(Эти небольшие рассказы записаны со слов моей бабушки Ольги Федоровны Даниловой и повествуют о действительных событиях, коим она была свидетельницей)
УДИВИТЕЛЬНАЯ КОШКА.
Когда я в детстве жила в деревне, у нас была кошка Нюрка. Днем она обычно гуляла на улице, а к вечеру возвращалась домой и спала возле печки. Однажды зимой в очень сильный мороз Нюрка не вернулась домой под вечер, и мы начали беспокоиться за нее. Мать вышла во двор и позвала ее, но кошки нигде не было. Тогда мать пошла в сарай, чтобы принести дров и там, в темноте, услышала слабое жалобное мяуканье. Когда принесли лампу, то стало видно, что Нюрка висит вниз головой на собственном хвосте, кончик которого примерз к балке под крышей сарая! Точно не знаю, как такое могло случиться, но когда ее сняли оттуда, кошка была вся окоченевшая, и мать сказала, что она не выживет. Придя домой, мы положили бедную Нюрку возле печки, чтобы наутро похоронить во дворе. Однако, утром Нюрки там не оказалось. Наша кошка, как ни в чем не бывало, сидела на печке и… умывалась! Мы очень обрадовались, что она осталась жива.
Три дня Нюрка болела и почти не слезала с печки. На четвертый день, проснувшись, мы увидели на полу… отвалившиеся хвост и уши, которые кошка отморозила, пока висела на балке в сарае. Сама же Нюрка снова отправилась гулять на улицу. Вид у нее без ушей и хвоста был просто уморительный!
Правда, после этого случая Нюрка стала бояться холода и потеряла чувствительность к горячему, отчего постоянно жалась поближе к печке. Однажды она прислонилась к раскаленной печной заслонке, и шерсть на ее боку начала дымиться. Нюрка ничего не чувствовала и могла сгореть, если бы мы вовремя не заметили этого. Так она потом и ходила: без хвоста, без ушей и с подпалиной на боку!
Интересно, что мы так привыкли к нашей удивительной Нюрке, что нормальные кошки казались нам… смешными!
ОДНОКРЫЛЫЙ ВОРОБЕЙ.
История эта произошла на Урале, в городе Перми. Как-то раз я шла по улице и обратила внимание, что возле невысокого двухэтажного дома собрались мальчишки и что-то шумно обсуждают. Я подошла поближе и увидела странную картину: с крыши дома, запутавшись крылом в длинной нитке, свисал воробей. Он пытался освободиться, отчаянно бился и клевал нить, но она была крепкой и не поддавалась. Тогда воробей стал клевать… крыло! Бедная птица хотела освободиться любой ценой, пусть даже ей пришлось бы лишиться из-за этого своего крыла! Смотреть на мучения воробья было очень тяжело, и я попросила мальчишек как-нибудь достать его оттуда. После долгих попыток воробей был освобожден от злополучной нитки. Его крыло было сильно поранено, и я решила взять воробья домой.
Дома, перевязав больное крыло, я посадила воробья на шкаф. Он сразу же забился в самый дальний угол и затих. Я насыпала на шкаф немного пшена и оставила его в покое. Несколько дней воробей сидел на своем шкафу и не показывался на глаза. Я лишь подсыпала ему пшена и меняла воду.
На третий день рано утром я услышала бодрое чириканье и увидела, что воробей ожил и даже собирается полетать. В тот момент, когда он сорвался со шкафа и начал кружить по комнате, его больное крыло… отвалилось! Испуганный воробей упал и забился под шкаф. Мне пришлось перенести туда же и его кормушку. Воробей тихо сидел там несколько дней, и как-то утром я ушла по делам, забыв насыпать ему пшена. Когда я вернулась домой, то на пороге, сердито чирикая, меня встречал мой однокрылый питомец!
