630
И ю н ь 1 9 9 7 г.
Письмо Мити от 5 июня 1997 г.
Здравствуйте, мои дорогие мама и папа!
Большое спасибо за очень интересное папино письмо от 19 мая. Из ваших планов следует, что с мамой мы должны встретиться в начале июля в Москве, а с папой, наверное, уже в Калининграде. Что же касается Канарских островов, то для меня это время может оказаться очень неудобным. В начале сентября будет экзамен по специальности, в конце - крупный конгресс по моей тематике в Калифорнии (хотя туда мы даже тезисы ещё не посылали, да и с финансированием всё те же проблемы). А в начале ноября у меня переаттестация, и непосредственный перед ней промежуток времени может потребовать моего присутствия в Москве. В общем, ситуация сложная, хотя на Канары слетать мне, конечно же, очень хочется.
С другой стороны, денег у меня как не было, так и нет. Из ваших писем я понял, что вы могли бы взять меня с собой, но если это так, то полезнее было бы потратить эти деньги на поездку на Конгресс в Эдинбург (похоже, что финансовой поддержки от организаторов я так и не дождусь; все мои E-mail'ы остаются проигнорированными). Но это, конечно, требует непосредственного обсуждения. Может быть, папа позвонит мне и выскажет, что он думает по этому поводу? Кстати, а каковы папины расходы на поездку на воркшоп в Leicester?
Теперь о делах житейских. Самое главное событие прошедших двух недель - экзамен по философии, который я успешно сдал (пятёрка). Наш преподаватель отнёсся в целом доброжелательно к тем, кто активно посещал семинары (а я был в их числе), к тому же вопросы попались весьма простые. Ну а английский мне сдавать не надо было из-за участия в конференции. Теперь из кандидатских минимумов осталась одна специальность (экзамен осенью).
На работе же особой активности не было. Как я уже писал в прошлом письме, часть нашей работы завершилась неудачей - мои гипотезы не подтвердились. И вообще, я оказался в своем роде на перепутье. Ситуация довольно-таки непростая: дело в том, что сейчас моя работа не поддерживается ни одним грантом, к тому же не очень понятно, какие научные цели ставить перед собой (особенно с учётом нашей ограниченности в средствах их достижения).
Похоже, что единственный выход из ситуации - это кооперация с Западом. Однако и тут наши возможности невелики. Пока единственная реальная связь - это INTAS'овский грант, по которому Марина Сергеева работала в Германии. Однако тема этого гранта лежит слегка в стороне от того, чем занимался я.
Сейчас мы пытаемся придумать проблему, которая затрагивала бы и мои интересы, и интересы немцев (да ещё необходимо, чтобы часть работы могла быть проделана здесь). Это достаточно сложно, поскольку тематика для меня новая (грубо говоря - это передача сигналов в нервной системе), и сразу весь спектр проблем не охватишь (а нужно найти какую-то глобальную проблему, решение которой могло бы стать основой для сотрудничества).
К тому же, у нас с Мариной немного разные представления о характере проблем, которые нужно исследовать: Марина упирает на физико-химию, а я - на физиологию (видимо, учёба на химфаке весьма понизила мой интерес к химии, или тяга к новому знанию у меня велика). Однако нам необходимо спешить, а то наш шеф - зафкафедрой энзимологии (Сергей Дмитриевич Варфоломеев) может подсунуть нам проблему по его выбору (что было бы весьма нежелательно).
Еще одним примечательным событием на работе был приезд профессора из Германии (Констанц, на границе с Швейцарией) Фолькера Ульриха. Он тоже занимается простагландинами, хотя и не ПГН-синтазой. У него с нашими соседями (в корпусе) совместный грант по изучению межклеточной адгезии (прикрепления клеток друг к другу; такая ситуация происходит при пролезании клеток иммунной системы сквозь стенки сосудов).
Лекцию немец прочитал прекрасно, и в плане изложения материала (чувствовался опыт преподавания), и в плане языка (у него очень правильный английский). После лекции было неформальное общение дома у приглашающей стороны (Галина Федоровна Судьина). Мне довелось сидеть рядом с профессором, поэтому в английском попрактиковался я изрядно. Однако научные контакты завязать нам трудно - все-таки область наших интересов слегка расходится (хотя в крайнем случае можно будет найти точки соприкосновения).
Вне работы новостей практически нет. Футбольный турнир для энзимологов закончился фиаско - аспирантам мы проиграли. Причём опять, как и в матче с преподавателями нас подвёл вратарь, однако на этот раз сплоховал, как ни странно, Михеич, обычно игравший очень успешно. По сути дела один гол в наши ворота он сделал сам (пытался поймать навесной мяч, летевший мимо ворот, а он от его рук отлетел прямо в ворота), а ещё в одном случае не выручил (удар со средней дистанции, правда, Михеич был закрыт защитником). Правда, и вратарь соперников привёз один гол в свои ворота. Однако нам это не помогло - проиграли 2:3 (я забил один из голов, сыграв на добивание).
А аспиранты в итоге и выиграли турнир, обыграв в финале команду с мехмата. Так что зря я от них уходил. Хотя там в основу я, наверное не попадал, а так отыграл все матчи, был нужен команде.
"Балтика" же, наконец, показала результативную игру. Сначала сыграла вничью в Новороссийске 2:2 (Герасимец, Низовцев), а потом разгромила дома КАМАЗ 4:1 (Герасимец - 2, Низовцев, Силин; первая победа в Калининграде!). Ткаченко же после матча с "Торпедо" решился на перестановки в составе: нападающими теперь играют Низовцев и Герасимец, на флангах Силин (то на правом, то на левом) и, похоже, Шуканов или Яблонский, а Баранов играет под нападающими.
Такая расстановка, похоже, приносит плоды. Особенно отмечена "СЭ" в последних матчах игра Герасимца (4 гола в последних трёх матчах), Низовцева и Баранова. Надеюсь увидеть обновленную игру "Балтики" в следующем её матче в Москве с ЦСКА. Думаю, нам придётся тяжело: ЦСКА идёт пока на 13-ом месте (Балтика - на 12-ом) и Садырину очень нужна победа. А вообще плотность команд очень высока - у идущей сейчас пятой "Алании" всего 17 очков - на 2 больше, чем у "Балтики" (оторвались только "Динамо", "Спартак" и "Ротор").
