Вторая часть книги Ночные охотники

 *****
 Ровно в пять часов утра зазвонил телефон, стоящий на маленьком столике рядом с кроватью прокурора города. Зная наперед, что его-то никто не будит просто так, еще не пришедший ото сна прокурор поднял трубку. Немного откашливавшись, он сказал в ненавистную трубку:
 - Да.
 - Петр Петрович, здравствуйте. Извините за беспокойство, но у нас очередное череда преступлений, - немного прокашлявшись, и тем самым, давая прокурору города прийти в себя полностью, проговорил начальник УВД Попов Иван Степанович. Сделав паузу, он продолжал - В городе, кроме двух убийств, где работают оперативные группы, еще три большие кражи. В последнем случае есть пострадавший милиционер.
 - Оружие?
 - Он молодой еще боец, не прошедший курсы. Только устроился и по этому не успели ему выдать оружие: Но те, кто на него покушался, видно, основательно его искали у бедняги. Кроме всего прочего парня здорово избили и передали через него привет тем, в форме кто вчера нанес им ощутимый ущерб. Обещая на днях сделать то же самое и с приехавшими. У меня еще пока есть время задать вам один вопрос. Блатата сегодня собирается на “Мудрой горе”, устраивает день рождения одному из воров в законе, а вернее сказать, праздник победы. И это на виду у всего поселка? Может быть, запретить им это делать?
 О «Мудрой горе» шли из старинных легенд рассказы о значимости этого места для города.
 Да не только для него, но и для всей округи: эта гора господствовала не только над городом над всем пространством, вокруг него. За много десятков километров с нее можно было видеть все, что делается в округе. Вот почему еще в старину на «Мудрой горе» была поставлена сторожевая вышка, на которой во время надвигающейся опасности зажигался костер. И все в округе, глядя на гору, знали о надвигающей опасности и готовились заранее. Сколько раз эту вышку сжигали захватчики, но стоило только им уйти, как снова на горе возводилась сторожевая вышка. Она-то и позволяла вовремя направить в нужное место собранную вновь дружину.
 А сейчас, в наше время техники, эта гора стала реликвией. На ней устраивали небольшие праздники, свадьбы и другие развлечение. Вот на ней-то сейчас и хотели устроить праздник крученые парни.
 - В какое время там начнется вечеринка?
 - Наверное, после обеда, - тихо и спокойно говорил Иван Степанович, но в нем самом все уже давно кипело и бурлило: разве не хватит у него сил для разгона этого борделя? Разве не в их власти выгнать иногородних пришлых, да и местных из его родного города? А сейчас он должен просто сидеть и ждать, когда ему дядя поможет. Уже не выдержав такого затянувшего молчания прокурора, он без намеков сказал: - Может быть, обложим их, как медведей, и выгоним их из города. Сразу же двух зайцев убьем?
 - Нет, не надо - сидя на крою кровати и обдумывая все варианты, проговорил прокурор города. То, что предложил начальник УВД, В его положение было нормальной реакцией. Но он не знал одного факта: в город еще вчера приехали два московских журналиста. Они представляли очень крупные всесоюзные издания. И если работники милиции сделают, что-нибудь противозаконное, не сносить им головы. Эти двое, писак, уж точно прославят их на всю матушку-Россию. Им-то только попади, они тут же из маленькой мухи раздуют целого слона.
 - Давай соберемся у меня в часов так одиннадцать и не торопясь, все взвесим и обсудим. Смотришь, и придумаем, что-нибудь, думаю, в любом случае выход найдем.
 - Хорошо, пусть будет, как ты хочешь. Еще раз извини за столь ранний звонок, до встречи.
 Петру Петровичу уже было не до сна. Вот почему он, сделав зарядку, занялся утренними процедурами. Ровно в шесть он позвонил в гараж и договорился, чтобы к семи часам к его дому подали машину. А так как время еще оставалось, то он занялся неотложными домашними делами. Удивительно, но факт: только так, занимаясь физической работой, он мог очень продуктивно обдумывать любое затрудненье. Он даже сам не заметил, как пришло время выходить из дома. Ровно в семь Петр Петрович сел в свою персональную «Волгу». Как он любил по утрам смотреть на просыпающийся город, кто бы только знал! Вот и сейчас, немного покатавшись по нему, он поехал в поселок, откуда были его корни, где он вырост и возмужал. Туда, где остановились присланные ему в помощь милицейские три экипажа. Он снова и снова перебирал в голове, всю собранную им информацию о проделанной за вчерашний день работу. Да за какой день, или вернее сказать, за полдня они столько наворотили, что его следователям еще на неделю хватит работать!
Вот почему перед беседой с начальником УВД он решил изложить проблему этим ребятам и постараться вместе с ними найти выход из сложившего положения.
 Уже при въезде в поселок он обнаружил новшество. Прямо у первого дома поселка стоял недавно вкопанный импровизированный шлагбаум. Все ничего, но рядом находился престарелый сторож. В тулупе и в зимней шапке с опущенными ушами, он выглядел словно продолжение шлагбаума. Стоило только подъехать к закрывающему препятствию, как дедушка, проснувшись от своей дремоты, кряхтя, протянул руку назад. Еще мгновение - и в его руке уже была веревочка. Стоило ему только её дернуть, и весь поселок по его сигналу будет поднят на ноги. Теперь старец смелее, посмотрел своими подслеповатыми глазами на выходящего из машины молодого человека.
 - Здравствуй, дедушка. - Обратился, подходя к дедушке, Петр Петрович - Как бы нам проехать в поселок и при этом не задеть тебя?
 - Здравствуй, мил человек - шамкая беззубым ртом, проговорил сторож. Одновременно приложив ладонь чуть выше бровей, Он старался получше рассмотреть перед ним стоящего: внутри уже давно зародилось нехорошее подозрение. Хоть дед и плохо начал видеть, только эту машину - черную «Волгу» большого начальства не каждый день встретишь. Вдобавок ко всему он уже давно признал, кто пред ним стоит. Только виду не подавал, что узнал внука Симонова Ивана. Решив немного попугать стоящего передним, сказал:
 - У нас со вчерашнего дня порядки ужесточились. Если ты, сынок, проедешь без человека, к которому приехал, то мне придется дернуть за веревку. А после не обессудь человече, но, я думаю, с вашей машиной случатся неприятности. Тут, понимаешь, мил человек, появился начальник, который навел такие строгости. Все поселковые, видя, что все введенные новшества не во вред поселку, беспрекословно подчинились ему. Мало того, все довольны, доверяют ему словно родному.
 - Это такой маленький в погонах? – уточнил Петр Петрович. - Но такой деловой, каких еще свет не видел? Я не удивлюсь, если вы, дедушка, мне скажете, что поселок вчера был весь пьяный.
 - А вы откуда знаете, товарищ прокурор? Я вас вчера, кажется, не видел среди тех, кто ремонтировал милицейские машины. А Мишку, откуда вы-то знаете? Он же хоть и хороший человек, но в городе совсем недавно.
 - Дедушка, он мне сам нужен, и очень срочно.
 - Ну, раз так, то я попробую его разбудить…. - дедуля немного подумав, несколько раз дернул веревку, находящуюся у него в руках. В ту же секунду, из глубин поселка, со стороны центральной площади, раздалось ворчанье и плюс ко всему, сдобренное отборным матом.
 - Давай, давай, богохульник, тут как раз стоит прокурор города, он-то тебя и устроит на пятнадцать суток! Вот будет время для меня отдохнуть немного….
 Громкое замечание в ответ на ругательство подействовало, словно удар тока среди белого дня. Из-за завалинки выбрался чуть помоложе, но тоже дедуля: он уже собирался оправдываться, как первый сторож на него гаркнул:
 - А ну пацан, быстренько, одна нога здесь другая уже там, сбегай за Михаилом, скажи ему, что его требует сам прокурор города. И побыстрее!
 Понурившись от очередного наскока своего старшего друга, только что проснувшийся, убыстряя шаг, отправился в глубины поселка.
 - Вы уж меня извините, но пропустить я вас не могу, нагорит мне от поселкового старосты. – Сказал Петру Петровичу дед - Мне велено, до утра никого в поселок не впускать. То есть из поселка можно всем выходить и выезжать, а вот в поселок никому. Раз он тебе так нужен, прям с самого утра, что ты в такую рань, встал, значит, наши дела очень хорошие. Не правда ли? Не волнуйся, он умный человек и экипажи у него подстать ему. Ты бы, мил человек, посмотрел, как они вчера приводили свои машины к сегодняшним своим делам….
 - Ну да ладно, хоть я и послал человека, но все-таки неприлично тебе, большому человеку, здесь стоять. Иди, может быть, тебя, как большого начальника, не тронут местные бестии. Тебе же надо еще посмотреть машины и то, как устроились сами наши сынки, – наконец смилостивился сторож.
 Петр Петрович уже двигался вперед к площади. А у самого в голове еще стояли последние горделиво произнесенные слова деда. Уже не доходя до самой площади, до которой осталось метров десять, он сделал ошибку: вертя головой из стороны в сторону, не заметил под ногами оставленную кем-то, а может быть, и специально положенную пустую консервную банку. Стоило ей только попасть под носок туфли, как она, будя весь поселок, своим звоном, полетела от него. Первыми на этот звук, как всегда откликнулись собаки. Они, будя всех и вся на своем пути, понеслись в сторону шлагбаума. Но при виде прокурора города, у собак видно сыграл инстинкт. Некоторые, из них развернувшись, бросились на чуть знакомого, а вернее, на не знакомого им человека. А чужак, зная нравы местных собак, еще с детства, словно столб стоял и не шевелился. А четвероногое зверье словно белены объевшись, кружилось вокруг незнакомца с пеной на губах: Не прошло и нескольких минут, как на помощь собакам, уже неслось мужское население поселка. Благо, между деревенскими людьми, виделись милиционеры, одевающиеся на ходу.
 - А ну назад, сволочи! Разве не видите, человек пришел один и с миром?
 Через несколько мгновений и прокурор города находился уже вне опасности.
 - Здравствуйте Петр Петрович, - подбегая к своему шефу, прокричал Михаил Двухжилов, тем самым, снимая у всех всякое сомнение, к кому гость приехал. - Извините за то, что вовремя вас не встретил!
 Под любопытствующие взгляды он провел гостя к тому месту, где лежала целая куча пустых ящиков, которые еще вчера переставляли из себя импровизированные стулья и столы.
 - Прошу вас садитесь, пожалуйста, на ящики. Или мы с вами можем пройти в любой дом, где Мы проживаем.
 - Ты хочешь сказать: « Непрошеный гость хуже татарина»? – ответил прокурор - Нет, мне нужно посмотреть на вас, у меня для вас есть работа. Только гость уселся на перевернутый ящик, как тут же все девять милиционеров, сели рядом с ним. Все с интересом стали ждать продолжения разговора. Даже местные, видя ответственный момент, отошли от собравшихся на совещание работников милиции, на почтительное расстояние.
 - Как отдохнули? – спросил Петр Петрович, глядя на посвежевшие еще заспанные лица - Ваши лица сейчас лоснятся от сытости…
 Улыбаясь, он увидал, как все быстро посмотрел на Михаила, который в ответ, словно ничего не произошло, просто пожал плечами. Убедившись, что посторонние отошли от них на приличное расстояние, прокурор города начал говорить.
 - У нас в городе проблема. За эту ночь ограблены с огромным цинизмом три магазина. При этом пострадал один милиционер, который сейчас лежит в больнице в реанимации. Он юнец, всего несколько месяцев прослужил в милиции. А они из него сделали отбивную котлету, видно в назидание вам.
Глядя на притихших милиционеров, Петр Петрович, чувствуя, как они закипаю, решил докончить свою речь:
 - Еще одна нехорошая для нас новость. Вся блатата сегодня собирается на “Мудрой горе” праздник устраивать. Видите ли, у местного авторитета день рождения. А мне кажется, хотят просто показуху устроить, для всего города. Они решили тем самым фигуру из трех пальцев, нам показать. Вот я и хочу вас послушать перед тем, как встретиться с начальником УВД: может быть, в ваших головах созреют какие ни, будь предложения?
 В один миг все сидящие перед ним разделились на три группы. Видя, как они, стесняясь его, начали шептаться, прокурор, из деликатности встал, потом пошел к милицейским машинам. Тем самым, давая милиционерам время для обсуждения. Судя по шум, спор то увеличивался. К ним сорящим хотел, было подойти молодой человек, но они на него так цыкнули, что парень с удвоенной скоростью удалился восвояси. Хоть и хотелось Петру Петровичу узнать, о чем они там толковали, но он пересилил себя. Ему даже пришлось немного побеседовать с местными старожилами, прежде чем милиционеры пришли к общему решению. А поскольку споры утихли, ему ничего не оставалось, как вернутся обратно. Молча сев на свое старое место, начальник всех трех экипажей стал ждать решение, принятое спорившими.
 - Простите нас за ожидание, мы тут здорово посовещались, и пришли к единому мнению. Надо все сделать очень хитро, даже первое время, не касаясь празднующих блатных. Но при этом постараться затянуть их в нашу игру. Или сделать так, чтобы их быки, то есть охрана, сами прыгнули первым на нас. А уж мы им покажем, где раки зимуют. - Сидящие вокруг говорящего, все дружно, в знак согласия закивали головой и загудели. Увидав такую поддержку, Двухжилов продолжил говорить: - Я с одним своим экипажем приеду на гору. Вы же знаете, с недавних пор нас прозвали «паровозом». Вот там мы и попробуем свой сигнал настроить. А то у нас еще возможности это сделать не было.
 В глазах у милиционеров играли веселые искорки. Не понаслышке знали они об этом чудодейственном способе, отсюда сарказм, который, можно было прочесть и на лицах экипажа Двухжилова.
 - Мы там, на месте определим, как нам действовать. Одна проблема или вернее просьба, - мы за городом его попробуем. А после этого пусть любой большой начальник накричит на нас по радиостанции и потребует отрегулировать этот звуковой сигнал. Еще нужен любой из магазинов, которые обокрали этой ночью. С ним нужно договориться насчет камуфляжа. Как только мы посигналим своим горном, через некоторое время пусть подъезжают и остальные два экипажа. А уж потом, я думаю, к финалу и вы можете подъехать. Ваше дело сторона и вы ничего не знаете. А на месте уж сами определите, что делать, вам и флаг в руки. Уж вы там можете вовсю ругаться…
 - Хорошо, пусть будет по-вашему. Но если у вас не получиться, мы сами разберемся с ними, своими силами, - заметил, прокурор. – Но наперед знайте, к тому месту будут подтянуты дополнительные силы. Еще забыл вам сказать: среди тех. пирующих, будит два журналиста из Москвы. И прошу вас, чисто для меня, устроить встречу тэт, а тэт с ними.
 Быстро поднявшись, Петр Петрович пошел к своей машине, стоящей невдолике. К тому времени её все-таки запустили в поселок.
 
 *****
 Как только экипаж Двухжилова подъехал к разгромленному ночью магазину, у всех сидящих в машине еще больше испортилось настроение.
 Чем больше они рассматривали кавардак устроенный ночными вандалами, тем больше приходили к мнению, что прокурор города оказался прав. Бесспорно, это прямой вызов работникам милиции и всем службам правопорядка. Разбросанные разбитые бутылки, ящики от всевозможных вещей вместе с тем, что в них было, все это не только было издевательски намочено и загрязнено. Казалось тут прошел Мамай и снова, наступила татарское иго. Да и тот бы себе такого не позволил, все это в какой то мере стоило огромных денег. Вдобавок ко всему рамы от окон оказались полностью выломаны. Это еще больше навевало ужас. Но только не на тех, кто только что приехал. Твердо, ступая, милиционеры подходили к крыльцу бывшего магазина. Даже не останавливаясь у сидящего на крыльце с опущенной головой мужчины, экипаж Двухжилова, прошел в магазин или вернее сказать, то, что от него осталось. То же самое они увидели и внутри бывшего магазина. Не столько было вынесено и вывезено товара, сколько исковеркано и испорчено.
 С большой трудностью Михаил сделал первых несколько шагов, внутрь магазина. Из-за боязни замараться или из-за невозможности поставить, куда либо ногу он остановился: до такой степени было все засыпано и залито. Почти весь товар пришел в негодность. Чем дольше смотрели на эту картину вошедшие милиционеры, тем больше у них на лбу собирались морщины. Первым не выдержал, как более впечатлительный, Олег. Закипев настолько, что ему вдруг захотелось самому встретится с этим балбесами, он, дернув Рому, пошел к выходу, тот тоже не заставил себя ждать и, скрипя зубами от злости, двинулся за своим водителем.
 Последним, как всегда, из магазина выходил их старший экипажа. Он остановился на секунду на крыльце, где к тому времени уже были заплаканные женщина и трое ребятишек. Младший из них стоя рядам с убитым горем отцом и просто гладил своей маленькой ладошкой того по его голове, а второй ручонкой и ревел словно белуга. Видно, на малыша подействовало появление непрошеных гостей или убийственное состояние родителей.
 Михаил уже пошел к своей машине, но, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, подошел к мальчугану, к этому времени переставшему реветь. А тот неожиданности открыл рот. Достав свой носовой платок, Михаил осторожно вытер слезы на запыленном лице младенца. Ничего не понимающий малыш, весь напрягся. Двухжилов то же самое проделал и с двумя другими детьми, которые были немного по старше первого мальчика. Только после этого обратился к их маме:
 - Прошу и вас вытереть слезы вот этим платком. Мы хотим сделать из него на сегодня талисманом.
 К тому времени сам хозяин магазина, до этого просто убитый горем, и сидевший, без видимых признаков жизни, обратил внимание, на странное поведение своих домочадцев. Он встал со своего места, на нетвердых еще ногах и осмотрелся, Судя по всему его, очень удивило поведение работников милиции:
 - Скажи только одно слово, и я поеду туда, куда вы поедете, чтобы наказать тех, кто это сделал. Может быть, тебе нужна, будет моя помощь?
 - Да ты, наведи, если можно, здесь элементарный порядок. И еще, если можно, пришли на “Мудрую гору” любую грузовую машину с кислородными баллонами, - говоря это, Михаил заметил под пиджаком у хозяина магазина, что-то круглое, зацепленное за брючной ремень. Только профессионал мог определить по вспухлости на животе под одеждой, настоящую гранату. В доли секунды, Михаил сократил до минимума расстояние, словно на прощание, обнимаясь незаметным движением руки, отстегнул смертоносную лимонку с пояса хозяина магазина. В следующую секунду смертоносное оружие было в его кармане.
 - Не надо, дядя. Это дело оставь для меня и моего экипажа. Лучше сделай то, что просит мой экипаж, от тебя нужно простое - вставь побыстрее рамы в окна и застекли их. Нам бы хотелось, как можно скорее увидеть работающий магазин.
 Развернувшись, Двухжилов, не думая больше ни о чем, кроме предстоящей встречи с опостылевшими ему от этого вандализма дебилами, пошел к своей машине. Уже садясь в нее, он услышал от пришедшего в себя хозяина магазина успокоительное обещание:
 - Не беспокойся, все в магазине будет исправлено, даже быстрее, чем ты думаешь. Главное покажи этим отморозкам, где раки зимуют. К тому же я сам привезу то, о чем ты просил. Через полчаса выполню твою просьбу.
 Захлопнув за собой дверь, Михаил отдал так долгожданное распоряжение.
 - Вперед!
В следующую секунду, тело старшего экипажа вдавило в сиденье. Это так резво, Олег газанул, отчего машина с пробуксовкой, резво тронулась с места вперед. Даже не тормозя у светофоров, экипаж Двухжилова оказался у развилки дорог, где начиналась дорога на “Мудрую гору” и где их к тому времени уже ждали остальные два милицейских экипажа.
А так как между ними все было договорено заранее, экипаж Двухжилова не останавливаясь, поехал в нужном ему, направление.
 Еще на въезде на смотровую площадку их машину хотели остановить двое молодцов. Но эти расфуфыренные праздно одетые охранники, посторонились, разбежавшись в разные стороны двигающимся и не остановившимся перед ними милицейским УАЗиком. Как только экипаж Двухжилова въехал на смотровую площадку, милиционеры увидели множество легковых машин, к тому же разных иностранных моделей. Оказалось, что не осталось свободного места, куда они могли поставить свою машину. Они просто стояли на зеленом газоне. Кроме всего прочего, рядом с ними, особняком, стояли шофера и телохранители, которые, тут же заметив неожиданно появившийся одинокий УАЗик, двинулись угрожающей толпой к нему. За машинами метрах в пятидесяти, на самой смотровой площадке стояли столы, покрытые белоснежными скатертями, на которых возвышалось такое изобилие съедобного, что если бы кто-то решился поставить еще, что-нибудь, то не смог бы этого сделать. Кроме всего прочего, столы стояли подковой, а между ними находилось свободное место, где поставленный для важности и для красоты, находился играющий духовой оркестр. Видно нанятый для большего шума, так как никто из приглашенных, даже не думал его слушать. А вот еще немного дальше, на самом краю площадки, у всего города на виду устроились, видно, приглашенные господа. Кроме разного вида и комплекции мужчин, между ними попадались и красиво одетые дамы.
