Не надо вспоминать эти истории ярким солнечным днём – они покажутся выдумкой и глупостью. Такие истории надо обязательно рассказывать тёмной ночью, в лесу, у костра, когда кажется, что весь мир сводится к существованию одной-единственной точки, в которой ты сейчас и находишься. Только тогда в них и можно поверить.
Итак, тёмная ночь, лес, костёр… Я и Другой: нас двое – самое подходящее число для хорошего разговора. Но мы молчим. Мы молчим, и смотрим на огонь, и, разумеется, ни о чём не думаем. Костёр время от времени потрескивает, когда попадается сырое полено или неудачливый жук под корой. В очередной раз треск, и над нами разлетается небольшое облачко пепла.
- Чёрное сердце лопнуло, - вдруг говорит Другой.
- Какое чёрное сердце? – спрашиваю я.
- Ты не знаешь легенду о чёрном сердце? – удивляется Другой. – Я расскажу тебе. Вот скажи мне, как ты думаешь, какое у тебя сердце?
- Обыкновенное. Два желудочка, два предсердия, величиной с кулак… - отвечаю я. Я ещё не понимаю, что Другой говорит серьёзно.
- Ты не понимаешь. Все не понимают. Слушай. Вообще все сердца людей делятся на два вида: чистые и чёрные…
- Тогда, наверно, у меня чистое сердце.
- Ты убиваешь людей?
- Нет…
- Бывает так, что тебе хочется сделать что-то отвратительное, плохое, хочется ударить человека, избить, сломать вещь, выкрикнуть ругательство?
- Бывает, иногда…
- И что, делаешь ты всё это?
- Конечно нет!
- Значит, у тебя чёрное сердце, - говорит Другой, и это звучит как приговор. – Вся твоя злость, ненависть, все твои неудачи и плохое настроение – это остаётся в тебе, и сажа оседает на твоём сердце. Ты не выплёскиваешь черноту из себя, ты больше боишься за других и мало думаешь о себе. К тому времени, когда ты умрёшь, твоё сердце станет чёрным насквозь, чернее твоих глаз, чернее этой ночи.
- Ну а у кого же тогда чистое сердце? – спрашиваю я.
- Чистое сердце имеют те, кто не боится освобождать свою душу от зла, кто не скован моралью общества, кто рассеивает пепел вокруг себя, а не копит его в сердце.
- Это невозможно! Получается, что убийцы, воры, лжецы, мучители – все они имеют чистое сердце?!
- Да... Самое чистое сердце бывает у тех людей, которые убивают детей. Но надо понимать: это не значит, что они хорошие люди; просто их сердца не чернеют – сажа оседает на других.
Я молчу. Я удивляюсь. Странная теория, но всё-таки в чём-то правильная. Если ты не отвечаешь миру злом, то оно остаётся в тебе. Вот только…
- А какой в этом смысл? Чёрное у меня сердце или чистое – какая разница? Я всё равно живу хорошо, а убийц всё равно расстреливают… - замечаю я.
- Ты веришь в Бога? – неожиданно спрашивает Другой.
- Да.
- Ты веришь в Бога, но Бог в тебя не верит. Произошла ошибка, катастрофа. Бог верит в убийц и лжецов, не зная, кто они. Бог никогда не следил за тем, что происходит в нашем мире. После смерти люди приходили к Нему: чистые сердца Он отправлял в рай, чёрные – в ад. Бог действительно справедлив. Но несколько тысяч лет назад случилось непоправимое, всё спуталось – и теперь сердца грешников чисты, а сердца праведников черны. Но Бог не знает об этом. Тысячи лет – для него мгновение. И Он по-прежнему отправляет людей с чёрными сердцами в ад. И ты тоже попадёшь в ад! И ты будешь мучиться, и ты будешь умирать бесчисленное количество раз, ты будешь гореть, гореть, как Жанна Д’Арк, как жуки в костре и в тысячу раз сильнее! – почти кричит Другой.
- Нет! – тоже кричу я. – Ты лжёшь! Этого не может быть!
Этого не может быть… И причём здесь Жанна Д’Арк?
- Твоё дело – верить мне или нет, - тихо говорит Другой.
