ГлаваI.
Встреча А. П. Чехова с Московским Художест-венным театром. "Чайка".
Увлечение театром началось у Чехова ещё в детстве, когда он с друзьями гимназистами организовал любительский театр, где ставились пьесы, сочинённые самим Антоном, а также "Ревизор" Гоголя и даже "Лес" Островского, где Чехов мастерски исполнял роль провинциаль-ного трагика Несчастливцева.
С детства проявлялся в Чехове актёрский и режиссёрский талант. Однажды он переоделся нищим, подошёл к дому дядюшки Митрофана Егоровича, который не узнал его и подал ему милостыню в три копей-ки. Антон гордился этой монетой как первым в жизни гонораром.
Когда Чехов стал писателем, был ещё жив А. Н. Островский. Но, чем гуще становилась над Россией тень реакции, тем энергичнее лезли на сцену бойкие драмоделы. Для театра, говоря словами Островского, наступила пора "безвременья и безлюдья". Молодой Чехов иронически говорил об одной модной пьесе: "Герои и героини бросаются в пропас-ти, топятся, стреляются, вешаются, заболевают водобоязнью… Умира-ют они обыкновенно от таких ужасных болезней, каких нет даже и в самых полных медицинских учебниках".
Шутки и водевили Чехова ("Медведь", "Предложение", "Свадьба", "Юбилей"), тесно связанные по манере с юмористическими рассказами, иногда и переделанные из рассказов, были встречены с восторгом. Но драма Чехова "Иванов" (1887), комедия "Леший" (1889), комедия "Чай-ка"(1896) при первом появлении вызвали бурю споров. Большинство читателей, зрителей, критиков их не поняло. Немногие тогда видели, что в этих пьесах драматург шаг за шагом освобождается от сцениче-ских штампов.
Михаил Павлович Чехов, брат Антона Павловича, писал в своей книге "Вокруг Чехова": «Я не знаю в точности, откуда у брата Антона появился сюжет для его "Чайки", но вот известные мне детали. Где-то на одной из северных железных дорог, в чьей-то богатой усадьбе жил на даче Левитан. Он завёл там очень сложный роман, в результате ко-торого ему нужно было застрелиться или инсценировать самоубийство. Он стрелял себе в голову, но неудачно: пуля прошла через кожные по-кровы головы, не задев черепа. Встревоженные героини романа, зная, что Антон Чехов был врачом и другом Левитана, срочно телеграфиро-вали писателю, чтобы он немедленно же ехал лечить Левитана. Брат Антон нехотя собрался и поехал. Что было там, я не знаю, но по воз-вращении оттуда он сообщил мне, что его встретил Левитан с чёрной повязкой на голове, которую тут же сорвал с себя и бросил на пол. За-тем Левитан взял ружьё и вышел к озеру. Возвратился он к своей даме с бедной, ни к чему убитой им чайкой, которую и бросил к её ногам. Эти два мотива выведены Чеховым в его "Чайке".
Работая над этой комедией, Чехов признавался в одном из писем: "Пишу её не без удовольствия, хотя страшно вру против условий сце-ны…много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов люб-ви". Чехов дерзко нарушил привычные правила драматургии. Держать зрителя в напряжении, заставлять его следить за острым развитием сю-жета, плакать и смеяться над невероятными ситуациями и не давать опомниться до самого финала - вот что считалось сценичным. Чехов не последовал этим правилам, более того он создал пьесу, требующую от зрителя внутренней сосредоточенности, внимания к звучанию каждого слова, напряжённой работы мысли, умения чувствовать настроение спектакля и постоянное незримое присутствие автора. На сцене - самые обыкновенные люди. "Они плачут, удят рыбу, играют в карты, смеются и сердятся, как все", - писал Чехов.
"Чайка" называлась комедией, и это уже было необычным, ведь в "Чайке" смешного не больше, чем бывает в жизни. И как в жизни, ра-дость, любовь, успех достаются героям пьесы очень скупо или вовсе не достаются, их жизненные пути не всегда гладки, а их характеры не все-гда просты.
Создавая свою "Чайку", Чехов не гнался за каким-то идеалом жиз-ни, не пытался изобразить что-то необыкновенное и фантастическое. Его "Чайка" - это жизнь, какой живёт каждый из нас и все мы.
