РОЗОВАЯ ГОРЯЧКА
На одиннадцатый день Буслай оказался в местности, где не было ничего, кроме разрухи.
Очень хотелось есть. Вода в речке так пахла химией, что пить Буслай не отважился.
Ржавые металлоконструкции упирались обломанными остриями в небо. Из огромной серебристй ёмкости тоненьким ручейком сочилась зелёно-жёлтая густая жижа и сползала сначала в овраг, а оттуда прямиком в реку.
Трава в ближайшем окружении от буслаевых сапог прилипла к почве.
Окна серых домов на треть не имели стёкол.
Визгливо отворилась дверь напротив и к Буслаю подбежал вертлявый кособокий человечина:
- Оранжевые есть? Я за оранжевые тебе хлеба, воды и даже девочку организую. И не дорого. Каравай, баклага и одно упражнение обойдутся в пару оранжевых. Согласен?
Буслай молчал.
- Дорого, думаешь? Тогда специальное предложение, только для такого хорошего человека - за полторы всё уступлю. Скидка будет. Каково? - и человечина радостно засуетился руками, указывая в сторону покинутого им убежища.
Буслай вздохнул.
- Что за поселение? Что за люди и какой сегодня день? - проскрипел он пересохшим горлом.
- Город номер семь, люди мы белые, а день сегодня - пятый. Ещё вопросы есть?
- Вопросы есть. Денег нет. А пить хочу, - по слогам прокаркал Буслай.
- Денег нет - разговору нет. Иди мимо, у меня дела, - и человечина розболтанно переместился в дверной проём. Дверь взвизгнула и плотно затворилась.
Буслай тяжело двинулся вперёд. Шагов через пятьсот перед ним оказалось открытое пространство. На площади стоял полуразбитый автомобиль без колёс. Буслай рухнул на продавленное сиденье, презрев острую пружину и закрыл глаза. Из забытья его вырвал резкий хлопок. Пока Буслай определял направление, раздался второй. И сразу - крик, сирена и шум толпы...
- Лови её, лови! Она туда, за угол побежала, я точно видел! Ребята, заходи слева! Не уйдёшь, ведьма! Целься лучше, только по ногам стреляй!
Ведьма ничего не понимала от страха. На лице, кроме гигантских от ужаса глаз, был один багровый синяк. Ведьму очень споро и грамотно упаковали в мешок, глаз не стало видно – для удобства, и поволокли топить в реку. Отравленная вода чмокнула и народ обыденно рассосался по жилищам.
Буслай понял, что умрёт от жажды. А до этого сойдёт от жажды с ума. Терять было нечего по причине отсутствия вариантов. Он пошарил рукой под сиденьем – ничего. Рванул в бешенстве рычаг переключения скоростей – ржавый металл крякнул и рычаг оказался в буслаевской руке. Полметра железа – не бог весть что, однако кое-что. Буслай толкнул ногой дверь, откуда возник недавний коммерсант, прошёл на тусклый свет в конце коридора и увидел того, вихлястого и ещё одного, с обритой начисто головой. Они сидели за столом и перед каждым стояла литровая кружка с чем-то маслянистым и зелёным на просвет. Буслай шваркнул лысого железякой наотмашь по голове. Тот упал без звука. Вертлявый хотел было заорать, но не успел – упал с проломленным виском. Буслай схватил кружку, выпил в один длинный глоток содержимое, не почувствовав вкуса, вдохнул полную грудь воздуха, выпил таким же манёвром вторую кружку.
И словно из дробовика выстрелили Буслаю в мозги – так шибанул крепкий алкоголь.
- Еловой шишкой пахнет, зараза! – успел сообразить Буслай за мгновение до отключки.
Одиннадцатый день запоя начался с нечаянно обнаруженного на кухне ликёра «шартрез», приобретённого буслаевской женой для семейного торжества.
- Абстинентный синдром, сиречь белая горячка, у Вашего мужа. Он вообразил, что в другом измерении оказался. Надобно его в стационар. – коротко подытожил нарколог.
END