Ещё одним большим футбольным событием стал финал Лиги Чемпионов. Честно говоря, я не ожидал такого исхода поединка - в предыдущих матчах "Ювентус" смотрелся солиднее "Боруссии". Но для финалов лиги логика другая, и было соблюдено правило, по которому уже третий год предыдущий обладатель кубка уступает в финале.
Конечно, "Боруссии" немного повезло - она забила два гола за небольшой промежуток времени, а "Ювентус" упустил в том же первом тайме несколько отличных шансов, но в целом игра "Боруссии" была организована очень солидно. А голы-то какие были забиты, особенно оба гола во втором тайме! В общем, очень приятно было посмотреть столь высококлассный футбол.
Ещё немного о Тенерифе (помимо того, о чём я говорил в начале письма). Конечно же, я полазил по Internet в поисках соответствующей информации. Кстати, у RCI есть своя страничка, и теоретически можно оформлять заказы через компьютер (и пользоваться каталогом). Нашёл я и наши клубы: "Беверли-хиллз клаб" и "Кальяо Гарден". Я думаю, в сети та же информация, что и в вашем каталоге. Конечно же, я поискал информацию и собственно по острову. Место, конечно, весьма примечательное. Очень хочется там побывать. Тем не менее, всё-таки хотелось бы обсудить ситуацию с папой.
Пока это всё, о чём хотелось написать. Крепко Вас целую. Надеюсь на скорую встречу.
Ваш Митя. 5 июня 1997 года.
6 июня 1997 г. Вторую группу геологов отмучил. Одна пятёрка, одна четвёрка, одна тройка, четыре пары, двоих не допустил, две неявки и один отказ от тройки.
7 июня. Из Англии счёт пришёл за коммунальные услуги Клуба Сан-Антонио на 179.07 фунтов.
11 июня. По телефону с Англией общался насчёт своих платежей.
12 июня. 33 года нашей совместной жизни с Сашулей. Хвиюзова у нас в гостях с рассказами о поездке в США.
Письмо Ирины от 12 июня 1997 г.
Здравствуйте, наши дорогие мамочка и папочка!
Если письмо не задержится где-нибудь, оно вас застанет до отъезда. Я думала позвонить в Мурманск после маминого звонка, но никак не могу дозвониться - короткие гудки.
План наш на лето таков: на 23 июня взяли билеты до Симферополя. Пока определялись с датой, билетов удобных на прямой вагон уже не было. Приходится пересаживаться в Минске где-то в 23 часа. Обратно возвращаться думаем к 15-16 июля. Если хватит финансов, возможно, я с Алексеем вылечу самолётом. Хотя Ваня отпускать меня одну не хочет.
Миша закончил год с тремя "4" - математика, русский, английский. Сейчас им некому заниматься, и он, в основном, гуляет. Даю ему всяческие задания по уборке, магазинам. Читает всё так же вяло.
Сама я после майских праздников опять на заработках. Сбылась моя мечта - купили швейную машину PFAFF Hobby. Сшила себе брючный летний костюм. Немного не угадала с тканью - мнётся. Шить теперь одно удовольствие. Три недели с Алёшей была на больничном. После ОРВИ (банального насморка и кашля) у него развился трахеобронхит. Пришлось поколоть. А потом у меня сильно разболелось горло, но на работу я хожу, жутко кашляя и задыхаясь.
Приёмы безумные, если не халтурить, то больше 20 человек и по времени, и по физическому своему состоянию я принять не могу. А приходит 25-27. Некоторым ещё и отказывать приходится. Наконец-то осталось два приёма. А отпуск у меня с 16.06 по 27.07 с 2-мя неделями за свой счёт. Хотя врачам теперь и полагается 36 дней, наш главный не даёт, хоть судитесь с ним. Может, вытребую себе остаток осенью. Август будет у меня тяжёлый. Потребуют выйти на ставку, если не больше, и совмещать поликлинику со стационаром.
Ваня как-то потянул спину, теперь три недели уже мается. На Пугачёва все переболели каким-то вирусом. Т. С. совсем не контачит с нами. Я потихоньку делаю косметический ремонт. Покрасила окна снаружи и застеклённый балкон. Сняла сетку на форточке в спальне, а Тимка вышел наружу по подоконнику и сорвался. Это уже потом по царапинам на свежевыкрашенной раме мы поняли, что он упал. Искали вдоль дома и по соседним улицам 6 дней. Иван по утрам и вечерам делал обход. Нашла его я в подвале 40-го подъезда - худого, испуганного. Теперь он отъелся и ведёт себя очень хорошо. По вечерам в коридоре совсем не пищит и не скребётся.
Мама, ты особенно детям ничего не покупай. Проблем с одеждой нет. Мише обязательно обувь нужно мерить, а у Алёши нога, возможно, к осени вырастет. На всякий случай: нога Алёши - 17 размер, у Миши - 39 (старый - 25,5). Рост Алёши 102 см (30 размер), Миши - 150 см (40-42).
Письмо пишу вечером, в кровати, поэтому почерк плохой, да и к тому же очень хочу спать. Мы вас целуем, обнимаем. До свидания. Ждём встречи.
Дети. Внуки.
Письмо Антонины Дмитриевны от 19 июня 1997 г.
Здравствуйте, мои дорогие дети, Шурочка и Саша!
Милая дочь, так и не дождалась я твоего обещанного письма. Где-то заблудилось. Я живу потихоньку, помаленьку. День прожила и слава Богу. Пенсию, Бог дал, выдали за май 13 июня. В общем, за месяц с 12 мая по 13 июня выдали за три месяца: март, апрель, май. Сейчас я богатая. Расходуй - не оглядывайся.
А вот погода удручает: с 7 июня по 17 июня было жарко 20-25°, а сейчас опять 12-15°, идёт дождь. Овощи не дешевеют: огурцы 8-10 тыс., помидоры 10-12 тыс. Тепла нет и огурцы не растут, а помидоры привозят из-за границы ближней.