Обманутые надежды, несчастная любовь, мысли о зря прожитой жизни - удел почти всех героев пьесы. И всё-таки "Чайка" вызывает впечатление света, возможного близкого счастья. Это впечатление соз-дает и картина чудесного, "колдовского" озера, на берегу которого про-исходит действие, и стремление героев к настоящей жизни, и лириче-ская интонация, пронизывающая весь спектакль.
Однако основными вопросами, которые дискутируются в "Чайке", оказались вопросы искусства. Здесь идут дискуссии о положении со-временного театра, звучат яростные филиппики Треплёва против рути-ны, царящей на его подмостках, разгораются споры об общественном смысле художественного творчества, о "новых формах", являющиеся прямым отголоском споров о "новом" искусстве декадент. Мало того, пьеса, как ни одно другое драматическое произведение Чехова, полна литературных реминисценций.
Однако все эти вопросы имеют и другой, более широкий аспект. Художественная и артистическая деятельность чеховских героев нераз-рывно связана с их мировоззрением, рассматривается как их общест-венная практика. Именно поэтому, прослеживая жизненную судьбу своих персонажей, прежде всего Нины Заречной, Треплёва, Аркадиной, Тригорина, Чехов получает возможность рассмотреть не только прин-ципиальные вопросы современного искусства, но и неразрывно связан-ные с ними общие проблемы социального бытия.
Основная идея "Чайки" - утверждение мысли о неразрывной связи писателя с действительностью, являющейся подлинным источником его творчества, об активном гражданском долге художника.
Темы искусства и любви неразрывно связаны в "Чайке". Чехов ру-ководствуется своим принципом: « Если любовь часто бывает жестокой и разрушительной, то причина тут не в ней самой, а в неравенстве лю-дей». Для тех, кто не имеет в жизни никакой общественной, творческой опоры, любовь - "жестока и разрушительна". Такова она оказалась как для Треплёва, так и для Маши, девушки, состарившейся в двадцать два года, "бедной Маши", которую совершенно опустошила неразделённая любовь. В отличие от них, Нина стойко пережила подлинную драму любви, потому что у неё была большая цель в жизни, осознанная ею как её гражданское, общественное призвание.
Еретическая, неожиданная и непонятная для многих современни-ков Чехова особенность "Чайки" состояла в том, что действия в при-вычном смысле слова в ней не было, зато с небывалой силой раскры-вался внутренний мир человека как арена напряженной борьбы и иска-ний. Эти икания есть в то же время попытки осмыслить жизнь и своё место в ней, а вместе с тем найти и точку опоры, путевой огонёк, кото-рый только и может вселить в человека бодрость, дать ему силы идти и идти вперёд по жизненному пути, не боясь никаких препятствий.
Впервые "Чайка" была поставлена в 1896 году в Петербурге на сцене Александринского театра. Режиссёру и актёрам, талантливым и искусным, но привыкшим к обычному репертуару того времени, пьеса оказалась первоначально не по плечу. Да и срок подготовки спектакля, девять дней, далеко не достаточный для пьес привычного репертуара, для "Чайки" был тем более нереальным. Правда, В. Ф. Комиссаржев-ская, актриса великого таланта и обаяния, глубоко понимавшая чехов-ское творчество, блестяще играла Нину Заречную. Но она не могла спа-сти весь спектакль. К тому же зал наполняла не та публика, на которую рассчитывал Чехов. "Чайка" ставилась в день бенефиса комической ак-трисы Е. И. Левкеевой. "Весёлая публика загубила, провалила "Чайку", - писал режиссёр спектакля Е. И. Карпов.
Первое представление окончилось грандиозным провалом. "Театр дышал злобой, воздух спёрся от ненависти, и я - по законам физики - вылетел из Петербурга, как бомба", - писал Чехов вскоре после спек-такля. Газеты дружно накинулись на автора. Нашлись журналисты, ко-торые стали отрицать у Чехова какой бы то ни было талант. Однако этот провал означал по существу лишь то, что рождалась новая, не-обычная драматургия.
Чехов нашёл в себе достаточно мужества, чтобы шутить над своей неудачей, но премьера "Чайки" обошлась ему очень дорого: здоровье его резко ухудшилось.
