Таблетки были мелкими и совершенно безвкусными. Теперь он даже не смог бы сказать, сколько их находилось в том маленьком пузырьке из тёмного стекла.
Но этого количества должно было хватить с запасом.
Лежа на диване, закрыв глаза, он пытался успокоиться, зная, – пройдет каких-нибудь минут пятнадцать-двадцать и огромная доза транквилизатора начнет действовать. Станет легче. Нужно только некоторое время держать себя в руках и ждать.
Как назло в голову лезли ставшие обычными в последнее время ссоры с Лидой. Всё чаще она называла его «тряпкой», «бабой», зная, что такие эпитеты он воспринимает особенно болезненно. Ну что ж – это её право, ведь «глава семьи» действительно должен обеспечивать жену и ребенка, а не сидеть на шее у «выбивающейся из последних сил» женщины. По сути, ему и возразить было нечего.
Вот и сегодня опять не повезло: место, которого он ждал почти два месяца, вдруг оказалось уже занятым. Перед ним извинились, это звучало просто издевкой…
Внезапно сердце взбрыкнуло, понеслось галопом. И тут же неотвратимо, волнами, сметая воспоминания, стал накатывать страх, сначала лишь неопределённой мучительной тревогой, которая, стремительно разрастаясь, хлынула паническим, животным ужасом. Страх смерти был невыносим, требуя срочных действий: вскочить, бежать к соседям, кричать, звать на помощь. Может быть, не поздно ещё всё поправить, вернуть назад?! Он не хотел умирать!
Пытаясь подняться, вдруг понял, что не может встать. Мышцы не слушались. Особенно плохи были почему-то ноги. Огляделся: очертания предметов плыли. Ощущение, где верх, где низ, почти совсем исчезло.
Свалившись с дивана, он полз, отталкиваясь локтями. Пол казался спиной огромного животного, которое норовило сбросить его. Приходилось останавливаться и пережидать пока оно успокоится.
Через некоторое время всё же удалось добраться до кухонного стола.
Приподнявшись, он с трудом дотянулся до белого пластикового чайника, но удержать его не смог. Чайник грохнулся на линолеум, часть воды вылилась, но и оставшейся должно было хватить. Сделав несколько больших глотков, он попытался вызвать рвоту… и не смог. Рвотный рефлекс отсутствовал.
Зато страх вдруг прошел, его место занял какой-то странный шум, напоминающий вой ветра. В этот вой постепенно вливались другие необычные звуки, похожие то на крики птиц, то на вопли диких зверей, то на стоны людей. Этот шум показался ему знакомым. Знакомым, но давно забытым, настолько забытым, что и вспомнить нельзя.
Но он вспомнил, – так начиналась песня «Run through the jungle» старенькой группы Creedence. Шум нарастал, целиком заполняя сознание, и вдруг сквозь всё это пробился голос:
Whoa, thought it was a nightmare,
Lo, it’s all so true,
They told me: «Don’t go walkin’ slow
‘Cause Devil’s on the loose».
Better run through the jungle
Better run through the jungle…
Сколько времени длилась слуховая галлюцинация он не знал.Постепенно всё стихло. И он увидел нечто совершенно необычное, причем увидел так отчетливо, будто до этого всю жизнь смотрел на мир сквозь грязную полиэтиленовую плёнку, а сейчас сорвал её. Неописуемая радость охватила его.
Насколько простирался взор, он видел огромное множество людей, и все эти люди с любовью смотрели на него, они его ждали. Казалось, что все они знают его, и он тоже знает их всех. При этом он как бы парил над ними, здесь не было силы тяжести…
Вдруг он очнулся. Настойчиво повторяющиеся, резкие неприятные звуки, разрушив идиллию, вернули его в реальность. Не сразу, но постепенно он понял, что звонят в дверь. Преодолевая смертельную слабость, пытался ползти навстречу этим звонкам.
Затуманенное сознание мешало, элементарные движения давались с огромным трудом. Тяжело было даже открыть глаза, теперь он знал, что даже если это удастся, то снова увидит серый мутный мир. Но и тот чудесный, прозрачный мир пока отступил, как бы отпуская.