 Как будто ничего сногсшибательного не происходило, Михаил вышел из остановившейся машины. Словно не замечая приближающих грозных охранников, он спокойно пошел ко второму ответвлению на площадке. Пройдя метров тридцать, Двухжилов боковым зрением заметил, что охрана уже довольно-таки близко подошла к его машине. Вот почему он сделал сигнал рукой, чтобы экипаж подъехал экипажу к нему. Этой выходкой он сразу же убил двух зайцев: не только оставил приближающих молодцов, с носом, но и поставил УАЗик на указанное им место. Осмотрев подъехавшую к нему машину и найдя установку машины не хорошей, Михаил приказал немного развернуть её. Олег, посматривая назад, тут же начал исполнять его приказание. Но ему, профессионалу, это очень долго не удавалось. Крутясь и так, и эдак, он заставлял работать машину на повышенных оборотах. Игнатьев был весь в поту, но все-таки установил машину так, чтобы его старший оказался посередине передней части бампера. После чего, открыв дверцу своей машины, начал готовить её к ремонту. Тем временем двое других члена экипажа занялись сбором мелкого хвороста, который навязывали ровно через метр на веревку.
 Вот в это время и подоспели обозленные шоферы и телохранители тех цац, которые с высоты птичьего полета любовались лакомым куском. Они не только не понимали, что тут происходит, но и не знали, как им поступать дальше. Милиция ни с того ни сего отъехала на уважительное расстояние от охраняемых и им казалось, и дела нет до всех. Стоя вдалеке милиционеры, ну нисколько не мешали их хозяевам веселиться дальше. Опять же непонятное поведение этих ментов, просто настораживало охранников. Кто их знает, что эти солдафоны, делают здесь и главное, что замышляют. Ничего хорошего от неожиданно приехавших милиционеров, они знали, не получится. Мало того никто не знал, чего от них ожидать и зачем им эти приготовления. Вдобавок ко всему через некоторое время к ментам подъехала грузовичок. Шофер, выйдя из нее, и поздоровавшись со всеми, начал налаживать сварочный аппарат. Тем временем старший по званию разматывал в сторону ущелья, на удивление длинную бечевку. Мало того, эта милицейская машина стояла задом в празднующим и передком, как раз в том же направленье куда уходил этот простофиля в погонах. Непринужденно занимался своим делом прямо на глазах враждебно настроенных быков, этот праздно шатающийся и вовсе стал удаляться от своей машины. По мере удаление от нее и углубления в ущелье и он поднимался все выше и выше, при этом, стараясь втыкать в землю, привязанные к бечевке, палочки. При этом это все делалось невероятно медленно, с опаской. А когда в руках старшего появился конец этой веревки, его безмятежное занятие, было прервано свистом из милицейского свистка. Бросив все, Михаил постарался побыстрее, но и при этом твердо ступая на своих следы, не забывая оглядываться по сторонам, начал спуститься обратно к своей машине.
 Непонятное поведение милиции вконец свело с ума не только охрану, но и зрителей. Последнюю каплю, терпения переполнили действие Игнатьева. Он вместе с шофером сгрузил кислородный баллон с грузовой машины. Находясь в своей кабине УАЗика отсоединил сам резак от присоединенного к баллону шланга. На не нужную ему железку просто отдав его шоферу, а тот, даже не сказав до свиданье, в свою очередь, забравшись в грузовик уехал. Вот почему, стараясь разобраться в самой ситуации, телохранители и водители стали, мешать милиционерам.
 - Вам чего надо? - вернувшись обратно, возмутился Михаил, сделав такое при этом недовольное лицо, что зрители чуть отхлынули от милиционеров. - Разве мы вам мешаем отдыхать? А ну-ка, расступитесь и займитесь своими прямыми обязанностями и не мешайте нам работать.
 Будто перед ним никого и не было, Михаил вклинился в толпу разошедшихся спортивного вида молодцов. Перед ним, как ни странно, все начали расступаться. Подойдя к членам экипажа, он тоже не оставил их в стороне, устроив им настоящий разгон, от которого они, как заведенные тут же забегали.
 - Вы это чего стоите и филоните? Я там работаю, а вы тут около себя, сборище зрителей собрали! Может быть, кому-то из вас захотелось покопаться в земле и чего-нибудь найти?
 - Да они нам даже рта не дают открыть. Насильно запихивают в машину...
 Тут уж вышедший из себя Михаил стал так орать, что даже те, кто до этого просто стоял на другом крою площадки, стали прислушиваться к его до крайности возбужденному крику.
 - Вы чего, не милиционеры? Разве можно это допустить! Надо просто заниматься своим делом, это же для их блага мы копаемся в этих отходах. Кто его знает, чем для них может кончиться эта пирушка?
Накачка, полученная экипажем, молниеносно подействовала, и уже не утруждая себя, милиционеры, распихивая стоящих на своем пути, начали в полную силу работать. К этому можно было смело сказать, этот выпад благоприятно подействовал не только на работников милиции, но и на тех, кто их окружил. Тут же от них в сторону их боссов понеслись ходоки. Уже через пару минут к мирно работающим подошли прилично одетые люди. И, видно, одной из приглашенных любопытство раздирало больше всех:
 - Вы не подскажете, что вы тут конструируете?
 Подошедшая, задала свой, а может быть и не свой, вопрос, и при этом мило улыбнулась. Стоящий за ней хорошо одетый мужчина, словно страус не вероятно вытянув голову, напряг свой слух. Его нестандартное поведение и избыточное количество нанизанных золотых вещей, говорили о многом. Даже через темные очки, скрывающие его глаза, можно явственно прочесть лютую ненависть к стражам порядка. Да и перекошенное словно судорогой, лицо подтверждало отношение к людям в погонах.
 - Красавица, - подливая масла в огонь, сказал Михаил. - А как вы-то попали в этот зоопарк? К тому же воспитанные люди при знакомстве, показывают визитку.
 Теперь и он понял, почему так мягко отнеслись к ним эти цепные псы. Видно, боясь чужих глаз находящихся рядом. В подтвержденье окружающая его толпа застонала от нестерпимого бессилия, растерзать милиционеров.
 - Я - журналистка московской газеты. Вот мое удостоверение, посмотрите.
 Не долго думая, Михаил взял протянутое ему удостоверение, которое не отдавал некоторое время.
 - Как я могу объяснить – Сказал он, пожав плечами и при этом, сделав обиженное лицо - Если это нельзя рассказать словами. Да и у меня словесного запаса не хватит этого сделать. Нас вышестоящее начальство выслало из города отрегулировать звуковой сигнал. А в этом месте из нас, видно, сделали белых ворон. Клюют и клюют, и не дают закончить начатую нами работу…
 От такого чистосердечного признания милиционера все, кто стоял вокруг, в том числе и сама журналистка, разразились смехам. Вдобавок ко всему та простоватая обида, читалась на лицах людей в погонах, совсем доконала смеющихся. В одни миг напряженность, сменилась насмешками над этими деревенщинами.
 Чем бы это все кончилось, неизвестно только «обиженные» милиционеры, в сердцах махнув руками, насупившись, продолжили свою работу. Никто из смеющихся не видел, как Михаил подал условный сигнал, своим ребят, после чего они рассыпались по своим местам.
 Насмеявшись до коликов в животе, седовласый мужчина в темных очках обратился к Михаилу.
 - Ты, мент, даешь слово, что только за этим приехал сюда, и только для того, чтобы испытать свой сигнал? Или мне приказать своим орлам выдворить вас с горы? - в его словах веяло нескрываемое нахальство и неуважение к говорящему с ним человеку. - Я слышал, твое слово, для тебя закон…
 Двухжилов, нахмурив брови, встал в довольно-таки неловкую и, мало того в боевую непрофессиональную стойку. После чего выпалил этому обнаглевшему человеку:
 - Я с тобой свиней не пас, бык. И вам не кажется, Что вы себя ведете, словно мальчик-задира? Из уважения к вашим сединам. Даю слово милиционера: мы сюда приехали, только для того, чтобы испытать или, вернее сказать, отрегулировать свой воздушный сигнал. Вы довольны и, наверное, теперь-то отстанете от нас…. - с полным презрением в глазах, ответил Михаил. При этом он подумал: а откуда этот фраер знает о нем так много? Ведь они со своим экипажем всего второй день в городе. Прищурившись, Двухжилов тут же присмотрелся к собеседнику, стараясь вспомнить или узнать: может быть, они когда-то виделись?
 - Ладно, пусть регулируют и проверяют, чего им тут надо. Только держите их на почтительном расстояние от нас. - седой махнул рукой, тем самым, разрешая работать милиционерам, после чего, обратившись к тем кто стоял к нему поближе. – Вы, двое, посмотрите за ментами. Если что-то тут не так, свистните мне. Мы быстро почистим им контакты.
 С этими словами, разодетый фраер, поверх очков презрительно и даже угрожающи посмотрел На старшего экипажа милиции, после чего, повернувшись, пошел к накрытым столам. За ним потянулись остальные водители и телохранители.
 Повернувшись вполоборота, девушка-журналист, посмотрела в сторону уходящих от нее людей. Ей очень хотелось, пойти туда, куда её приглашали. Но что-то недосказанное, было в словах милиционера. И это профессиональное любопытство, в свою очередь, удерживало её от возвращения на праздник. Она, словно спрашивая разрешения, многозначительно посмотрела на милиционера, напряглась, будто словно ожидала хоть какого-нибудь сигнала или намека. А тот, в свою очередь, поняв происходившую в ней видно, борьбу, покачал из стороны в сторону головой: словно он не советовал ей возвращаться.
А журналистка прочитавшая в глазах милиционера ранее скрыт её невиданную силу и упорство, бесповоротно решила: пока не докопается до истинны, никуда не уйдет. Все ровно от этого праздничного стола ей чего-нибудь да перепадет. А впрочем, ей не очень-то нравилась находиться среди тех задавак, которые через каждое слово, сыпали матом. Так, что ей лучше всего быть среди этих милиционеров.
 - Как вас звать величать красавица? – спросил Михаил журналистку.
 - Наташа. Если можно, то перейдем на ты. Так нам будет легче говорить.
 - Вы глубоко ошибаетесь, то есть, ты заблуждаешься Наталья. Мы не только умеем говорить с разными там пьяницами, но и с воспитанными людьми любим, поговорить на любые темы.
 Весело рассмеявшись, Наташа умело прикрыла свое поражение. Как ей показалось, стоящий перед ней милиционер, прочитал её мысли.
 - Вы знаете, мы приехали в эти края, для сбора любой информации и материалов для статей, - словно оправдываясь, сообщила Наташа….
 - А пока решили заглянуть на праздник, да еще какой, в честь своих темных дел мафии. Хотите, мы покажем одно доказательство? Вот вам одна вещь, от которой в душе холодеет, - по просьбе Михаила, Рома достал из машины еще мокрый, от слез платок, их флаг. И, видя, как на лице Наташа появилась брезгливость, когда она с нерешительностью взяла его, продолжил: - Возьмите, возьмите, это слезы детей, которых они оставили без хлеба!
 - С этого дня это талисман всего нашего экипажа, Наташа, - поддержал своего старшего Рома. – С некоторого времени он нам очень дорог.
 В это время зазвучал праздник по-новому. Музыка заиграла на этот раз еще с большей силой. Застоявшиеся музыканты явно решили наверстать упущенное.
 - Наташа, мы хотим, чтобы вы сели в машину и не мешали нам, – очень спокойно, но тихо прошептал командир милицейского экипажа. При этом не двусмысленно подмигнул – Там будет намного безопаснее, чем здесь. Вдобавок разрешаем вам порыться между делом в наших бумагах. Там вы многое удивительное увидите для себя. - С последними словами Михаил ненавязчиво, но довольно-таки твердо, попросил девушку сесть в свою машину.
 Как только за прелестным созданием закрылась дверь, Двухжилов скомандовал к своим ребятам:
 - Начинаем.
 В тот момент, несмотря на подошедших двух персонально выделенных для отказавшейся вернуться журналистов, которые снова хотели отвести обратно к праздничному столу Наташу, но она категорически отказалась это сделать, а по этому они и остались около ментов. Олег и Рома приступили к своим непосредственным обязанностям. Тем временем Михаил опять отошел метров на пятнадцать в ущелье. Достав кусок ваты припасенной заранее, он, скатав из нее не большие шарики, и залепил ими уши. Только после этого показал в сторону своей машины указательным палец правой руки, поднятым вверх.
 Игнатьев, сидя за рулем, все это время наблюдал за своим за старшим его экипажа. Как только он увидал условный сигнал, поданный Михаилом, тут же нажал звуковой сигнал на руле. Этот звук сигнала рассмешил не только тех, кто стоял рядом с милицейской машиной, но и тех у столов и мангалов, кто, изрядно наиздевавшись над приехавшими милиционерами, теперь перекрикивали друг друга.
Олег, не переставая наблюдать за своим старшим, вскользь посмотрел на Рому, сидящего рядом с ним. А у того в ожидание решающего момента, даже пот на лбу выступил. Недолго думая, найдя в себе силы, он ответил:
 - Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Еще не вечер…. - повернув голову, переведя свой взгляд на сидящую на заднем сиденье напряженную Наташу, решил поговорить и с ней:
 - Если вам будет очень уж не по себе, попросил бы вас опуститься между сиденьями и прикрыть голову руками.
 А увидав в Наташиных руках их «знамя», решил еще больше сгустить краски. Показывая пальцем на платок, продолжил:
 - На нем, на нашем знамени, еще не хватает крови молодого саложенка, который сейчас стараниями этих «отморозков», лежит в тяжелом состоянии, в реанимации.
Больше не говоря ни слова, он и сам постарался, сползая с сиденья, как можно больше спрятаться за приборную доску, при этом, не переставая наблюдать за уходящим все дальше Михаилом.
 Наташа, почувствовав, что шутки кончились, решила тоже воспользоваться советом черненького Ромы, так как у нее из головы не выходила эти слова предостережения. К тому же эти недвусмысленные приготовления сами собой наталкивали на мысль о решительно настроенных ребятах в погонах
 Тем временем Двухжилов, отойдя метров на пятьдесят от своей машины, остановился. Ущелье, в которое он давно вошел, в этом месте походило на воронку или раковину. Правда, с той разницей, что дальше ущелье становилось намного больше по своим размерам. Только в десяти двенадцати метрах от него оно снова сужалось. Осмотревшись по сторонам, он увидал, недалеко от себя большой валун, за которым и решил при надобности спрятаться. Подойдя к нему, он еще раз осмотрелся по сторонам, подыскивая еще более надежное укрытие. После чего показал своим ребятам то место, где он будет, если что-нибудь случится. Устроившись поудобнее, в нише за камнем, Михаил приподнял вверх руку и резко её опустил.
 То, что с ним произошло в следующее мгновенье, превзошло все его ожидания. Это для него был какой-то кошмар. Рык воздушного сигнала, поданного из милицейской машины Игнатьевым, словно кувалдой ударил по его ушам. Мало того, его вдавило еще глубже в землю. У него появилось чувство, словно его раздавили или сплющили. Даже валун не спас Михаила от силы звуковой волны. На его теле после этой пронизывающей, проникающей во все клетки тела волны, не осталось ни одного живого. Каждая клетка на его теле просто стонала, возмущаясь от такого обращения к себе. Двухжилову казалось, что он случайно попал под колеса поезда и его просто измололо под ними. Немного очухавшись и не открывая закрытых глаз, Михаил начал осматривать по очереди части тела. Он уже хотел встать и наказать виновника, когда вернувшийся звук, на это раз со спины, с еще большей силой снова вдавил его в нишу. После этого Двухжилова поглотила настоящая темнота. Видно, это было звук и пылевой вихрь, который достиг конца ущелья, после чего, не найдя выхода и собравшись в пружину, с удесятеренной силой повернул обратно, при этом срывая на своем пути все камни. Они сыпались с отвесных стен ущелья, летя вместе с воздушным потоком, зацепляя в мести с собой мелкую щебенку. Это черное стремительное облако сметала все на своем пути. Не найдя опоры и преграды, подхваченное воздушным вихрем, все это, понеслось из ущелья, ломая и круша всё, перед ней находящееся.
 Олег, с Ромой, находясь в машине, наблюдали, как их старший спрятался за валун, после чего мелькнула его рука, дающая отмашку и разрешение действовать. Игнатьев, тут же быстро опустил руку между передними сиденьями своей машины, и, как только его пальцы нащупали вентиль на небольшом баллончике, он приостановил свое движение, почувствовав враждебно настроенный холодный металл. Маленький, он спокойно умещался между сиденьями. Закрепленный к днищу машины, он ни у кого не вызывал подозрения и лишних вопросов. От него через кран шел скрытый от людских глаз шланг, который вторым своим концом был прикреплен к самому воздушному сигналу. А тот, в свою очередь находился под капотом их машины. Олегу еще ни разу не приходилось так близко слышать воздушный сигнал. Даже ватные шарики в ушах не дали благоприятного эффекта. Вот почему он крутанул вентиль, забыв его закрутить, держал открытым целых пять секунд и только после этого решил его закрутить. Боковым зрением Олег увидел красивую прическу журналистки. Подсознательно подумав если она придет в негодность, будет жалко. В следующую секунду он увидел глаза сидящей в заде его, они наполненные испугом ни чуть не портили лицо красавицы. В них было, что-то детское познавательное, а проще интерес. Только сейчас он, поняв свою ошибку, молниеносно крутанул вентиль в обратном направлении. Установившаяся в машине тишина с еще большой силой надавила на уши. Но это было всего несколько секунд. Вскоре они заметили надвигающееся на них пылевое цунами. Чувство самосохранение заставило их тут же пошевелиться и спрятаться под любым прикрытием.
 Порыв был настолько неожиданным и сильным, что даже их УАЗик чуть не оторвало от земли. Рессоры под машиной, и те плачевно заскрипели. Пылевой вихрь прошел через них дальше, но еще долго после него милицейская машина качалась скрипевших рессорах.
 Немного осмелев, и не слыша тревожных звуков, Олег и Рома выглянули из-за приборной доски. Постепенно выползая из укрытий, они оказались на своих сиденьях. Бегло осмотревшись по сторонам, оба милиционера теперь постепенно, метр за метром, стали вновь осматривать по сторонам. Не веря своим глазам, они искали такой привычный их глазам ландшафт: но все вокруг изменилось на столько, что милиционеры первое время не могли сориентироваться на местности. Резко развернувшись назад, посмотрев, качая головами из стороны в сторону, чуть не хором присвистнули. Первое: охрана журналистки, сидящей в машине, в том числе и их собственная, растаяла, исчезла. Иномарки, стоящие на стоянке ранее одно загляденье, сейчас выглядели плачевно. А вся обслуга лежала вперемешку между ними, страшно выставив свои ноги. Мало того созданное самой природой покрывала недавно зеленое, теперь было покрыто толстым слоем пыли. Не только трава согнулось под таким весом, но и те, кто совсем недавно праздно гулял по ней. Перевернутые мангалы вовсю дымили, посылали в небо столбы черного дыма. Прямо на их глазах то там, то здесь слой пыли начинал шевелиться - отряхиваясь и не переставая чихать, из-под этого толстенного пылевого покрывала, стали появляться люди. Того праздного благополучия не стало, словно корова слизала, все стало серым безликим.
 Вдруг осмотр был прерван возгласом с заднего сидень:
 - Ой, мама... – пропищала Наташа и при этом моментально снова спряталась в свое укрытие.
 В её округлившихся глазах, смотрящих вперед, не вооруженным глазом был виден неописуемый ужас. И это заставил милиционеров резко повернуться и посмотреть в лобовое стекло. Еще мгновенье - и они вновь оказались там, где были в первый раз - спрятавшись каждый в свое укрытием.
Но то, что они увидели, заставило их еще в несколько раз сложиться и сжаться: еще черней прежней, туча пыли снова неслась на них, словно настоящий смерч, который двигался над землей. С огромной скоростью он вертел собранные на его пути листья, ветки, бумагу, свертки, картонные ящики и всевозможный мусор. И все это, крутясь, бушуя, круша на своем пути, приближалось с непреодолимой силой к экипажу Двухжилова.
 - Вайи. Ва... - зароптал Рома.
В последний момент Игнатьев, сам не зная, почему автоматически быстро крутанул вентиль, тем самым, открывая снова доступ кислорода к звуковому, воздушному сигналу. Вот это, видно в какой-то степени их и спасло. Зазвучавший сигнал смягчил и сдержал напор пылевого смерча, цунами, тайфуна. А дальше УАЗик заходил ходуном, еще ни разу им неиспытанная сила начала просто баловаться с машиной, словно со спичкой, отчего она бедная, заскрипев обшивкой, начала неестественно двигаться.
 А сам пылевой тайфун, вызванный неизвестной силой, понесся дальше.
