Под Смоленском трава растет выше человеческого роста. Иногда даже выше нечеловеческого. «Так, так…», - подумают сейчас многие из вас, - «Опять враньё. Сколько можно!» Соглашусь. Больше никак нельзя. Всё. Хватит. Каждое слово будет основано на документе. И не на одном. Плюс увиденное своими глазами. Больше основываться не на чем. С людьми под Смоленском тяжелее, чем с травой: их почти нет. Вот сейчас мы и посмотрим: где правда, а где ложь. Кстати, почему в Вязьме не продают знаменитых Вяземских пряников?
*
Люди на Смоленщине необычные, факт. Скучать не приходится. В селе Новоспасском, например, родился и получил первое музыкальное образование замечательный композитор Глинка. Жизнь за царя и всё такое прочее. С другой стороны, родина радикальных социалистов, которые на этого самого царя и покушались. Вот так. Либо плюс, либо минус. Если равно, то ОЧЕНЬ равно. Аномалия. Мистика. Между прочим, вот ещё персонаж: Архангельский Вениамин Михайлович. Не много ни мало - основатель ложи розенкрейцеров, профессор Смоленского университета. Вот вам и Смоленск. Непростое место.
*
Многие из выживших в многочисленных войнах уроженцев Смоленской земли сломались на поисках так называемого Семлёвского клада. Так называют кучу разнообразного барахла, которое выехало из Москвы, но не приехало в Париж осенью 1812 года. Почему-то считается, что французы, атакованные авангардами армии генерала Милорадовича, аккуратно утопили всю добычу в илистой жиже водоёма, именуемого Семлёвским озером. Видимо, они надеялись вернуться за ней чуть позже. И поэтому оставили подробное описание где и что искать. Каково? Где здесь правда? Документы-то есть, но что толку? Первым за дело взялся смоленский генерал-губернатор Н.И. Хмельницкий в январе 1836 г., эстафету у него принял могилёвский помещик Гурко с родственниками и знакомыми, которым пришла в голову светлая идея поискать во всех озерах вдоль старой смоленской дороги. Итог: пуговицы от французского мундира и сгнившие оглобли. Следующими были иностранные фокусники, учёный археолог в 1911 г. и шпион абвера по фамилии Мозер. Эпицентр поисков переместился в Шумихинский лес, в районе деревни Вонесенье. По свидетельству местных жителей, клад наконец-то был найден и проследовал в направлении Западной Европы.
*
Вы этому верите? Нет? Не поверили и неутомимые комсомольцы в шестидесятых годах уже двадцатого века, которые с удвоенной энергией принялись перелопачивать несчастное озеро. Правда, злые языки утверждают, что на самом деле никаких поисков не велось, а лишь один красочно пишущий журналист (ныне здравствующий) утолял свою жажду творчества в молодежной прессе. В середине 80-х за дело взялись серьёзные люди – геофизики. Для начала померили магнитное поле. Потом несколько месяцев с помощью специальных подводных щупов они пытались ухватить что-то в шестнадцатиметровой толще жидкого ила, но это напоминало скорее попытку сцапать мягкую игрушку в игральном автомате. Тогда ещё за пятнадцать копеек. Ищут и сейчас.
*
Озеро как озеро. На Смоленщине таких много. Топкий травянистый берег. Вода холодная. Тишина. Комары в ожидании кладоискателей. Вдалеке чернеет лес. Туда и пойдём. «Места были довольно лесистые…», - отмечено в отчетах знаменитого атамана Платова. Это могли бы подтвердить поляки под руководством Ивана Сусанина в 1612 г. Опять же, кто-нибудь сможет объяснить мне: каким таким образом этот подвиг стал известен широким массам любителей истории? Кто смог выйти из леса и рассказать? Что-то подсказывает мне – Сусанин не погиб. Смоленские леса устроены хитроумным образом. Они действуют наподобие порталов из компьютерных игр. В лучшем случае, выйдешь где-нибудь в Белоруссии, а в худшем… В общем, Шенгенская зона уже трещит по всем швам, да и не только она.
*
«Мороз легкий, два или три градуса, но так как мы в России, каждый убежден, что он замерзает.», - писал другу 9 ноября 1812 г. интендант наполеоновской армии Мари-Анри Бейль, впоследствии более известный как Стендаль. Замечательно, не правда ли? Отмечает французский романтик и «невылазную грязь». Грязи у нас всегда было в достатке. И не только под Смоленском. Один фигурант, активист из деревни Мытишино, перед войной приказал снести церковь. Пригнали тягачей, обвязали её тросами. Активист возьми и поскользнись на грязи родимой. Первым же кирпичом его и пришибло. Все разошлись за водкой, а церковь до сих пор стоит.
*
И последнее. Смоленская земля производит необычные манипуляции не только с живыми людьми. В 1903 г. в Ницце умерла потсдамская уроженка девица Бахтергаузен. Ее мать телеграфировала в Ниццу, прося переслать тело покойной в Потсдам., Гробовщик по ошибке отослал тело девицы в Смоленск. Гроб, действительно, туда прибыл, но когда был открыт, то вместо тела девицы в нем оказались бренные останки старого русского офицера в полной парадной форме.. На телеграмму, посланную матерью покойной, из Смоленска ответили, что означенный гроб благополучно прибыл и тело предано земле с подобающими воинскими почестями. Это происшествие описано в газете «Волжский вестник» того года. Яркое документальное свидетельство необычных свойств региона. Возразить нечего.