С этого дня, обвыкнув, воробей перестал прятаться. Если он был голоден, то начинал гоняться за мной по всей квартире, громко чирикая. Он не мог больше летать, а потому смешно подпрыгивал и наскакивал на мои ноги, если хотел, чтобы его покормили или взяли на руки.
Я привыкла к нему, и мне было жаль с ним расставаться, когда пришло время уезжать из Перми. Моего однокрылого воробья взяли к себе соседи, и о дальнейшей судьбе его мне ничего не известно.
ПАЧКА СОЛИ.
Хоть и родилась я в деревне, однако всю свою молодость провела в Саратове и считала себя горожанкой. А потому труднехонько мне пришлось, когда вслед за мужем-военным приехала я на наше новое место жительства. Это был небольшой степной поселок Капустин Яр, недалеко от которого находился тогда ракетный полигон. Расквартировали нас у хозяйки в деревенском доме, чей двор был полон всякой живности. В то время деревенский уклад был мне знаком плохо, вот и начались у меня приключения, одно смешнее другого.
Однажды, в самом конце зимы, на Масленой неделе, собралась наша хозяйка тетя Нюра в гости, мне же велела почаще заглядывать на скотный двор, где в теплом катухе, т.е. закутке для коз и овец, вот-вот должна была разродиться коза. Я попросила хозяйку не задерживаться и понадеялась, что коза потерпит до ее возвращения. Однако, когда ближе к вечеру я зашла в катух проведать козу, она как раз начала рожать. Я сбегала в дом за тулупом, и, как только козленок появился на свет, насухо вытерла его соломой, завернула в тулуп и отнесла в дом. Очень гордая собой, с козленком на руках я дожидалась прихода хозяйки, радуясь, что все прошло благополучно. Однако, вернувшись, тетя Нюра только руками всплеснула: «Что же ты наделала, Лёля! Ведь ты не дала козе самой облизать новорожденного, и теперь она ни за что не подпустит козленка к сосцам, ведь он для нее все равно, что чужой!» Я растерялась, расстроилась… А хозяйка и говорит: «Ну да ладно, эта беда поправимая. Только придется тебе помогать. Неси сюда пачку соли».
Всю ночь приучали мы строптивую козу к ее собственному козленку, посыпая его спинку… крупной солью и подсовывая под самый нос козе, которую мне пришлось держать за ноги. Поначалу она отчаянно брыкалась и громко блеяла, отчего переполошились и загомонили все обитатели скотного двора. С большим трудом удалось нам заставить козу лизнуть соленую шкурку своего первенца. Распробовав любимый вкус, она успокоилась и принялась слизывать соль, а козленок в это время успел немного пососать молока. Когда коза поняла, что ее обманули, то вновь начала брыкаться и блеять, и нам пришлось унести козленка домой.
Наутро все повторилось, но теперь коза слизывала соль более охотно, отчего козленок смог пососать чуть подольше. Через несколько дней, когда пачка соли уже подходила к концу, коза наконец-то признала своего малыша и начала подпускать его к своим сосцам без этой «приправы»… Я же на всю жизнь запомнила, как нужно обращаться с новорожденными обитателями скотного двора, чтобы не пришлось их потом… присаливать!
РЫЖИЙ.
Думаю, вы слышали много удивительных историй о котах. Вот вам еще одна.
По соседству с нами в саратовском доме жила одинокая молодая учительница, у которой был кот, прозванный Рыжим за яркий окрас. Целыми днями она пропадала на работе, а предоставленный самому себе кот добывал пропитание самостоятельно: то птичку под крышей подкараулит, то мышь в сарае поймает, а чаще всего к нам в форточку залезет и утащит с кухни часть и без того небогатого ужина. Одичав, сделался он особенно наглым и хитрым, так что нам никогда не удавалось застать его на месте преступления. Когда же весной из-за духоты мы решили перебраться на ночь на веранду, оказалось, что спать там совершенно невозможно из-за еженощных кошачьих «концертов» Рыжего. Ближе к лету терпение наше лопнуло, и мы решили избавиться от беспокойного «соседа». Подманив-таки осторожного кота куском рыбы, мать посадила его в мешок, положила в корзину и на трамвае отвезла за десять остановок от нашего дома на Сенной рынок, в Рыбные ряды. Выпустив Рыжего в этом «райском» месте, мать с легким сердцем отправилась за покупками. Первым, кого она увидела, вернувшись на трамвае домой, был… Рыжий!