 





 *****
 Окна в кабинете начальника УВД выходили как раз на ту сторону, где находилась “Мудрая гора”. Он уже несколько раз подходил к своему окну, открытому на половину. Прислушиваясь, Иван Степанович про себя уже давно материл, прокурора города, заставившего его притормозить со сбором основных сил. Назло ему и всему городу музыка, игравшая вот уже более двух часов, давно всем действовала на нервы. Он знал, каждый житель не единожды сейчас смотрел на гору. Все без исключения горожане знали, по какому поводу и кто празднуют там, где играла громкая духовая музыка. Вдобавок ко всему музыка была старинная и долетала до любого уголка города, заставляя пожилых людей прислушиваться к песням их юности.
 Решив немного отвлечься от тяжелых мыслей, Иван Степанович занялся текущими делами. Еще раз, мысленно высказавшись в адрес укоротившего его руки, он, развернувшись твердым шагом, пошел к столу, как вдруг вторая часть рамы наполовину открытого окна, моментально полностью открывшись, с грохотом тут же закрылась и в доли секунды освободилась от стекла. Мало того, ранее плохо закрепленное стекло, выскользнув, тут же вдребезги разбилось, только стоило ему, коснутся пола. Немного постояв в нерешительности, хозяин кабинета, хрустя стеклом, оказавшимся под ногами, подошел к окну. И тут его взору предстала картина, от которой у него на душе кошки заскребли, а на голове зашевелились волосы. Над “ Мудрой горой” появилось небольшое черное облако. Прищурив глаза и стараясь получше рассмотреть все, что можно было увидеть на «Мудрой горе», он заметил, над ней большое по своим размерам черное - пречерное пылевое облако. Потом до его ушей долетел громовой звук воздушной волны. Отчего, уже не тратя времени, Иван Степанович бросился к телефону, требуя от своих помощников машину и сопровождения. Еще минута - и он, полностью экипированный, уже выбежал из своего кабинета. Как только он закрыл за собой дверь личной машины, устроившись поудобнее на сидении, тут же стал вызывать помощь, стараясь подтянуть подмогу к «Мудрой горе». Он радовался возможности не сидеть в своем кабинете, сложа руки, а конкретно поучаствовать в самой заварушке, устроенной прокурором города. И к тому же ему очень хотелось принять непосредственное участие в разгоне тех, кто сейчас празднует на горе.
 
 ******
 Когда стук камушков и всевозможного мусора, падавшего на крышу УАЗика прекратился, и скрипящие рессоры машины и сам железный корпус успокоился, в кабине установилась мертвая тишина: К тому же даже сигнал после того, как закончился в баллоне кислород, к этому времени замолчал. Потихоньку, с оглядкой оба милиционера, находящихся в машине, выглянули из своего укрытия.
До второго порыва они видели все в таком плачевном состояние, что им хотелось плакать. А теперь все впереди было покрыто толстенным слоем пыли вперемешку с мусором. Недолго думая, оглядев перед ними располагаемое преобразившееся до неузнаваемости ущелье, они также посмотрели назад.
Но тут случилось невероятное, словно гром среди ясного дня, заработала до этого молчавшая радиостанция.
 - 523, 523 я Могилев, как меня слышите, прием!
Еще не пришедшие в себя ото всего, что с ними случилось Рома с Олегом, словно заговоренные смотрели то на радиостанцию, то друг на друга. Но, видно, покой им только снился, тут же вновь напомнили им о себе их позывные.
 - 523, 523 я Могилев, как меня слышите?!
 Два друга резко повернувшись назад, осмотрели всю кабину. Их обеспокоенные глаза метались в разные стороны, забыв о радиостанции, они стали вертеться на своих местах: ища, где же их старший экипажа, где Михаил?
 А так как они даже не знали, последует ли еще один пылевой вихрь, то решили остаться некоторое время в самой машине. А в связи с этим Рома решил ответить на позывные:
 - Слушает вас внимательно 523.
 - Как у вас там дела? Откуда столько звука и пыли? - с нескрываемыми нотками неудовольствия в голосе, спросил голос начальника УВД
 - Да мы, как вы нам приказывали, регулировали звуковой сигнал за городом. А тут обвал, видно, произошел, - моментально сочинив и ответил Низиев, одновременно размахивая руками от избытка чувств.
 - А где у вас Двухжилов?
Олег, с Ромой вновь переглянувшись, посмотрели туда, где они в последний раз видели своего старшего товарища.
 - А мы сами только что хотели это выяснить. Но вы нас остановили своим вызовом.
 - Как только его найдете, пусть он свяжется с Могилевом. Да я и сам скоро буду у вас и на месте разберусь с вашими проделками. Напишите мне подробный рапорт, и к вечеру, чтобы он был у меня на столе!
 - Есть!
Как только разговор закончился, Рома с Олегом в одно мгновение оказались на улице. Утопая по щиколотку в пыли, несколько раз из-за своей спешки они даже упали. Полные тревоги за старшего экипажа, Игнатьев и Низиев бежали к тому месту, где они видели его последний раз. Подбежав к камню, а вернее камушку, чуть торчащему из слоя мусора и пыли, (за ним, родимым, до пробы сигнала и спрятался Михаил), они заглянули за него с опаской. То место, где лежал их товарищ, было полностью усыпано, мелким щебнем вперемешку с пылью. Там же попадались увесистые габаритные камни. А под этим толстым слоем грязи, без сомнения лежал их друг. Они, не жалея своих рук, стали быстро очищать Михаила от всего, что было на нем. Как только появилась наружу небольшая часть кителя, они вдвоем крепко ухватились и дернули его. Но ничего не получилось. Раз за разом, чуть откапав человека, они старались его выдернуть из капкана, устроенного взбунтовавшейся природой. И все-таки западня разжалась и выпустила свою добычу из недр земли. Стоило только потерявшему сознанье Двухжилову полностью появиться на поверхности, как оба милиционера не сговариваясь, подхватили его под мышки и понесли к машине.
 Наташа, к тому времени почти пришедшая в себя, сидела на сиденье и осматривалась вокруг. У нее в голове не укладывалось, как она, хрупкая женщина могла пережить такое. А так все с ней все было в порядке, кроме звона в её ушах: не считая еще помятого донельзя и чуть грязного платья. Вот когда в ней сыграл журналистская жилка, и она внимательно стала осматриваться. Хоть Наташа и не узнавала ничего кругом, от её пристального взгляда не ускользнуло то, как её спасители несли безвольное тело своего товарища. Наташа тут же решила им помочь, тем более что она немного понимала в этом толк. Быстро найдя автомобильную аптечку и сорвав чехол с заднего сиденья, она тут же выскочила из машины. Расстелив чехол невдалеке от милицейского УАЗика, Наташа одним молчаливым указанием руки, приказала, куда положить пострадавшего. Как только все исполнено, Наташа занялась пострадавшим. Быстро протерев своим чистым носовым платком от пыли его лицо перед ней лежащего, властно распорядилась:
 - Воды и чистую материю!
 Не прошло и нескольких секунд, как перед ней уже стояла двухлитровая бутыль. Наташа не тратя напрасно время, смочила полотенце и положила его на лоб пострадавшему. Еще не приведя его в чувство, стала полностью раздевать Михаила, при этом, ощупывая тело потерявшего сознания - искала переломы и раны на нем. Но кроме крупных синяков и ссадин она не обнаружила ничего. Только тогда Наташа, поднесла, намоченную нашатырным спиртом ватку, к носу, не подающему признаков жизни милиционера. Прошла одна секунда – другая и только на третьей секунде, голова лежащего, дернулась в сторону. Несколько раз, глубоко вздохнув, пришедший в себя открыл еще покрытые пеленой глаза.
 - Одевайте его…
 Эта команда подействовала на стоящих с ней рядом словно удар электричеством. Они тут же бросились выполнять приказание, смеясь от радости и громко крича, при виде видя своего друга живым и здоровым: парни не раз и не два попадали в такие переделки. Вот почему знали: если кости целы, то уж мясо в любом случае нарастет.
 А Двухжилов, просто переводил свои глаза очень медленно от одного милиционера к другому. При первой же его попытке приподняться, друзья помогли ему сесть. После чего, Михаил, не переставая глубоко дышать, старался восстановить дыхание или восполнить те бездыханные минуты, которые он находился на гране жизни и смерти. Опустив голову на грудь он, отключившись ото всего, полностью приходил в себя.
А оба члена его экипажа поняли, и просто его оставили в покое, сами, тем временем, решив заняться теми, кто только что праздновал там за их машиной. Но они опоздали, так как разъяренная толпа, не заставила себя ждать: грязные с ног до головы, покрытые толстым слоем пыли воры в законе и их отморозки, решили взять реванш за испорченный праздник. Нахлынув на людей в погонах, словно волна – они были готовы к моментальной расправе. Не даром прибежавшие, тут же разделились на три группы вокруг каждого милиционера. В один миг у пытавшего передать сообщение по радиостанции Олега, вырвали трубку, при этом его здорово толкали и крутили, чтобы, стараясь не дать ему достать свой пистолет. Атакующие не принимали никаких крутых мер, видно ожидая команды, от подходящего к ним главного Босса, организовавшего этот праздник. То же самое происходило и с Ромой, которому сильно досталось от этих разгневанных не на шутку с бешенных их выходкой людей. Он только смог продержаться первые несколько минут, после от бессилия просто смирился с неизбежностью наказания. Но только на мгновение, Роман всем показывал свою слабость. Все это делалось, для того, чтобы сокрыть истинные намерения, и при неосторожном приближение к нему, одного из противников, Низиев, из последних сил бросился на него и своими окровавленными зубами, вцепился противнику прямо в щеку. Отчего тот, взвыл, словно раненый бык, - не столько от боли, сколько от испуга. И все-таки численный перевес был на стороне у нападающих, они тут же скрутили борющего из последних сил милиционера. Только тогда Рома оставил рваные раны на теле обезумевшего от нападения огромного вышибалы.
 Рядом с Михаилом тоже стояли четверо здоровенных детин. Но они, к своему разочарованию, находились в данную минуту без работы. Увидав, как его экипаж из последних сил отбивается Михаил тихонько, что-то сказал. Хотя у него в эту минуту осталось немного сил, а вдобавок ко всему, и в горле все пересохло. Но пристально наблюдающий за ним охранник заметив его движение губ, тут же наклонился над контуженным ментом. И он прислушался к его словам:
 - Позови того, кого бы вы все послушались, - из последних сил сказал Михаил, в ту же секунду закрыв для отдыха глаза. На самом деле, для решающего шага, он концентрировал, собирал в один кулак силу.
 - Граф, нельзя ли вам на пару минут. Вас просят подойти к нам? Вот этот оборванец, видно, хочет попросить у вас прошения! - смеясь от своей шутки, проговорил детина, показывая пальцем на милиционера, с трудом сидящего перед ним.
 Тот, к кому обращался детина, стоял немного в стороне ото всех. Видно, этот человек был помудрее своих «быков». Находясь в стороне, он имел два преимущества. Во-первых оказался, как бы ни причастным к устроенному его молодцами беспределу. Во-вторых, он своими глазами видел всю картину происшествия и, главное, всех участников этих событий. Ему не меньше других досталось от этой пылевой заразы, и по уши измазанный, он сверкая глазами то и дело отдавал распоряжения. От той праздной напыщенности не осталось и следа. Постоянно кашляя и сплевывая с зубов песок и пыль, которая в изобилие обосновался у него не только во рту, но и в легких, Босс скрипя зубами, проговорил:
 - Что менту надо от меня?
 - Он хочет знать, есть у вас права приказать всем находящимся здесь или нет? - наклонившись к самому рту сидящего милиционера, с издевкой в голосе прорычал переводчик.
 - Скажи ему, да - ухмыляясь, ответил Граф
 - Он просит вас подойти к нему. Обещает попросить прощения или сказать что-то очень важное, для вас лично.
 - Если это шутка, то пусть молится, это последняя будет его проделка - с большой неохотой и все-таки немного заинтересовавшись, Граф подошел к милиционеру с трудом сидящему перед ним.
 - Ну, чего тебе нужно, паршивый гомик?
 Но, увидав доселе опущенные глаза Михаила, даже отшатнулся. До этого он видел сломленного от случившегося милиционера, а тут, в этих прозрачных, чуть голубых глазищах, прочитал такую внутреннею силу и презрение, что непроизвольно начал подчиняться - и подошел еще ближе.
 - Садись рядом. – Михаилу казалось, что он говорил слишком уж громко: из-за контузии он плохо слышал. Все, что он говорил, доходило до него словно из-под воды. А на самом деле, собрав силы, он так гаркнул, что все, кто был около него и вдали, начали многозначительно смотреть в сторону разгорячившегося.
 Тот, кому, было приказано это сделать, стоял и выжидал, стараясь определить, какие козыри у этого сидящего перед ним милиционера.
 - Посмотри сюда на мои руки, - спокойно сказал Михаил, глядя словно удав главарю отморозков, прямо в глаза.
 А Граф не сумев выдержать такого пристального взгляда, опускать глаза вниз, - туда, куда ему приказали посмотреть. Вещь в руках сидящего заставило его волосы встать дыбом, холодный пот в одно мгновение выступил по всему телу. Сердце, почему-то тоже затрепетав, помчалось, опускаясь в левую пятку. А глаза авторитета, словно завороженные смотрели на гранату, в руках у милиционера, у которой тот прям на глазах у него, выдернули чеку. Только теперь Граф понял, что ему не давала покоя, при первом пристальном взгляде глаза в глаза. - Это решимость милиционера и не боязнь самой смерти.
 Вот почему, недолго думая, стоявший без колебаний решил выполнить приказанное ему. Медленно, он стал садиться рядом с милиционером. При этом думая, как ему человеку повидавшему столько на этом свете, удалось так опростоволоситься и попасться в этот капкан?
 - А теперь прикажи своим людям оставить моих друзей в покое и отойти метров на пятнадцать… или у вас есть желание посмотреть, как здесь будет много мяса, и вы будите одним из них. - Ухмыльнувшись, продолжал говорить Двухжилов - А еще я хочу посмотреть, как они вас будут слушаться. Говорят для своих вы неоспоримый авторитет?
 Михаил увидел, как в глазах у главы мафиози отразилась борьба чувств. Но она продолжалась полминуты: веский аргумент, видно перевесил, после чего Двухжилов очень слабо, но четко команду услышал через скрип зубов друг об друга команду Графа
 - Уезжайте отсюда, сегодня на его улицы праздник. – Босс указал на сидящего рядом. – Но запомни, не каждый же раз тебе будет там везти. Ты, скотина своей кровью рассчитаешься за испорченный сегодня праздник. - Размахивая руками, словно сумасшедший, Граф вскочил с места, при этом, не забывая наблюдать за реакцией милиционера. Но стоило ему столкнуться с леденящим взглядом милиционера и заметить слабого движение его руки с зажатой гранатой, как его спесь, словно ветром сдула. Этого вполне хватило, чтобы разгневанного главаря мафии, как магнитом снова потянуло на то место, с которого он совсем недавно так стартанул. Он понял: этот милиционер не шутит и ему не оставалось, как, сидя рядом с «ментом», наблюдать за садящимися в исковерканные машины его «друганов». Мало того, два его личных телохранителя быстренько ретировались с места предстоящего взрыва.
 - Рома, быстро верни обратно Наташу, скажи ей: мы еще не закончили с ней самого главного дела! - командир наряда милиции обратился к сидящему рядом с ним:
 - А теперь слушай меня – продолжил он только для одного Графа - В следующий раз, когда мы с тобой встретимся, я еще раз тебя прощу. А на прощание расскажу только для тебя один анекдот, после чего тебе не останется ничего другого, как уехать из города.
В это время боковым своим зрением Двухжилов увидал, выезжающие на плато милицейские машины. По мигающим огням на крыше он понял, что они вовсю гнали им на выручку. И теперь эта армада тут же стала действовать, - перекрыла дорогу и начала повальную проверку документов.
 Одна из приехавших машин, оставляя глубокий след в пыли, подъехала к его основательно поврежденному УАЗику. Еще секунда - Тарелин уже стоял перед Михаилом и, заметив плачевный вид Двухжилова проговорил:
 - Проблемы, жалобы, пожалуйста, в письменной форме?
 - Есть одна, когда мы сюда ехали, я видел, что ты от нечего делать вырезал мордочку на арбузе. Так прошу тебя: если можно, поставь его на видное место и пусть все смотрят. Пусть разные «твари» нарушающие закон знают, это произойдет с каждым, кто посмеет нарушить закон в этом городе.
 - Для тебя хоть звездочку с неба, - Ответил Тарелин, недобро взглянув на все еще сидящего рядом с Михаилом Графа, и радостно закричал, оповещая всех, что все живы и здоровы.
 *****
 Начальник УВД, доехав до поворота на “Мудрую гору”, был очень удивлен новшеством. Рядом с перекрестком стоял на постаменте арбуз. Да какой! С вырезанной мордочкой на нем. Поняв намек, он от всей души до слез насмеялся. Оставаясь в машине и не переставая улыбаться выдумке подчиненных, отдал команду ехать дальше. На этот раз его плохое настроение, как словно рукой сняло, обрадованный победой своих, в хорошем настроении он поехал дальше. зная наперед, что там, впереди, его ждут хорошие, вести.
 То же самое произошло и с прокурором: города ему казаку в третьем поколении, была знакома эта проделка с арбузом, то есть с кавуном. Раньше в старину, когда жениху, пришедшему свататься, давали от ворот поворот, ему тут же родственники невесты вручали кавун с вырезанной смешной мордочкой – так уведомляли об отказе. Или он утром у себя на заборе находил тоже творение рук человеческих.
 Стоило только обоим большим начальникам появиться на горе, как все кругом завертелось и закружилось. Даже медики, и те, подхваченные милицейским порывом заработали побыстрее. Они, настрадавшиеся беспределом к себе и людям в белых халатах, сейчас не жалели йоду и зеленки. А работы было столько, хоть отбавляй. Доставалось тем и другим. Приходилось все строения находящиеся сейчас в перевернутом положении возвращать на место. Вдобавок ко всему - помогать многим из тех, кто во время этого тайфуна отдыхал здесь. Многие в это время разыскивали свои вещи, в которых, как ни странно, находились документы. Вдобавок ко всему сама природа, видно, решила помочь им, подгоняя с востока огромную черную тучу. Вот почему оба начальника подъехали прямо к машине экипажа, который все это провернул.
 Стоило приехавшим чуть ли не одновременно выйти из машины, как Михаил, облепленный со всех сторон медиками, попытался встать. А так как его попытка не увенчалась успехам, он без сил сел обратно. Вместо него Тарелин чуть ли не шепотом доложил им обстановку, красноречиво показывая на сидящего рядом с Михаилом хмурого мужчину. А уж они-то знали его доподлинно! Ни один и не два раза им приходилось сталкиваться с местным авторитетом.
В это время подошли, и Рома с Олегом, которые вместе с собой привели журналистку Наташу и еще одного бедолагу, как потом оказалось, тоже командированного журналиста. Этих двух до поры до времени они спрятали у себя в машине, наговорив второму гостю кучу страшных вещей, после которых он тут же согласился переждать непогоду под крышей милицейской машины. Только, видно эти события сказались на нем. Его дотошность достала всех, своими расспросами он доконал стоящих рядом.
Все еще ничего не понимающий, до конца не пришедший в себя мужчина-журналист задавал вопрос, который вот уже более получаса не давал ему покоя.
 - Мы, журналисты московских газет, заявляем вам свой протест. И вы сейчас же нам должны не объяснить: что тут происходит, к чему эта спланированная диверсия милиции, которая привела к такому разрушению, а также, почему при этом подверглись опасности много людей?
Посмотрев друг на друга, Прокурор и начальник УВД посмотрев друг на друга, словно спрашивая: кто из них первым будет отвечать на вопросы или, предоставляя право говорить другому. А поскольку прокурор решил отмолчаться, начальник УВД взял эту обязанность на себя.
 - Давайте с вами разберемся с самого начала. Если бы мои ребята попросили этих людей уйти с этого места, в тот момент, когда те праздновали, согласились бы они выполнить просьбу милиционеров. Как бы поступили эти люди? Вы хоть думаете, что бы тут началось? Только теперь я могу с полной уверенностью говорить, что нами была получена информация, на основании, которой стало известно, что в этом ущелье находится склад оружия. А поскольку ваш покорный слуга, которого сейчас обрабатывают на ваших глазах медики, обладал не только сыскными навыками, но и саперными, мы и решили проверить правильность этой информации. Еще, вдобавок ко всему, нам стало известно, что праздник был устроен специально, как раз для того, чтобы некоторые из веселящихся здесь могли достать тут же и спрятанное пустить в дело. Вот почему, нам пришлось действовать так оперативно. Как вы видит, старшине Двухжилову удалось снять первую мину- ловушку на таком неизведанном пути.
 В доказательство начальник УВД показал слушавшим переданную ему Тарелиным гранату. Как только она без запала и, значит уже не безопасная, переданная зрителям и дотошным журналистам полностью осмотрена, он продолжал:
 - Но старшина Двухжилов, столкнувшись с очень хитрым и не съемным механизмом с взрывателем, подал сигнал к отступлению. Только, видно там еще какая-то заковырка вышла, очень поздно он это сделал, и вы сами видите, к чему все это привело. За свою опрометчивость он будет, наказал, но только после того, как его вылечат в госпитале.