Сила пьесы была, однако, такова, что в том же Александринском театре второй спектакль был принят по-иному. "Антон Павлович, го-лубчик, наша взяла! Успех полный, единодушный, какой должен был быть и не мог не быть!" - писала Чехову Комиссаржевская. Но всё-таки в Александринском театре пьеса не удержалась, сборы от спектакля были невелики, и дирекция сняла "Чайку" с репертуара.
Через два года В. И. Немирович - Данченко, только что создавший вместе с К. С. Станиславским Московский Художественный театр, уго-ворил Чехова разрешить новую постановку "Чайки".
"Чайка" - единственная современная пьеса, захватывающая меня как режиссёра, а ты - единственный современный писатель, который представляет большой интерес для театра с образцовым репертуаром", - писал Немирович - Данченко Чехову.
Долго колебался Антон Павлович перед тем, как уступить настоя-ниям В. И. Немировича - Данченко и разрешить театру ставить пьесу. Волновался и театр. 14 октября 1898 года состоялось открытие Художе-ственного театра спектаклем "Царь Фёдор Иоаннович", а 17 декабря то-го же года состоялась премьера "Чайки". Этот спектакль решал судьбу театра. После успеха "Фёдора Иоанновича" другие спектакли прошли довольно вяло, театр только ещё нащупывал свой стиль. "Чайка" была программной постановкой, в которой театр по-настоящему познавал сам себя, утверждал своё художественное мировоззрение.
Была и ещё серьёзная причина для волнения. Ещё раз пережить провал "Чайки" для Антона Павловича было бы таким ударом, который мог вконец подорвать его здоровье.
Но успех "Чайки" превзошёл все ожидания. Это определилось уже после первого акта. Сначала артистам показалось, что наихудшие опа-сения подтвердились. К. С. Станиславский рассказывает: "Занавес за-крылся при гробовом молчании. Актёры пугливо прижались друг к дру-гу, прислушиваясь к публике. Гробовая тишина… Кто-то заплакал… мы молча двинулись за кулисы. В этот момент публика разразилась стоном и аплодисментами. Бросились давать занавес… В публике успех был огромный, а на сцене…целовались все, не исключая посторонних, которые ворвались за кулисы".
Успех был поистине колоссальный, небывалый. "Мы сумасшедшие от счастья", - телеграфировал Немирович - Данченко Чехову. Коллек-тив театра сумел показать комизм и трагизм пьесы, сделать зрителей ясновидцами, проникающими во внутренний мир каждого персонажа.
Так пришла наконец к победе чеховская "Чайка", вытерпевшая столько страданий. Теперь уже символика пьесы оборачивалась совсем другой стороной. Пьеса о победе творческой воли принесла победу воле новаторов, утвердила к жизни новый театр, принёсший и новые идеи, и новые формы.
Чехов подарил Немировичу - Данченко медальон с надписью: "Ты дал моей "Чайке" жизнь. Спасибо!" И с тех пор и на занавесе, и на про-граммах этого прославленного театра зрители видят его эмблему - ши-роко раскинутые крылья летящей чайки.
Глава II.
Пьесы "Три сестры" и "Вишнёвый сад" на сцене Мо-сковского Художественного театра. Особенности чеховской драматургии.
После триумфального успеха "Чайки" в декабре 1898 года Худо-жественный театр поставил в 1899 году "Дядю Ваню" и приехал со сво-им спектаклем к Чехову в Ялту, где он жил с матерью после смерти от-ца и продажи Мелихова. Приезд "художественников" побудил Чехова вернуться к драматургии. Две последние его пьесы - "Три сестры" (1901) и "Вишнёвый сад" (1903) были написаны специально для Худо-жественного театра.
Форма чеховской драматургии – своеобразный язык, своеобраз-ный реализм лиц. Как будто язык совершенно простой, как будто не-обычайно натуралистический, а в то же время прошедший через плени-тельный талант в создании писателя. Красивый, совсем простой язык, а в то же время - "мы увидим небо в алмазах". Своеобразие сцен, совер-шенно своеобразное чувство театра, полное разрушение аристотелев-ского единства , полное разрушение общепринятой в то время структу-ры пьес. Какое-то не то пренебрежение к большим, развёрнутым сце-нам, не то нежелание их писать, необычайная родственность по духу с Тургеневым, Толстым и Григоровичем, но форма как будто целиком из Мопассана - сжатость, краткость, отсутствие больших сцен, психологи-чески развивающихся.