Подивившись его чутью, мать, тем не менее, от своей идеи не отказалась. Однако, на этот раз поймать кота оказалось делом весьма сложным. Почуяв неладное, Рыжий избегал всех наших ловушек. И все-таки люди оказались хитрее: через несколько дней, с огромным трудом изловив осторожного кота, мать вновь посадила его в мешок. На этот раз ее путь лежал в рыбацкий поселок на берегу Волги за пятнадцать километров от нашего дома. Проехав часть пути на трамвае, еще часть на попутке, остаток дороги мать проделала пешком и выпустила злополучного кота на берегу Волги, прямо возле сушившихся сетей, от которых шел едкий рыбный запах. На этот раз наши надежды оправдались: Рыжий не вернулся ни в этот день, ни на следующий, ни через месяц. Учительница не слишком опечалилась пропаже, и мы смогли, наконец, вздохнуть свободно: можно было все лето жить с открытыми окнами, не пряча съестные припасы от рыжего вора под ведрами и чугунными сковородками…
Прошло лето, и с первыми заморозками в нашем дворе вновь появился рыжий разбойник. Шерсть его лоснилась, круглые бока и довольная морда красноречиво рассказывали нам о его сытой жизни в рыбацком поселке. Что же заставило Рыжего вернуться к голодной жизни в нашем дворе, как он сумел найти дорогу? До сих пор я не знаю ответа на эти вопросы, которые задают нам порою эти удивительные животные.
ПЕТЬКА.
Расскажу вам еще про одного кота–вредителя. В то время семья наша квартировала в деревенском доме. Хозяйка была очень стара, а потому никакой домашней скотины не держала. Был у нее лишь кот Петька, да и того толком никто не видел. Кормить кота хозяйке было нечем, и он добывал себе пропитание самостоятельно. Целыми днями прятался Петька в укромных местах, но стоило зазеваться и оставить на видном месте что-либо съестное, как тут же непременно мелькнет черная тень, и тогда обязательно недосчитаешься какого-то продукта. До чего ж он был хитрющий да изворотливый! Вот, судите сами…
Как-то раз купила я у нашей соседки три литра парного молока и осторожно, чтобы не расплескать полную до краев банку, поставила ее на сундук в коридоре. Внимательно оглядевшись – нет ли тут неуловимого воришки, - я пошла к дверям, чтобы расплатиться за покупку. На звуки нашего разговора вышел мой муж, чтобы поздороваться с соседкой. Вдруг за нашими спинами послышался тихий звук: «лак-лак-лак…». Вездесущий Петька, неизвестно откуда взявшийся в нашем коридоре, преспокойно лакал молоко… прямо из банки!.. Мой муж, и без того не любивший кошек, наотрез отказался пить это молоко. Я стала его уговаривать, что прокипячу молоко или творог сделаю, но он – ни в какую! Так и пришлось отдать все молоко… Петьке.