 - Могу вас заверить, только благодаря умению этих ребят вы, может быть остались живы-здоровы. Если больше не будет вопросов, то не лучше ли будет отпустить наших героев отдохнуть? Да и от тех, кто здесь еще посторонний не мешало бы избавиться. А мы, здесь находящиеся, вам поподробнее расскажем об этом нешуточном деле. Членам экипажа Тарелина, Степанова, Двухжилова спасибо за службу, до вечера, все свободны.
 Стоило только Ивану Степановичу повести бровью, как рядом с ним кроме двух журналистов и прокурора города не осталось никого. Только одно напоминало о бежавших от них людей. Опустив голову, шаркая ногами, понуро уходил один из тех, кто был косвенно повинен в ночной вакханалии в их родном городе. Экипаж Двухжилова, вернее его часть незаметно снова вернулся, видно еще какие-то проблемы задержали.
 Пока начальник УВД руководил разбором полета, прокурор города нашел время подойти в плотную к Низиеву. Получив от Ромы рапорт, он успел с ним переговорить пару секунд.
 - Рома, когда Миша очухается, скажи ему: у меня есть еще одна проблема. Это чисто наша проблема - нужно срочно помочь одной женщине из соседнего города.
 - Вы не знаете, о чем говорите. Если мне не изменяет память, то дня два он проспит. Не дай вам Бог сунуться в это время к нему, голову снесет. Но при первой же возможности я ему о вашей просьбе скажу.
 В это время им помешали и они, не привлекая внимания, расстались.
 От начальника УВД и прокурора города не ускользнуло, что экипаж Двухжилова, несмотря на протесты медиков, под всеобщую шумиху отъезда, затащил на руках старшего товарища в свою машину. Еще мгновение, и «Паровоз» скрипя, поехал от этого чумного места, чуть не ставшее роковым для старшего экипажа. От них так же не ускользнула и резкая остановка милицейской машины и после чего водитель, выскочив из машины подбежав к перевернутому мангалу, поковырявшись в пыли, подобрал шампура с нанизанным на них грязным мясом.
Как потом оказалось, это Михаил попросил своего водителя для чего-то найти ему два шашлыка, при этом не забыв расплатиться за них, с теми, кто их готовил.
 Но тут Наташа, снова заподозрив неладное в действиях этого странного милицейского экипажа, окликнула ребят спасших её от порчи одетого на ней платья. Быстро извинившись, она, побежала к тому экипажу, который почему-то с недавних времен, стал ей не безразличен. Как только Наташа с улыбкой на устах устроилась рядом с Михаилом на заднем сидении, милицейская машина безостановочно поехала вперед. Туда, где их уже давно ждали. По просьбе старшего экипажа они ехали к разгромленному магазину.
 А так как Михаил уже от усталости спал, и его экипаж знал: старшего сейчас и пушкой не разбудишь, то по приезду к взятому под их опеку магазину Рома и Олег вместе с Наташей решили сами наведаться в магазин.
Стоило им только выйти из машины, как они заметили, что работа по восстановлению магазина уже шла полным ходом.
 Вдруг небольшой осколок стекла, попавший под туфельку Наташи, издал предательский скрежет. Вот он-то и сыграл, роль неожиданного сигнала. А так как их приход был никем не запланирован, нервы у всех достаточно напряжены, что они были до этого напряжены, и они не смогли за это короткое время расслабиться. Вот почему они замерли на тех местах, где их застал скрип стекла.
 - Добрый день, - сказал Олег, разрывая не ловкое для всех молчание.
 - Здравствуйте, коль не шутите, - ответил ему мужчина, держа руки под прилавком.
 Чувствуя что-то не хорошее со стороны говорящего, Олег помедлим только секунду и продолжил:
 - Мы тут для вас привет или, верее сказать, самый настоящий презент, привезли прям с самой ”Мудрой горы".
 - Петро, эта же та машина, которая была у нас утром. Только почему-то вся в пыли и её с трудом можно сейчас узнать, - вдруг раздался за их спинами хозяина магазина, женский голос.
 - От кого? - так же, не доставая рук из под прилавка, вновь с подозрением в голосе холодно спросил мужчина.
 В это время неожиданно из-за стоящих в углу ящиками раздался детский писклявый голосок.
 - Мама, мама, а у тети в руке платочек, которым дядя милиционер утром вытирал слезки мои и папины. Я его узнал…
 В следующую секунду эта непоседа, подбежав к стоящей в нерешительности журналистки, подхватил её за руку, повел к своей маме. Все время Наташа думала: правда ли то, что говорили милиционеры насчет платка? И вот надо же, на самом деле все оказалось так, как они говорили!
 - Теперь уж мы сами знаем, от кого вы принесли подарок. От Михаила, не правда ли? А где он сам?
 Наклонившись и. видно, что-то положив под прилавком на пол, хозяин вышел из-за него. Теперь он встретил приехавших милиционеров, с распростертыми объятиями, словно дорогих гостей. Тут же на прилавке, несмотря на протесты гостей, хозяева собрали небольшой стол, который ломился из всевозможных яств.
 Пока мужчина открывал бутылку водки, его жена распечатывала коробку конфет и двухлитровую бутылку газированной воды. Но стоило только хозяину магазина начать разливать водку по стаканам, как тут он встретил такой отпор, что пришлось тут же обратно поставить бутылку. А вот от пищи прибывшие и не думали отказываться. Как только они передали что-то завернутое в газету хозяину. И их руки освободились они тут же навалились на обильный стол. Даже Наташа, глядя на них, принялась потихоньку кушать.
 Тем временем вся семья с интересом наблюдало за тем, как их муж и отец разворачивает врученный ему сверток. Стоило только ему отвернуть один край газеты, как оттуда к удивлению всех смотрящих посыпался песок, смешанный с пылью. А потом появился и сам шампур, на котором находилось не съеденное мясо, оно было в таком неприглядном состоянии, что даже у тех, кто на него смотрел, вдруг появилось на зубах не приятное ощущение песка. Удивленная «подарком» семья теперь с вопросом в глазах смотрела, ожидая объяснений от кушавших угощение милиционеров.
 -Мы выполнили данное вам обещание - с наполненным ртом продолжал говорить Рома. – Мы этим сынам ишаков, испортили праздник. А еще (вы сейчас будете смеяться до упада), им от милиции подарили кавун с нарисованной на нем мордочкой.
Сперва взрослые немного со злорадством посмеивались, а потом, по мере рассказа Олега, который сглаживал острые углы во время повествования, уже весело вместе с детьми смеялись над проделками экипажа.
 Целый час они дружески беседовали, несмотря на огромное количество работы у тех и у других. И все-таки время диктовало для них свои правила. Вот почему наряд милиции, провожаемый семьей Петра - то есть хозяина магазина - показали живого и невредимого своего командира: Правда, в данную минуту спавшего младенческим сном. Горячо простившись с семейством хозяина магазина, экипаж Двухжилова поехал дальше.
А поскольку по плану еще нужно было поехать в больницу, они немедля, отправились в намеченную сторону. Первым делом нужен был приемный покой. Вот к нему-то милицейский экипаж, обследовав всё здание больницы и подъехал к крыльцу.
 По-гусарски выскочив из машины, Игнатьев смело вошел в белоснежные недра больницы. Правда, стоило ему только сделать несколько шагов и скрыться от глаз товарищей, как в нем в раз кончилось то, что называют в народе запалом. Олегу помнилось еще дед говорил: никогда не надо связываться с милицией, могут посадить. Кроме всего прочего никогда нельзя связываться и с врачами - они если им надо, просто напрасно искалечат, то есть залечат разными снадобьями и таблетками. Вот почему не найдя в себе силы двигаться вглубь этого неведомого мира, Игнатьев быстренько ретировался в обратном направлении. С легким чувством, словно с него свалили, тяжеленный мешок с мукой он вышел из здания. Постояв немного для уважения к самому себе на крыльце приемного покоя, Олег уже уверенным шагом снова подойдя к машине, забрался в нее.
 Не в лучшем состоянии, был и второй член экипажа Низиев Рома. Только при виде белого халата, он всегда чуть не терял сознания. А стоило ему показать шприц, тут же падал в обморок. Вот почему упрашивать обоими милиционерами предоставлено и доверено Наташе. После её уговоров оба работника милиции, подталкивая друг друга, пошли следом в приемный покой. Нервничая от страха, стояли они перед столом доктора.
 - Здравствуйте, доктор. Нельзя ли вам посмотреть нашего больного товарища?
 Оторвавшись всего лишь на секунду от заполняемых бумаг, Виктор Александрович Бабаев осмотре стоящих перед ним, неизвестных милиционеров. Их городок имел не большие размеры, и ему частенько приходилось участвовать в медицинских комиссиях, которые раз в год проходили для работников милиции.
 - Здравствуйте, коль не шутите. Ведите его сюда.
 Рома, потирая подбородок, а Олег - свои ребра, стояли и переглядывались между собой, стараясь набраться смелости, при этом многозначительно посматривая друг на друга. Так и не набравшись смелости, они с неприкрытой нежностью, посмотрели на стоящую рядом с ними Наташу. Так и не переборов страх перед людьми в белых халатах, они снова обратились за помощью к палочке - выручалочке. Одними глазами упрашивая её прийти им на помощь. Она и сама не могла понять, почему эти двое совсем недавно показавших себя такими смелыми молодцами, ведут сейчас себя так неестественно. И все-таки поняв, что они от нее хотят, пожала плечами, и обратилась к доктору:
 - Нельзя ли вам, доктор, сходить с нами до машины и посмотреть старшего экипажа этих ребят. Он сегодня немного пострадал при взрыве на Мудрой горе. Мало того, что у него плохое состояние, от потери сил, видно, он сейчас спит.
 Уже с неприкрытым интересом взглянув на просящих его, Виктор Александрович взял на всякий случай медицинский саквояж и пошел за милиционерами открывающими перед ним двери. Вот уже более пяти минут он видит эту странную троицу, и чем дольше это продолжалось, тем он больше удивлялся. Он не понимал, почему в своем белом халате сейчас собирается лазить по грязной машине. Но ничего не предвещало для доктора беды. Даже солнце, совсем недавно спрятанное за черными дождевыми тучами, вышло из-за них, одаряя своими лучами все живое. Птицы, и те по-новому запели, радуясь дождевой свежести. Под влиянием увиденного, несколько раз вздохнув свежий воздух, доктор еще раз осмотрелся по сторонам, любуясь жизнью вокруг него и залез в милицейскую машину. Наташа тоже хотела последовать за ним, но словно случайно была остановлена стоявшими с обеих сторон милиционерами. Еще раз, сделав безуспешную попытку вырваться, из цепких, но не навящевых рук, она осталась на своем месте, правда, увеличенным вниманием наблюдая за происходящим вокруг нее. От Наташи не ускользнуло, то, что оба милиционера почему-то ведут себя очень странно, оглядываясь по сторонам, словно ищут пути к отступлению. То же самое произошло и с товарищем Наташи, ему не разрешили сесть с машину.
 Тем временем Виктор Александрович стал осматривать лежащего на заднем сиденье милиционера. С первого же взгляда было им замечено плачевнее состояние одежды лежавшего. Да не только одежды, но и тех частей тела, которые не прикрывали ею, а вместо этого были покрыты толстым слоем пыли, смоченной потом или кровью. Вот почему он начал осмотр прямо с головы. Какова же была его радость, когда при первой же попытке нашлось, то, из-за чего потерял сознание больной. Правое ухо спящего, намеренно ли нет, но залепили чем-то черным. Для лучшего рассмотрения ему понадобилось повернуть голову лежащего. Не опасаясь ничего, он беззаботно сделал это и тут же на доли секунды застыл, не ожидая такой молниеносной реакции от больного. Только что закрытые глаза в сотые доли секунды открылись, и теперь эти голубые, пронизывающие глаза смотрели в него, даже куда-то вовнутрь. До этого такое безвольное и мягкое тело стало словно железо. И это знакомство продолжалось всего несколько мгновений.
 Потом у Виктора Александровича перехватило дыхание: что-то инородное обхватила его плавающие ребра, к тому же это происходило из внутри его же тела. Опустив глаза и посмотрев на низ своего живота, он заметил, чуть ли не полностью вошедшую в его живот руку лежащего перед ним «палача». Тот железной хваткой в раз пресек на корню, любую попытку врача. Когда боль достигла пика, Бабаев только и смог, что открывать и закрывать рот, словно рыба, выброшенная на берег. Тут когда ему казалось что смерть пришла за ним, словно спасительный ангел от нечеловеческого издевательства, он почувствовал, как тиски так же, как и появились, пропали.
 Целые пять минут, освободившись от медвежьего капкана, доктор сидел, приходя в себя. А когда в нем появилось достаточно силы воли и мужество, словно пробка из шампанского выскочил из милицейской машины. Пробежав до дверей приемного покоя, Виктор Александрович, видно, опомнился и решил вернуться, приводя себя в порядок, поправляя уже замаранный халат, остановился на крыльце. Отряхнулся и голосом, наполненным одним металлом, проговорил:
 - А теперь вы приведите ко мне в кабинет больного. Я ему приготовлю самый большой шприц, который у меня есть.
 Все это время Виктор Александрович про себя думал: как это он, уважаемый в городе человек в городе, да еще с таким жизненным опытом, мог так опростоволоситься?
 Когда дверь за доктором с треском закрылось, Олег с Ромой переглянулись. Они понимали, пришла очередь объяснить, этим двоим журналистам их нерешимость.
Вот почему Рома и начал говорить:
 - Видите ли, у нашего старшего экипажа, то есть друга, есть одна странность. Если он здорово устал, при любых обстоятельствах может спать. Мало того не просто спать, а мертвецки отключаться. В это время неровен час его разбудить. Тому, кто это сделал, можно смело сказать: мало не покажется. Мы сами испробовал на себе побудку, теперь её во что бы то не стало избегаем, так как в прошлый раз бедный Олег неделю на больничном, после этого находился…
Словно поддакивая своему напарнику, Игнатьев в знак согласия качал головой.
 - Но все-таки есть же какой то способ его разбудить?
 Оба милиционеры снова переглянулись, после чего Рома решил ответить на вопрос.
 - Есть один, но перед тем, как его попробовать, нужно дать время для восстановления спокойствия Михаила. Пока он там снова уснет, пройдет много времени. Давайте сходим в палату к нашему пострадавшему милиционеру!
 Так вчетвером они и прошли в палату к побитому бандитами молодому коллеге. Первыми в палату вошли Наташа и Александр, они от увиденного застыли, прямо на пороге. Огромный кусок окровавленного бинта лежал на белоснежной кровати, черные от высохшей крови пятна просматривались повсеместно. А там, где все-таки выглядывали, опухшие части тела избитого, они представляли собой синего или фиолетово цвета.
 Оба журналиста, сами не зная почему, подумали об одном и том же. В их головах родилась одна и та же мысль. Хоть от нее все внутри похолодело журналисты все-таки нашли в себе силы и подошли к кровати лежащего. Хоть им и было тошновато, оба стали по ближе рассматривать избитого милиционера. Мало того, Наташа и Александр увидели мать пострадавшего. Не очень-то старая женщина безмолвно смотрела на них. В сухих от выпакланных слез глаз, источалось только одно, безумное горе.
 - Наташа, тебе не кажется, все нами увиденное здесь было сделано в назидание кому-то?
 Но перед тем как Наташа осмелилась заговорить, тот, кто до этого лежал на кровати с закрытыми глазами, вдруг заскрипел. Вернее губы начали двигаться, а вместо слов вырывались одни хрипы.
 Только когда сам Александр наклонился к лицу избитого, он смог разобрать эти невнятные слова.
 - Он говорит: те, кто его били, говорили то же самое. К тому же он спрашивает нас, кто мы.
 - Мы – журналисты, приехали специально послушать твой рассказ. Если у тебя есть силы, то расскажи нам все…
 Обведя глазами, потолок лежащий боковым зрением увидел двух милиционеров. От этого у него на душе стало спокойнее. А тут еще ему тут же дали немного попить. Вот по чему он, не таясь, рассказал дотошным гостям о своем чуть ли не первом дежурстве. Или, вернее сказать, о той его части, которая касалась его избиения.
 Молодого милиционера оставили охранять магазин после того, как его сработала сигнализация. А остальной наряд поехали подымать материально ответственное лицо. Стоило только наряду отъехать, как пострадавший за углом магазина услышал шорохи. Ему пришлось, заглянут за угол. Все бы ничего, да только в этот миг у него за спиной раздался кашель. От неожиданности или от чего еще, но он резко обернулся. Только дальше он и ничего не помнит, так как страшный удар по голове, от которого у него из глаз посыпались искры заставил милиционера согнуться. Второй не менее страшный удар по горлу, заставил упасть. А дальнейшее для него оказалось настоящим кошмаром: находясь наполовину в небытии, из-за сыплющихся на него ударов, в конце концов, он потерял сознание. Сколько он так был без сознания, милиционер даже не знал. Только когда его привели в чувство, тот, кто это сделал, плюнул ему в лицо и на прощание сказал:
 - Так будет со всеми вашими ментами! Передай привет от меня лично…
 После этого избитый почувствовал, как ему нанесли огромной силы удар кованым сапогом по лицу. Вот когда его поглотила настоящая темнота, и он потерял сознание.
 Услышав этот рассказ, со слезами на глазах на передний план вышла Наташа:
 - Да тебе пришлось очень много испытать и пережить! Знаешь, милый, мы были случайными зрителями ответного хода твоих товарищей. В отместку за тебя, об этом я могу сказать во всеуслышанье, эти ребята вытворили такое! Думаю, эта блатата, потеряла значительно больше и несколько раз пожалела, что связалось с тобой. А самое главное, исчез народный страх перед этими беспредельщиками. К тому же сегодня им доказали, что кончилась для них их безнаказанность.
 Вновь окунувшись в воспоминания, не заметно для себя Наташа вытерла обильный пот на лице, после чего вдохновенно, на свой лад, начала излагать все, что произошло на Мудрой горе.
 Даже Александр и ранее слышавший этот рассказ, начал, дополняя, подсказывать: Все же он участвовал в этом деле, и сам испытал на себе все. А больной, превозмогая боль при любом неловком движении, смеялся от души. В стороне не осталась и горем убитая мама. А также медицинские работники, сначала требовавшие спокойствия, в конце концов, узнав, в чем дело, тоже стали смеяться от услышанного. Они, как и все в городе не только видели, но и слышали о происходящем на Мудрой горе. А тут из первых уст, от непосредственных участников тех событий удалось узнать о победе над дикой дивизией воров и разбойников. Дойдя до конца повествования в подтверждение своих слов, рассказчица развернула газету, находившуюся все это время в её руках. На всеобщее обозрение предоставила шампур с кусками мяса, приправленного толстенным слоем грязи и пыли:
 - Вот тебе презент от твоих сослуживцев, а также ото всех участников этой операции! Помни: твои синяки и ушибы отплачены с торицей… - С этими словами, журналист передал, как драгоценный подарок журналист передал пострадавшему милиционеру шампур.
 Находившийся недалеко главный врач этого отделения, решил навести порядок. Хоть он и понимал, что смех для больного - как бальзам на раны, но точно знал: время посещений уже давно закончилось, пришло время ему проводить осмотр больных. Вот почему все четверо «виновников» этого праздника веселья вышли не только из палаты, но и из самой больницы. Обойдя здание со стороны улицы, они подошли к своей машине.
 - Мальчики, вы обещали мне рассказать о способе, с помощью которого можно разбудить Михаила.
 - Он у нас податливый на женский голос и женские ласки. Об этом никто кроме нас, с ним проработавших столько времени, не знает. Девушки у него постоянно менялись, а мы - никогда.
 В разговор снова вклинился Александр.
 - Мужики, мне кажется, нужно сперва переговорить с доктором. Если можно, его я возьму на себя…
 Милиционеры и Наташа с облегчением вздохнули. Подталкиваемый в спину этими тремя заговорщиками, сделавший это предложение, снова вошел в приемный покой.
. На удивление оставшихся у машины через короткий промежуток времени Александр снова появился на улице. Сделав лицо официальнее, чем всегда, он сказал.
 - Вообще-то доктор тоже находился недалеко от палаты нашего пострадавшего милиционера. Он не только слышал все, но и вместе со всеми смеялся над вашими проделками. Так что он зла не держит на вас и примет спящего Михаила. В связи с этим он согласен осмотреть больного. Только с одним условием: спящий должен прийти к нему сам.
 Зная нрав спящего Двухжилова, а также возможные последствия его побудки, Наташа осторожно забралась в машину. А так как глаз, смотрящих за ней, было хоть отбавляй, она решила сделать им замечание:
 - Мальчики, вам делать нечего? Займитесь своими делами!
 Смущенные друзья тут же занялись своими неотложными делами. Рома и Александр, быстренько усевшись на лавочке, стали писать. Каждый знал: от них во многом зависит, как другие воспримут те события на Мудрой горе. Олег - тот занялся мелким ремонтом машины.
