Димочка шаркал пяткой, торопливо перебирая ногами. Новая рубашка терла шею и щекотала живот. Ярко натертые ботинки грустно поскрипывали. Димкина ладошка от волнения вспотела и выскальзывала из маминой руки. Ветер поигрывал розовыми бутонами, шуршал в мамином пальто, забирался в Димкины волосы. Из-за поворота послышался веселый шум, замелькали цветные флажки, стало еще тревожнее. Мама улыбнулась: «Ну что ты, дружок? Помнишь, мы ходили с тобой уже сюда?». Да, Димка помнил. Толстая тётенька, уставившись на него выпученными глазами, довольно кивала в ответ его маме, когда та рассказывала о том, что умеет её сын. А сын, сидя на краю огромного кожаного дивана, разглядывал старые репродукции на стенах и пыльные фотографии в глубине стеклянных шкафов. Потом огромные стекла теткинских очков обратились и в его сторону. Десяток вопросов, небольшой диктант, перелистывание альбома с рисунками… Несколько бумаг перекочевали с письменного стола в мамину сумочку. Диму взяли за руку и толстая тетенька, наградив его улыбкой в целый ряд золотых зубов, закрыла за ними дверь. Школа пахла краской и была пуста. Они прошли по длинному коридору до лестницы и, обойдя ведра с грязной водой, в которых стайка уборщиц топила большие ветоши, вышли в душный летний день.
Дома папа, улыбнувшись и потрепав сынишку по плечу, довольно распросил о дневном походе. Вечером Димка вспоминал школьное коридорное эхо и сломанные стулья на заднем дворе. Всю ночь ему снилось, будто он уже школьник, но в класс на занятия ходит только он один, и все уроки ведет толстая золотая тетенька. И будто домой он вечерами не возвращается, а спать его кладут на огромный подоконник и укрывают большой старой тряпкой. На утро у него поднялась температура. Мама купила ему кучу вкусных вещей и целый день читала вслух сказки. Он дремал и потихоньку забывал кошмарный сон. А вот теперь он шел и боялся, что страшное видение обернется явью. Вдруг мама как-нибудь забудет забрать его с уроков, и он останется один в темных школьных коридорах! Он старался не думать об этом и сжимал мамину ладонь. Из-за поворота показалось знакомые двери, в объятьях яркого транспаранта. На крыльце, затянутая в строгий костюм, золотозубая знакомая возглавляла рядом с трибуной, увенчанной маленьким микрофоном, небольшую толпу таких же, как она тетенек. Перед ступенями растянулись в длинную линию компании таких же, как Димка, детей, держащих за руки таких же, как димкина мама, женщин. У Димки все слилось в одно пятно, и он зажмурился. Тягучая боль в животе начала проходить, когда Димка увидел, что детей много, и он не будет бегать по длинным коридорам, слушая одинокие звуки своих шагов. Они нашли группу со странной, на Димкин взгляд, табличкой «1А» и остановились. Димка осторожно оглянулся. Рядом, тихо ковыряя в носу, переминался с ноги на ногу пухлый мальчишка. Его мама поправляла ему пиджачок, ругая за оторванную пуговицу. За ними белела крахмальными носочками девочка, небольшого роста с вздернутым носиком. Ей на ухо, хихикая и гримасничая, другая девчушка, с синим бантом, яростно что-то нашептывала. Димкина мама поправила ему воротник, нежно улыбнувшись через солнечный лучик, пронзивший ее челку. Синий бантик трепетал на ветерке. Димка как завороженный ловил взглядом облака, которые повисали на краю голубой ленты. Золотая тетенька громко и весело рассказывала про новую, интересную жизнь для каждого присутствующего ребенка. Ей казалось, что чем громче она скажет об этом, тем сильнее обрадуются дети. Раскаты ее голоса бежали по стенам домов и рассыпались в кронах деревьев. Димка не слушал. Ему вдруг стало невыносимо тоскливо и неуютно. Он потянул маму за рукав.
-Мама, мне тут не нравиться. Пойдем домой. Давай придем завтра.
-Ну что ты родной! Как же мы уйдем? Если тебя не будет на занятиях, твой учителя очень расстроятся, а кому-нибудь придется сидеть одному, потому что тебя не будет рядом. Вам сегодня расскажут столько всего интересного! И про животных, и про изобретения, и про королей, и про дальние страны. Это почти, как мои сказки, только интереснее и не понарошку.
-А почему если это как твои сказки, я не могу слушать их дома? Почему ты не можешь рассказать мне все это?
Но мама только улыбнулась, поцеловала его, и Димка понял, что кое-что и вправду изменилось. Теперь он должен учиться быть сильным и терпеливым. Все уши ему прожужжали, что он большой мальчик, и теперь он понял, что это значит. Через минутку мамина ладошка выскользнет из его объятий, он потеряет опору, и нужно будет искать что-нибудь спасительное в этой толпе. Он решил, что будет следовать за синим бантом. Он большой мальчик. Почти совсем мужчина. Ему нельзя плакать. Длинный прыщавый молодец прошелся вдоль толпы, как атлант, неся на своих плечах очень толстую девчушку, которая вяло трясла большой колокольчик. Его звук напоминал тревогу на корабле, и совсем не был похож на веселый перезвон Дня знаний, как про него говорила золотая тетя. Всем велели стать в пары. Димка оказался рядом с мальчиком в белых штанишках. Тот тоже видимо нервничал и терзал букет лилий. Димка запустил руку в свой карман и выудил две конфеты. Мальчик посмотрел на Димку. На распахнутой ладони оказалась измятая и растаявшая сладость. Мальчик в белых штанишках принял дар. Димка засунул в рот свою конфету, и они стали, чавкая, заедать своё обоюдное горе.
Заиграла какая-то веселая детская музыка. Все двинулись к входу. Мамино тепло осталось позади. Розовый букет в его руках пах и щекотался листьями. «Я уже большой. Я не буду плакать» - подумал Димка. «Ведь вечером мама заберет меня и снова расскажет мне на ночь сказку». Синий бант впереди плыл как парус, и Димке ничего не оставалось, как следовать за ним. А мальчик в белых штанах сказал, что его зовут Стасик.