Вот эти элементы драматургии Чехова встречались, конечно, пре-жде всего с задачей написать пьесу именно для Художественного теат-ра. Он, несомненно, очень сильно думал об этом. Может быть, несколь-ко меньше, чем в "Трёх сёстрах", пьесе, как будто просто написанной для актёров Художественного театра, которых он так полюбил. Созда-вая "Вишнёвый сад", он, может быть, об этом думал меньше, поэтому, когда пьеса была дана театру, она встретила большие трудности с рас-пределением ролей. Но, во всяком случае, Чехов так полюбил Художе-ственный театр, что писал несомненно для него. Стало быть, он делал упор на его качества, на краски этого театра, на его интуицию.
Чехов писал "Трёх сестёр" летом 1900 года в Ялте, а переписывал в Москве ранней осенью. Он тратил на одно действие два - три дня, но между действиями делал значительные перерывы. Набросок пьесы хра-нился у него в виде отдельных маленьких диалогов.
В последний год у него развился такой прием письма.
- У меня весь акт в памяти, - говорил он. - Сцена за сценой, даже почти фраза за фразой, надо только написать его.
В ту осень 1900 года он находился в непрерывно бодром и хоро-шем настроении. Когда он написал пьесу, то самым искренним образом говорил, что написал водевиль, и удивлялся, когда "художественники" потешались над таким определением "Трёх сестёр".
Ни в одной предыдущей пьесе, даже ни в одной беллетристической вещи Чехов не развёртывал с такой свободой, как в "Трёх сёстрах", свою новую манеру стройки произведения. Речь идёт о почти механи-ческой связи отдельных диалогов. По-видимому, между ними нет ниче-го органического. Точно действие может обойтись без любого из этих кусков. Всё действие так переполнено как бы ничего не значащими диалогами, никого не задевающими слишком сильно за живое, никого особенно не волнующими, но, без всякого сомнения, схваченными из жизни и прошедшими через художественный темперамент автора и, конечно, глубоко связанными каким-то одним настроением, какой-то одной мечтой.
Вот это настроение, в котором отражается, может быть, даже все миропонимание Чехова, это настроение, с каким он как бы оглядывает-ся на свой личный пройденный путь жизни, на радости весны, и посто-янное крушение иллюзий, и всё-таки на какую-то непоколебимую веру в лучшее будущее, это настроение, в котором отражается множество воспоминаний, попавших в авторский дневничок, - оно-то и составляет то подводное течение всей пьесы, которое заменит устаревшее "сцени-ческое действие".
Охватывает какой-то кусок жизни своим личным настроением с определённым движением от начала первого действия к финалу пьесы, но передаёт это в цепи как бы ничего не значащих диалогов, однако метко рисующих взятые характеры.
Вот эта манера письма наиболее ярко проявилась в "Трёх сёстрах".
Когда пьеса репетировалась, Чехов уехал в Ниццу. А когда при-ближалось первое представление, то он, едва ли не умышленно скрывая свой адрес, уехал в Неаполь.
Как он ни таил своё волнение, "художественники" его чувствовали. Пять лет Чехов не писал пьес, и призрак провала "Чайки" в Александ-ринском театре пугал его, может быть, и на этот раз.
По ансамблю, по дружности исполнения и по зрелости формы "Три сестры" всегда считались в театре лучшей постановкой чеховских пьес. И в Петербурге, куда Художественный театр уезжал в конце того сезона, "Три сестры" покрыли успех "Дяди Вани".
К тому времени режиссура театра уже с полным мастерством на-чинала воплощать на сцене тонкие замыслы А. П. Чехова. А что касает-ся исполнителей, то едва ли сам Чехов не имел в виду определённо того или другого из актёров, когда писал пьесу. А так как он обладал на редкость способностью угадывать актёра, то результат от такой работы должен был получиться заведомо успешный. Наконец, во весь этот пе-риод Художественный театр был так насыщен взаимной любовью арти-стов театра и Чехова, что одно это связывающее всё чувство должно было быть залогом очень успешной работы.