Здоровье моё по возрасту, как говорят врачи. Таблетки от давления принимаю регулярно. Как вы поживаете? Тепла у вас также хорошего нет, хотя и солнце светит круглосуточно. Жду вас ко мне. Буду рада вашему приезду. Это для меня счастье большое - встретить своих милых детей, внуков и правнуков. Что-то от Ирины давненько нет весточек. Вова на той неделе звонил.
Пока, мои дорогие до свидания. Всего вам доброго, а, главное, будьте здоровы.
Крепко вас целую. Мама.
Мои записки в поездке Петербург-Москва-Лестер-Лондон-Москва.
Москва, МГУ, 20-21 июня 1997 г.
14 июня 1997 г., суббота. 8 градусов тепла, пасмурно. Из Мурманска я с трудом уехал в аэропорт. Пришли с Сашулей к вокзалу утром - автобусов нет, народу на остановке 106-го полно: перед Троицей на кладбище едут. Маршрутное такси, к счастью, подкатило. Я в него уселся, полная машина набилась, да тут инспекция (две бабы) к водителю прицепилась. Долго его документы изучали. Не понравились они им: - Оставьте наших пассажиров!
Можно подумать, у них тут куча автобусов простаивает, а водитель маршрутки пассажиров перехватывает. Пассажиры зашумели и велели водителю ехать, что он и сделал к моему облегчению.
В Питер прилетел в пол-первого дня. Жарища 27 градусов. В 15.40 был уже в Сестрорецке. С порога - на кухню, помогать тёте Тамаре крошить продукты к праздничному столу. Без четверти пять гости собрались отмечать 45-летие свадьбы дяди Вовы и тёти Тамары: Володя и Галинка Куренные (фотокамеру подарили), тётя Валя (сестра тёти Тамары) и Люба - племянница, дяди Вити покойного дочка. Мать её - тётя Жанна не пришла, сославшись на больные ноги.
Огромное вытянутое блюдо с маринованной корюшкой (крупной, с икрой) опустошили с ходу минут за десять, а потом пировали остальным: салаты, студень, заливной судак, мясо. Я привёз шампанское, водку, сёмгу, икру тресковую в тюбиках и коробку конфет “Золотая нива”. Были заказанный торт, пирожные, ещё конфеты.
В этот день “Балтика” в Москве с ЦСКА вничью сыграла - 1:1.
15 июня, воскресенье. С утра побегал чудесно 1 час 20 мин в Дубках в новых кроссовках индонезийских, купленных на барахоловке перед отъездом за 80 тысяч рублей. Сашуле они не понравились, а мне оказались само-то - лёгкие, по ноге, амортизируют хорошо.
Потом длинный завтрак, переходящий в обед остатками вчерашнего пиршества. Неописуемый рассказ тёти Тамары о похоронах, а до того - заказном убийстве кота, а до того - о попытках его лечить.
Бедный кот от аллергии отгрыз себе хвост, но не совсем. Понесли его к ветеринару (тётя Тамара и тётя Валя, а кот Жанкин), заплатили 20 тысяч за перевязку, а за операцию надо 50, а где их взять?
Решили - так заживёт. Стали дома потом сами перевязку делать втроём: двое за лапы кота держат, третья за хвост и перевязывает. Кот орёт, не даётся, вырывается. Кое-как перевязали, а он повязку тут же содрал, опять хвост грызёт. Ну, что делать? Усыплять его надо, чтобы не мучился. А это 50 тысяч платить. А где их взять?
Ладно, говорю, найдём мужика, чтобы за бутылку убил кота. Нашли соседа, хороший мужик, больной, не зарабатывает, за бутылку всё, что хочешь сделает. А чем убивать-то? У Жанки ведь в доме ни черта нет, ни молотка, ни топора. Пожрать-то и то нет. Жанка - жадная. Сама пожрать любит, а в доме нет ничего.
Пошли во двор. В мешок кота завернули. Мужик утопить предложил его в озере, да мы не согласились: они живучие, долго мучиться будет. А самим жрать уже охота, а у Жанки нет ни фига. В общем, убил кота мужик кирпичом с двух раз. Хоронить надо. А у Жанки нет ведь ни фига, ни лопаты никакой, чем могилку-то рыть? Нашли какую-то деревянную лопатку, стали ею рыть, так у неё ручка сразу же отломалась. Кое-как, в общем, закопали. Пошли помянуть его, по пол-рюмочке выпили, а закуски никакой - у Жанки ни черта в доме нет. Всё.
Я рассчитывал позагорать в Сестрорецке, но хотя было тепло - солнышко спряталось, и прогноз был: циклоны с похолоданием и дождями.
16 июня, понедельник. С утра отправился в Консульство Британии у Смольного. Занял очередь на улице за полчаса до открытия десятым примерно. Через 2 часа у меня приняли документы и велели прибыть за паспортом в 16.30 сего же дня. А я волновался! Очень чётко у англичан всё налажено. Из консульства пошёл по банкам бродить - от “Невского паласа” до Галерной у “Медного всадника”. Выяснял возможности отправить в Англию деньги за коммунальное обслуживание нашей дачи в Клубе Сан-Антонио. Через “Вестерн Юнион” проще всего, но надо указывать имя и фамилию получателя, а у меня только адрес фирмы. Потом вернулся в консульство, получил паспорт с визой и - в Сестрорецк. Сашуля звонила негодующе - факса из Англии нет! (Обещали факсом банковские реквизиты выслать.)
17 июня, вторник. Жуткая холодина, ветрюга, дождь. Поехал в ААНИИ командировку отмечать. Там никого нет, все в отпусках уже, но наткнулся нечаянно на Наталью Благовещенскую. Она тоже в Лестер летит, а у неё дочь Настасья (25 лет, биохимик, через полтора года аспирантуры диссертацию защитила) сейчас в Лондоне по гранту обретается. Я, конечно, вцепился со своими почтово-финансовыми проблемами и выпросил Настасьин телефон: может, она сейчас за меня заплатит (до дедлайна), а я Наталье деньги хоть тут, хоть там отдам.
