(героика будней строителей коммунизма)
двадцатилетию газопровода
Уренгой-Помары-Ужгород
посвящается
В далекие советские времена, в начале восьмидесятых годов прошлого ве-ка, строили в Сибири этот самый газопровод. Как было тогда заведено, передо-вая стройка страны развитого социализма была оснащена исключительно кап-страновским оборудованием: трубы – западногерманские, строительная техника – итало-германо-японская (американцы уже объявили нам эмбарго), а газопере-качивающие компрессорные станции – кажись, английские.
Само собой, без импортных специалистов не обошлось, – надо же кому-то приглядывать, как мы эти бирюльки собирать будем. А разве заботливая фирма пошлет настоящего специалиста, выпестованного капиталистической системой профтехобразования, в варварскую страну, в болотисто-комариную Сибирь, где, как писал журнал «Вокруг света», на ОДИН квадратный метр водной поверхно-сти приходится столб кровососущих насекомых общим весом более СТА кило-граммов? Конечно, они засылали к нам каких-нибудь третьесортных выпускни-ков колледжа, принятых в фирму по оргнабору, наскоро подготовленных, и, яв-но не трудоголиков – иначе, не тусовались бы они на ихней бирже труда.
И привозят такого «фирмача» в далекую и страшную Сибирь, в глухой та-ежный поселок, состоящий из полсотни вагончиков строителей, дюжины бара-ков для прочих нужд и нескольких десятков ханты-мансийских избушек, где самое большое развлечение – драка в очереди за водкой. И должен он контро-лировать строительство компрессорной станции – чтобы все было по проекту, чтобы ничего не сломали, а потом все заработало и не развалилось.
Свозили его на рыбалку, не понравилось, сводили на охоту – тоже.
И тогда приступил он к работе. К восьми часам утра, без опозданий, вы-бритый и отутюженный «спец» идет по дощатому тротуару на стройплощадку. В прорабском вагончике он усаживается за стол и сидит вместе с переводчиком до одиннадцати утра. В одиннадцать – ленч, и пунктуальный иностранец уст-ремляется к единственному в радиусе ста километров магазину, торгующему водкой, который работает – старожилы, помнят! – ровно с одиннадцати до де-вятнадцати. На этом рабочий день «спеца» заканчивается. Конечно, не все «контролеры», командированные своими фирмами в десяток аналогичных си-бирских поселков, были такими «работниками», но наш герой – был, и впереди его ждало еще полгода подобного изнурительного труда.
Через несколько месяцев после начала работ, возникает сложная ситуация: выясняется, что оставшиеся на складе то ли колонны, то ли фермы совсем не те которые нужны, чтобы достойно закончить строительство первого цеха. Работа стопорится.
– Как это может быть? – возмущается «фирмач» через переводчика. – На-ша фирма поставила вам полный комплект оборудования.
– Это я Вас спрашиваю: как это может быть? «Наша фирма»… – передраз-нивает прораб и пренебрежительно машет рукой.
– Да, Наша Фирма! Я сам все проверял: была полная комплектация, по списку.
– Да ваша фирма ни хрена делать не умеет! – кричит прораб, чувствуя, что свалить вину на жмотов-капиталистов не удается, и премия «накрылась».
– Я не потерплю оскорбления нашей фирмы! – горячится апологет частной собственности на средства производства потому, что конфликт только начался, а на часах уже, без десяти минут, одиннадцать.
– Конечно, ни хрена! – продолжает кричать прораб, вспоминая, сняты у него предыдущие взыскания или нет. – Мы за вас все конструкции переделыва-ем, – ни один размер не сходится.
– Такого не может быть! Мы цивилизованная страна, и чертежи – это наш закон! – «Фирмач» вспоминает свою учебу в колледже, неудавшуюся жизнь и что водку с прилавка «сметают» за полчаса, а потом ее уже не достать ни за ка-кие деньги.
– Причем, размеры отверстий для соединения указываете одни, а на самом деле или меньшие, или большие – приходится или рассверливать, или завари-вать! – По-прежнему орет прораб, и вдруг у него осекается голос, – он вспоми-нает: не сняли; значит, этот выговор будет четвертым, – вполне могут исклю-чить из партии, отстранить от должности и… прощай карьера! – стройка имеет государственную значимость, уже сроки пуска назначены.
– Как-как-как? – «Спец» «закакивается» от волнения и вдруг переходит на русский язык, – видимо, фирма заставила его выучить эту фразу наизусть. – Ви нарушил технологий?
– А что делать? Строить-то надо! – тоска звучит в голосе прораба. – Тебя же после обеда не найдешь, а время – «мани»!
– Вы нарушили технологию, и я снимаю с себя всякую ответственность, – официально, через переводчика, выдает «домашнюю заготовку» доблестный представитель западной цивилизации. – Идем смотреть цех. Где чертежи?
«Смотрины» оказались жалкими.
Ви видеть этот маркировка? – уминая грязь фирменными ботинками, спрашивает «фирмач».
– Ну, – тупо отвечает прораб, впервые обративший внимание на знаки, на-писанные черной краской по красному грунтовочному цвету конструкций.
– А в чертёж ви их видель? – отцепляя брюки от торчащей из стены про-волоки, опять спрашивает «фирмач».
– Где? А я-то думал: что они означают? – радуется своей догадливости прораб. – Мы-то колонны устанавливали по номерам, которые на упаковке на-писаны, и ведь все вначале состыковывалось.
– Все переделать! Я буду сообщать фирма, – иностранец дергает ногой, разрывает штанину и, перепрыгивая с одного сухого островка на другой в этом всесибирском море грязи, направляется в сторону поселка.
В фирму о своем недосмотре он не сообщает, а вечером втроем с прорабом и переводчиком, выпивая принесенный прорабом спирт, совместно решают, как выпутаться из этой беды.
Все-таки, часть колонн пришлось поменять местами, но коллектив участка проявил трудовой героизм и за неделю авральных работ как-то сумел сгладить последствия ошибки. Конечно, уже потом, первый цех своим внешним видом выделялся из ряда других цехов, но он принимался комиссией первым, и та да-же не подозревала, что цех должен выглядеть иначе.
А газопровод был пущен в срок и работает до сих пор. Потому, что если толковые специалисты совместно будут решать какую-нибудь проблему…