Татьяна Шайбулатова
ОДИН МОЙ ЗНАКОМЫЙ АНГЕЛ…не умел летать. Но очень хотел научиться. Но у него ничего не получалось, ё! Каждый раз, встречаясь со мной в какой нибудь кафешке или ресторане он непременно подсаживался, щедро заказывал, не менее щедро расплачивался, и, за бокалом мартини грустно глядя в туманную даль, тихо рассказывал мне о своей голубой мечте. Что за мечта! Пальчики оближешь! Умереть не встать!
- Летать хочу….
Он пространно объяснял мне о красотах заоблачных.
- Мне бы тоже хотелось… - неосторожно вякнула я, как-то.
- Ты?.. - он туманно и презрительно оглядел меня.
Ну да. Зрелище. Пухленькая леди с вечным перекусоном в дамской сумочке.
Неважно что: чипсы, орешки, карамельки. Ну, люблю я это дело, покушать, то есть. Так и Мой Знакомый Ангел не ангел (простите за каламбур), в том смысле, что покушать любит. И расстегайчики, и шашлычки, и свининку с ананасами, и уточку с апельсинами… да мало ли.
- Ну, не знаю…. – сказал он мне тогда. – Видишь ли, небо – оно не для каждого.
- Да! – удрученно согласилась я, уплетая равиоли, сдабривая их хорошей
порцией вина, догоняясь салатиком с тунцом, рулетиками из ветчины и прочими вкусностями.
Он удовлетворенно кивнул и продолжил. В то время, когда я сражалась с десертом, он заканчивал часть первую, неизменную: «Хочу летать». К моменту подачи кофе он обычно приступал к части второй: «Почему я не летаю». Я, утомленная сытной пищей и его мерной исповедью, осоловело, вполуха слушала его, мечтая поскорее смыться, если честно. А летать он не мог по следующим причинам: что-то там, связанное с потоками воздуха, нехваткой времени, постоянной усталостью, перегруженностью делами и хлопотами насущными. И еще множество причин, которые не запоминала, потому, как каждый раз, появлялась очередная новая. То грипп, то необходимость срочно съездить на юг – отдохнуть.
В конце концов, он, прослезившись, торопливо кивал и стремительно удалялся, не в силах больше говорить « ОБ ЭТОМ!».
Мне всегда было жаль его. Хотя… мой читатель не знаком с феноменом по имени Мой Знакомый Ангел. Что ж, охотно представляю вам его.
Они - Ангел, хотя по виду и не скажешь. Но я то знаю точно. Крыльев у них, правда нет, говорят, атрофировались. Но, говорят, стоит захотеть полететь, как снова отрастут. Это они мне авторитетно заявили. А так, если посмотреть – обыкновенный человече. Росту оне среднего. Глазки у них маленькие, водянистого цвета. Волосеночки жиденькие с проседью и жирненькие. Сосульками свисают. Оченно любят одевать себя. Если брюки, то кожаные, если сапожки – то казаки. Если свитер – то с модными дырками. Так, говорят, им Ангелам полагается. (Правда кем полагается и куда - не объясняют…).
Очень любят, о себе говорить. Свои стихи читать. Песни свои попевать. В центре внимания быть. А уж как по небу тоскуют! И слезу всегда пустят, и поохают, и повздыхают.
Вот недавно встретилась с ним на улице, случайно.
- Ой, - говорит. – Извини, тороплюсь. В магазине на площади краги продают.
Кожаные, черные, с заклепачками, с ремешочками… Мне, - говорит. – Без них никак нельзя. Все. Собираюсь. На будущей неделе. Лечу.
- Ух, ты! – позавидовала я. – А как ты…
- Все, убегаю!.. – И он умчался в направлении площади, где, собственно и
находился тот самый магазин, где краги кожаные с ремешочками и клепачками…
Я только вздохнула ему во след. У меня то, ё, как всегда свои приземленные заботы. Дочка вон из школы двойку принесла, внук заболел, зятю зарплату задерживают. Да. Что ни говори, далеко мне до Ангела и его мечты, как до неба.