В другой раз было вот что. Поздней осенью, когда в деревне резали скотину, договорились мы с соседкой купить пополам коровью тушу, чтобы всю зиму быть с мясом. Погода была холодная, и я подвесила купленную говядину на балке в сарае. Несколько раз проверив, надежно ли закрыта дверь и нет ли лазеек, я спокойно ушла по своим делам. Когда же я вернулась в сарай за мясом, моим глазам открылась живописная картина: вцепившись всеми когтями в висящую тушу, первым наслаждался моей покупкой вездесущий Петька!.. В следующую секунду, злобно сверкнув глазами, Петька растворился в полумраке сарая, словно его и не было. Лишь туша слегка качнулась…
И еще был случай, еще смешнее предыдущих!.. Купила я как-то на базаре мешок отборных яблок и рассыпала их в нашей комнате вдоль стены, чтобы не слеживались да не прели в мешке. Погода стояла жаркая, и мы стелили спать на полу, где прохладнее. Лежа в темноте и вдыхая сказочный аромат спелых яблок, мы так радовались покупке, что не сразу уснули. Вдруг в ночной тишине прямо за нашими головами послышался странный булькающий звук, и тут же по комнате разнеслась… нестерпимая вонь!.. Вскочив, муж включил свет, и мы увидели испуганно моргающего Петьку, сидящего на наших чудесных яблоках. Уж не знаю, чего он перед этим наелся, но расстройство желудка застало его посредине яблочной россыпи… Стоит ли говорить, что и к яблокам мой муж не притронулся… Так и пришлось отдать их соседке для скотины.
Вот ведь до чего вредные бывают коты!
ЖЕЛТОРОТЫЙ ПАССАЖИР.
История эта случилась весною 1947 года, сразу же после войны. Мы с мужем и пятилетней дочкой плыли на пароходе в Пермь по разлившейся Волге из разрушенного до основания Волгограда. Оба берега реки в черте этого города были сплошь изрыты землянками. В них ютились его жители, выжившие после бомбежек или вернувшиеся из эвакуации, которым предстояло возрождать свой некогда прекрасный город из руин и пепла. Жизнь, хоть и медленно, но все же налаживалась вместе с оживающей весенней природой. С берегов доносилось оживленное птичье пение, деревья были густо усыпаны темными пятнами птичьих гнезд.
Сходя на берег на промежуточной остановке, пассажиры из соседней каюты оставили нам своего неведомо как попавшего на пароход попутчика – желторотого грачонка. Путь нам предстоял еще долгий, и я согласилась поселить его в нашей каюте. Чтобы грачонок не пачкал наши вещи, мне пришлось отгородить ему угол под раковиной невысоким бортиком, где он смирно сидел, часто мигая глазами-бусинками. На следующий станции я купила на пристани десяток яиц, попросила на камбузе сварить их вкрутую и начала выкармливать ими своего подопечного. Каждое утро, едва начинало светать, беспокойный попутчик с громким криком выскакивал из своего укрытия и плюхался мне на одеяло, требуя завтрака. Мои разбуженные ни свет ни заря домочадцы были очень недовольны, однако понаблюдав за тем, как забавно этот желторотик поедает из моих рук приготовленные с вечера кусочки яйца, тоже начинали улыбаться.
На пароходе было много пассажиров с детьми, и вскоре все знали, что в нашей каюте плывет грачонок. По моей просьбе дети стали ловить и приносить нам разных насекомых, которых удавалось найти на пароходе. Днем наш желторотик сидел на подоконнике и охотно принимал от детей подношения, широко открывая рот. Желающих покормить птенца сделалось так много, что мы стали опасаться перекорма и велели детворе складывать свои «гостинцы» в железную банку. Наш большеротый малыш заметно окреп, голос его стал еще громче, и теперь от его требовательных криков на рассвете просыпались не только мы, но и в соседних каютах…
Возможно, у нас начались бы неприятности с соседями, но тут моя история заканчивается. Когда подошло наше время сходить на берег, пришлось расстаться с беспокойным попутчиком. Нам предстоял еще долгий и трудный путь к месту нашего назначения, а потому мы не без грусти передали грачонка другим пассажирам, плывущим дальше по красавице-Волге.
НАРУШИТЕЛЬ СПОКОЙСТВИЯ.
Иногда мы с дочкой гостили у моих родителей в Саратове, которые жили на первом этаже деревянного дома. В жаркие летние ночи все ложились спать на полу, постелив одеяла прямо на половики.
