Наверное, это просыпалась мечта, что-то несбывшееся, ненайденное в жизни, то к чему неосознанно он стремился всю свою жизнь. Что легло в душу когда-то очень давно. Может быть ранним утром, когда бежал по мокрой июньской траве раскинув руки, и представлял, что парит в прозрачной синеве. Может быть, это был восторг первой встречи с теплым и ласковым морем или первая непонятная печаль, когда вдруг почувствовал себя совершенно одиноким на этой огромной земле. Именно это поселилось в душе и потом напоминало ему о себе всю оставшуюся жизнь.
Чувство легкой грусти и необъяснимой печали касалось сердца и постепенно овладевало всем его существом. Как это происходило, он не знал, и не пытался объяснить. Возможно, это был отголосок того впечатления или воспоминания из детства, или что-то извне стучалось в его душу, и она странным образом обнажалась, открывая удивительную глубину и многогранность. Он начинал острее ощущать цвета и запахи, слышать звуки и наслаждаться ими до опьянения. Что толкало его в эту бездну было необъяснимо, да и неважно. Он становился восторженным и тонко чувственным малышом, для которого не существует жизненных проблем или финансовых неурядиц.
Он жил другой жизнью, насыщенной и яркой, полной шорохов и полутонов. Внутри расцветал неизвестный цветок, заполняя своим ароматом все уголки его души. Наверное, так случаются приступы у стариков. Перемена погоды, случайное известие или какой-нибудь пустяк обостряют старые болезни и проблемы. Он не мог предугадать этого, только вдруг начинал ощущать что-то знакомое в душе, разливающееся и постепенно переполняющее его. Как запах любимой и давно утерянной женщины вдруг случайно всплывал в памяти, потревоженный чем-то.
В такие минуты он спешил уединиться и насладится этим приступом счастья. Что-то просыпалось в его душе, и он отдавался этому растущему чувству - как наркоман, предаваясь кайфу. Раскачиваясь на волнах переполняющей его нежности, он представлял, нет - скорее - видел что-нибудь. Неясные ощущения формировались в образы, и скоро он мог отчетливо общаться с ними. Он мог ощущать их тепло и запахи, он мог сопереживать с ними. Это были и люди, и птицы, и цветы, и облака. Он понимал раскаленную страсть знойных южных ветров и нежную грусть осеннего заката, студеное одиночество декабрьской луны и безрассудное, бесшабашное озорство майского ливня…
Он знал, что однажды ЭТО вновь случиться.