 А тем временем Наташа, набравшись смелости, уселась поближе к спящему милиционеру:
 - Мишутка, вставай, уже пора проснуться! Мало того, тебя врач ждет - не дождется.
 Только на этот раз никакой реакции не последовало: Поняв свою ошибку, говорящая повысила голос. Ласково поглаживая спящего по голове, на этот раз Наташа продолжила кричала:
 - Вставай, драгоценный наш, хватит спать, время посмотри сколько? Давай покажем тебя доктору и поедем дальше. Разве все твои дела завершены?
 Как будь-то из-под воды, до Михаила доходили слова Наташи. Но все-таки чувство ответственности не позволяла ему, снова окунуться в сон. Хоть контузия давала о себе знать, звоном в голове. Пересиливая себя, а за одно стремясь размять затекшее от долгого лежания в одном положении тело, Михаил сел на сиденье. Это ласковое жужжание Наташи не давала ему сосредоточиться. Мало того, кровь, прилившая ему в голову, не только усилила звон в ушах, но и добавила боль в его конечностях. С огромным трудом раскрыв, закрытые глаза он тут же был вынужден закрыть их: сильные солнечные лучи резко ударили ему по зрачкам. Так, не раскрывая глаз, Михаил вздохнул полной грудью. Сожалея о своем улетучившемся сне, он снова несколько раз глубоко вдохнул. После чего, проверяя свое тело, начал шевелить им. Только полностью убедившись, что всё нормально, проснувшийся чуть-чуть приоткрыл глаза.
 Тем временем Наташа, словно надоедливая муха, все время громко говорила и говорила:
 - Миша, пошли, тебя уже давно ждет - не дождется доктор. Сколько можно среди белого дня спать? Да еще в таких отвратительных условиях…
 А Михаил, успокаивая девушку и качая в знак согласия головой, стал вылезать из машины. Так поддерживая старшего экипажа, словно маленького ребенка, Наташа привела его прямо в кабинет к дежурному врачу. При этом она успела рассказа ему о неприятностях с доктором.
 Молчание, вызванное появлением виновника позора врача, явно затянулось. Поэтому легонько, но настойчиво Наташа толкнула Михаила вперед.
 - Доктор, вы уж извините меня за наше первое, такое безобразное знакомство! Но я здесь ни при чем, во всем виновата моя реакция и те люди, кто сделал из меня такую беспощадную машину, - голос Михаила раздавался в кабинете очень громко. А вокруг кабинета тем временем собралось много народу: всем хотелось получше рассмотреть своих защитников и героев. А тем, кому дозволялось входить в кабинет, тут же этим воспользовались. Мало того, накануне в больницу поступило большое число людей с диагнозом «отравлением» от избыточно выпито спирта. Один из них увидав милицейскую машину и её экипаж, захлебываясь от своих же слов и явно сгущая краски, расписывал всем выдающуюся выходку людей в погонах, тех, кто в какой-то мере спас не один десяток его земляков. Вот почему те из врачей, кто смог попасть в кабинет, сейчас с неприкрытым интересом рассматривали этого, еще полностью не проснувшегося милиционера.
 Еще ни разу во время его дежурства в кабинете Виктора Александровича не было такого количества коллег. Смущенный и чувствующий неординарность положения Бабаев первое время немного тушевался. Он хоть и ненавидел чуть не убившего его милиционера, но где-то там внутри его несговорчивое «Я» говорило обратное. Вот почему, посматривая исподлобья на стоящего перед ним милиционера, Виктор Александрович, все-таки решился и заговорил:
 - Да нет, на тебя я не в обиде. А вот на твоих ребят я кровно обижен…
 В это время Бабаев вдруг увидал себя со стороны. Он со взлахмоченными волосами ходил взад-вперед по кабинету, развивающими полами, не переодетого до сих пор халата, испепеляющим взглядом временами посматривал на стоящего перед ним милиционера. Чертыхнувшись про себя, Виктор Александрович подошел к зеркалу. От увиденного отображения у Бабаева на душе вдруг «заиграли зайчики» и тут же маленькая смешинка, вырвалась наружу. Посмеиваясь над собой, он, как воспитанный человек, решил первым делом привести себя в порядок: у всех на глазах, сняв грязный халат, стал умываться. Только после этого Виктор Александрович одел приготовленный для него белоснежный халат, и с поднятым настроением, словно вновь родившись, вернулся к своим прямым обязанностям. Потирая холеные руки, он подошел вплотную к незадачливому милиционеру:
 - Вы уж извините меня за задержку, но в этом вы сами виноваты. Давайте теперь я вас осмотрю. Прошу сесть на эту кушетку, и поближе к свету.
 Даже при первом взгляде на уши больного Бабаев определил, что в них находится инородное вещество. Маленькими щипчикам Виктор Александрович тут же постарался его достать. На удивление самого врача и тех, кто вокруг него стоял, им оказался маленький ватный шарик. К тому же это творение рук человеческих было так утрамбовано пылью, что при его доставании его, врач поцарапал ушною раковину больного, отчего незамедлительно появилась кровь. Пришлось тут же промывать ухо, а потом и смазывать его зеленкой. Покончив с одним ухом, врач тут же занялся и другим. Как только все от него зависящее было сделано, Виктор Александрович сел на соседний стул стоявший рядом с тем, где сидел больной.
 - А теперь, как себя чувствуете? - укладывая уже не нужный ему инструмент, спросил Бабаев.
 - Нормально, как и раньше было. Большое вам спасибо, доктор и еще раз: извините меня за моих друзей. Я думаю, в скором времени мы с вами увидимся. Смело заверяю, можете быть на сто процентов уверены - работы вам прибудет намного больше, чем раньше.
 - Если будет защищать нас, горемычных, то и вы можете быть уверены: мы с распростертыми объятьями примем всех страждущих нашей помощь. Да и для хороших людей у нас всегда двери открыты, – парировал Виктор Александрович.
 - А раз так то еще раз извините нас за такое знакомство и, если можно до свидания! У нас еще куча незаконченных дел. Будьте здоровы и счастливы, - отдав честь, Двухжилов вышел из кабинета. За ним, тут же простившись, вышли Наташа и Александр. Чуть успевая, они шли за неугомонным милиционером. Не прошло и минуты, как УАЗик, взвыв мотором, уже отъезжал от здания больницы.
 Только поудобнее устроившись на своем сидении, Михаил с облегчением вздохнул. Ему еще с детства врачи внушали неописуемый страх. К людям в белых халатах, у которых твоя жизнь лежит, как на ладони, у него всегда было двоякое чувство. Им же ничего не стоит, как после такой вот встречи, выписать рецепт, как бы это помягче сказать - «с ядом». Так и уйдешь в мир иной, не узнав отчего.
 Чем врачи отличаются от простого знахаря? Да ничем. Заболевший приходит к любому врачу и говорит ему: вот я заболел. А тот начинает расспрашивать о симптомах. Только после этого порывшись в голове, выписывает лекарство. А знахарь - тот составляет состав из трав. Все это происходит только по его догадкам и чутью: подойдет тебе это, или нет. Только когда тебе станет плохо, это можно будет понять. Вот почему Михаил очень редко, без крайней на то необходимости, обращался к докторам, стараясь всегда обходиться без людей в белых халатах. При этом старался подальше держаться от всех этих заведений.
Как только милицейская машина выехала за забор больничного городка, Михаил спокойно вместе со всеми своими членами команды вздохнул с облегченьем.
 - Домой! - спокойно глядя на радиостанцию, скомандовал Двухжилов
 - Она в порядке, - видя тревожный взгляд, брошенный командиром на радиостанцию, проговорил Игнатьев.
 Тут же в разговор встрял радостный Рома. Он-то переживал за своего командира не меньше всех. Похлопывая своего друга по плечу, Низиев передал ему написанные им рапорта и доложил о проделанной работе:
 - У нас даже баллон опять заправлен.
 А Михаил, от всей души улыбаясь, посматривал на своих друзей. Той же улыбки «хватило» и для новых членов экипажа. А те, в свою очередь, немного обескураженные таким холодным прощанием с врачами, постепенно отходили.
 Оба журналиста, встревая в разговор, тоже делились впечатлениями о Мудрой горе. Они довольно-таки основательно отъехали от больницы, как вдруг Игнатьев резко остановил своего верного «коня». В доли секунды, выскочив из машины, он побежал к бабушке, сидящей недалеко от магазина. Кроме поспевших к этому времени ягод и зелени, она продавала и цветы. Вот их-то, не торгуясь, и купил Олег. Не успели сидящие в машине пассажиры прийти в себя от резкого торможения, а он уже сидел на своем месте и, улыбаясь, протягивал Наташе цветы. А она уставшая от такого напряженного дня, прямо на глазах снова стала расцветать…
Олег, отблагодаренный за подарок изумительной по красоте улыбкой, тут же плавно завел машину.
 Тем временем Двухжилов решил тоже внести свою лепту в это дело. Взяв в руки тангенту от радиостанции, он начал вызывать нужного ему абонемента.
 - 355 - я 523, на связь!…
Прошло несколько томительных секунд в ожидание ответа, но никто не отвечал. Из-за этого Михаил еще раз вызвал разыскиваемый наряд милиции.
 - 355, 355, я 523, на связь!
 - Слушаю вас, 523. Рад вас слышать. У вас опять проблемы? - перекрикивая шумы, раздающиеся в эфире, проговорил один из членов экипажа 355.
 - Да нет, это у вас проблемы! Приготовьте еще нам баню…
 От его слов в кабине УАЗика Игнатьева раздался радостный смех. От одной только мысли, что их, основательно запыленных и загрязненных ждала деревенская баня, у всех сидящих в милицейском джипе, повеселели лица. Они-то знали: там, где их всегда ожидали с распростертыми объятьями, не только баня, но и ждал сытный обед. И это все в такой солнечный летний день, когда прошедший недавно дождичек смыл всю грязь не только с улиц, но и с защищенной от бесчинства милицейской чести. До этого между всеми находящимися в УАЗике, были дружеские отношения. А тут и вовсе все недомолвки с один момент улетучились. Все, дружно перекрикивая друг друга, стали вспоминать смешные моменты происшедшие на Мудрой горе.
 Так, веселясь, они незаметно для себя проехали магазин Петра, нового их друга. Только вдруг Игнатьев, сидящий за рулем УАЗика, приметил скрытно стоящие около магазина две иномарки. Так бы он на них не обратил внимание, но его смутило одно обстоятельство: Из подворотни магазина выглядывали два здоровенных балбеса.
 Издав условный свист опасности, Олег не сбавляя скорости, стал искать место, где можно развернуть своего железного коня:
 - У Петра опять гости - разворот верткого УАЗика не занял много времени. А там, где ему не хватило дороги, машина проехала и по бордюрам.
 Появления милицейского УАЗика для всех крутящихся около магазина стало полной неожиданностью. Мало того, что он свалился словно снег на голову, у него еще и работала сирена. Вдобавок ко всему их фирменное оружие - «паровоза» - изрядно рявкнуло. Да так громко и отчетливо, что и УАЗик качнулся чуть назад.
 Двух не слабого телосложения молодцов, словно ветром сдуло и они, толкаясь и мешая друг другу, вломились в магазин.
 В это время Низиев из глубины салона перебрался к правой дверце. Как только это произошло, они с Михаилом моментально выскочили из машины. Поковырявшись недолго в иномарках, словно обследуя их, они словно ничего не произошло, заняли свои места в машине.
 В это же время Олег, разговаривать по радиостанции:
 - Могилев, 523, на связь!
 - 523, я - Могилев, на связи, слушаю вас, внимательно? – моментально, словно их ждали, раздалось из динамиков.
 - Нам нужна помощь.
Говоря это, Олег посмотрел в сторону Ромы.
 - Адрес?
 - Пересечения улицы Каменской и Калинина.
Олег тут же повторил эти ориентиры в тангент:
 - В магазине на пересечение улица Каменской и Калинина, неприятности. Это магазин, который в эту ночь обокрали.
 - 523, я 288, будем у вас через десять, двенадцать минут. Мы не далеко от вас… - еще один экипаж из местных дал о себе знать, сообщая, что он подъедет значительно быстрее.
 Убедившись, что в помощи ему не отказывают, Двухжилов повернулся к сидящие на заднем сиденье, Наташе и Александру:
 - Могу я вас попросить об одном одолжение? Даже если вам не понравиться мои действия, вы должны дать слово, что увиденное вами никуда не выйдет дальше вашей головы. Если я не получу от вас этого слова, у меня будут связаны руки и ноги. А тогда вам придется остаться в машине и не выглядывать из нее. Обещаю вам, вы многое потеряете, и тем самым не увидите наших профессиональных, а может быть, и театральных способностей.
 Съедаемые желанием увидеть всё своими глазами, оба журналиста безоговорочно сдались и дали клятву не нарушать своего обещания.
 - Пора. Они приходят в себя. - Проговорил Олег, наблюдающий вовремя разговора за окнами магазина.
 - Слово вами дано, и посему вы поступаете полностью в мое распоряжение. На этом корабле должен быть только один командир. А раз так то вы должны мне неукоснительно подчиняться…
 И, уже обращаясь к своему экипажу сказал:
 - Вариант номер пять.
 Обождав, еще пару секунд, Михаил резко выскочил из машины. Не смотря по сторонам, он смело двинулся в магазине: там находились самые надежные парни, воины, его единомышленники, друзья.
 Прикрывая друг друга, милиционеры ввалились в магазин. Михаилу понадобилось несколько секунд, чтобы оценить обстановку в самом магазине и временный перевес бандитов.
 В магазине было два окна, и у каждого из них стояло по два спортивного вида парней. Еще двое стояли у дверей в подсобное помещение. А те, кто так быстро слинял со двора магазина, сейчас стояли перед самим прилавком. Эти двое, напуганные, стоящие на площадке метров 4-5, и бешенными глазами искали место, где бы им понадежнее бросить свои кости.
 Сам хозяин магазина стоял за прилавком, в его самом дальнем углу. В его руке было дубина, которой он, видно, и отбивался от бандитов. Как он это делал без очков, было видно, по его окровавленному лицу. У него за спиной находилась вся его семья.
 Это напряженное безмолвие напряженное моментально нарушилось слабеньким, писклявым детским голоском.
 - Дядя Миша!..
 Это и послужило сигналом к наступлению милиционеров. Больше не думая ни о чем, а лишь решительно надвигаясь на стоящего первым бандита. Мало того, Двухжилов решил запудрить мозги готовым на все бандитам.
 - Петро, ты меня извини, но ты мне сдачи не сдал. Всего на пять минут отлучился для встречи друзей, а у тебя уже новые посетители или покупатели? - Двухжилову понимал, что, не привлекая особого внимание, он должен сократить расстояние между ним и теми, кто переступил закон «отморозками». Но быки, которые находились внутри магазина, видно, узнав его, словно от чумы шарахнулись в сторону, моментально подскочив к своим товарищам, стоящим у дверей в подсобное помещение.
 А так как первый план не получился, Михаил решил прямо тут же изменить его. Теперь первым делом нужно было спасать детей. От командира милицейского экипажа не ускользнула так же еще одна деталь, - выпуклости под верхней одеждой у двух противников. Первый из этих двоих стоял у дверей в подсобное помещение магазина. Второй у самого дальнего окна. Оценив обстановку, Двухжилов решил потянуть время. Сейчас самое главное - дождаться помощи. Уж очень существенный перевес был на стороне противника! Вот почему стараясь подобраться поближе к семье хозяина магазина и в конец запудрить мозги этим отщепенцам, Двухжилов начал их «грузить»:
 - Раз вы ничего не покупаете, значит, вы друзья или гости хозяина магазина. А раз так - и я им друг и товарищ. По сему прошу, меня любить и жаловать. И вообще: давайте знакомиться! Я - по совместительству швейцар в этом магазине. Извините, но магазин пока не работает. По этому с любого посетителя, особенно это касается непрошеных гостей, полагается особая плата.
 Говоря эти слова, Михаил боковым зрением оценил занимаемую позицию. От него также не ускользнуло перемещение его ребят. Игнатьев, находясь с правого бока, смело подошел к прилавку. Поставив на прилавок, принесенный им деревянный ящик, он отрешенно, даже, можно сказать, с огромным недовольством его открыл. Весь зал магазина моментально наполнился запахами больницы, по мере того, как выкладывались из ящика медицинские причиндалы, он все больше сгущался. Смотрящие поняли, что это был настоящий медицинский работник, только в милицейской форме. Это изобилие банок и пузырьков с разными мазями и жидкостями, а также йод и зеленка, находившиеся во вместительных бутылях. Это заставляла присутствующих с некоторым уважение смотреть на хмурого и не на шутку серьезного работника медицины. Мало того своими словами он добавил еще больше колорита:
 - Хозяйка, нет ли у тебя поблизости шин? Или, на худой конец, пойдут большие палки или доски…. Если есть, пожалуйста ими надо запастись заранее и побольше. А то, кто его знает, может быть, всякое. В прошлый раз у нас большая нехватка в этом произошла.
 В это время, не тратя понапрасну время, Низиев, тоже подойдя к прилавку, разложил на нем чистые листы бумаги и начал на них писать. При этом еще он успевал командовать.
 - Эй, вы двое! - Рома обратился к тем двух «быкам», кто стоял у ближайшего к нему окна. Указательным пальцем помнил их к себе:
 - А ну, быстренько, не мешкая, передвигайтесь к своим товарищам, что стоят около дверей в подсобное помещение.
 Те, кому предназначались эти слова, чувствуя неладное, тут же подчинились, и подошли к своим подельникам.
 Михаил, внимательно наблюдающий за всеми приготовлениями, был полностью ими доволен. К тому же его «тылы» тут же прикрыли обои журналисты. Они- то могли в случае осложнившейся обстановки вовремя сообщить об опасности. Журналисты, видно, посчитали, что лучшее место для их же безопасности - за спиной этого милиционера. Вот почему Двухжилов снова продолжил по сценарию смело измываться над восьмерыми молодцами: которые нарушили покой магазина.
 - В связи с дешевизной посещения этого магазина с вас, ребята, по двадцать пять долларов…
 У всех без исключения, это касалось самих хозяев и журналистов, от удивления отвалились челюсти. Не веря услышанному, Они лишь часто моргали и смотрели на обнаглевшего милиционера. Не зная, шутит он или говорит на полном серьезе. Даже хозяин магазина - и тот ожидавший всего от говорящего, вконец был, сбит с толка. Он, чуть успокоившись, положил даже свое оружие, то есть дубинку на прилавок. Почесав основательно затылок, хозяин магазина от непонимание всего происходящего лишь, пожал плечами. Когда его перепонки сжались от, сигнала, поданного друзьями, он обрадовался. К тому же эти обосновавшиеся в магазине громилы начали прямо на его глазах искать выход из западни, в которую они сами же и попали.
 - После оплаты вашего прихода в магазин, мы разыграем одно интереснейшее преставленье. Могу смело вас заверить, оно вам понравиться. - Двухжилов все этого время продолжал гнуть свою линию, заставляя их всех принимать участие в только им задуманной и навязанной всем неизвестной им игре.
 - Рома, собери деньги, – спокойно приказ Михаил своему напарнику Низиеву. А тот, быстро оторвавшись от своих дел, обежал всех бандитов, на удивление не сопротивляющихся.
 - Можно зелеными, а можно и по курсу. Мы все принимаем, - пересчитывая деньги, сборщик не забывал поторапливать зазевавшихся бандитов. А те собственными руками отдали требуемую сумму. Они еще не пришли в себя, после Мудрой горы. Правда, по царапинам, синякам и шишкам на лицах к категории « отморозкам» подходили только шестеро. А остальные, одетые с иголочки, видно, оказались новенькими. Они по рассказам своих товарищей, или из своего опыта знали: нельзя будить в этом «черте в погонах» зверя. Они-то со вчерашнего дня знали, с кем имели дело. Вот почему решили пока не показывать свой норов. Только, приняв игру противника, они могли найти слабое место в его игре и неожиданно напасть на него.
 Как только деньги были собраны и сосчитаны казначеем, он тут же подошел к прилавку и доложил.
 - У меня все хорошо, можете продолжать.
После чего подошел к тому месту, где все это время находилась семья хозяина, в месте с её главой.
 Разложив на четыре равные кучки всю собранную наличность, Низиев две из них тут же передал Людмиле, жене хозяина магазина. А та, так и не поняв, в чем дело, просто взяла деньги в свои руки. Забрав остальные две кучки, Рома вернулся к ожидающему его командиру, после чего одну из пачек передал Михаилу. А тот, в свою очередь, улыбнувшись, сказал:
 - У меня в руке полста баксов. Если любой из вас, меня посадит на «пятую точку», эти деньги будут его. А если нет, то ваши, поставленные против моих, семьдесят пять баксов, будут моими.
 - Васютка! - Михаил, сделав пол-оборота в сторону к младшему сыну хозяина магазина, взмахом руки отдал ему команду. - Васек ты у нас сейчас будешь судьей, хорошо. Иди сюда.