Как-то ночью мы проснулись от громкого крика моей мамы. Оказалось, что она проснулась, почувствовав в собственных волосах какое-то копошение!.. Схватив некое существо, забравшееся в темноте ей на голову, она с испугу резко отбросила его от себя. Мы быстро зажгли свет и увидели нарушителя спокойствия: в углу комнаты сидел… маленький серый мышонок!.. Он был оглушен ударом об пол и потому никуда не убегал. Я подняла его и посадила на середину стола, а потом сходила на кухню и принесла кусочек хлеба, смоченный в подсолнечном масле. Несмотря на пережитой испуг, мышонок не отказался от угощения. Он сел на задние лапки и, ухватив передними масляный хлеб, принялся за него с отменным аппетитом. Зрелище было настолько умилительным и забавным, что, несмотря на поздний час, все мы собрались вокруг стола и наблюдали за ночной трапезой незваного гостя.
Стоит ли говорить, что после этого ни у кого из нас не поднялась рука убить это крошечное создание. Когда он подкрепился, мы посадили мышонка в большую банку, а рано утром, втайне от соседей, вынесли его во двор и выпустили в дровяную поленницу возле нашего сарая.
НЕЗАДАЧЛИВЫЙ ЗАБИЯКА.
В пору нашей жизни в селе Капустин Яр в низовьях Волги, наша дочь Валентина пошла в первый класс в местную школу. Село это было довольно большим, и путь до школы для маленькой первоклассницы оказался долгим и полным неожиданных приключений.
Однажды, уже на подходе к дому, Валя увидела через забор необыкновенно красивого петуха с переливающимися на солнце золотисто-сине-зелеными перьями. Залюбовавшись яркой птицей, девочка остановилась возле забора. Петух же расценил ее действия как посягательство на вверенный ему куриный гарем и… ринулся в атаку! Он мигом проскочил под забором и, громко хлопая крыльями, начал наскакивать на испуганного ребенка. Причем норовил клюнуть именно в голову!.. Валюша не на шутку испугалась и бросилась бежать, накрыв голову школьным портфелем… Петух отстал от нее только возле нашей калитки. Прибежав домой в слезах, дочь рассказала мне о нападении, но я успокоила ее тем, что, скорее всего, петух не будет больше приставать, если не останавливаться возле «его» забора.
Однако, на следующий день история повторилась! Причем, злющий петух поджидал ребенка заранее, и, как только Валентина поравнялась с соседской калиткой, выскочил из под забора и бросился в атаку! Бедная девочка была так напугана, что на следующий день мне пришлось встречать ее из школы. Петух, конечно, видел нас, но напасть не решился.
Понимая, что не смогу встречать Валю каждый день, я пошла к соседке и пожаловалась на забияку. Соседка повздыхала, посетовала, что петух этот очень исправно исполняет свои петушиные обязанности и… обещала решить эту проблему.
После этого разговора нашего драчливого соседа мы больше не видели, а Валентина вновь стала спокойно ходить в школу и обратно.
ПЕРВОЕ ГОРЕ.
Когда моей дочери Валюше было семь лет, я купила на базаре маленького утенка. Валиной радости не было границ! Поначалу дочь не хотела выпускать малыша из рук, но я сказала, что утенок должен отдохнуть и поесть. Мы посадили его в просторную коробку, дали каши и вареного яйца, налили в блюдечко воды. Валя с интересом наблюдала, как смешно он крошит кусочки яйца, а затем «полощет» клювик в блюдце с водой.
Потом мне пришло в голову предложить утенку поплавать. Мы налили в большой таз чистой воды и пустили в него утенка. К нашему общему восторгу малыш прекрасно плавал. Он важно перебирал черными лапками, «по-взрослому» встряхивал хвостиком и тихо попискивал. Валя, как завороженная, наблюдала за плавающим утенком. Я объяснила дочке, что утенок не может долго находиться в воде, подобно взрослой утке, поскольку он покрыт нежным мягким пухом, который быстро намокает. Сходив в сарай, я принесла небольшую гладкую дощечку и опустила ее в таз. Мы осторожно посадили утенка на дощечку, которая оказалась довольно-таки устойчивой. Утенок тут же принялся охорашиваться, чистить и «расчесывать» клювиком подмокший пушок. Мы обе с удовольствием наблюдали за этим его занятием.
