1
У Семена не было жены. Даже намеков на женский пол не было. Все вокруг и внутри него намекало на то, что так тому уже и быть. Мужской гормон давно уже перебродил, превратился в уксус и изредка выплескивался в виде тихих полусумасшедших капризов.
Летом Семен терзал свой дачный участок. Селекционировал и прививал. Долго и страстно выискивал и вынюхивал навоз нужной консистенции, потом с наслаждением купал в нем свой огород и купался в нем сам. Зимой Семен ничего такого не делал. Сидел дома, вооружившись мягкой бархатной тряпочкой. Этой тряпочкой он долго и вдумчиво вытирал пыль с пластинок. Одну за другой брал, обмахивал с одной стороны, переворачивал, обмахивал с другой и аккуратно убирал на место. Слушать пластинки ему было не на чем.
Работал Семен как все. Внимания не привлекал. В ящике рабочего стола хранил несколько ирисок и пакетик с сушеным шиповником. На столе всегда дымил свежий раствор: шиповник, чай, сахар. Никогда Семен не курил и на коллегиальных посиделках присутствовал только на торжественной части. Когда предлагали отпуск, не отказывался и честно пропадал на четыре недели. Когда однажды Семен не появился в положенный день после отпуска, пропажу заметили не сразу. Когда заметили, раскопали в отделе кадров личную карточку, красивым почерком переписали на бумажку телефон и адрес и стали искать. Когда надоело искать самим, поручили милиции и вернулись к своим рабочим местам. Милиция искала воров, насильников, убийц, а, между прочим, и пропавшего Семена. Нашлись почти все воры, убийцы и насильники, а следы Семена терялись сразу за дверью его квартиры.
И о чем эта история – спросите вы.
А о том, что на другом краю света шла по улице уже не девушка, но еще очень приятная во всем.
– Вы любите музыку?
Уже не юноша, но все еще не лысый смотрел как-будто на нее.
–Да, кажется.
–Тогда возьмите эту пластинку. Она как новая. Я ее сам ни разу не слушал, но, говорят, хорошая.
– Спасибо, но зачем она мне? Да мне и слушать не на чем. Проигрыватели сейчас и не найдешь нигде.
– Вот и я…
Взгляд ее как-то сам прошелестел по названию пластинки, да и все остальное произошло само собой.
– А хотите, пойдем вместе послушаем.
– Да нет, поздно мне уже пластинки слушать.
– Это никогда не поздно. Тем более, завтра суббота.
При чем тут суббота? – подумал Семен. Достал из кармана две ириски, одну предложил, вторую машинально убрал в карман.
– Так у вас же не на чем.
– Это – есть на чем. В смысле, у меня эта запись на кассете есть.
Семен незаметно пересчитал ириски в кармане, мысленно перебрал содержимое пакета: чай, шиповник, сахар и решил, что раз уж завтра суббота…
2
У Людмилы был муж. Да и кроме мужа всякое было. Только вот то хомут оборвется, то кучер напьется, никак с мужиками дольше, чем на время не получалось. И не то, чтобы все прошло, а надоело как-то. Искать надоело и ждать надоело. Так и привыкла. Для себя и всегда сама с собой. Изредка надежда пальчиком поманит, да куда уже ей, старой корове. Вон уж и мешки под глазами, и волосы когда последний раз красила. Мимо, домой, к уютным и мягким подушкам – подушечкам, которые сама сшила, сама набила, сама как надо и куда надо разбросала. А вон и недошитое сердечко плюшевое дожидается.
Летом надо бы к сестре съездить. Если позовет, конечно. Там у них такие абрикосы с персиками! Отпуск, кажется, в августе. Купальник новый купить. Хотя, и старый сойдет.
Работала Людмила с бабами. Тоска. Бабы, как известно, дуры, когда рядом ни одного мужика. А мужиков у них в коллективе не было. Что 23 февраля, а что 8 марта. Коробка конфет без отрыва от производственного процесса.
И не о чем было бы рассказывать, если бы не случилось с Людой.
А что-то с ней случилось, и на работу сначала проспала, потом решила еще немного поваляться, а потом рукой махнула и решила вообще на работу не пойти. Вынесла все свой подушки на балкон, и среди лета снег пошел. Вышла Люда на улицу, улыбнулась дворнику и побрела куда бредется. А тут стоит кто-то, явно с другого края света, и пластинки раздает. И то ли шиповник где-то рядом цветет, а может и показалось. А что за пластинка? А какой завтра день? Суббота, кажется! При чем тут суббота? А хоть бы и понедельник!
– А хотите, пойдем вместе послушаем.
Люда аж дышать перестала от собственных слов.
– Да нет, поздно мне уже пластинки слушать.
«Пластинки? При чем тут пластинки!?» Слова скакали быстрее мыслей. Стыд плелся за мыслями прихрамывая, и явно не успевая.
– Это никогда не поздно. Тем более, завтра суббота.
Новая волна удушья. «Все же ляпнула про субботу! Ну, при чем тут суббота!»
– Так у вас же не на чем.
«Откуда он знает про подушки? Или он все еще про пластинки? Дура!Дура!Дура!»
– Это – есть на чем – «Ну, все. Никогда!... Убежать!... Что я делаю! Что я делаю!!!»
– В смысле, у меня эта запись на кассете есть.
«Теперь он молчит. Чего же он молчит! А что ему говорить!»
– Ну, раз уж завтра суббота… в смысле… у меня вот и шиповник… и сахар с собой… на часок и… спать. Ой!
За несколько мгновений жуткого молчания мимо Семена и Людмилы с жутким гулом пронесся табун диких лошадей. Когда топот стал стихать и осела пыльная завеса, Семен увидел, что Люда улыбается.