Роли в "Трёх сёстрах" много раз переходили к другим исполните-лям, так что в сто пятидесятое представление "юбилярами" оказались только О. Л. Книппер и А. Л. Вишневский. Ольгу после смерти Савиц-кой играют Н. С. Бутова и М. Н. Германова. Ирина от М. Ф. Андреевой перешла к Н. Н. Литовцевой и потом В. В. Барановской, Андрея играл ещё и А. И. Адашев, Вершинина - В. И. Качалов, Е. А. Лепковский и Л. М. Леонидов. Тузенбах окончательно перешёл к В. И. Качалову.
В личных отношениях Чехова с Московским Художественным те-атром эпоха "Трёх сестёр" играет особенно большую роль. К этому времени дружественная связь писателя с артистами совершенно окреп-ла, к этому времени относится и его женитьба на О. Л. Книппер.
По рассказу К. С. Станиславского, в период репетиций "Трёх сес-тёр" у Чехова зародился замысел "Вишнёвого сада". Драматург долго вынашивал этот замысел. Первоначально (в 1901 году) речь шла о весё-лой комедии, даже водевиле, ничего более определённого он не сооб-щал. Видимо, представление о новом произведении было в это время у драматурга ещё весьма не ясное. Таким оно осталось до начала 1902 го-да. Ещё в январе 1902 года А. П. Чехов сообщал О. Л. Книппер: "Я не писал тебе о будущей пьесе не потому, что у меня нет веры в тебя, как ты пишешь, а потому, что нет ещё веры в пьесу. Она чуть-чуть забрез-жила в мозгу, как самый ранний рассвет, и я ещё сам не понимаю, какая она. Что из неё выйдет, и меняется она каждый день".
Весною 1902 года Чехов собирается работать над новым произве-дением, но потом в письмах появляются сообщения, что в текущем году пьесу он писать не будет. Впервые драматург приводит название пьесы 14 декабря 1902 года, а несколько позже, 24 декабря, пишет: " Мой "Вишнёвый сад" будет в трёх актах. Так мне кажется, а впрочем, окон-чательно ещё не решил".
В 1903 году Художественный театр очень нуждался в пьесе. Уже наступил апрель, а "художественники" между тем не остановились ни на одной постановке для следующего сезона. 12 апреля решено было ставить "Юлия Цезаря". Затем впереди предвиделась обещанная пьеса Антона Павловича, а новая пьеса Антона Павловича - это событие, ка-завшееся "художественникам" громадным.
Итак, основной упор у Художественного театра был на "Юлия Це-заря" и на ожидаемую пьесу Антона Павловича.
Чехов начал писать "Вишнёвый сад" в марте 1903 года, а в июле сообщал Станиславскому: "Пьеса моя не готова, продвигается туговато, что объясняю я и леностью, и чудесной погодой, и трудностью сюже-та". В сентябре Чехов закончил пьесу и занялся её перепиской, внося при этом всё новые изменения. Работа была закончена лишь в октябре, после чего пьеса была отослана в Московский Художественный театр.
Премьера на сцене МХТ состоялась 17 января 1904 года. Чехов уг-рожал совсем не прийти на спектакль; в конце концов его уговорили, он приехал.
Этот вечер носил характер необычайной любви к поэту-драматургу, необычайной трогательности, необычайного внимания, не-обычайной торжественности.
В своей книге "Рождение театра" Вл. Немирович - Данченко, соз-датель Московского Художественного театра, пишет: "Как примет эту пьесу современный зрительный зал - трудно было угадать. Мы сыграли "Вишнёвый сад" несколько раз и были поражены громаднейшим вни-манием во время спектакля, а по окончании - неизменным энтузиаз-мом".
Тяга к современным пьесам всегда, во все века, во всех театрах была сильна, и всегда современная пьеса находила гораздо большее ко-личество слушателей и неизмеримо больший интерес, чем классиче-ская. Всегда даже второстепенная, даже третьестепенная современная пьеса имеет больше притягательной силы, чем пьеса классическая. А пьесы Чехова, кроме того, что они были современные, носили к тому же совершенно новый характер. Как драматург, Чехов предложил но-вую трактовку трагического и комического в сценическом искусстве, представляющей собой развитие и сценическую адаптацию творческих принципов, использованных в ранних сатирических новеллах.