Когда я взглянула на часы, то поняла: провозившись с утенком, мы давно пропустили обеденное время. Оставив Валентину возле таза, я пошла на кухню и быстро накрыла на стол. Понятно, что разговоры за столом были только об утенке. Точно не помню, сколько времени длился наш обед, но, когда по его окончании Валя побежала к своему утенку, секунду спустя раздался ее громкий крик. Вбежав в комнату, я увидела ужасную картину: несчастный утенок… утонул! Видимо, вновь попав в воду, бедный малыш не смог самостоятельно взобраться на дощечку, а еще непросохший пух, сильно намокнув, не дал ему возможности удержаться на плаву…
Я чувствовала ужасную тяжесть на сердце и вину за нелепую гибель этого маленького пушистого создания. Валя же прорыдала несколько часов подряд, а к вечеру у нее поднялась температура…
Прошло много лет, моя дочь давным-давно стала бабушкой. Но если вы спросите у нее о самом первом горе в ее жизни, она наверняка расскажет вам о том несчастном утонувшем утенке.
ЦИКЛ РАССКАЗОВ "ДЖЕК ЕРШОВ".
ЩЕНОК.
Сколько я помню, всегда у нас в семье рядом с людьми жила всякая живность: кошки, собаки, ежи, птицы... Но был среди них один пес, о котором мне хочется рассказать особо.
Приехав с мужем – кадровым военным – в Капустин Яр в заволжских степях, мы вначале поселились в деревенском доме в поселке неподалеку от ракетного полигона, где муж служил главным инженером ракетной части. Окрестная степь изобиловала всяческой дичью: сайгаки, волки, еноты, зайцы, птица разная… Муж мой был заядлым охотником и скоро стал нуждаться в хорошей охотничьей собаке. Несколько раз брал он щенков, но в последствии они оказывались негодными к охотничьему ремеслу. Нам приходилось отдавать их в поселок местным жителям или пастухам.
Однажды муж вернулся из короткой командировки с большеголовым рыжим щенком чистокровной русской гончей. Пса назвали Джеком, и с первых же дней он как-то сразу «пришелся ко двору». Множество забавных историй и приключений было связано с этой замечательной собакой, и я хочу рассказать вам некоторые из них.
СОБАЧЬЯ ДОЯРКА.
Предыдущие хозяева нашего деревенского дома, уезжая, оставили нам свою дворнягу по кличке Пальма. В тот момент, когда у нас появился маленький Джек, Пальма как раз ощенилась, и мы решили «пристроить» к ней нашего трехмесячного Джека. Но, как оказалось, щенок совершенно разучился сосать и вместо того, чтобы легонько потягивать молочко, принимался азартно жевать Пальмины сосцы. Бедная Пальма, тихая и покладистая, совершенно не сопротивлялась, а только смотрела на нас страдальческими глазами и тихонько повизгивала от боли. Стало ясно, что питаться самостоятельно столь ценным для щенка «парным» собачьим молоком Джек не сможет. Поскольку его «кормилица» получала дополнительное питание, то молока вполне хватило бы на всех сосунков.
Делать было нечего: пришлось мне, взяв миску, идти и… доить многострадальную Пальму!.. Домашние, конечно же, очень веселились по этому поводу и подтрунивали надо мной. Так ради маленького Джека я превратилась… в «собачью доярку».
ГОЛУБЫЕ УСЫ.