 Маленький мальчик, переживший столько происшествий за один день и, похоже, возмужавший за один день, постарался смело влезть на прилавок, да рост у нег был не такой уж большой. По этому ему тут же пришли на помощь родственники. Смело ступая по засыпанному штукатурной прилавку мальчик подошел к говорящему с ним милиционеру:
 - Кем я буду дядя Миша?
 - Судьей. Садись вот здесь, рядом со мною, и сейчас ты будешь командовать поединком. Где у тебя носовой платок? Достань его из кармана и держи в руках. Как только кто-то из дерущихся со мною, коснется своей попой пола, дай отмашку. На этом поединок окончится. Понял?
 - Да.
 - Вот и хорошо, ты у нас молодчина, понятливый!
 Но не это занимала внимание мальчика, не все эти приготовления, а пузырьки и бутылочки, которые до сих пор раскладывал Олег.
 Мальчик недоумение поворачивал голову в ту сторону, где кудесничил тот, кто управлял огромной милицейской машиной.
 Так, что Двухжилову, в конце концов, пришлось отвлечь внимание ребенка на себя:
 - Вася, не забудь, во время отмашки кричать «попа», только в этом случае я прекращу бить этих дяденек. Понял меня?
 - Да.
Усевшись на край прилавка, и при этом устроившись поудобнее, чтобы лучше видеть весь пятачок. Васютка задорно рассмеялся и, начал болтать ногами. Он сейчас смело смотрел на тех, кто совсем недавно его очень напугал. Разве можно ему, сидящему за прилавком, и вдобавок за спиной мамы увидеть, что-нибудь интересное? А тут, с появлением дяди Миши, дяди Олега и дяди Ромы, произошло столько удивительного! Вот взять хотя бы дядю Олега, он все раскрадывал и перекладывал все эти красивые пузырьки, бутылочки. Василь хотел взять один, самый красивый пузырек, но его тут же приструнили родители. Но это ничего по сравнению со строгим взглядом дяди Олега…
 На время оставив свою затею, Вася теперь полностью отдался главенствующей роли. Он еще не понимал, в чем она выражается, только чувствовал свое превосходство над этими большими дяденьками.
А те, в свою очередь, собравшись в одном месте, о чем-то многообещающи, перешептывались, при этом, не забывая враждебно посматривать на тех, кто их заставил немного поволноваться.
 - Разве вам, быкам, неохота подраться с милиционером? Или у вас «профиль» другой, проводить разборки только с женщинами и детьми, которые не могут дать достойный отпор. - Двухжилов решил подлить масла в огонь, который он же и раздул. Растеребив это осиное гнездо, он мог получить дополнительные плюсы во время любого боя. Когда противник гневается или в бешенстве, он во многом не контролирует свои действия. По этому Михаил с удовольствием наблюдал, как «закипают» преступники.
 - Хорошо я согласен… - расталкивая своих друзей, на середину площадки вышел громила, ростом, чуть ли не на две головы выше вызвавшего его на бой. А в плечах у него была настоящая сажень. Профессионально размявшись, детина принявший вызов, все-таки решился и спросил:
 - Я согласен надрать тебе задницу. Только сперва ты мне объясни: почему я должен платить на двадцать пять баксов больше, чем ты?
 Двухжилов. расстегивая брючной ремень и снимая кобуру с пистолетом, который тут же передал своему напарнику, снял китель проницательно посмотрел на противника. Ни чего не найдя лучшего чем рассмеяться прямо в позеленевшее от ненависти лицо противника, проговорил:
 - Как вы, быки, были безмозглыми тварями, так и ими остались. Пятнадцать долларов ты заплатишь за то, что ты останешься жить. А десять - за то, что все это увидишь.
Не это волновало до начала боя Двухжилова. Не сам бой, а отсутствие самой помощи. Но когда все было готово, то до его острого слуха долетел ни кем не замеченный звук тормозов. Заглушенный двигатель принадлежал только одной машине, то есть УАЗику. По этому он полностью отдался предстоящему поединку. Теперь Михаил на сто процентов был уверен: его ребят никто не оставит одних, без поддержки. Вдобавок ко всему в нем уже снова проснулся глубоко сидящий в нем его «двойник», тот самурай, который не любил незаконченных дел.
 Михаил не видел, как дверь магазина открылась, и в нее вошел Николай Тарелин. Он тут же оценил обстановку и не привлекая к себе внимания, спокойно скользнул в сторону, к окну, где все это время находились журналисты. А тут постепенно словно вода, проникающая через песок, весь его экипаж оказался внутри магазина. Как и командир, милиционеры расположились в разных его углах.
 - Минуточку! - вдруг закричал в самый решающий момент Низиев. Пройдя в середину пяточка, отведенного для боя, он остановился напротив соперника его командира:
 - Это небольшая формальность. Вот почитай и подпиши её. - На этом листке бумаге одиннадцатого формата было написано черным по белому: такой-то неизвестный, без Ф.И.О, вышел на бой с милиционером Ф.И.О, и претензий к нему не имеет. Так как все сделано по моей охоте и без принуждения. В чем чистосердечно уведомляю. Подпись и число.
 - Заполни, а то у твоего соперника могут возникнуть неприятности. А если все будет нормально, эту бумажку я тебе отдам.
 Говоря эти слова, Рома протянул недовольному детине ручку и деревянную крышку от какого то, подвернувшего под руку ящика. Соперник Двухжилова, который хотел немедленно сразиться со стоящим напротив него милиционером, постарался побыстрее отвязаться от этой надоедливой мухи в погонах. Съедаемый нетерпением, детина написал все, что от него требовалась. После чего снова они вдвоем остались на пятачке.
Но на этом Рома не остановился. Положив заполненный противником листок в папку, он тут же взял еще несколько заранее приготовленных листков. Вот с ними-то он подбежал к тем семерым ощетинившимся при его приближении бандитам, видевшим разыгравшееся преставление перед ними.
 - Вот вам листки, вы их должны заполнить перед очередным боем. Но это не то, из-за чего я к вам прибежал. Я, господа, принимаю ставки 2:1 на милиционера. Кто из вас поставит на своего товарища? Для затравки, вот вам мои пятьдесят долларов….
 Ему тут же ответили, поставив на своего друга двадцать пять долларов.
После этого Низиев подошел, подойдя к Василию, на полном серьезе поклонившись, сказал:
 - Господин судья, у меня все готово, можно начинать!
 Мальчик, осмотрев всех присутствующих, поглядел на отца в том числе, словно спрашивая разрешения, тот качнул головой, тем самым, разрешая командовать. И мальчик, осмелев, махнул рукой, в которой был зажат его платок.
 Оба соперника, видно, только и ждали этого момента. В доли секунды они бросились друг на друга. Соперник милиционера, сделав два шага вперед, решил просто задушить этого недоростка. Разбросив в разные стороны ручища, он в нужный момент сомкнул свои «пакли» в том месте, где был его противник, желая словно тисками сжать своего Двухжилова. Но, на его удивление, этого не произошло. То место, где совсем недавно находился милиционер, оказалось пустым. А противник, как и ни в чем не бывало опять стоял на том же расстояние от него. Детина снова сделал попытку удушить милиционера. Для этого ему пришлось сделать еще один шаг вперед. Автоматически переложив свой весь на переднюю ногу, он потянулся к противнику. Но на самом деле его правая нога, стоящая впереди, не нашла опоры, и в тот момент, когда она должна было коснуться деревянного пола, на нее обрушился боковой удар, нанесенный противником. Нога нападающего запуталась за другую ногу, то есть далеко ушла влево.
Тело тяжеловеса, так и не найдя желанной опоры, словно куль с мукой рухнуло на пол. Но перед тем как оно коснулось пола, страшный локтевой удар Михаила, нанесенный прямо в лоб противника, довершил начатое дело. Этот «бегемот» с потемневшим сознанием рухнул на пол.
Этот страшный удар, нанесенный под определенным углом и с дополнительной силой тяжести детины, был сам по себе страшен. Попадая в район «третьего глаза» между двух бровей, он мог надолго лишить человека памяти. На этот раз удар был сделан профессионально, поэтому у противника Михаила хрустнули даже шейные позвонки. Да так громко и отчетливо, что даже женщины, видавшие все, вскрикнули.
 Бой длился всего несколько секунд, и никто вообще-то не понял, как все это произошло.
Как только тело поверженного противника было положено на спину, Двухжилов тут же резко посмотрел на «судью»
 Зал магазина был освещен только светом, идущим из окон. Не сразу же разглядела « братва» сколь печальным оказался для неё финал этого поединка. Они еще сами не знали, как их провели, но чувствовали, что это свершилось. Поскольку они заплатили немалые деньги, а обещанной драки и не произошло, у многих присутствующих создалось ощущение, что все здесь от начала до конца подстроено.
 Словно очнувшись от наваждения, товарищи побежденного и работники милиции бросились к лежащему, а полу.
Но им пришлось остаться на тех местах, от леденящего душу окрика победителя:
 - Назад!
Только увидав, что все остановились, Михаил, все еще стоя в боевой стойке, обернулся в пол-оборота к мальчику, сидящему на прилавке. А тот, хлопая своими черными, как уголь глазами, просто смотрел на лежащего перед ним на полу дяденьку.
 - Пацан, ты чего заснул? - крикнул один из бандитов.
 - Василек, будь добр, махни платком и скажи нужное слово, - раздалось от окна, где стояли журналисты.
А Василек, еще не веря своим глазам, все-таки нашел в себе силы, махнул платком и крикнул заветное слово:
 - Попа!
 Мальчик не понимал, почему большой и злой дядя упал, но он от всей души был рад за своего друга дядю Мишу.
 Стоило только мальчику выкрикнуть заветное слово, Двухжилов тут же расслабился. Развернувшись, он отошел в угол пятачка, где произошла мимолетная стычка. В это время все присутствующие бросились к пострадавшему бойцу. Многие - из сострадания, для оказания первой медицинской помощи. А другие - из любопытства.
Вот когда, на первое место вышел Игнатьев. Он-то использовал свой шанс сполна. .при помощи аммиака он приводил в чувство соперника командира экипажа, находящегося все это время в бессознательном состояние.
 Поднеся к его носу ватку, намоченную специально жидкостью, он старался привести его в чувство. А еще для пущей важности обильно смоченной йодом ваткой Олег мазал лицо пострадавшему. Такой прием сразу же дал положительный результат: брови у лежащего нервно дернулись, да и сам он весь скуксился. При этом побежденный пытался отвести нос от отвратительно пахнувшей ватки. Но запах аммиака или йода благотворно сказался на молодом человеке: глаза у побежденного «быка», сами собой начали открываться. Хоть глаза его ни о чем не говорили, перед ним все плыло, и были словно в тумане, он все-таки обвел всех взглядом. До него не доходило, что это с ним произошло и почему он лежит на полу. Но боль во лбу отчетливо говорила сама за себя. Вдобавок ко всему огромная шишка на лбу прямо на глазах увеличивалась и синела. Мало того, под обоими глазами появились сперва мешки, а потом и синяки. В дело теперь пошла и зеленка.
 - Хватит глазеть, займитесь своими делами, а я уж здесь сам разберусь. - немного нервничая или просто показывая свою озабоченность, скомандовал Олег.
 Все словно очнулись и тут же разошлись по свои места. Самое удивительное было в этом скоротечным бою - он концу вражду и ненависть. Присутствующие громко обсуждали увиденное, стараясь у другого узнать, что же произошло.
 В это время, несмотря на галдеж в магазине, Рома взялся за свое дело. Он снова начал собирать «ставки», тем самым, поторапливая противоборствующую сторону, одновременно отдав лист бумаги вышедшему на середину круга очередному сопернику Двухжилова.
 Теперь он собирал ставки 1\1, да еще и на свои семьдесят долларов столько же. А когда все было закончено и утрясены все возникшие нюансы, Роман, подойдя к Васатке и поклонившись, сказал:
 - Все готово, можно начинать!
 Василий тут же осмотрел стоящих перед ним соперников, дал отмашку.
 Только несколько первых несколько секунд оба соперника изучали друг друга, при этом, не делая попытки атаковать соперника. Прошло минута, или около этого, и ни какого результата - оба соперника не хотели атаковать друг друга. Видя это, Михаил решил по-своему разрядить затянувшуюся тишину.
 - Хорошо, раз не ты, так я тебя атакую. Все ровно тебе сидеть на попе.
 Двухжилов начал бой по-своему. Осторожно двигаясь по кругу, Михаил искал слабое место в обороне противника. После начала боя его противник стал в позу ожидания из школы КУН-ФУ. Глубокая, чуть ли не стелющаяся под полом стойка, имела свойство быть не только позой ожидания. Из нее легко было разрушить любую атаку. Мало того - и самому не заметно нанести, противнику упреждающие удары. Поэтому, понимая всю серьезность положения, Михаил круг закружил вокруг противника. А тот, находясь в середине площадки, понимал, что с его противником нельзя сближаться, вот он и держал дистанцию. Ведь ничего хорошего ему от этого не светило. Он, чуть ли не единственный из своих товарищей, предугадал действия милиционера, еще раз мысленно прокрутил в голове стиль обороны, увиденный им в первом бою. В связи с этим сейчас он внимательно смотрел противнику в глаза. А тут еще разность в длине рук и ног говорила сама за себя и, главное, в пользу противника Михаила.
 Двухжилов сделал несколько безуспешных попыток атаковать противника, но все они провалились. «Машина» крутилась вхолостую, так как противник был наготове. Используя длину своей ноги, он просто-напросто заплетал ноги Михаилу еще на первой стадии начала его атаки: старался поставить свою ногу между ног Двухжилова и, тем самым, мешая им двигаться. При этом сам он мог атаковать постоянно, он это и проделывал. Стоило только ему найти слабину в атаке Михаила, он тут же наносил ответный удар.
Кто смотрел за этим боем, могли с полной уверенностью сказать: силы равные.
В тот момент, когда все смотрели на Михаила, ожидая, что он предпримет, они увидели, как у нападающего зажглись глаза. После этого движения Двухжилова стали настолько быстрыми и даже неуловимыми для невооруженного глаза, что все зрители, для обострения своего зрения, начали часто моргать. Двигаясь по кругу, Михаил резко остановился, то же самое сделал и его противник. Не давая «быку» опомниться и не давая подготовиться к защите, Михаил подпрыгнул вверх. Давая тем самым старт к новой атаки. Противник, как и в предыдущие атаки, ушел в глухую оборону. Отклонившись чуть назад, он снова глубоко ушел в стойку.
 А Михаил, зависнув на секунду в воздухе, всем телом показал, что сейчас атакует, то есть ударит. А сам всем быстро опустился обратно на пол. Его левая пятка, на которой был сейчас весь центр тяжести, так и не коснулась пола, чего, что нельзя было сказать о пальцах ног противника. Весь вес и сила падения опустились на ступню Михаила, которые, в свою очередь - на пальцах правой ноги противника.
 Все услышали повторный хруст суставов, и в тот же миг вопль от нестерпимой боли. Используя этот момент парализации тела противника, Михаил довершил начатое дело. На этот раз его мощный удар в грудь противника, обезумевшего от боли повалил его на пол, то есть на мягкое место.
В сотые доли секунды Михаил, удовлетворенный победой отскочил в сторону. Стоя при этом в своей кошачьей стойке, вполглаза посматривая на судью. А противник его, тем временем перекатившись несколько раз, снова уселся на «пятую точку», обхватив пострадавшую ступню и пальцы, постанывал. А вот судья, надувшись, видно из-за обиды на кого-то, даже не думал давать отмашку и говорить заветное слово. Даже его отец, стоящий рядом, только по ту сторону прилавка, не выдержал:
 - Василь, а сейчас в чем дело? Разве не видно, как дядя страдает?
 - Папа ты мне говорил, с судьей не спорят, правда?
 - Да, сынок, так оно и есть.
Насупившись и сделав лицо посерьезнее, Василий, сколько имелось сил крикнул:
 - Не видел, вот и все! Повторить!
Видя вокруг себя осуждающиеся взгляды, он тут же решил немного оправдаться:
 - А по чему, он на мою маму рукой замахнулся? Вот ему ввалили, но мало, нужно еще повторить…
 Присутствующие, забыв на короткое время, из-за чего они тут собрались, вдруг опомнились. Они вспомнили обо всех деталях произошедшего. Мужчины, наделенные огромным жизненным опытом, с удивлением посмотрели на этого мальчика, которому от горшка, два вершка. Никто из них не мог объяснить ему, что этого нельзя было сделать.
 - А ты сам это сделай! - все так же стоя в стойке, сказал находчивый Двухжилов.
 Мальчик словно ожидал этих слов. Василь спешно запихнув в карман свой носовой платок. Пыхтя от усердия, он легко слез со своего места, встал рядом с победителем. Заговорчески посмотрев на дядю Мишу, мальчик снова вытащил платок. Словно со знаменем в руках, он пошел к побежденному, который к этому времени уже в полубессознательном состоянии, лежал на боку.
 Судья на полном серьезе подошел к поверженному наклонившись, потрогал у него лоб. Затем сделал попытку открыть пальчиками, рот противнику Михаила. А так как ему это не удалось, он решил зайти с другой стороны и, в конце концов, оказался за спиной лежащего, совсем недавно сильного мужика.
 - Мой папа говорил: если какое то дело начал, его надо доводить до конца.
Мальчик перенес вес своего тела на одну ногу, а вторую, немного оторвав от пола, затес немного назад, а потом, сколько у него было силы, ударил по мягкому месту дяденьки. При этом магазине наполнился его криком:
 - Попа!..
 только после этого, скорчив умную мордашку, Василек сделал отмашку платком, с чувством выполненного долга, на этот раз уже вприпрыжку, счастливый побежал к маме. Все взрослые, попадающиеся на его пути, гладили пацана по голове. Они не осуждали его за такое благородное отношение к своим родителем. Каждый, наверное, сейчас вспоминал себя в детстве.
То же самое, произошло, когда мальчик бежал около разодетых парней. А они, весело смеясь над поверженным товарищем и над выходкой маленького сорванца, успевали гладить по голове.
 Мама, подхватив своего защитника на руки, начало его горячо целовать, плача от радости, ведь она нашла в лице своего младшего и любимого сынка верного телохранителя.
Когда бег счастливого Василия завершился на руках у мамы, все занялись раненым бойцом. Его, как и предыдущего, пришлось оттащить в сторону, поскольку тот не мог без посторонней помощи передвигаться. Любое движение вызывало у него нестерпимую боль не только в ноге, но и во всем теле. Покалеченного тут же передали в ведение Игнатьева. А тот, в свою очередь, осмотрев больного, тут же прописал ему снадобье, от которого после первого же глотка у пострадавшего, перехватило дух. Словно рыба, выкинутая на берег, он беззвучно открывал и закрывал рот, а глаза как будто сами собой полезли из орбит: покалеченному пришлось выпить грамм пятьдесят, настоящего медицинского спирта. Спасая больного, Олег тут же поднес ему приготовленную заранее воду и по капельке стал заливать её в рот. Только тогда когда этот, испробовавший «огненную воду» человек почувствовал живительную влагу воды, он тут же, словно утопающий остервенело схватился за спасательный круг - так больной рванул к себе стакан. Всё находящиеся в магазине в гробовой тишине услышали стук зубов о кромку стеклянного стакана.
 В то время, когда все занимались больным, сам виновник происшествия спокойно стоял около другого члена своего экипажа. Словно говоря сам с собой, он начал говорить под нос:
 - Двое со стволами. Мало того, одного я уже не вижу…
 - В подсобном помещенье, наверное, есть запасной выход, - подсказал Рома своему командиру.
 - Тот, в синей рубашке, один из тех, у кого оружие. Передай это все Николаю…
 Когда больного устроили рядом с его первым собратом, все снова вернулись на свои места. Много чего нужно было сказать, и обсуждение затягивалось. Но не прошло и пяти минут, как противоборствующая сторона снова выдвинула своего бойца. Стоило только Роме покончить со всеми формальностями, как он на свои сто пятьдесят долларов, поставленные на командира, получил столько же.
 Вышедший на середину зала мужчина стоял и растирал себе руки. Он был по возрасту наравне с Михаилом. Да и рост бойцов, можно было сказать одинаковый. Чего не скажешь об их телосложении. Соперник Двухжилова имел приличный животик, который выпирал из-под его рубашки. Глядя на волевое лицо соперника, можно было смело судить о его тернистом жизненном пути. Те части тела, которые выглядывали из-под рубашки, были в изобилии заполнены наколками. Красноречивые бугры мышц говорили об его спортивном увлечении. А вот, глаза, наполненные лютой ненавистью, говорили об его отношении к сопернику: он видел в Михаиле только милиционера и заклятого врага. Стоило ему дать в руки автомат - и он бы не раздумывая тут же начал стрелять людей в погонах.