Из ААНИИ я отправился в железнодорожные кассы у Казанского собора за билетами на поезд на Москву на сегодня же вечером, оттуда под Арку на Дворцовой площади по телефону звонить - Мите и Настасье в Англию. Настасьи на службе нет - дома работает. А телефон только рабочий. Тогда позвонил в Care International и сообщил,что я факса не получил, сам уже в Петербурге, завтра буду в Москве, а платить хочу из Англии, если они штрафа не наложат. Обещали не налагать. Приехал в Сестрорецк - Сашуля звонила, факс пришёл.
Дал Бургвицам 400 тысяч - на хозяйство дачное. Тётя Тамара слезу пролила: чего это дядя Вова так на неё смотрит, как будто она эти деньги выпросила. Хотя элемент выпрашивания, конечно, был. Ельцина ненавидят вовсю, как и Чубайса, и Гайдара. Жалуются на нищету, но живут не голодно. Вечером уехал в Москву.
18 июня, среда. Из-за аварии товарняка накануне поезд опоздал на 2 часа. Митя меня встречал. Закинули шмотки в комнату, позавтракали (ж/д пакетом) и пошли в УМО. По дороге выяснилось, что в Эдинбург Митя уже не целится, а хочет попасть на Школу в сентябре в Италии. Ездили с ним в центр отправлять его заявку на эту Школу через Международную Почту. Вернулись в ГЗ, пообедали (по 14-15 тысяч обед). Митя поскакал в лабораторию, а я в универмаг “Москва” за постельным бельём и подушкой, но до того на ВМК выяснил про специализацию “Математическое моделирование” и отметил командировку.
Вечером балдел от Митиной “Сони” - и от музыки, и от испанского, вот чем бы надо здесь заниматься, а не носиться по столице! Слава Богу, не жарко хоть - и сюда циклон дошёл.
“Балтика” - “Зенит” - 2:2. На последней минуте зенитовцы в свои ворота гол забили.
19 июня, четверг. Купил в ГЗ 160 фунтов стерлингов, больше не нашлось. Попытался найти их в окрестностях МГУ и на Ленинском проспекте - без результата. Вечером Милочка звонила Мите в лабораторию, просила ей билеты покупать, а с Павлом так и не ясно до сих пор - поедет или нет.
20 июня, пятница. Утром Митя с Михеичем в футбол играли с преподавателями, а я пытался их сфотографировать. Митя при счёте 4:4 забил на радость мне, да и всей команде обалденный гол - в падении через себя под перекладину. Такие не у всякого футболиста в жизни случаются. Даже соперники аплодировали.
Вообще играет сынуля очень прилично, неожиданно даже для меня. Например, такой вопль был слышен: - На ворота навешивай, там Намгаладзе верховой выиграет!
Это при том, что Митя самый малый на поле. Но в футболке с надписью “Баджио” на спине (что в Испании купили). И в воротах нормально стоял, не пропустил, а один раз даже выручил - спас от гола. В общем, порадовал меня сынуля. Очень даже сильно.
А после футбола я побегал по резиновой дорожке стадиона. Ой как здорово! Тут я почувствовал, что у Мити здесь по-настоящему счастливая жизнь. Работой увлечён, футбол, друзья, всё есть, ко всему приспособлен. Слава тебе, господи!
Днём Митя трудился в лаборатории, а я ездил в RCI. Спрашивал у трёх милиционеров, где тут Космодамианская набережная - не знают. У рыбака спросил - в канаве снасти полощет - тоже не знает. А ею оказалась противоположная набережная этой канавы, о чём и написано крупными буквами на стене дома на той стороне. Дом же этот - шедевр современного зодчества - “Риверсайд Тауэрс”. Там RCI и находится. Оказалось, моей заявки в компьютере нет. И сдачи недели в банк тоже нет. Права качать я не стал, перезаказал на новое место. Потом опять фунты искал без успеха. И еле успел, не заходя домой, встретиться с Митей в условленном месте у “Балатона”, чтобы ехать к семи в гости к Бирюковым. Купили тёте Майе цветы и шампанское, дяде Гене баночку красной икры и заплатили 20 тысяч штрафу за безбилетный проезд в автобусе.
У Бирюковых хорошо поели, и Митя сбежал пол-девятого к себе в лабораторию, а я ещё сестёр своих заставил со мной по телефону поговорить за их счёт. Ночевать оставаться я не захотел (чтобы побегать утром по стадиону), да Майечка и не предлагала. Уехал около полуночи и долго блуждал вокруг ГЗ в поисках входа в корпус “В”. Митя не предупредил, что переходы между корпусами все на ночь закрывают. Из двоих парней, у которых я расспрашивал дорогу, один был крепко пьян и весьма агрессивен, чем-то я ему не понравился, но второй его удержал. А у меня в сумке куча денег была для закупки фунтов. Мите я потом выговорил за “московское гостеприимство” - бросил меня выпившего с деньгами на ночь глядя. С Митей же мы не пили ни разу до Бирюковых.
У них, к слову, Андрей пьёт по-чёрному. Ребёнка своего пьяный уронил, месяц в больнице потом пролежало дитя с матерью. Из машины у него украли сумку со всеми документами, ключами и кучей денег, на таможне заработанных. Как раз он позвонил при нас, что документы ему подбросили, так Гена как ребёнок радовался. Это у него не первый случай уже, говорит. Боится, что с работы выгонят.
21 июня, суббота. С утра 11 кругов пробежал по стадиону, пока Митя спал. После завтрака Митя в Ленинку отправился, а я загорать на стадион, где и пишу эти строки.
22 июня, воскресенье. Шереметьево-2, уже за кордоном.
Встали с Митей в 5.40 и около 8.30 были в Шереметьево-2, за два часа добрались от общаги.