Джек рос шустрым сообразительным щенком, крупным и сильным и, как следствие, чрезвычайно прожорливым. Не смотря на то, что мы хорошо его кормили, Джек постоянно искал, чем бы поживиться, и в выборе съедобных объектов был очень неразборчив. Короче говоря – ел все подряд! Бросят курам картофельную шелуху, глядь, а Джек уже кур отогнал и сам ею хрумкает. Или лягушку поймает, или… даже стыдно сказать, куда мог забраться в поисках съестного!..
Однажды наша соседка собралась было избу-мазанку белить. Не поскупилась и развела мел не водой, а коровьим молоком, да синьки туда добавила, для пущей белизны. Побелка получилась на славу – густая, вязкая, голубоватая! Вынесла таз с побелкой во двор и пошла в сарай искать помазок из мочала. Сколько минут она отсутствовала, я точно сказать не могу. Однако, когда соседка вернулась с помазком, таз оказался абсолютно пустым. От побелки не осталось и следа!.. «Ах, батюшки, да как же это?!» - причитая, огляделась по сторонам соседка, но вокруг не было ни души.
Побелку избы пришлось отложить. Потрясенная происшествием, ближе к вечеру соседка зашла к нам. В тот момент, когда она рассказывала нам о случившемся, во двор вбежал Джек. Загадка исчезновения побелки тут же прояснилась: вся морда и особенно пышные усы нашего «малыша» были ярко голубого цвета!..
От души посмеявшись, мы возместили соседке ее потерю, да залатали дыры в заборе, через которые наш пес лазил к ней «на охоту».
ДОБЫТЧИК.
Когда Джек подрос, муж стал брать его с собой на охоту за зайцами. Выучившись приносить подбитых зайцев, Джек вскоре начал охотится на них самостоятельно.
Бывало, добудет зимой в степи зайца и тащит на двор его мерзлую тушку. Влезет в конуру и, ухватив добычу зубами поперек длинного тулова, пытается втянуть ее за собой... Да не тут-то было! Не лезет мерзлая тушка поперек входа, как ни старайся!..
Выручать Джека приходилось мне. Отрубив заячий задок с голенастыми ногами, я бросала его кошкам, а тулово возвращала Джеку в его конуру.
Если не везло с зайцами, были у Джека и другие источники пропитания. Раз в несколько дней в деревню приезжал фургон с хлебом. Карточки на хлеб к тому времени уже отменили, но, если черный хлеб продавался свободно, то на пшеничный была строго определенная норма на человека. Был этот хлеб необыкновенно душистым, с румяной корочкой, с «наплывом» по краю формы и с обязательным довеском, для строгой точности. К фургону выстраивалась огромная очередь. Довески обычно доставались детям, которые съедали их, не отходя от фургона. Здесь-то и крутился наш Джек, выпрашивая куски хлеба, и дети с удовольствием делились с большим добродушным псом.
Был даже и вовсе анекдотический случай: увидев, что Джек вернулся в конуру, неся что-то в зубах, я вышла посмотреть на его «добычу». Каково же было мое удивление, когда я увидела, что он принес довольно большой кусок мяса…, завернутый в газету!..
ДЖЕК ЕРШОВ.
Считается, что русские гончие предназначены для охоты в поле, на зайцев или других некрупных животных. Но, будучи собакой умной и преданной, Джек сопровождал мужа повсюду, даже на утиной охоте. Он научился поднимать «на крыло» утиные стаи, доставать из воды и приносить на берег подбитых уток и вальдшнепов. Иногда муж, собираясь на охоту на мотоцикле, не хотел брать Джека с собой и запирал его в доме. Однако, спустя полчаса запыхавшийся, но счастливый пес нагонял своего хозяина, едущего на мотоцикле.
Оставшись взаперти, Джек принимался скулить и грызть двери или цепь, на которую он был посажен. Затем переходил к решительным действиям: то, разбежавшись по комнате, распахнет едва прикрытое окно и бросится догонять мужа, то вырвет из земли толстый металлический трос, на который была насажена его цепь, и удерет, волоча его за собой. А однажды даже пытался убежать вслед за своим хозяином, завалив на землю… кусок забора, к которому была прибита его цепь!