В пьесах Чехова элемент комического и драматического, комиче-ского и трагического, комического и лирического не исключают друг друга в пределах одного произведения, а тесно переплетаются естест-венным образом, как различные стороны жизни. Чехов также ввёл но-вый тип драматургического конфликта: в отличие от традиционной мещанской драмы Чехов не разрешает драматических ситуаций, а на-против, запутывает их, усложняет психическое состояние героев. По-лифоническая, многоплановая и многопроблемная драма Чехова оказа-ла значительное влияние на современный европейский театр, который развил начатую Чеховым тему трагизма повседневности. Чехов в отли-чие от старой бытовой школы не придумывал необыкновенных ситуа-ций, но нарочито обращался к повседневным, банальным явлениям, создавая драму обыденного существования, медленно протекающей жизни обычных людей, средних по развитию и стремлениям.
Главными особенностями чеховской драматургии являются: все-общая атмосфера неблагополучия; всеобщее одиночество и психологи-ческая глухота действующих лиц; отсутствие прямого носителя зла и разделения на положительных и отрицательных героев. В пьесах Чехо-ва нет ни одного главного персонажа. В его пьесах главное - жизнь. Также в пьесах Чехова нет определённо выделенного конфликта. А ха-рактеры героев раскрываются не в борьбе за достижение какой-либо цели, а в переживаниях противоречивости бытия. Вследствие этих пе-реживаний, раздумий случается изменение духовного мира героя, что влечёт за собою и изменение сюжета. Чеховские герои живут в двух ас-пектах (внутренняя и внешняя жизнь). Причиной этого в пьесах Чехова является двойственный конфликт. На уровне быта этот конфликт всегда разрешён, в духовном же аспекте он безысходен. Диалоги и монологи чеховских героев строятся на недомолвках и иносказаниях, отсюда и подтекст его пьес, говоря словами Немировича - Данченко, "подводное течение".
Пьесы Чехова имеют четырёхактное строение, причём каждый акт характеризуется определёнными особенностями:
Первый акт. Быстрое действие с большим количеством происшест-вий и действующих лиц.
Второй акт. Действие замедленное. Лирические раздумья, рассказы героев о себе. Подготовка к кульминации.
Третий акт. Оживлённое действие, захватывающие события. Куль-минация.
Четвёртый акт. Действие замедляется. После взрыва всё возвраща-ется в обычную будничную колею.
Заключение.
Особая атмосфера чеховского театра, насыщенная приметами не частного, но универсального характера, способствует тому, что его пье-сы доходят до эстетического сознания зрителей разных национально-стей, хотя тематически они связаны прежде всего с жизнью и пробле-мами русской интеллигенции конкретной общественно-исторической эпохи конца XIX начала XX веков. В последние годы своей писатель-ской деятельности Чехов был особо популярен в Германии, где его на-чали переводить и ставить на сценах раньше, чем в других странах. Од-нако наиболее глубокие следы творчество Чехова оставило всё же в английской, французской и американской литературах. Именно в этих странах наиболее ясно осознали художественный талант Чехова, осо-бенно его драматургии, которая представляет собой связующее звено между классической литературой и современными литературными те-чениями.
" В плеяде великих европейских драматургов, - писал Бернард Шоу, - Чехов сияет как звезда первой величины даже рядом с Толстым и Тургеневым".
Библиография:
1. Бердников Г. П. А. П. Чехов. Идейные и творческие искания. Л., 1970.
2. Качурин М. Г., Мотольская Д. К. Русская литература. Учебник для 9 класса средней школы. М., 1982.
3. Мяготина Н. А., Гаджиева Н. В. Сто русских писателей. С.-П., 1999.
4. Немирович - Данченко В. И. Рождение театра. М., 1989.
5. Паперный З.С. Стрелка искусства. М., 1986.
6. Турков А. М. А. П. Чехов и его время. М., 1987.
7. Чехов М. П. Вокруг Чехова. М., 1960.