Он видел сон: по берегу свинцово-синего, почти серого, моря на задних ногах шел белый слон с хоботом, похожим на руку. На слоне была надета смешная пижама в голубую и розовую полосочку и летняя шляпа, которую слон время от времени приподнимал, чтобы раскланяться с кем-нибудь из знакомых. Слон прошел мимо пляжного ограждения и вышел на дорогу, где стал голосовать проезжающим машинам, щелкая при этом пальцами на хоботе.
...Тут ему стало так смешно, что он проснулся. Но сколько бы мама и папа ни спрашивали его, почему он смеялся, он бы не смог рассказать. И даже не потому, что он плохо разговаривал, но потому, что то, что кажется смешным во сне, вовсе не обязательно будет смешным, когда проснешься. Так же как и наоборот. И потом, мир в его снах всегда выглядел не так, как в жизни, и родителей это огорчало. А он не хотел огорчать родителей.
Во время родов пуповина обвилась вокруг шеи, и он пережил клиническую смерть. Это стоило какой-то части рассудка ему и немало горьких слез его родителям. И все–таки жизнь продолжается! Да, дожив до десяти лет, он не научился как следует разговаривать, да, он отставал от сверстников по интеллектуальному развитию, но все это окупалось другим: он рос удивительно добрым и жизнерадостным мальчиком.
Ведь, в конце концов, разве все люди должны быть одинаковыми? Разве Бог, создавая мир, хотел, чтобы мы были похожи на однояйцовых близнецов? Почему же тогда из года в год школы планеты штампуют миллионы набитых одинаковыми знаниями одинаково неприспособленных к жизни выпускников?
Божья мудрость сияет во всем: в каждой травинке, в каждой мухе, в каждом цветке. И мир, в котором он жил, был ничуть не хуже мира захватанных школьных учебников и пустопорожних знаний, которыми учителя набивают неокрепшие умы. Это был мир фантазии и любви.
Дети во дворе не хотели играть с ним, но он играл с мамой и очень радовался, когда у него получалось. Я много раз видел его, бегущего за мячом, который легко словил бы любой мальчуган его возраста. Но сколько радости, сколько неописуемого восторга было в его глазах, сколько тепла и света!
Учительница в школе кричала на него и обзывала тупицей (наши учителя вообще люди своеобразные; похоже, некоторые из них попросту ненавидят детей), а он смотрел, как на холодном окне исчезает след от дыхания, и не понимал, чем книжные фразы могут быть лучше мира за окном.
И сколько бы папа и мама ни приглашали репетиторов, не давались ему эти мудреные предметы и все. Бесполезно тянуть за ростки, чтобы они росли быстрее, хотя родители снова и снова пытались привить в нем любовь к школьной программе, потому что без школьного образования, увы, в нашем обществе никуда не устроиться. Но все было напрасным, и ничего нельзя было поделать. Они ходили к докторам, посещали психологов, но это приводило лишь к тому, что мальчик все больше и больше замыкался в себе, пока однажды кто-то не посоветовал свозить его на море. И тут он расцвел.
Он полюбил море однажды и навсегда, полюбил эту массу накатывающейся и откатывающейся воды, то и дело приглашающую его поиграть: то побегать с волнами наперегонки, то построить песочный замок, то побросать камни в воду, считая получившиеся блинчики...
С каким нетерпением каждый раз он ожидал встречи с морем, как не хотел уезжать! Но что делать: взрослая жизнь связана тысячью непреодолимых условностей, необходимостью где-то жить и как-то зарабатывать на жизнь. Поэтому приходилось мириться с тем, что снова и снова приходится уезжать домой, чтобы в следующем году непременно вернуться.
В этом году к поездке начали готовиться еще в мае: покупали летние шорты, майки, сандалии, плавки. И в довершение всего у дяденьки, похожего на собаку, купили модные солнечные очки. Теперь он был полностью экипирован. Дело оставалось за малым: он ждал летних каникул и родительских отпусков. Как нетерпелось ему! Как хотелось, чтобы назначенное время поскорее наступило!
И вот свершилось! Папа еще раз проверил машину, они собрали вещи и поехали.
- Пап, а песочные замки мы будем строить? – то и дело спрашивал он, отрываясь от оконного стекла.
- Конечно!..
- А янтарь искать?
- ...
- А купаться?
- Будем, все будем...
Они ехали все дальше и дальше, и время летело одним бесконечным праздником. И дорога, и пограничники, и гостиница, и номер окнами в сад - все это было чудесной прелюдией, обещанием скорой встречи с тем, что никогда не отпускало его от себя, обещанием моря.
...Несколько дней пролетело словно во сне. И было все, что он так любил, и даже больше! Песочные замки, блинчики по воде, бег наперегонки с волнами, поиски янтаря и запуск воздушных змеев... Он чувствовал море как друга, он играл с ним, он жил только им.
А потом он увидел того самого слона, из его смешного сна. Далеко в море слон брызгался и купался, смешно загребая хоботом. Ему захотелось поиграть со слоном, и он бросился следом. И где-то там, споткнувшись, провалился в глубокую яму, такую глубокую, что ему показалось, что он вынырнул на другой стороне земли...
И бежали родители, и люди на пляже что-то кричали и показывали пальцем, но он ничего этого не видел. Капля растворилась в океане, он ушел туда, где никто не назовет его тупицей, где совершенно неважны его возраст, образованность или умение давать правильный ответ. Туда, где нет ни детей, ни взрослых, ни умных, ни глупых, где каждый ценен только за то, что он есть...
А потом были поиски, долгие поиски ушедшего мальчика, но все было напрасным: море навсегда приютило его.