 Пока соперники приравнивались друг к другу, Игнатьев, освободившись от обязанностей лекаря, осмотрелся по сторонам, стараясь заранее приготовить место для приема, следующего больного. Потом, не привлекая внимания, подошел к журналистам. Наташа и Александр, беседовавшие в это время между собой, обрадовались человеку, который может ответить им на многие вопросы. Они тут же втянули милиционера в свой разговор. И Олег, сколько мог, отвечал на вопросы журналистов. Так, незаметно для рассказывающего, разговор перешел на Низиева Рому. Уж о ком, а о своем горячо любимом напарнике Олега и не надо было заставлять говорить. Постепенно рассказ перешел и на Двухжилова и уже через пять минут оба журналиста знали столько, сколько знал сам Олег, (а он то знал полностью всю подноготную, обоих членов его экипажа). Ведь между ними не было секретов, а к тому же и они боле двух лет, работали вместе, деля горе и радость.
 Появившийся в магазине Тарелин Николай в какой-то степени спас Олега от дальнейших расспросов. К тому времени он уже походил на выжитый лимон и очень бы хотел смотаться от дотошных журналистов. Извинившись перед Наташей и Александром, Игнатьев подошел к обеспокоенному не на шутку старшему экипажа Тарелину. А тот, видно, этого и ждал: Иначе он-то не мог связаться и переговорить с Двухжиловым. Вот по чему Тарелин без промедления начал делиться своей проблемой с подошедшим к нему Олегом.
 - Мой водитель, обходя вверенный ему район, то есть сам магазин, то есть с наружи, услышал неизвестные ему звуки, - они раздавались из подсобного помещения. Позвав на помощь, он пошел туда, но было поздно: оба увидали только спину убегающего от них человека. Тут же за ним и погнались. Правда, все было без толку, уж очень резвым оказался любитель побегать, или ноги у него были смазаны страхом. Мальчик-бегун исчез, словно под землю провалился. Наверное, из местных жителей, уж очень хорошо знал город. А пока они бегали, наша радиостанция покраснела. То же самое можно смело сказать и о вашей пищалке. Думаю, не пройдет и десяти минут, как здесь опять будет полгорода. Конечно, я вышел в эфир и успокоил начальство, но толку от этого, думаю, никакого. От Могилева получил выговор с занесением в грудную клетку, когда появимся мы и вы в поле зрения дежурного по УВД, он это обещал сделать. На этот отвратительном фоне есть и радость: сюда на всех парах летит и 355. Степанов, видно, почуял неладное и тоже хочет принять участие в нашем представлении. Водитель Степанова Вадим Петров, этот хохол, так тот нас по всем падежам пронес. Даже Могилев замолчал, потеряв дар речи. Но потом и экипажу Степанова, влепили строгий выговор, за засорение эфира. Так что вскорости будем ждать гостей. А это образина, соперник Михаила, видно, затягивает время, из-за этого и не начинает боя. Ты уж найди повод или выбери время, сообщи Двухжилову, что все ходы и выходы мы перекрыли.
 
 *****
 Управление Внутренних Дел в очередной раз гудело. Вот уже не менее получаса два командировочные экипажа милиции не выходили на связь. Сперва пропал один, а за ним и второй экипаж исчез бесследно. Для такого маленького города пропажа и одного милиционера - ЧП. А тут несколько человек, да еще одновременно, это наводило на плохие мысли. Вот по чему дежурным по городу было решено поставить в известность начальство.
 А тут еще 02 накалился от беспрестанных телефонных звонков встревоженных граждан. Они, обеспокоенные пылевой завесой, возникшей после взрыва на Мудрой горе, сообщали об этом невероятном событии. Вот и на дежурного по УВД свалилась неожиданная работа – отвечать на эти телефонные звонки. Вдобавок ко всему пропажа двух нарядов заставила его задуматься, а не месть ли это теневых структур на удар по носу, полученному ими на Мудрой горе. В район пропажи наряда тут же были брошены лучшие наряды и силы. Дежурный туда послал машину ППС, да еще на связи оказался третий командировочный наряд милиции, который, не спрашивая разрешения, тут же поехал на место пропажи своих друзей. Но тут, на радость всех, объявился 355. Сам старший экипажа, выйдя на связь, сообщил, что нашел живыми и здоровыми всех членов экипажа 523. Мало того, он сообщил о блокировке в магазине, который этой ночью обокрали, небольшой группы крутых ребят. Держа этот вопрос под личным контролем, дежурный по городу занялся повседневной работой, нарастающей, как снежный ком.
 Во главе «группы запугивания», стоял тот, кто сейчас готовился к поединку с милиционером. Он, ожидая команды маленького сорванца сейчас с ненавистью смотрел на человека в погонах: уж сколько они ему крови попортили, это только надо было знать! Ведь не будь их, этих тварей, кто его знает, где бы он сейчас был.… А вместо этого пришлось несколько раз побывать у хозяина, то есть в тюрьме. Так что в его букете «роз» уже было прилично, аж четыре штуки. Поэтому он решил. Что снова лучше принять условия милиции и подождать помощь, чем влипнуть и ехать в милицию.
 О том, как они попали в магазин, и не надо думать. У них было задание - и все шло по плану, по накатанному сценарию. Они давно уже так работали. Все шло без сучка и без задоринки. Их ночной наскок был более эффективен, чем они могли предполагать. Так как отключить сигнализацию в магазине не составила большого труда - уж очень плохим было напряжение света в этом районе. Да и мента они, славно обработав, прилично помяли. Тот сперва чего-то хрюкал от получаемых ударов. А уж никто из его ребят не жалел ни ног, ни рук для воспитания этой твари в погонах. Кончилось тем, что он, словно мячик, переваливался с одной ноги на другую. Какой это был кайф бить мента - об этом надо только мечтать! В скорости ни стонов, ни мольбы о помощи они больше не могли услышать, то весь интерес колотить дальше вконец избитого милиционера у них отпал и его за ненадобностью, в конце концов бросили на произвол судьбы. А что касается хозяев магазина, то было решено наведаться к ним еще и днем. И разговор их уже шел на лад: хозяин магазина принимал кабальные условия своего существования, как тут, словно гром среди ясного неба, раздался звук сигнала приближающегося к магазину «паровоза». ( У.., я бы этих ментов заживо закапывал в землю!) Этот незабываемый звук еще с Мудрой горы заставил семерых непрошеных гостей, моментально, искать запасные выходы из магазина. Если бы не он и не его железная воля и командный голос, кто его знает, чем бы для него и для его ребят это метание кончилось. Ему понадобилось не мало усилий для восстановленья спокойствия или хотя бы для равновесия в его рядах.
 А какой спектакль закатил этот под расческу бритый мент! Нужно было только посмотреть! Мало того, он с собой притащил в магазин еще и двух гостей-журналистов, которых пригласил их Босс. Откуда они тут появились, никто не знал, только можно было догадываться. При них ему, человеку с огромным авторитетом среди воров, по носу уже несколько раз ударили. Его ребята, да и он сам, не успели и мявкнуть, как этот, с первого взгляда простоватый попрошайка, обобрал их до нитки. Самое главное, они сами неоднократно по такому же плану работали, только сценарий был другой. Не ведая подвоха они попались на такую же приманку. Вот почему он сейчас и стоял посередине зала магазина, ожидая разрешения мальца набить морду этому ублюдку. От одной только мысли, что это все он должен был сделать за свои же деньги, у главаря появлялось от внутреннее кипение и голова шла кругом. Вот уже два боевика или вернее сказать, мальчика лежат готовые. А ведь сильнее их в его команде никого не осталось! Вот почему он решил сам расквитаться за все лишения. Благо, у него для этого осталась некоторая сумма денег.
 Босс видел бои милиционера и смело мог сказать какой тот принадлежит школе: Киокушинкай-до. Школа его противника было жесткая, но не настолько уж неуязвимая. Для него, человека с большим опытом уличных боев, это не составляло труда. Если бы шансов не было, он не стал бы устраивать этого соревнования. Но ему очень уж хотелось подтвердить свой авторитет и в какой-то степени дополнить его еще. А также словно наркоману, хотелось почувствовать недавно испытанное наслаждение бить и бить ментов. Он хотел теперь сам надрать этому менту жопу.
И еще была одна главная вещь, которая толкнула главаря на бой. Странная похожесть этого милиционера с одним человеком, которого он знал в Москве. По этому он и решил проверить манеру боя того человека и милиционера на деле. Года два тому назад этот московский знакомый круто обманул его, при этом, ославив, чуть ли не на весь родной район и, может быть, даже на всю Москву. Пытаясь найти ответ на свой вопрос в глазах спокойно стоящего соперника, главарь группы запугивания все-таки решился задать милиционеру проясняющий и наводящий вопрос.
 - Ну, я не мальчик и меня не проведешь. Я не буду лежать в углу. Я тебя, мента, уделаю раньше, чем ты тявкнешь. Но один вопрос мне всё же хотелось разрешить еще перед нашим решающим боем: не в Москве ли я тебя видел? Ты мне своей физиономией и манерой боя напоминаешь одного паршивца…
 Михаил, не подавая вида начал внимательно изучать своего противника. Теперь Двухжилову пришлось присмотреться лучше к стоящему напротив. Он сразу же узнал перед ним стоящего человечка. Но при этом на его лице осталась все та же маска безразличия и все равно про себя он улыбнулся. Стоило только Михаилу узнать «быка», по московской кличке Валет, как в его голове всплыла куча воспоминаний, связанных с ним. Михаил в доли секунды из своей памяти выудил столько информации и уловок, которые он готовил персонально для этого отвратительного из отморозков. Хоть они тогда ему не понадобились, зато могли пригодиться прямо сейчас. Хотя сейчас он только менял сценарий, а план оставался во многом одинаковый. По своей системе разогрева бандита и из полученной им информации он знал школа, в которой варился этот «бездарь» принадлежал не менее мошной, чем и он владел школа Шитокан. Вот почему Михаил уже по-другому взглянул на всю ситуацию. Он-то знал: предупрежденный противник вдвойне опасен. А еще Двухжилов теперь точно знал с кем имел дело и очень хотел снова сойтись с ним в бою и доказать этому неумехе, кто в доме хозяин.
 Валет молчание милиционера расценил по-своему. У него были сомнения насчет Михаила. Но они постепенно исчезли: он-то подумал, что мент его провоцирует, хочет добиться его «вскипания», то есть нервного срыва. Увидав, такую долгожданную отмашку платка судьи, он великий человек осторожно двинулся в атаку, стараясь не совершать непоправимой ошибки своих помощников.
 Михаил уже давно был готов к бою. Но его немного удивило то спокойствие соперника, которого он не видел в нем ранее. Ведь этот хлыщ совсем недавно имел свойство быть вспыльчивым и многоголосым рвачом, готовым удавиться за копейку. А тут - надо же - словно прошли годы обучения его во многих науках. Ведь ему еще нужно было стать и большим человеком среди своих товарищей. А это ой, как непросто - вырваться из числа тебе подобных! Что-то здесь не состыковывалось, и не верилось Михаилу: в этой показухе хладнокровия явно имелись трещины. Вот их-то он сейчас и искал. Двухжилову хотелось вновь увидеть того вспыльчивого балбеса, которого он знал прежде. Хотел вывести из себя соперника, тем самым, нарушив в нем стабильность, лишить его чуть ли не на половину шанцев, на победу. Он уже знал, как ему стоит нарушить план боя противника, как это сделать. Человек, который в былые времена считался, чуть ли не самым хитрым человеком в своем кругу, теперь снова был ему соперником. Двухжилов уже давно знал: наскоком его взять просто так нельзя, или очень сложно. А вот силой замешанной на знаниях и хитрости, можно. Что-что, а уж хитрость можно победить, даже мявкнуть не успеет самый хитрый человек. Кроме всего прочего Михаилу захотелось надолго «выключить» этого непрошеного московского гостя.
 Как только противник подошел на расстояние вытянутой ноги. Михаил в сотые доли секунды преобразился, из полу спящего превратился в сжатую пружину. В этот момент соперники сошлись вплотную, стенка на стенку. А как только их руки и ноги были к этому готовы, то они и начали ближний бой. Валет с остервенением дубасил своего противника. Очень скоро он забыл об элементарной защите и уходов от встречных ударов. Они просто стояли и молотили друг друга. Со стороны казалось: оба соперника вконец обленились и нисколько не беспокоятся о своей защите. Они просто стояли и обменивались обоюдными ударами. Это продолжалось десять, пятнадцать, двадцать секунд. Зрители уже думали, что этому не будет конца, как вдруг этот клубок с бешено мелькавшими руками и ногами, а также с красноречивым фырканьем и с криками распался. Оба противника, отскочив друг от друга на приличное расстояние, замерли. Это им, дерущимся, так показалось, а на самом деле они, до нельзя уставшие, сделали по два шага назад. Как только эти две ветряные мельницы отошли друг от друга, оба предстали перед зрителями во всей своей красе. Кто из них был больше в крови, а кто меньше, никто из зрителей не знал. Только оба, словно насосы, извергали из себя огромное количество крови, так много было на их телах ран. У Двухжилова верхняя губа было превращена за эти несколько секунд в огромную кроличью губу, которая в нескольких местах, лопнув. Из развалившихся в разные стороны ран во всю хлестала кровь, которая, стекая по посиневшему подбородку, капала на разорванную, словно детская распашонка, рубашку. Левое ухо превращалось прямо на глазах в огромный вареник. На лбу вздувалась шишка, размером со старинный екатерининский пятак.
 Не в лучшей форме был и его противник. Из его ноздрей, текла ручьем кровь, при этом лишая обладателя такого разбитого в конец «шнобиля» полноценного дыхания. Кроме всего прочего, оба глаза уже затекали от синяков. Левая бровь было рассечена чуть ли не на две части, кровь, капая, заливала левый глаз. А так же из открытого рта постоянно вырывались пузыри, красного цвета. Отчего главарю бандитов постоянно приходилась отплевываться. В том числе от выбитых в бою зубов. На шее был оторван немаленький кусок кожи, и из этой раны тоже обильно хлестала кровь.
У обоих бойцов было прерывистое дыхание. Движения тяжелые и раскачивающиеся. Видно, первая стычка отняла у них очень много сил. Оба противника, прерывисто дыша внимательно смотрели друг на друга. Только Михаил очень хорошо знал своего противника, и ясно понимал, что под этой маской усталости, скрывается настоящий волк-одиночка. И все эти вялые движения уставшего донельзя человека - химера и обман. На самом деле, как и в нем самом у Валета еще имелось не мало сил и умений. Неспроста, они друг другу наносили удары, которые могли подточить остатки сил.
 Михаил знал: сейчас, после изучения обстановки, этот «Бычара» вновь бросится в атаку. Хотя она будет скрытой, её нельзя пропустить. Ведь противник на нее очень много ставит. Слава Богу, он не пропустил её начала. Уверовавший в победу и безнаказанность, Валет, видя перед собой совсем уставшего милиционера, с победным криком бросился вперед. Михаил встретил этот забывший о всякой страховке бросок вперед точным блоком. Он искусно рукой блокировал ногу противника. Приподняв немного вверх попавшую ему ногу Валета, Михаил заставил того стараться удержать устойчивость. Чуть ли не одновременно локтем другой руки он нанес страшный удар в самое солнечное сплетение, отчего незадачливый атакующий инстинктивно сделал два шага назад. Вернее он это собирался сделать, так как с разворота низкая подсечка противника в левую лодыжку окончательно заставила изменить положение тела. Теперь его ноги оказались выше головы, а вместилище серого вещества проверяло в это время на прочность пол, где совсем недавно стояли его ноги. Звук удара головы о пол был настолько силен и звучен, что больно ударил по ушам всех зрителей. Эта бесформенная масса, не контролирующая своих движений, несколько секунд постояв в этом неестественном положении начала ломаться. Сперва, не выдержав такой нагрузки, подогнулось шея, а потом и само тело, словно мешок, начало заваливаться в сторону. Подымая пыль, соперник Двухжилова без чувств всем телом громыхнулся на пол. Михаил, с трудом рассмотрев, с какой стороны лицо Валета, сделав круг, подошел с противоположной стороны его лица, то есть со стороны затылка. Находясь за спиной соперника, Михаил из последних сил ударил того ногой в бок, от чего, описав чуть ли не круг, тело побежденного упало на спину. Оглушенный от удара о пол головой Валет даже не сопротивлялся. Для него все происходящее вокруг виделось, словно на другой планете. Да и сознание его постоянно мутнело от боли. Не удивительно, что он даже не сопротивлялся на последней стадии боя. Валет если честно всего ожидал от этого милиционера, только не такого честного и открытого боя, так как знал - этим людям в погонах было категорически запрещено применять силу. А тут, надо же его «сделали», его же методом! Но это было потом, а сейчас Валет мечтал только об одном - как можно быстрей оказаться в руках врача, чтобы, наконец, справиться с оглушившей его болью.
 Михаил тихонько отошел в сторону, с трудом встал в позу ожидания. Хоть силы у него были на исходе, он все-таки ожидал решения судьи.
 Маленький Василь, сидящий с открытым ртом и лицом человека, которого очень напугали, тут же сделал то, что ему полагалось. От радости за своего друга и он громко крикнул:
 - Попа! Ура!
 Только это произошло, Михаил тут же свалился, невдалеке от поверженного Валета.
 В один момент Олег и Рома подбежали к своему другу и помогли ему добраться до медицинского угла. Туда же вскорости поднесли и соперника Двухжилова.
 Олег разошелся вовсю, кудесничая над старшим экипажа, только толку от этого было немного. Он-то знал - здесь нужен настоящий хирург. Вот почему он перемигнулся со своим напарником Ромой, который тут же побежал звонить в «скорую помощь».
 А тем временем Михаил пришел в себя. Немного отдохнув и восстановив силы, он тут же попросил отчет о проделанной им работы:
 - Список…
 Спокойно, словно ни чего не случилось. Двухжилов обратился к Низиеву. А Рома тут же рассказал ему обо всем. Оказалось, они за эти несколько часов заработали 625 долларов США.
 - Можно было заработать и побольше, не впервой нам обувать этих толстосумов. - под удивленные взгляды присутствующих, сказал Рома. Он это говорил, словно оправдываясь перед ними:
 - Но, что поделаешь, в следующий раз ставки увеличим. Я не рассчитывал даже на эту сумму - все-таки, провинция, размах здесь не тот.
 И уже обращаясь к молодым людям, которые совсем недавно были побиты Двухжиловым:
 - А вас, ребята, всех троих мы зачисляем в профсоюз под названием « Потерпевшие от репрессий». Хочу вас обрадовать: с каждого по двадцать пять долларов…
 Обалдевшие от этой новости, трое молодцов хотели встать с пола. Они не верили своим ушам: на глазах их же товарищей просто обманывали! Но тут случилось невероятное, этот маленький милиционер: который все время бегал вокруг них, так рявкнул, что у «молодцовская» вся охота вставать со своих мест отпала.
 - Сидеть! Я кому сказал сидеть! Вы сами подписали эти бумаги, не правда ли? В этих бумагах черным по белому написано, что вы члены профсоюза. Просто вам вовремя нужно было читать эти бумаги. Если здесь среди присутствующих есть лицо, которому вы доверяете, то пусть он прочтет вслух.
 - Пусть журналистка читает, - единодушно и чуть не одновременно выкрикнули доведенные пострадавшие.
 Наташа прочитала все, что было раньше написано на листке. Еще в начале этих поединков она утолила свое любопытство. Тогда она была удивлена большими пробелами в тексте, а теперь их вообще не существовало, их вовремя заполнили, и довольно-таки искусно.
 Вот почему, чуть не даваясь от смеха, она читала то, чего совсем недавно не существовало на листках.
 - Я, нижеподписавшийся, вступаю в ряды профсоюза « Потерпевший от репрессий». Находясь в здравом уме и с ясной головой, плачу, первый взнос в размере двадцать пять долларов, в чем удостоверяю своей подписью.
Переглядываясь между собой, все трое лежащих перед Олегом, не знали, когда им возмущаться, а главное в какую сторону жаловаться. Троица измазанная йодом и зеленкой не столько для лечения, сколько для позора. В данную минуту они взвешивали все за и против, пытаясь найти выход из создавшегося, очень курьезного для них положения.
 Тем временем Рома взял из рук журналистки документ, и смело положил его в свою папку. Так же спокойно, словно это все входило в сценарий, Низиев переместился подальше, - за спину своего старшего экипажа.
 Придя к единому мнению после недолгого совещания, трое пострадавших за общее дело, решили не лезть на рожон. Они раздосадованные, решились на уплату этой не вероятной суммы взносов. На половину пришедший в себя Валет распорядился, чтобы его люди выдали из своих долларовых запасов нужную сумму.
Когда все формальности закончились, то Михаил уже спокойно заговорил:
 - А теперь послушайте меня. Для вас всех этот магазин - Табу. Вы поняли для кого? Если я узнаю, что хоть одна из ваших машин проедет около магазина с меньшей скоростью, чем двадцать пять километров в час, обещаю найти того и расправиться с ним. Это будет бесплатно подарок-предупреждение вам всем.
 После, немного отдохнув и при этом испепеляющим взглядом глядя на последнего соперника, Двухжилов продолжил свой монолог. Хоть говорил он очень тихо, но его слова, словно гвозди, вбивались в головы тех на кого он смотрел.
 - Что касается тебя Валет… - Михаил сделал продолжительную паузу. На его лице появилась презрительная ухмылка, но одновременно и решимость.