В Шереметьево у девочки шарик улетел. Девочка плачет, шарик улетел, её утешают, а шарик висит, упёршись в потолок, невысокий в этом месте, и верёвочка от него свисает с колечком. Чем бы достать? Я решил попробовать зонтиком. Митя воспротивился моей попытке - не смеши, мол, публику. Но я зонтик достал, раскрыл его и попытался зацепить краем спицы зонта за петельку. Просто стоя, я не доставал сантиметров десять. Начал подпрыгивать с зонтом, но попасть спицей в петельку с прыжка можно было, наверное, только в одном случае из ста, долго бы пришлось прыгать. Надо высокого найти. Ну и нашёл одного мужика, моего возраста, а ростом заметно повыше. Тот без проблем зацепил моим зонтом шарик за петельку, а я вручил шарик девочке. Доставил радость. Родители благодарили за изобретательность. Армяне, похоже. А я Мите говорю:
- Вот чего же ты не хотел девочке помочь? Нехорошо. Теперь же будет что в мемуар записать.
Что и делаю сейчас, расслабившись в кресле перед посадкой в самолёт (А310).
Вечером перед сном в общаге Лестерского университета (Стэмфорд Холл).
Над Лондоном летели очень низко, хорошо было видно Темзу, парламент. Садились чуть ли не в грозу, и до конца дня солнышко показывалось между ливнями. Первый контакт с симпатичным “бобби”: - Где тут коучи на Лестер?
Тот показал и объяснил подробно, как идти.
А до того искал и нашёл оффис Аэрофлота, отметил обратный билет и поменял кроны и марки на фунты (менее выгодно, чем в Диалог-банке предлагали). Взял билет до Лестера и посидел в кафе с пакетиком сока апельсинового за 50 центов 100 граммов и со своими крекерами. В кафе объявление: “Птиц не кормить!” Воробьи местные садятся прямо на столы и готовы из рук кормиться.
В кассе автостанции мне сказали, что автобус (коуч) на Лестер (и далее) отправляется в 15.30, на стоянке было указано время отправления 15.45, а отправился он в 16.10 и прибыл в Лестер где-то около 18.40 вместо 18.15 по расписанию. Из-за плохой погоды якобы. И в самом деле, движение по шоссе было хоть и многорядным, но не быстрым в сплошной колонне машин.
Первые географические впечатления: пейзажи как в Калининградской области, только дороги раз в 10 шире и каштанами не обсажены, и движение левостороннее. Массивы краснокирпичных домиков с микроскопическими двориками.
В Лестере из автобуса вылез - закачало. Доехал до Стэмфорд Холла (университетский Центр конференций в Оадби, где заседают и тут же живут, - это километрах в четырёх от самого университета, который находится практически в центре самого Лестера) за 5 фунтов 50 центов на такси, из них 20 центов на чай оставил. А автобус местный за 80 центов довозит, как сказал мне сосед по общаге (пятикомнатный блок с общей кухней и сортиром) - Андрей Литвин из Гренобля, стажёр с кафедры физики атмосферы СПГУ, после четырёх курсов, бакалавр.
Стэн Каули - профессор, главный редактор “Анналс Геофизика” , шеф группы Радио и Космической Плазмы местного университета - тепло встречал всех прибывающих и провожал каждого до его комнаты. Рассчитался с ним за все брони - 322 фунта. На кухне - какао, чай, кофе, сахар, молоко в холодильнике, чем и запивал свои сухарики, крекеры, пряники и булочку с самолёта.
23 июня, понедельник. С утра побегал восхитительно по туманному Альбиону в жуткой сырости, но с южными ароматами зелени. После завтрака пошлёпал в собственно Лестер, точнее в его центр. И в первом же банке (через сорок минут ходьбы - Ллойдс Бэнк, Ландон Роуд, Оадби) отправил за бесплатно деньги за “дачу”. Захотел сфотографировать банк, перекрёсток и вид вниз к центру Лестера - оказалось, камера не работает. Решил, что дело в батарейке и поскакал дальше до ближайшего фотомагазина. Там выяснилось, что батарейка в порядке, а вот работает только одна программа из множества видов съёмки. Похоже, что камера отсырела, вчера я её на боку таскал полдня в местной сырости. Обидно.
В обед Матиаса встретил, а когда постер развешивал - Дэйв Айденден подошёл. После заседания с обоими одновременно общался у себя в нумере, а после ужина с Натальей гулял по пустынному Оадби. В тупиковый центр забрели. А после открытия первого заседания такой ливень обрушился на зал заседаний - крыша грохотала и заглушала речь первого докладчика (Алкади). Народ с юмором к этому отнёсся. Кормят хорошо, вечером за отдельную плату вино подают. На халяву попробовал мускателя французского, очень неплохого.
24 июня, вторник. В первый утренний перерыв бегал в Лестер - искать книжный магазин университетский. Нашёл быстро - случайно прямо на него вышел. Долго рылся в Клеточной Биологии, но понял, что всё это - учебники, и ничего не купил. Еле успел к концу обеда. Вечером очаровательно погуляли с Матиасом и Клаудией (его женой) по центру Лестера (пешеходная уже более 200 лет улица и прочие древности) и посидели в “Жирном Коте” (ели лосося с картофелем и красным вином) и поболтали о том, о сём, включая работу, детей и Ельцина. Я на английском, Матиас на русском, Клаудиа больше на немецком с Матиасом, но понимает она все языки (я её спросил: - Шпрехен зи дойч? (Говорите по-немецки?) - Она глаза на меня вылупила, а я тут же заявил: - Абер ихь нихт! (А я нет!), но иногда вставлял немецкие словечки), а под конец мы с Матиасом на испанский перешли.
Матиас с женой приехали сюда на своей машине (паромом переправлялись) - красной “Хонде” весьма внушительных габаритов. Матиас хотел меня на ней в общагу отвезти, но я отказался ради пеших трёх с половиной километров (от его отеля) перед сном, которые и преодолел только что.
P.S. А аппарат-то просох и заработал к моей великой радости!
25 июня, среда. Опять густая морось легла, бегал в мокроте. И закачало после бега, видать, давление на погоду реагирует. И аппарат снова отказался работать в такую сырость (кроме режима SNAP).
Моё командировочное удостоверение специально в Лестер возили, чтобы печать поставить. А после ланча экскурсия в замок Warwick и в Стрэтфорд на Эйвоне (родина Шекспира). Замок и окрестности очень живописны (погода, к счастью, существенно улучшилась), но более всего мне композиции в Кинг Мэйкере понравились. А по Стрэтфорду три часа бродил, не заходя никуда - деньги экономил. Много молодёжи в шекспировский театр направлялось.