Прошло три недели, и мы снова случайно встретились в моей любимой кафешке, где я отрывалась от суетных, бренных земных забот в компании свинины запеченной в горшочке, венегретика и бутылки светлого пива. Он подрулил, как обычно, дружелюбно улыбаясь. Плюхнулся напротив. Заказал подошедшей официантке мясо гриль и креветочный коктейль, подумав, попросил как всегда мартини со льдом. После чего нарочито медленно снял с рук фасонистые кожаные перчатки с клепочками и ремешочками, дабы я успела насладиться их неподражаемой крутостью.
- Как дела? – вежливо пробурчала я, торопливо дожевывая кусок свинины.
- Лечу! Ты понимаешь? Я лечу!
- ?!…
- Спасибо! (это он официантке). Все! Еще пара дней, и… земля прощай!
- Есть повод.
Мы дружно сдвинули бокалы. Он пригубил. Я выпила.
- И когда?
- Н-н-н-а дн-н-н-ях! – пропел он.
- Уже скоро! – позавидовала я.
- Й-э-х-х! – он снова пригубил. – Заканчиваю ремонт и…
- Как ремонт?
- Надо все дела земные завершить.
- Ну да…
- А как я хочу летать. Ты не представляешь! Небо это….. это синева
бездонная…
Он пустился в пространные описания заоблачных высот, в то время как я дожевывала мясо и допивала пиво. Увлекшись, я пропустила момент перехода от «Хочу летать» к « Не могу…». Мой Знакомый Ангел достал платочек и промокнул очи.
- Извини, сегодня тороплюсь. - Я поспешила уйти. – Счастливого тебе… э-э-э…
полета?
Он кивнул, просветленный и помахал мне рукой.
Время бежало себе, бежало. Я, честно говоря, забыла о Моем Знакомом Ангеле. Но,
вдруг случайно, в фойе театра столкнулась с ним нос к носу. Он ничуть не изменился. Те же кожаные брюки, казаки, свитер и перчатки с клепками. Те же сальные волосики. Рядом с ним томилась длинноногая девица.
- Привет! - жизнерадостно воскликнул он. – Угадай, что?
- Летишь? – нерешительно промямлила я.
- Угадала, противная! Кстати, знакомься, это – Алена.
Мы с Аленой вежливо кивнули друг другу.
- Ждать меня будет!
- Примите мои соболезнования… - я еще раз кивнула девице.
- Шутишь все… - он понимающе похлопал меня по плечу. – Да! Сам себе не
верю. Лечу, понимаешь!
Прозвенел третий звонок и я, извинившись, направилась в зал. Но, уходя, слышала: «Ты не представляешь себе, Аленушка, небо – это не для всех. Небо это…»
Прошло еще пол-года. Замотанная и замороченная я мчалась в аптеку купить валерьянки. Сердчишко, что-то стало пошаливать и нервишки, и давление… В аптеке оказалась очередь и я пристроилась за мужчиной в кожаном пальто. Он обернулся. Ба! Старый знакомый!
- Вот так встреча!
- Привет!
- А обниматушки!
Мы чмокнулись.
- Ты как здесь? – не деликатно вопросила я.
- Да, ты понимаешь, у Алены токсикоз. Аскорбинку куплю. А ты?
- А я валерианку.
Мы, сочувствуя, друг другу, повздыхали.
- Да… Вот сына дождусь…
- И полетишь? – наугад предположила я?
- Да! Небо зовет. Не могу я без него.
В этот момент подошла его очередь, и он галантно пропустил меня вперед.
Затарившись валерианкой, я не стала ждать Моего Знакомого Ангела, а, сославшись на срочные дела, поспешила уйти. Он кивнул, махнул мне рукой и, повернувшись к окошечку, произнес:
- Аскорбинки - пять штук, десять презервативов…
Я шла по серому городу, посматривала на небо и думала: «Но ведь полетит когда
нибудь? А иначе, для кого оно бывает таким синим и бездонным?»