В безветренную погоду, когда на землю медленно, словно в задумчивости, опускаются пушистые белые хлопья, мир кажется сказочным. Любое волшебство возможно, любое чудо исполнимо. Видимо, сказка о двенадцати месяцах в детстве сильно поразила моё воображение. Иначе обильный снегопад в декабре, перед самым Новым годом, заставил бы думать не о чудесах, а о нелётной погоде, о чертыхающихся дворниках, о том, что зима, наконец, взялась за дело. В такой снегопад вспомнились бы и другие, более современные сказки, например о том, как каждый год 31 декабря кто-то с друзьями ходит в баню. И о последствиях таких походов.
У меня сегодня совсем нет времени на лирические размышления. Сегодня мне предстоит отправиться в отпуск. Всю неделю пытался переделать дела на работе, но их становилось всё больше и больше. За два дня до отпуска стал их просто консервировать. Пусть отлежатся голубчики. Вот вернусь через месяц, тогда и поговорим. (Кто знал, чем этот месяц обернётся…)
Домой иду пешком. Надо настроиться на отпуск, на изменение ритма жизни, её иное наполнение. К дому подхожу в белой папахе и бурке. И то верно – ведь еду на Кавказ. Ох, как там славно! Представил, как впервые закружится голова от свежего горного воздуха, запаха мандаринов, шашлыка и сухого вина… Она тут же закружилась от одного предчувствия.
Дома всё вверх дном. Хватаю первое, что попадается под руку, лихорадочно соображаю, куда положить, точнее, куда заткнуть. Бесполезно. Ничего не придумав, кладу на место. Беру другую вещь. Раздражение нарастает. Всё! Сесть и успокоиться. Закрыть глаза. Увидеть картинки следующих действий. Курицу в духовку… Вымыть и просушить апельсины… Уложить чай, кофе, сахар, посуду в дорогу. Страничка переворачивается. Собрать одежду… Не забыть тапки и бритвенные принадлежности. Уборку к чёрту! Приеду, тогда… Главное – ничего не упустить и не дать себе повод для раздражения…
Я сижу на кровати вполоборота к арке, ведущей в коридор. Вдруг вздрагиваю от ощущения, что в комнате кто-то есть. Медленно поворачиваю голову направо. В проёме кухонной двери стоит Время и смотрит на мои передвижения. От Времени веет покоем. Я встретился с ним глазами и понимаю, что суечусь совершенно напрасно.
Резко звонит телефон. Перевожу взгляд на него и ощущаю, что Время исчезло из дверного проёма. В телефонной трубке голос, похожий на колокольчик:
- Скажите, когда отправляется поезд на Зурбаган?
- Куда???
- На Зурбаган. Я еду в Гель-Гью, но хотела бы побывать у тётушки.
- Вы издеваетесь? Какой Зурбаган, какое Гель-Гью?
- Простите, я, видимо, ошиблась номером. До свиданья, всего хорошего! И, пожалуйста, не сердитесь на меня.
Мне жалко расставаться с голосом, но его уже сменили короткие гудки. Держу трубку в руке, смотрю на неё долго и бессмысленно. Со стороны, наверно, выгляжу полным идиотом. Хорошо, что никто не видит.
- Начиталась Грина… Первый раз со мной такое. Вот бы позвонила ещё… Почему не поговорил, не расспросил? Вот и не верь после этого в сказки! Если она похожа на свой голос, то… Какие у неё глаза? Вот бы увидеть её взгляд...
Подхожу к окну. Темнеет, но от снега темнота как будто отбеливается. Какие деревья красивые! Не хочу никуда ехать. Уже не хочу… Но через десять часов поезд. Хорошо, что не купил путёвку в санаторий – так, договорился с местной хозяйкой… Ну хорошо, останусь. И что делать? Телефон отключу? Ведь с работы будут звонить каждый день. Замучают. Придётся выйти. Отпуск пропадёт.
Телефон! Телефон за спиной не даёт мне покоя. Смотрю на него. Хороший такой телефон. Новый. Беленький. Аккуратный. Не какой-нибудь! – «Панасоник»…
Звонок!!!
- Алло, это опять я. Скажите, появилась информация о поезде на Зурбаган?
О чем бы ни спрашивал этот голос, пусть бы он звучал вечно! Только бы не упустить…
- Да-да… Информация есть. О! Вы знаете, она пришла совсем недавно. Но я могу её передать только вам лично. При встрече. Как доставили информацию? Да, вы правы, река замерзла, парусники не ходят. Справедливый вопрос, но ведь Море не замерзает… Вы улыбаетесь? Как я узнал? Я слышу. Что вы решили? Вам действительно нужно в Гель-Гью через Зурбаган? Хорошо, тогда встретимся там, где тишайшая река Тишина впадает в Иртыш. Через… – смотрю в сторону дверного проема, но там никого нет. – Через два часа. Нет-нет, через час! Вы успеете?
Надо позвонить на вокзал. Нет, надо туда ехать! Сдать билеты. Может быть, лучше купить ещё один? Увезти её с собой? А вдруг у нас с ней ничего не выйдет? Чёрт! Чёрт! Проклятый прагматик! Да гори всё синим пламенем!
Выскакиваю на улицу, надвинув кожаную каскетку на глаза. Руки – в карманы. Плечи – поднять. Пусть никто меня не узнаёт. Иду туда, где Омка впадает в Иртыш. Если мы с ней говорим на одном языке, она придёт. Время ещё есть. Успею увериться в том, что переутомился, что действительно пора в отпуск. И уеду, я так далеко уеду!..
Издали на смотровой площадке видна одинокая девичья фигурка. Капюшон откинут на спину, и в нём уже полно снега. Белая шапочка на тёмных волосах. Шапочка растёт прямо на глазах… Вдруг моё сердце начинает колотиться как сумасшедшее. Сколько лет повторял себе: «Я не верю, что в эту страну забредёт Рождество!» А тут…
Подхожу ближе. Меня охватывает неудержимая нежность. Достаю из кармана перчатку и бережно стряхиваю снег с её плеч. Она отстраняется, удивленно смотрит на меня, видимо, собираясь что-то сказать. Но не успевает.
- Лен, а Лен, пойдём!
Лена уходит к своему молодому человеку. Он склоняется к её плечу, поглядывая на меня, и что-то говорит. Спрашивает, наверно, кто такой и что тут делает.
Река Тишина спит подо льдом. Под белым покровом она красивее. Не видно, какого цвета вода и как река обмелела. Вдали – железнодорожный мост. Смотрю на часы… Вот и Рождество скоро. Домой! Ещё успею на поезд.
Впрочем, нет! В ТОМ направлении я не поеду... Всё равно домой! Скорее. Да скорее же! Идти быстрее можешь?
Вдруг она снова позвонит?!