26 июня, четверг. Ещё промозглее, с ветром, даже не бегал. Мой доклад - первый. Выступил хорошо, вопросы были. Матиас сказал, что так заслушался, что не успел меня сфотографировать, хоть и готовился. На постерной сессии активно пообщался с Филом Вильямсом и Фуджии (который возглавлял тут целую бригаду молодых япончиков), последнему кучу оттисков отдал на всю японскую команду. Нюгрен предлагал по томографии сотрудничать. Андрей Литвин очень подробно про модель расспрашивал.
Вечером (с 18.30) reception в баре (бесплатно вино красное и белое, а за деньги - пиво, которое предпочитала молодёжь) и после - conference dinner (товарищеский ужин). Посидели неплохо с Матиасом и женой его (слева от меня), Стэном Каули, Денисом Алкади и Андреем Литвином (напротив). Интересно, что мороженое давали после жареных крабовых палочек перед мясом. Вино было красное сухое и белый мускатель (чуть полусладкий) и было сервировано по два бокала каждому из расчёта пить и то, и другое. Молодёжь у нас почти целую бутылку белого увела в обмен на пустую, как я в былые времена из под Мигулина.
27 июня, пятница. Ветрюга не унимается, но первые полдня хоть было сухо, а к вечеру и дождь пошёл. Последнее заседание, в перерыве которого я позвонил, наконец, в Care International и уведомил о своём платеже. Обучение обращению с телефоном-автоматом стоило мне 40 пенсов, а потом я истратил ровно фунт. После ланча (а перед ним я подарил одну бутылку водки Тюдору Джонесу - декану факультета физики и астрономии, работы которого с Ришбетом я изучал ещё в начале своей модельерской деятельности, вторую - по окончании ланча Стэну Каули) около часа отвечал на вопросы Дэйва в своей комнате, после чего нас с ним отвезли в Лестер, где он вылез у вокзала, а меня переселили в гостиницу Stoneycroft House, где и пишу эти строки перед телевизором (Уимблдонский турнир начался), сбегав на вокзал и позвонив бесплатно в Лондон по телефону заказов гостиниц, где мне сообщили, что надо карточку кредитную иметь и посоветовали ехать на вокзал Виктория, там, мол, можно и без кредитной карточки заказать. В ходе этой прогулки купил путеводитель по Лондону за 3.75 ф.с.
В 18.45 за мной заехал Тюдор и повёз ужинать “на ферму”, куда подъехали Стэн с женой и двумя сыновьями 14 и 12 лет, а потом жена Стэна ещё и за дочкой лет восьми съездила на машине. Славно посидели с пивом. Меня угощали “мясо-почечным пирогом” (Steak and Kidney Pie) - очень вкусно и мало на что похоже: мясо с почками запечено в тесте в глиняной сковородке, как бы слоёный пирог с очень нежно хрустящей оболочкой, мягкой, не жёсткой. Сказали, что типично английское блюдо.
Все взрослые за рулём, но пиво употребляют (Стэн около литра выпил, Тюдор поменьше, жена Стэна - два бокала тёмного “Гиннеса”). Тюдор меня домой, то есть в гостиницу отвёз. По телевизору показывают: Record Rain. Всю Англию залило (а в мае у них засуха была), Уимблдон в грязи по уши почему-то, не понял, откуда грязь.
28 июня, суббота. Проснулся в новой гостинице около шести утра, глянул в окно: морось. Решил не бегать, а поспать ещё - поберечь силы для прогулок по Лондону. Позавтракал, стал собираться на поезд 10.15 (они каждые 45 минут ходят, накануне был на вокзале, посмотрел расписание. Гляжу, что такое? Кое-какого барахла нет - рубашек, трусов, плавок, оставил в общаге в шкафу, так собирался там второпях!
Что делать? До общаги сорок минут ходу, туда - обратно - полтора часа минимум, их придётся вычесть из прогулок по Лондону. Может, чёрт с ними, с рубашками? А если бегом? Для чего у меня шорты и кроссовки? Авось, уложусь меньше, чем за час! И рванул. Под дождиком. Вместо того, чтобы до завтрака - побежал с полным желудком.
Добежал за 20 минут. Всё закрыто, конечно. В одном окне на первом этаже административного домика свет увидел, женщина молодая сидит, но дверь заперта и звонок выдран. Постучал в окошко, она вышла, объяснился: мол, стоял тут вчерась, да забыл барахлишко кой-какое. Ушла куда-то, вернулась с ключами: - Пошли искать. Какое барахлишко -то? (What stuff?) - Да пара рубашек там, трусы и прочее.
Пришли, открыли. Я всё своё выгреб в мешок припасённый, раскланялся (мол, сори, вот такой я профессор - повсюду вещи забываю. И обратно побежал. Душ принял и на вокзал. Уехал поездом 11.45 за 24.40 ф.с. (долго не мог поверить цене, почему-то решил, что должно быть порядка двух фунтов - банкноты спутал отложенные на билеты). Уютный поезд домчал до вокзала Сант-Панкрас за полтора часа. На вокзале в туалет сходил за 20 пенсов. Здание вокзала снаружи понравилось, сфотографировал.
Вокруг походил: отелей - прорва (микроскопических, правда). И обменник рядом. В обменнике поменял сто долларов на 58 фунтов и в первый же отель сунулся. 25 фунтов. Я ожидал 40. Посмотрел комнату - с телевизором. О’кэй. Девушка дежурная полячкой оказалась, два года только как в Лондоне, по-русски говорит. Расплатился, два фунта в залог за ключ оставил и - вперёд!
По путеводителю, конечно, сориентировался и поскакал, грубо говоря, на юг или юго-юго-запад. На юг, скорее. Мимо Университета, Британского музея и Библиотеки, Национальной галереи, Трафальгарской площади (!), откуда повернул слегка назад мимо площади Ватерлоо к Пикадилли (сёркус и улице)!! Где-то между Трафальгарской площадью и Пикадилли (или на Пикадилли-стрит) решился-таки купить Мите Signal Transduction за 25 фунтов. С Пикадилли свернул в Букингэмский парк (точнее, в Грин-парк), через который вышел к Букингэмскому дворцу (!!!), оттуда к Вестминстерскому кафедральному собору (!) и по Викториа-стрит к Вестминстерскому аббатству и парламенту с Биг-Беном (!!!!!). Фотографировал, конечно.
