Беседа первая.
- С чего ты себя помнишь? Первое событие детства, которое тебе запомнилось?
- Первое, что я помню – запах арбуза. Его не было на самом деле, но я почему-то вижу серую мартовскую улицу, с катящимися по ней полосатыми зелеными арбузами. На улице свежо, уныло. Я, трехлетняя девочка, важно шагаю по улице, держась за отцовскую длань. И всем сообщаю радостную новость: у папы родился сын, а у меня братик.
- Ощущения были светлые?
- Безумно светлые. И чем они светлее, тем больнее их вспоминать. Меня и сейчас тянет на эту улицу, названье которой замазано и давно стерто.
Беззвучные рыдания – содрогается сердце. Девушка-психолог ловко выложила передо мной гору салфеток. Утереться простыней? Так всегда говорил мой отец. Я иссушила салфеточкой два слезливых болотца. Не хочу больше говорить.
Беседа вторая.
Я еду в троллейбусе со своей лучшей подругой. Когда это было? В прошлой жизни. Мы смолчались давно в суете урбанистической жизни. Онемели навечно. Но мы все равно говорим. Она как бы умоляет взглядом ответить на вечный вопрос: «Почему мне так одиноко?» А я ей так же телепатически кидаю посыл: «А все оттого, что нет ничего вокруг тебя, ты светишь одиноким огоньком черным неподвижным фигурам. Кто-то дергает их за ниточки. А ты уже не можешь. И твои зеленые глаза давно уже не окунаются в призраки душ». Она молча кивнет. А вслух скажет: «А все будет так, как оно быть должно». За полчаса это единственная фраза. Про себя она подумает: «Зачем ты меня предала?» А я ей так же отвечу: «Зачем ты меня предала? Предала забвению...»
Беседа третья.
-Тебе хорошо со мной? (Дрожат нити моего голоса)
-Я всегда мечтал о слиянии с луной. (Просто, естественно полились слова на ладони)
-Только ты с одной стороны, а я с другой, а внутри – пустота. (Машу руками, отгоняя пустоту)
-Нееет. Я смотрю в тебя. Я вижу тебя. Я обожаю тебя. (Как легко он это говорит!)
-Неправда. Откуда ты? Ответь мне на один вопрос: «Справедливость все-таки есть?»
-Не ищи справедливости – нет ее. (последние капельки надежды растеклись по небу)
-А зачем есть ты?
-Чтобы обожать тебя.
-Какие женщины тебе нравятся? Ах, да тебе все равно. Прости, я совсем забыла.
-Неееет. Не все равно. Такие, как ты.
-Ты врешь?
-Нет. Я рад, что ты существуешь.
-Ты издеваешься надо мной?
-Нет. Никогда.
Беседа четвертая.
-Ты – ведьма? Я сам знаю ответ на этот вопрос.
-(С кривой усмешкой). Я самая страшная ведьма, я всех заключила в свои нелепые объятья. Нет... почти всех. Что же за чертовщина происходит?
-Не знаю. Не знаю. Только вот нервическая особа, которая не знает, чего хочет, это и есть ведьма.
-Я чувствую, как звенят цепи, накинутые на твое сердце. Ты чувствуешь меня?
-Да... Нечему там звенеть, сердца уже не осталось.
-Чем же ты чувствуешь?
-Не знаю. Ничего не знаю.
-Неужели всем бы стало лучше, если бы меня не стало?
-Не говори так. Что делать тогда мне?
-Но ты же ничего не ощущаешь уже?
-Труху мыслей разгребаю... потихоньку.
-Что же будет дальше?
-Поживем-увидим.
Беседа пятая.
Гаснет небо. Приходит тоска. Она ласково треплет мои волосы, смотрится в мои глаза, как в зеркало, и я ощущаю сырость того самого мартовского денька. И я тихо смотрю на себя и кричу: «Зачем?»
Тоска нашептывает вторым голосом.
-Зачем? За-чем-мм?.. (Эхо отрывает мысли листочек). Просто – боль. Просто – тающий снег. Просто ты и я... Я и ты...
-Зачем я? (Непослушные губы все шепчут бессмысленное слово).
-Это не ты. Это давно уже не твое.
-Зачем мне? (Смыкаются напряженные ладони).
-Ты же сама знаешь, что не тебе. В большей степени - не тебе.
-Зачем он? (Вытекают глаза).
-А ты можешь узнать его среди тысячи песчинок мира? Ты можешь заглянуть в лицо своего сна?
-Отчего не могу? (Иссушилось болото).
-А ты слови: не могу...Не...Могу-у... Могу-у... (Вернее, могла).
Беседа последняя.
Сонные глаза. На щеке вмятина от ребристого свитера. Слегка шатает. Смотрю в такие далекие черные просторы глаз.
-Тебе нечего мне сказать? (Щурю глаза от солнца.)
-Есть. Но где найти слова?
-Я не вижу тебя. А ты?
-Я тоже. (Смотрит мимо меня)
-Я украла себя. Хочешь украду еще что-нибудь?
-Не хочу. Не надо больше.
-Хорошо... Очень кружится голова. Можно я возьмусь за тебя?
-Не надо. Меня самого клонит к земле.
-Можно я посмотрюсь в твои глаза?
-Как это? Зачем?
-Как в кусочки зеркала, как в кусочки стекла, как в кусочки льда.
-Смотрись, если что-нибудь увидишь.
- Зачем ты всегда пишешь кровью?
- А это, чтобы смыть все с себя.
- Но ты запачкаешь себя...
- Нет, напротив, отмываюсь.
- От кого?
- От того невидимого. Кто всегда терзает и мучает нас.
- Кого?
- Всех нас...
- Посмотри на небо...Стекает небо – все мутно вокруг. Я столько смотрела на небо... Ты меня слышишь? Нужно ли тебе говорить? Ты слышишь меня?
- Иногда –да.