Когда муж – главный инженер ракетной части полковник Ершов– задерживался на полигоне, Джек умудрялся найти его и там. На объект и обратно в поселок офицеров доставлял специальный транспорт, курсировавший между Капустиным Яром и ракетным полигоном. На нем Джек вместе с офицерами и доезжал до полигона. Там, найдя хозяина и удостоверившись, что с ним все в порядке, Джек обязательно заходил в офицерскую столовую «перекусить». В столовой его хорошо знали и никогда не оставляли без угощения. После, тем же путем, Джек возвращался домой, сытый и довольный.
Не меньше преданности и любви выказывал Джек ко мне и нашей дочери Валюше, которой в то время было лет семь-восемь. Он сопровождал нас повсюду: на рыбалку, в магазин, в баню… Однажды, собравшись в кино, мы долго не могли отвязаться от Джека, который упрямо шел за нами. Наконец он вроде бы исчез, и мы вздохнули с облегчением. Когда свет погас и фильм уже начался, мы сначала услышали приглушенное шиканье билетерши: «Куда, куда?!», а затем увидели в темноте пробирающийся к нам по рядам, по чьим-то ногам, знакомый силуэт…
Джек, не смотря на свой независимый характер, был очень добрым псом. Валентина играла с ним, трепала за уши, ездила верхом. Зимой дочь запрягала Джека в санки и он с удовольствием возил ее, но всегда по одному и тому же маршруту… от помойки до помойки! Когда Валя пошла в школу, Джек счел своей обязанностью сопровождать ее и туда. Дойдя до ворот школы, он норовил проникнуть и дальше. Будучи оставленным за воротами, хитрый пес и не думал уходить, а прятался в кустах и выжидал. Когда звенел звонок, дверь открывалась и в класс входила учительница. Следом за ней, под дружный хохот детей, входил Джек, гордо виляя хвостом. «Эт-то еще что такое?!» - строго спрашивала учительница, увидев в классе собаку. «Мы его знаем, знаем!» - кричали дети в ответ, - «Это же Джек Ершов!»
ПОТЕРЯ.
Благодаря привольной жизни на степных просторах и обилию «свежатины» Джек сделался необыкновенно красивым и упитанным псом. Его рыжая шерсть лоснилась и отливала медью, большие черные глаза светились умом и добротой. Нашего пса знал и любил весь Капустин Яр, а чужие люди, глядя на него, говорили: «Эх, неужто сливочным маслом кормите собаку-то!» Многие охотники уговаривали мужа продать им Джека, но всегда получали категорический отказ. Однажды с настойчивыми уговорами о продаже за немалую по тем временам сумму к мужу пришли родственники туберкулезного больного, которые прослышали, что туберкулез можно вылечить собачьим жиром… Мы, понятно, ни за какие деньги не хотели расставаться с нашим любимцем.
Беда пришла, как всегда, неожиданно…
Дело в том, что в окрестностях полигона и поселка Капустин Яр периодически проводились облавы и отстрел одичавших собак. Полковника Ершова и его знаменитую собаку хорошо знали во всей округе и всегда заранее предупреждали о предстоящем санитарном мероприятии, чтобы он успел посадить Джека на цепь. На этот раз муж уехал в командировку и задержался там дольше обычного. Облава совпала с его отсутствием…
Много дней искали мы нашего Джека, муж даже ездил к собаколовам и расспрашивал их о приметной собаке, но никто не мог сказать нам ничего определенного… Стоит ли говорить, сколько слез было пролито в те дни!..
С тех пор ни один пес не мог заменить нам Джека, ни по охотничьим, ни по «личным» качествам.
Я надеюсь, что эти рассказы сохранят память об этой замечательной собаке, о нашем друге Джеке Ершове!..