На обратном пути истратил 7 фунтов на альбомы и открытки с видами Лондона и 5 фунтов на красное вино (французский Кларет из Бордо 1995 года), хотя видел до того и подешевле, но боялся, что магазины закроют, а около гостиницы магазинчик был открыт, где можно было купить красное за 3.25. Но вот сейчас пью Claret и балдею - очень мягкое и вкусное вино, не жалко фунтов!
Запомнилось: болельщики у телевизоров во всех пабах с пивом орут (Британские Львы сборную Южной Африки по регби обыграли), наркоманка спит с открытым ртом на Лестер-сквере, народу гуляющего прорва (суббота!), попрошайки на ночь в спальниках устраиваются на крылечках и мелочь просят. У них её побольше, чем у меня купюрами. С живым гвардейцем народ вовсю фотографируется около Queen’s Garden недалеко от Трафальгарской площади. Погода была отличная: сухо, не жарко, иногда солнышко проглядывало.
29 июня, воскресенье. Самолёт трясёт при проходе через высокую облачность.
Проснулся в 6, в 7 пошёл завтракать вниз. Столовая на 12 человек. Француз требовал стакан для сока, а не рюмку (стопку) и гневно возмущался.
В 8 побежал по Gray’s Inn Street к собору Св. Павла (! - хотя зажат он весьма), оттуда на набережную Темзы и по ней к Тауэру (!!!) и Тауэр-бридж (!!). Фотографируя, добрался за 2 часа. У Тауэра купил Ирине “Лондон и его окрестности”. Обратно мимо Банка Англии промеж небоскрёбов (!) мимо Музея Лондона (!) добежал за 1 час 10 мин. Погода была как и накануне - самое то по городу бегать. И спасибо Индонезии - за кроссовки!
Из гостиницы я должен был убраться в 11.00. Опоздал минут на десять, ещё 20 собирался. До Хитроу на метро добрался минут за 50, заплатив 3.50 ф.с. Очень медленно шла регистрация, так что я еле успел потратить на сувенирный английский чай последние металлические фунты (да ещё не на тот терминал пошёл сначала). Сумку красную не удалось в самолёт протащить, пришлось сдать в багаж. Вылет задержали на час из-за перегруженности Хитроу.
И вот уже над Францией (или Германией уже?) лечу. Бай-бай, туманный Альбион, увидимся ль ещё?
631
И ю л ь 1 9 9 7 г.
1 июля, вторник. Митя меня встретил в аэропорту, очень обрадовался книжке, тут же на автобусной остановке в полупотьмах стал её изучать. Мы впритирку успели добраться с одной пересадкой на метро до университета. Легли в 2, встали в 8.30. Я побегал, позавтракали, позвонили в “Премьер”, “Анталес”, “80 дней” насчёт билетов на Канары: - Рано ещё, - говорят. - Цены не определились. Потом я пошёл на физфак командировку отметить - безрезультатно, после чего позагорал часик на стадионе, а Митя бегал на работу.
Затем мы обедали в столовой, а до того пытались перекрыть кран горячей воды, и я ушиб голову. Потом я опять на физфак - удачно. Затем с Митей в “Сделай сам” купили напильник, присматривались к этажеркам на колёсиках. Потом на базар за жратвой, к девяти в лабораторию - с Милочкой и Ириной по телефону поговорили. Потом ужин с пивом, и распростились у метро - Мите вставать рано. А я отправился поездом в Мурманск, куда и прибыл благополучно сегодня (2 июля) около полудня.
Накануне, Сашуля говорит, с утра было +24 градуса до обеда, а потом задул северный ветер и дождь пошёл. Сегодня +12 градусов, нормально.
3 июля. В университете узнаю: меня, оказывается, уже главным редактором несуществующего «Вестника МГТУ» назначили, ректор приказ издал, а его самого сейчас нету. Я к Чечуриной: - Майя Николаевна! Как это так: без меня меня женили? Я ведь с ректором свои условия не обговаривал!
(Чечурина - проректор по экономическому образованию - вела со мной предварительные разговоры насчёт того, чтобы я возглавил общеуниверситетский научный журнал типа «Труды МГТУ», и я в принципе согласился на условиях полноценного обеспечения этой работы помещением, штатами, техникой - компьютеры, сканеры, принтеры, факс, электронная почта - и зарплатой).
Она меня успокоила: - Не волнуйтесь, ректор на все Ваши условия согласен, я с ним разговаривала. Только он очень хотел бы, чтобы к Международной конференции, которая в октябре в МГТУ состоится, вышел бы первый номер журнала. Представительский, так сказать.
- К октябрю это очень мало вероятно. Народ почти весь уже по отпускам разъехался. Кто сейчас статьи готовить будет?
- Я понимаю. Уж как получится. Но Вы постарайтесь.
Ну, ладно. Придётся начать этим делом заниматься - требования к рукописям сформулировать, самому статью образцовую написать. А там посмотрим.
4 июля. Интересно: погода ясная (ветер северный, слабый) а температура воздуха утром всего +6 градусов. К вечеру, правда, до +15 поднялась.
6 июля. А сегодня после обеда уже +24 градуса!
Проводил Сашулю в отпуск, в Москву, там они с Митей должны уладить все вопросы по поводу виз и билетов на Канары, а оттуда в Калининград поедет.
Моё письмо Мите от 7 июля 1997 г.
To: dima@pghs.genebee.msu.su
From: Alexander A. Namgaladze <namgalad@polar.murmansk.su>
Date: Mon, 7 Jul 97 12:26:21 +0400
Hi,
Mama arrives on 8 July by the 111 train, the carriage No.7.
Kiss you, Papa
P.S. Our home telephone number is 26-25-66. They will attempt to install it tomorrow.
8 июля. Телефон дома поставили! «Народный телефон» - называется. За три лимона с лишним (шестьсот долларов). Обещали в течение года поставить, а поставили через полгода. Сбылась Сашулина мечта!
