Помню, давно в детстве, мне нравилась одна девчонка. Жила она в соседнем подъезде. Я часто встречал ее во дворе с другими девчонками, но они и рядом с ней не стояли. А было мне тогда лет семь. И вот играем мы, считаемся - царь, царевич, король, королевич..ну и все такое… И был среди нас толстяк. Мишка. Отец его работал каким-то важным начальником. Все родители ставили его нам в пример. И такой Миша вежливый и аккуратный и ведет себя, как взрослый - в носу не ковыряет, юлой не вертится ( это при его-то весе!) - пай мальчик, да и только... Но зуб на него я заимел еще с тех пор, как он на моем дне рождении все конфеты слопал. " Мишка на севере". Вкусные конфеты были. Редкие в нашем доме. Я их разложил так, чтобы нам всем по конфете хватило. И вот пока мы дружно задували свечи на торте, этот тип незаметно уединился с тарелкой конфет и полагая, что все "Мишки" - Мишке, съел их. Все. Гад... Помнится, я чуть не заплакал от досады. И не из-за того, что мне не досталось, а потому что я хотел девчонку ту угостить....Ну так вот считаем мы значит, кто водой будет и выпадает на него, а этот тип (а сидит он аккурат рядом с ней), возьми и скажи, что я сжульничал. Не знаю, что на меня нашло. Но, ох, и разозлился я тогда! Взял и высказал все, что о нем думаю. Ну, известное дело драка началась. Он напирает на меня - красный весь, как индюк, животом меня толкает и руками норовит повалить на землю. Не выдержал я, ну и врезал ему по первое число. Хорошо так врезал. От души. Что началось! Он как заревел! Весь двор на ноги поднял. На его вой сбежались ребята постарше. Среди них брат Мишки. Года на три старше... Ну думаю, держись!.. А девчонка та стоит - тихая такая, как голубка. И только глаза широко раскрыла и смотрит на нас. Схватил я тогда палку и стал размахивать ее вокруг себя. По фигу мне было, если кого задену. Вначале меня еще пытались как-то достать, но потом плюнули. Его брат покрутил пальцем у виска и сказал что у меня явно не все дома... С тех пор меня стали обходить стороной и редко звали играть. Но мне было как-то по барабану. У меня и без них дел хватало. Вот только жаль, что девчонка та, тоже стала сторониться меня и вскоре перестала со мной вообще разговаривать... Гнусно это все. Несправедливо.
А был случай - еще в пионерском лагере. Я тогда Конан Дойлем зачитывался. Была у него такая книжка - "Этюд в багровых тонах". Очень мне понравилась. Несколько раз перечитывал. И влюбился я в очень симпатичную девчонку. Так влюбился, что только о ней и думать мог. А она возьми - и заболей. Поместили ее в изолятор. С подозрением на скарлатину. Два дня я изводил себя, как положено Ромео, а на третий - ночью, осторожно вылез из домика, где спал наш отряд и спустился к речке. Вода была ледяная (нас уже две недели как не пускали купаться). Залез я в нее и пока весь не посинел от холода - не вылезал. Вернулся, нырнул под одеяло. На утро - температура под сорок. Горло болит, хриплю, и колотит меня здорово... Так я очутился в том же изоляторе, только, понятное дело, в другой комнате. И вот наступает долгожданная ночь. Медсестра уложила нас и куда-то ушла. Слышу - девчонки хихикают, о разной ерунде болтают. А у нас - тихо. Только я один. Вдруг слышу - зовут. Но я, хоть и бравый солдат, но жутко стеснительный. Короче - не иду... Только я собрался спать, как вдруг полуприкрытые двери открываются - и я вижу ее. Ума не приложу, как они чувствуют, когда в них влюбляешься? Так они вас еще и с ума хотят свести. Хобби у них такое. Стоит моя девчонка в одной ночной рубашке, а я руки прижал к груди, боюсь сердце выскочит. Помню, голос ее нежный, чуть грустный... Она тихо позвала меня несколько раз... и ушла. А я лежу, молчу. С досады на себя я потом всю ночь проплакал. А через день конец смены. Меня с врачем - в уазик и в город. Больше я ее так и не видел.
А потом пришла Она. Первая любовь…
Наш 10”В” собрали в последний раз. Было весело, шумно и немного грустно. Классный руководитель - преподаватель физики, травил анекдоты и разговаривал по душам. Все наперебой делились своими планами, кто, куда пойдет учиться, чем займется после школы... Столько лет прошло, а я как сейчас все помню. Она стояла у окна с подругами и болтала о чем-то. Короткий сарафан с блузкой шотландкой, нежно-пепельные волосы, серо-голубые глаза. Временами она рассеянно, чуть отстранено пробегала взглядом по оживленным лицам одноклассников, что-то кому-то отвечала, улыбалась но, по-моему, как и я, не могла до конца поверить, что все - на этом школьная жизнь закончилась. Не будет больше звонка на урок, шумных переменок, записочек, сплетен, дурашливого соседа по парте, нудной физ-ры по понедельникам и непременных контрольных в конце четверти. Все разлетится как карточный домик… В какой-то момент я поймал ее взгляд. Она с недоумением посмотрела на меня, словно увидела впервые, затем отвела глаза, а я так и остался с открытым ртом. Сердце бешено колотилось, и весь мир пропал в тумане ее серых глаз… А за окном во дворе цвела сирень, теплый ветер дышал в открытые окна и солнечные лучики заходящего солнца цеплялись за наши макушки, словно прощались с нами навсегда… В тот день я впервые проводил ее домой. Оказалось, что она живет в соседнем доме, в двух шагах от меня. А я и не знал этого. Я только сейчас понял, что целый год не замечал ее вообще. Не знал, что она существует… Потом были выпускные экзамены и встречи, и первый поцелуй, и первое прикосновение, и невыносимая жажда видеть, слышать, осязать друг друга. И мы обнимались, целовались прямо у всех на глазах. Не таясь. В школе, на улице, в парке. Да, пожалуй, мы и не замечали никого и ничего. Мы были молоды, счастливы и любили друг друга…