Апрельские тезисы. с послесловием

Скучно жить стало! Изо дня в день одно и тоже, челюсти сводит в зевоте. Ску-уучно!
Назначают одних и тех же, выбирают не тех кого назначили, сидят, рядят, чихают, кашляют, болеют. Чем болеют? Диагноз поставить невозможно. Светила медицинской науки бессильны. А все от чего? Жизнь менять нужно. Задействовать, так сказать, широкие массы интересным делом. Чтоб все и скопом. Веселей так оно будет.
И долой этот пошлый и никому ненужный зарубежный опыт, «Заграница» здесь нам не указ. Мы сами с усами, даже с бородой. В наши то лета такой богатый опыт наковали, диву даешься, как такое добро может пылиться в запасниках умных голов.
Порывшись в запасниках своей, заметьте, не самой умной головы, пришел я к выводу: спасать надо нашу жизнь, такую серую, скучную, оттого неприятную до такой степени, что с утра опохмеляться не тянет.
Значит, так! Для начала, как водится по маленькой! Ыых! Между первой и второй перерывчик небольшой, товарищи!
Сбросим с себя личину притворства и лицедейства. Покажем всем, зачем мы тут собрались, своим тесным крепко спит..., спаянным кружком. А собрались мы не за тем, чтоб водку жрать, это само собой разумеется, в первую голову будем решать как жизнь менять будем, то бишь революцию вершить.
С чего начнем? Нальем! И это, товарищи, правильно!
Будем брать банки или сразу к Зимнему шагнем? Банки потом сами припрутся. Зачем, спрашиваете? А какой резон тогда революцию делать?
Любая революция начинается с плана. Слушаем, конспектируем, претворяем, выполняем. Решения в жизнь, седина в бороду, бес в ребро, все на штурм! Там разберемся.
«Аврора», товарищи, это не груда металлолома, не фунт изюма и даже не полстакана. Это в первую голову – пушка, а она так жахнуть может… Пока разберутся , мы уже далеко будем. Главное правильно заложить заряд.
Тост следующий, то есть пункт. Берем банки. Всем понятно? По две банки на брата, желательно литровых. Второй раз идти не придется. После идем на телеграф, ломаем телефон, разводим мосты, потом разводим базар. Всех кто гонит шнягу – долой из рядов бессмертной и вечно живой! Наливай!
О чем это я? А! Вооружившись орудием пролетариата – стакан с огурцом, булыжник не актуален, берем  Зимний.
 До него далековато, боюсь не уложимся в регламент.
 Что у нас есть поближе взять? Но чтоб со вкусом, шумом и хорошей закусью?
Тпру! Я кажется не туда. Наливай! Как это нечего? А революция значит проиграла?
Я вас спрашиваю? Без революции не можно. Все превратится в заурядную пьянку.
Решили. Взяли. Захватили. Налили. Обмыли. До основания? А потом? Я вас спрашиваю? Опохмелиться само собой разумеется. Но надо ж так чтоб вздрогнули, ахнули, охнули, маму вспомнили, чтоб красным днем календаря, повода потом искать не надо.
План утвержден единогласно. Бурные аплодисменты. Расходимся по одному. Завтра с утра банки, стакан и огурец. Можно и солененький. И грянем, зашагаем, заживем!

УТРО. ОНО ЖЕ – ПОСЛЕСЛОВИЕ
Начальник, промашка, ей-ей, вышла. Ну. Хватили лишку, с кем не бывает? Святое ж дело на праздник выпить.
Не, Вы это мне не шейте, гражданин начальник! Зимнего не брал. Из «Авроры» не палил. Банки? Да на кой они мне? На бутылку и так соображу. Если денег нет – соратники помогут.
Побойтесь бога и своего начальства, мне ли такое говорить. Да я ж рази могу такие речи вести?
Так и прошу занести в протокол: банков не брал. Телеграфом, телефоном не пользовался, а если и нужна была такая надобность – платил по прейскуранту. Вот квитанция.
А это хулиганка про мосты. Не я. Я человек смирный.
Ну, а что в сторону Зимнего ходил, так чего не бывает? Гуляю, где хочу, чего хочу, пью, чего хочу ем, закусываю!
Ворота на Зимнем? Не катался. Не ломал. Не был, не был, веришь начальник, даже рядом не стоял.
А что про революцию речи вел? Так что с пьяных глаз то не наболтаешь.
Опять же посудите, гражданин начальник, революция она разная бывает. Это ж слэнг, туса такая крутая, финдибоберная. Ну сами, понимаете, девочки, мальчики, покурили, выпили, без этого никак, пошумели немного, но мы же не специально. Никого не обижали. Не трогали. Лиц не били. Разве ж я могу, кому в лицо ударить, только мордой в грязь. Опять же, заметьте, своей. Может, кого и обрызгал по неосторожности. Чего хотите, думайте, но не я.
Гражданин начальник! У вас чтоб сомнений не оставалось, я Вам и фамилию скажу, без утайки, без всяких там ников и логинов. Володей меня зовут, Ульяновым, из Симбирска я родом. И не могите сомневаться, все как есть рассказал. Не сойти мне с этого постамента.