Мы снова молчим, и снова смотрим на огонь. Я боюсь поднимать глаза, чтобы не встретиться взглядом с Другим. Я вдыхаю запахи дыма, меня клонит в сон, и всё начинает плыть перед глазами…
Я забыл сказать тебе ещё кое-что, - медленно проговаривает Другой. – Насчёт лопнувших чёрных сердец. Дело в том, что чёрные сердца выкидывают с неба обратно на землю. Там они не нужны. Иногда чёрные сердца попадают в костры. Тогда они лопаются, и пепел разлетается вокруг, и люди дышат им. Пепел, он как катализатор – если его вдыхает человек с чёрным сердцем, то он просто взрывается. Совершенно перестаёт себя контролировать. Сразу выплёскивает всю свою сажу, на первого попавшегося человека. В нашем костре лопнуло старое чёрное сердце. Ты дышишь его пеплом. Я боюсь тебя!
Я медленно поднимаю взгляд: Другой сидит напротив меня, между нами огонь, а в его руке длинный и тонкий нож. Он сошёл с ума, ну конечно же, он сошёл с ума! Надо было мне понять это с самого начала. Но что же делать, ведь в таком состоянии он запросто может меня убить!
Я достаю из ботинка свой собственный нож – такой же длинный и острый. Я поднимаюсь на ноги. Я начинаю говорить и срываюсь на крик:
- Ты сумасшедший! Ты сумасшедший! Я не верю твоим легендам! Тебе просто нужен повод, чтобы убить меня! Ты псих, я тебя ненавижу!
Меня охватывает жар. Предчувствие близкой смерти… И я не выдерживаю и набрасываюсь на Другого. Я ударяю его ножом в руку. Другой кричит и разбрызгивает капли крови. Он кидается на меня, хватает за ту руку, в которой нож, ставит подножку, и я падаю на землю. У меня нет сил сопротивляться. Острые колени Другого упираются мне в спину, придавливая к земле. Лезвие его ножа прямо перед моими глазами. Руки его дрожат.
Другой говорит:
- Ты зря не веришь моим словам. Я знаю истину, я всё знаю… Чёрное сердце попало в костёр, пепел проник в тебя, и теперь ничего не изменить. Ты не остановишься, ты хочешь убить меня. Я хочу жить, поэтому лучше я убью тебя.
- Я тоже хочу жить, - хрипло отвечаю я. – Отпусти меня, я верю тебе, отпусти…
- Нет. Я убью тебя. Я убью тебя! Ты попадёшь в ад, и ты будешь гореть, гореть, как Жанна Д’Арк, как жуки в костре и в тысячу раз сильнее! – Другой захлёбывается своим криком, он снова и снова повторяет одни и те же слова.
- Я не хочу гореть!
- Я – Рука Бога, ничего никому не дающая, но отбирающая у тебя жизнь! – неестественным голосом провозглашает Другой.
- Не верю… - это мои последние слова, и затем Другой дёргает меня за волосы, я запрокидываю голову, и я вижу чёрное небо, чернее моих глаз, почти такое же чёрное, как моё сердце…
…Сейчас я сижу за деревянным столом с облезшим лаком в помещении с серыми стенами и двумя дверьми друг напротив друга – белой и чёрной. Мне, судя по всему, во вторую... Неподалёку за точно таким же столом сидит существо в грязноватой серой одежде и с куцыми крыльями за спиной и неодобрительно посматривает на меня. Несколько минут назад оно осмотрело моё сердце, моё чёрное сердце и выдало сопроводительные бумаги; мне удалось заглянуть в них, там описывается, какое меня ожидает наказание. Я дрожу… Другой был прав, вот что самое ужасное...
Существо спросило о моём последнем желании. Я хочу написать о том, что со мной случилось, и оставить этот рассказ на Земле. Теперь я дописываю последние строчки. Я отдаю написанное существу. Оно берёт листы бумаги и пробегает глазами. Усмехаясь, оно говорит мне:
- Твоё желание будет выполнено... Но неужели ты не понимаешь, что никто не поверит твоим словам?
- Почему? Почему никто?
- Ты и сам не поверил Другому, так ведь? И тебе никто не поверит... Ну всё, давай, иди уже, и без тебя дел много.
Существо подталкивает меня в сторону двери. В сторону чёрной двери. И я иду…
Не надо вспоминать эти истории ярким солнечным днём – они покажутся выдумкой и глупостью. Такие истории надо обязательно рассказывать тёмной ночью, в лесу, у костра, когда... Сейчас люди редко ходят в лес, раскладывают спальные мешки и разжигают костры. Кирпичный дом, электрические лампочки, диван и картошка фри. Они никогда не услышат этой истории. Да, возможно, они когда-нибудь прочтут эти строки – ярким солнечным днём – и не поверят, и никогда не поймут, и никогда не узнают…
12.04.2005