Поговори со мной

Блаженный Летун
-Ало, Привет, Поговори со мной. Угадай, где я?
Неправильно.
Я лежу на теплом мху на сопке и смотрю на макушки мирных, болтающих со мной деревьев. Те, что постарше, конечно, не болтают, а увещевают звучными своими басами.
Я – отдыхаю. Занятия сегодня в институте должны быть с 10 до 18; а я иду и думаю: «вдругпридуадверьзакрыта вдругпридуадверьзакрыта». Пришла, а дверь закрыта. Так подарила себе целый весенний день.
Отдыхаю…
В  городе на остановке, куда вот-вот должен был подойти автобус, с высоты трех этажей на моих глазах свалился парень. Он только что менял рекламный щит: что-то случилось с лестницей…
Звук, крик, удар… Напарники уложили голову на колени, вызывают скорую, собираются зеваки, что они делают? Я стою в стороне, и чувству, как мне больно. Падать. С высоты трех этажей.  Отдаю ему все, что могу – только бы встал!
Встал. В разорванном комбинезоне – с разбитым в мясо лицом. Спасибо, уберегла страховка. Пока не порвалась, она держала его навесу. Закурил нервно. Краски возвращались яркие. Ярче, чем раньше.
Парень сплюнул красным, и… взошел по той же лестнице на тот же самый балкон. Спутники подбадривают. Что-то вроде проверки: сможет ли дальше работать, не забоится ли высоты.
Парень болтает ногами, а я погружаюсь в отчетливые, как видео-фильм, воспоминания.
Впервые вижу, как отец собирает кедровые шишки. Обычно раз в четыре года (раз в четыре года наступает время, когда они особенно плодоносят) орехи появлялись у нас сами собой. А тут я стою, подняв голову, и среди ветвей, упиравшейся в небо мачты, пытаюсь разглядеть отца.  Первым шоком стали падающие оттуда ветки. Должно быть, каждая из них прорывалась сквозь тяжелый ряд таких же… Каждый раз я до смерти боялась, что так срывается человек. Потом стала бояться бояться, и превратила оба страха в «наоборот». Во что-то наподобие поддерживающего столба – из солнечных лучей – такой хорошо показан в «Пятом элементе».
Меня столб точно поддержал, да и кедр как-то приветливее замахал ветвями. И мы понесли домой орехи, грибы и прочую лесную ягоду.
А звонить я тебе не буду, совсем не знаю, что сказать.
Сейчас спущусь на каток, и как обычно первые пять-шесть кругов буду отчаянно бояться. Лед – такой скользкий, такой гладкий, такой зеркальный: глянец – никакой силы трения. Кругов через пять (может быть, раньше),  от восхищения забуду, что боюсь.
А пока я еще тут - на сопке. Дышу в такт с милыми, болтающими со мной деревьями, а они, как большой варган –  делают это в такт с ветром…