Моё письмо Мите от 8 июля 1997 г.
To: dima@pghs.genebee.msu.su
From: Alexander A. Namgaladze <namgalad@polar.murmansk.su>
Date: Wed, 9 Jul 97 12:52:20 +0400
Hi!
Thanks for the e-mail messages. Our home telephone acts! I'll call on mama to Vladimir on Thursday in the evening.
My kisses for both of you,
Papa
10 июля. Началась зубодёрная эпопея. Протезист велел весь верх убрать, а у меня там семь с половиной зубов парадантозных осталось (половину одного я сам в прошлом году дома себе выдрал) и два мудрости. Молоденькая, но решительная девица выдрала мне сегодня первые полтора зуба. Без проблем.
Письмо Мити от 10 июля 1997 г. Subject: New Info
From: Dmitry A Namgaladze <dima@pghs.genebee.msu.su>
Date: Tue, 10 Jul 7 14:07:12 +0400
Пpивет!
У меня возникли небольшие пpоблемы с получением пpиглашений.
Отчасти они возникли от моего собственного pазгильдяйства. Сейчас мне совеpшенно непонятно, почему я назвал только две фамилии (твою и Милочки) пpи заказе этого пpиглашения. Коpоче, мне опять надо будет его офоpмлять, пpичем я собиpаюсь послать туда факс с пpавильной тpанскpипцией наших паспоpтных фамилий и имен (во фpанцузской тpанскpипции). Я посылаю тебе ту тpанскpипцию, котоpая пpописана в пpиглашении, котоpое я получил в "Пpемьеpе":
NAMGALADZE ALEXANDRE
NAMGALADZE ALEXANDRA
NAMGALADZE DMITRI
NAMGALADZE LIOUDMILA
Пpовеpь и ответь, пpавильна ли она. Кpоме того, в RCI мне сказали, что необходимо, чтобы в клубе La-Costa внесли наши данные о владении в CSA в банк собственности. Почему-то у них в компьютеpе этих данных нет. Кстати, маму очень смутил вид пpиглашения из "Пpемьеpа". В этой бумаге нет никакого упоминания о клубе "Бевеpли-Хиллз". В качестве отпpавителя пpиглашения фигуpиpует "RESORT PROPERTIES" с адpесом в Лос-Кpистианесе (Оазис Дель Суp). В общем, пока не очень понятно, что это значит.
Жду твоего сообщения.
Митя.
13 июля. Температура воздуха утром +6, вечером - +19 градусов. А четыре предыдущих дня - плюс 8-9 градусов.
14 июля. Плюс 12 - плюс 25 градусов.
Четыре зуба верхних передних зараз выдрала мне девица. Не очень чтобы приятно.
15 июля. Ещё два зуба выдрал сбоку, а зубья мудрости мне девица не стала драть: - Оставьте, хорошие зубы.
Загорал на камнях на ближнем озере (+26 после обеда).
17 июля. Плюс 28 градусов!
18 июля. Плюс 25. Загорал на Семёновском озере.
Роман - прелесть! Я ему велел обзорную статью на английском для «Вестника» лепить из наших опубликованных и неопубликованных трудов, и он мне на это ответил:
- Как говорил Остап Бендер, дело я своё люблю, от работы не бегаю, давайте!
Я ему: - Не уверен, что так говорил Остап Бендер, но ты мне каждый раз так отвечай! Молодец!
22 июля. Валера Яров (он в приёмной комиссии в этом году) Оке Микаэльсона из Лулео притащил ко мне в ПГИ. Тот на него случайно набрёл в поисках связей с университетом. Здоровый такой швед. Эколог. Сотрудничает с нашим областным комитетом по экологии, по-русски неплохо говорит. Я ему пообещал раздобыть бумажки с информацией о предстоящей осенью конференции северных университетов в МГТУ, кофеем попоил. Приятный парень.
25 июля. Был на приёме у ректора по вопросу моего редакторства. Высказал ему своё удивление, что в моё отсутствие меня главным редактором назначили. На это ректор ответил, что он так понял Майю Николаевну, что я своё согласие уже дал, а он, в свою очередь, на все мои условия согласен. И принялся уговаривать меня оставаться в университете на постоянной работе.
Я посетовал на преподавательскую нагрузку - большая, мол, очень, а я всё же хочу оставаться действующим учёным.
- Да Вы вправе сами себе любую нагрузку установить!
Я пообещал подумать. Посмотрим, как дела пойдут. Пока-то мне здесь нравится больше чем в ПГИ. И если всё обещанное в части оборудования, штатов и зарплаты будет выполнено, то никакого особого смысла возвращаться в ПГИ не будет. Даже если Терещенко откажет мне в совместительстве.
26 июля. Мите 22 года!
В Мурманске сирень цветёт. Температура плюс 8-11 градусов.
Письмо Антонины Дмитриевны от 29 июля 1997 г.
Дорогие мои дети, Шурочка и Саша, здравствуйте!
Думаю, что моё письмо придёт к твоему приезду, моя дочь. Как тебе пожилось в большой, шумной, родной семье? От встречи остаются только воспоминания. Как пережил одиночество Саша? Справился ли с зубами? Желаю самых хороших результатов. Чтоб можно было свободно жевать.
У меня всё по-старому. Дни идут одни за другим и очень быстро, проживёшь понедельник, а завтра уже суббота. 26-го звонил Вова. В этот день у них был радостный день. Антон сдал физику на "5". В общем, наш Антон - студент. Как быстро выросли, повзрослели мои внуки. Хорошо, что у всех дела идут нормально. Только бы было хорошее здоровье. Вова сказал, что много малины поспело. Антону ко мне приехать, наверное, не придётся. Нужно убирать урожай. Жаль, конечно. А ему хочется. Не живи как хочется, а живи, как Бог велел.
Шурочка, пиши всё о своей жизни, а главное, как здоровье? Пока, мои дорогие, до свидания. Крепко вас целую. Ваша мама.
31 июля. Инородное тело в рот засунули - верхнюю челюсть из пластмассы. Не сказал бы, что нравится. Но вид у зубов снаружи ничего.
(продолжение следует)