 - Мы с тобой встречаемся уже дважды. Один раз я обобрал тебя, как липку. Второй раз я сделал из тебя отбивную. Сегодня счастье было на твоей стороне… - говорящий словно накапливая силы, сделал паузу. Он нуждался во времени, нужного для приведения себя в порядок и одновременно устроится так, чтобы при необходимости можно в доли секунды подняться и приготовиться к бою.
Все, кто был вокруг Валета, да и он сам, в это время соображали: куда это клонит милиционер? Это то, что он с ними сделал сегодня счастье. А тогда, что же несчастье?
 - Я дал слова оставить вас всех в живых…
 При этих словах у присутствующих волосы дыбом встали. Они почувствовали, как вокруг них стало холодно и повеяло горбатой старухой-смертью.
 - Если бы я тебя, облезлого шакала, увидал раньше, то этого не произошло… - Михаил решил доконать, этого главаря банды запугивания и полностью уничтожить его авторитет.
 - Вы, люди, будьте свидетелями и сами рассудите, правильны ли мои слова в отношении этой «блевотины». Этот… «ублюдок», катаясь на своей иномарке по Москве, нашел себе забаву: с одной симпатичной девчушкой, он прохлаждался, чуть ли не двое суток. Не выпуская ту из своего дома, насильно удерживал её. Только вскорости она ему надоела. Вот он решил поиздеваться последний раз, раздел её, оставив, в чем мама родила. Мало того, он её так избил, что девушке понадобилось не одна операция для восстановления лица. Все это произошло осенью на кольцевой дороге. Там он её бросил на произвол судьбы. Вот это девчонка, обнаженная и с окровавленным лицом, избитым донельзя телом, добиралась до своего общежития одна. Ни одна машина не могла или не хотела останавливаться и подбирать эту соплюшку: кому хотелось иметь потом неприятности от милиции? Мне тоже не хотелось этого делать. Мало ли вот таких девчонок шатается по дорогам…. Если бы не одна особенность её тела, заставившая меня вернуться и подобрать эту девчонку - она была беременна…. Мальчика, то есть сына этого «сморчка» не удалось спасти. Оказалось, они уже давно встречались.
 Михаил, замолчав, словно вновь переживая те события, одновременно давая обдумать другим его рассказ. Тем самым давая слушателям лучше осознать слова и самим пережить когда-то им испытанное.
 Сидевшие рядом со своим главарем два размалеванных бойца, стали отползать от своего шефа. На их лицах появилась гримаса презрения: да и многие из присутствующих по-другому посмотрели на этого человека, который оказался такой тварью.
А под испепеляющими глазами всех, кто находился в магазине, даже Валет себя почувствовал не очень хорошо, и он весь сжался.
 - Я этого подонка, вычислил, - скрипя зубами от ненависти, продолжал Михаил.
 - После чего наказал его вдвойне и. вдобавок ко всему, опозорил. Так вот даю тебе время до 23 часов этого дня. Этого вполне хватит, чтобы умотать из города. После на тебя персонально открывается охота. Обещаю тебе, вернее обязуюсь прославить тебя на всю страну. Понял меня?
 - Я, Тарелин. командир 288. полностью поддерживаю своего друга.
 - Мне, Степанову, командир 355 обещаю, тоже не сидеть в стороне. У меня есть связи, и я воспользуюсь ими. Пока ты собираешься в путь-дорогу, я подготовлю к этому почву, - поговорю со всеми, кто меня захочет слушать. А уж твоя братия будет рада слушать меня, а не ехать в милицию.
 Валет сидел под жуткими взглядами окружающих и авторитет его прямо на глазах таял. Если бы кто-то из смотрящих захотел плюнуть в него, то он точно знал, никто бы в стороне не остался.
 - А теперь все, кто приехал с этим шакалом, вон отсюда! Не забудьте мои наказы. А также попрошу вас больше без особой необходимости не попадаться мне и моему экипажу на глаза…
Все семеро «быков» вышли из магазина. Правда, сперва шесть бывших подчиненных Валета. А потом и он, побитый и уничтоженный, последовал за бандитами. Правда, перед самым выходом он повернулся и одарил Михаила многообещающим взглядом. Вслед за семеркой вышел Тарелин, он лично наблюдал отъезд этой группы. Хоть им понадобилось время для замены спущенных колес, бригада бандитов вскорости уехала восвояси.
 Когда Тарелин, полностью убедился в бегстве противника, он вернулся обратно в магазин и попал к самому интересному моменту: этот прощелыга Двухжилов разговаривал сейчас хозяином магазина. Опять, видно задумал какую-то каверзу:
 - Петро, когда я был здесь утром, видел коробки конфет, которые были высыпаны в муку. Не правда ли, они потеряли свой товарный вид?
 - Да, две коробки были рассыпаны в муке. В одной из них были « Раковые шейки», в другой - « Кофейные». Они пришли в полную не негодность.
 - Вот посмотри это список, - Двухжилов с помощью все того же Ромы передал бумагу Петру. А тот, изучив её, утвердительно качнул головой:
 - Да, это все есть.
 - Хорошо. Мы подходим к самому неприятному моменту развязки. Мы тут решили отдать тебе эти семьсот долларов, как будто в подарок. Просто Роме ты должен дать расписку в получении этой суммы. Ему это нужно для отчета.
 Трое члена экипажа переглянулись между собой: Михаил прочитал в глазах своих друзей согласие и одобрение. Разве не они, когда еще только ехали на Мудрую гору, решили при первой же возможности помочь этой семье? Найдя поддержку, Михаил продолжил:
 - Ну, если у тебя есть продукты, которые ты собираешься выбрасывать, нам хотелось бы их получить. Сам понимаешь время тяжелое и напряженное. А этих денег тебе вполне хватит для погашения затрат на покупку новых продуктов.
 -Да ты что это себе Михаил позволяешь? - возмутились чуть не хором хозяин магазина и его жена.
 - Ты сам не знаешь, что ты и твои ребята сделали для нас и наших детей. Да я с радостью сделаю все, о чем ты просишь, и при этом не возьму с тебя ни копейки. Мы по гроб своей жизнь должники перед тобой и твоим экипажем. А ты нас обижаешь, давая эти деньги! Если бы не ты и твои друзья, нас, возможно, уже в живых давно не было. А то, что мы лишились магазина, это на все сто процентов верно. Ради своих детей я на все пойду. Ведь ты защищаешь нас. К тому же столько крови сейчас потерял! И мы не будем свиньями и отблагодарим тебя. Этот пустяшный заказ будет нашим даром для всего твоего экипажа и тебя лично.
 - Не надо их баловать, это их расслабляет. А вот по выговору всему экипажу Двухжилову я вкачу это уж точно… - услышав у себя за спиной знакомый голос начальника, все от неожиданности повернулись в ту сторону, откуда он раздался. Они мирно беседовали и забыли об элементарной безопасности. Вот по чему многие из присутствующих в горячке похвастались за свое табельное оружие.
 Упирев в бока руки, красный, уже готовый взорваться от возмущения, у входных дверей в магазин стоял сам начальник УВД подполковник милиции Попов Иван Степанович, прослуживший в органах ни мало, ни много - двадцать лет. Возмущенный тем, что он, словно мальчик на побегушках, бегает по всем устроенным ими заварушкам. Иван Степанович кипя от гнева, даже встрепенулся. В глубине-то души он с восхищеньем называл этих милиционеров Орлами. Не показывая вида, он все-таки решил сделать профилактический разнос этим смутьянам. Он-то понимал: не будь этих ребят, ему пришлось до сих бы пор ломал голову, как ему отговариваться на областных совещаниях. А сейчас он весь в поту бегает, как Савраска. Обнаружив всех живыми и здоровыми, Попов немного утих, продолжая все еще находиться в этом возбужденном состояние, он осмотрелся еще раз. Город их был не так уж велик и он, в общем, знал почти всех его жителей. По этому, обнаружив неизвестных ему людей рядом с Двухжиловым, он решил выяснить, откуда они, поскольку уже неоднократно попадал впросак с этими заводилами.
 - Вы кто?
С трудом, передвигаясь, к разгневанному начальнику УВД подошел сам Двухжилов. Он-то знал, сейчас нужен был «козел отпущения». Беря на себя всплеск эмоций начальства, Михаил и стал объяснять прибывшему всю ситуацию.
 - Это, Иван Степанович, журналисты из Москвы. По вашему приказу и Петра Петровича я их вожу с собой. Сам прокурор города приказал мне доставить их к нему самолично, на беседу
 У Попова мурашки по коже пошли, и защипало внизу, чуть ниже спины. Это детское ощущение неминуемой расплаты за провинность появилось у него: значит, московские журналисты, словно на экскурсию, ездили с этими прохиндеями! Совсем недавно Иван Степанович этого милиционера просто хотел стереть с лица земли. Разве не он, бросив все свои дела, занимается только этими тремя экипажами? А его телефон просто разрывается от тревожных звонков знаменитых горожан.… В душе он понимал, его город должен был взорваться от возмущения. Он, да и все, кто сидел на высоких постах, очень этого боялись. А эти ребята, словно громоотводы, воюя с мафией, переманили людей на свою сторону, по этому гася народное возмущенье. А, с другой стороны вы только подумайте, если народ начнет кричать и бунтовать, тогда точно начнутся беспорядки. А тут профессионалы с большой буквы, сами с усами, справились с поставленной перед ними задачей. Да еще, как! Вот уже чуть ли не двое суток они терроризируют городских бандитов, принося непоправимый материальный ущерб тем, кто протянул руку помощи местной шатии-братии.
Вот сейчас, видя, с каким трудом говорил с ним главный заводила, в каком состояние у него форма, чуть ли не полностью забрызганная кровью, Попов погасил в себе возмущение. В нем пробудилась, жалось к этому милиционеру с кроличьей губой и всему его экипажу:
 - А вообще-то кто-нибудь из вас вызвал «скорую помощь»? И, может быть, кто-нибудь мне объяснит, что здесь опять произошло?
 Двухжилов повернулся и посмотрел на своих ребят. В его глазах была мольба о помощи. Олег, к тому времени уже собравший весь свой инструмент в чемоданчик, стоял и ждал момента заменить своего товарища. Он тут же, стоило ему только прочитать просьбу в глазах Михаила, подошел к нему и остановился рядом.
 - Вы уж меня, Иван Степанович, извините, но, правда, я себя плохо чувствую. Пусть меня заменит Игнатьев, а то мне уж очень тяжело говорить… - начал оправдываться Двухжилов. Но поднятая рука начальника УВД остановила его:
 - Нет проблем, путь рассказывает Олег. Но, прежде чем он начнет говорить, хочу вам сказать одну вещь: тебя меченного, я не хочу видеть до завтрашнего вечера. Считай, я тебя и твой экипаж отравляю в отпуск, а также в придачу даю отпуск и одному экипажу из тех, кто с тобой приехал. Хватит и одного из трех ваших экипажей. После того, как я выслушаю Олега, пусть мне приготовят бумаги о Мудрой горе, плюс ко всему мне нужен рапорт по этому магазину.
Стоило только начальнику УВД отойти с Игнатьевым к окну, как магазинный зал в доли секунды преобразился. Двухжилов жил по принципу «подальше от начальства и ближе к кухне». Подхватив оставленные на его попечение вещи Игнатьева, вместе со всей семьей хозяина магазина Михаил вышел из помещения. Но тут судьба сыграла с ним злую шутку: на всех парах к магазину подъехала «скорая помощь». Медики, тут же взяли его в оборот. Тем более что него одного никто в округе не пострадал. К тому же молва по городу разносится быстрее, чем нужно, и уже повсюду разнеся слух о поединках этого бойца с мафией. И когда поступил сигнал из магазина, в отделение скорой помощи за экстренной медицинской помощью обратились еще несколько человек.
Сколько над ним это издевательство продолжалось, Михаил, даже не знал. Чуть ли не воя от боли, Двухжилов сносил эту экзекуцию. Не смотря на упорство врачей, он наотрез отказался ехать в больницу. Поэтому прямо в машине «скорой помощи» ему оказывали экстренную помощь. В конце концов, весь этот кошмар для милиционера окончился благополучно и он, подлатанный, появился перед экипажем и всеми, кто остался около магазина.
Вот в это время к нему и подошли оба журналиста. Александр, немного смущаясь, начал говорить:
 - Миша, мы даже не знаем, как сейчас к тебе относиться? Мы все это время ездили с тобой, не ведая, что ты выполнял приказ своего начальства.
 - Вы слышали, мне приказали - и я выполнил приказ. Я - человек подневольный, мне говорят, я говорю, «есть» и выполняю.
 Говоря эти слова Двухжилов подошел к своему УАЗику и открыл перед журналистами заднюю дверцу, снова приглашая обоих проехать с ним. А те, словно по команде, исполнили его приказание. Усевшись поудобнее они все ровно хмуро смотрели на старшего экипажа.
 - Но это не значит, что я свинья и брошу вас посреди этих руин на произвол судьбы. Вас, многое увидавших за этот день друзей. В моей жизни не было случая, чтобы я голодных и холодных бросил посереди города особенно друзей. Видно, вы оба обо мне плохо думаете. Значит, для полной картины еще нужно посмотреть, где мы живем.
 Михаил хотел улыбнуться, но зашитая в нескольких местах губа дала о себе знать и на его лице застыла гримаса боли.
 Обиженным Наташе и Александру стало вдруг жалко милиционера, они тут же немилость свою сменили. Журналисты не стали ему перечить и показывать свое «я», довольные оправданием говорящего с ними, успокоились. Даже они - люди, плутающие по закоулкам жизненных чужих судеб, были шокированы тем, как у них на глазах раскрылась душа милиционера.
В это время к Двухжилову закрывающему дверцу машины, подошел Степанов.
 - Петро все приготовил. Куда все загружать?
 - Загружайся ты, я под колпаком.
Степанов тут же пошел выполнять приказ.
В это время из магазина вышел сам начальник УВД. Иван Степанович, оглядевшись, даже крякнул от удовольствия. Солнце, так хорошо светившее весь день, уже подходило к закату. Да и все дела, которые вообще-то были запланированы на сегодня, могли подождать до завтра. Его душу теплила та сводка, которая завтра уйдет в область. В ней черным по белому будет написано, об успехах его подчиненных при охране порядка в городе. А это значит, областное начальство сменит свою немилость расположение. Находясь в хорошем настроении начальник УВД, увидав подлатанного медиками подчиненного, погрозил ему пальцем и сел в свою машину.
Еще несколько секунд и его служебная машина отъехала от этого, теперь ставшего знаменитым магазина.
 Пока Михаил наблюдал за отъезжающей «Волгой» начальника, его друзья и напарники Рома и Олег вышли из магазина. Они, спокойно подойдя к ставшей для них уже родной машине, стали рассаживаться по местам. Оба, молчали, ожидая приказа старшего, который, задумавшись, просто сидел и смотрел на пылящую все еще дорогу.
 Они-то знали, чего стоили их командиру и другу все эти передряги. Разве не он вытаскивал их из всех этих неприятностей? Разве не он помогал возвыситься над такими, как они? Разве не он им помогал выбить то чего другим и не снилось? По этому они с уважением смотрели на садящегося, на своем месте командира.
 Милиционеры молча сидели в машине и наблюдали за перестроением, экипажи 288 и 355 выстроившись в ряд, ждали их отъезда.
 После того, как Михаил кивнул головой, ожидавший этого сигнала водитель Олег включил скорость коробки передач и машина поехала дальше. Всем пятерым членам экипажа не хотелось говорить, они просто сидели и молчали. У всех за этот день накопилось столько впечатлений, что у всех голова шла кругом. И теперь они, уйдя в себя, переваривали всю информацию, плохо укладывающуюся в голове. Да к тому же голова у многих давно начала болеть. Рома с Олегом думал каждый о своем: Олег - о машине, ей сегодня в очередной раз сильно досталось. Теперь ей требовался срочный ремонт. Мало того - опять очередная покраска…
 Низиев, сидящий за спиной командира вспоминал о бумагах, переданных начальнику УВД. Все ли он там указал, как надо? Да еще ему было жалко тех денег, которые они заработали в магазине. Хоть ему и говорил Михаил: « Скупой платит дважды», все ровно жаба, основательно давила его. А сколько раз их проверяли «на вшивость», это только надо было сосчитать! Сейчас, глядя в спину своего друга, Рома вспоминал об удивительной вещи, которую он понял за время их службы в милиции: у них, милиционеров, есть одна только честь. А её никто из членов их экипажа не хотел терять. Но только его татарская кровь, жадная до всего чужого, давала о себе знать. И было очень хорошо, что рядом был такой тормоз, который не давал ему сойти с рельсов.
 Так эскортом в три милицейские машины они проехали по городу, временами включая сирену. А идущие им навстречу люди, весело махали руками. Так, без особых хлопот, они подъехали к поселку. Первой машиной, которая въехала в поселок, была машина Двухжилова. Экипаж словно прося чего-то посматривали на старшего экипажа. И тот все-таки не выдержал и дал разрешение. Над поселком и прелагающей территорией тут же раздался воздушный сигнал.
 Так ребята сообщали поселковым о своем победном возвращенье домой. Этих нескольких сотых секунд, хватило для того, чтобы жизнь в поселке замерла. Но в следующую секунду она уже продолжала бурлить с увеличенной скоростью. В дальнейшем этот сигнал оказался визиткой экипажа, а сейчас он сыграл роль детонатора, и на площадь, где остановились машины, начали сходиться все свободные жители поселка. Несмотря на слабые протесты милиционеров, они начали делиться на группы и приступили к ремонту милицейских машин.
А тем временем хозяйки домов, где были расквартированы милиционеры, экстренно готовились к их приему: жарили, парили и подогревали. А в некоторых домах уже вовсю готовили баню. Так получилось, что милиционеры не успели появиться в поселке, а так уже приготовились к приему своих героев, о проделках которых уже знал не только весь поселок, но и город. Но оказалось, что поселковых ждало еще одна радость, да еще какая. От этого в доли секунды попряталась живность, а женщины, старушки, крестясь, уже вовсю бежали на площадь. Это по сигналу все того же заводилы Двухжилова были высыпаны из коробки конфеты. Чем бы это закончилось для визжащих от восторга маленьких жителей, ни кто не знал: Так как у всех уши чуть ли не в трубочку свернулись.
 Тем временем, пока детвора, да и взрослые жители поселка поглощали конфеты, милиционеры собрались в одном месте. Они, договорившись о дальнейших планах, спокойно разошлись по домам.
 Приглашенные Двухжиловым Наташа и Александр пошли в дом, где он квартировал. Ему-то там не могли отказать, да в любом случае там всегда были рады гостям.
 А когда бабушка Марья увидала вошедшего в дом Михаила вмести с ним еще двух гражданских людей она очень обрадовалась: Но в тоже время слегка и огорчилась. При виде основательно покалеченного Михаила. Прикрыв рукой рот, старушка только и могла сказать одно слово:
 - Ой, мамочка!..
 Залепленный во многих местах лейкопластырем лоб, и зашитая кроличья губа и множество царапин на лице говорили сами за себя. Все это дополняло залепленная черными пятнами милицейская рубаха. Бабушка, всплеснув руками, уселась на попавший вовремя ей табурет. Причитая и даже подвывая, бабушка Марья, качая головой, вытирала передником выступившие на глазах слезы:
 - Ой, внучек, кто же тебя так мог отделать? На тебе же живого места нет…
 - Спасибо за комплемент, о самая великая из самых бабушка из всех бабушек! Я думал, выгляжу намного хуже. А причитать нужно над теми, кто споткнулся об меня. Если не веришь мне, спроси этих людей…
Переводя разговор на другую тему, Михаил спросил:
 - Госпожа моего желудка многоуважаемая их женщин с золотыми руками! Со мной приехали мои гости. Нельзя ли им пожить в вашем доме хоть одни сутки? А потом мы посмотрим, как нам поступить дальше.
 - Как можно тебе отказать, моему защитнику! Места на всех хватит. Дед там баньку изготовил. Думал ты вернешься, ему спинку поправишь. До нас слухи докатились: ты и мертвого поднять можешь. Вот он, горемычный, кряхтя и чуть не на каждом шаге хватаясь за спину, расстарался. Ведь, милок, его радикулит совсем сковал. Да, видно, не судьба ему сегодня помыться с тобой.
 Посмотрев на Александра, Михаил мысленно просчитал все варианты:
 - Да все будет нормально. Для себя и Александра нижнее белье и рубашку я найду. А вот Наташа даже не знаю, во что переоденется…
 - У меня от снохи платье осталось, вот пусть и одевает. Моя-то ровно такая же была.
 - Вы, женщины идите в баню первыми, а мы за вами. Все ровно нужно немного распорядиться, а то у нас скопилось несколько неотложных дел.
 Как только Двухжилов появился во дворе, детвора сидевшая на крыльце дома, соскочила со своих мест.
 - Скачите в дом, где живет мой водитель дядя Олег. Знаете такого?
Видя, как детишки, чуть ли не хором кивнули головами, продолжал:
 - Скажите его хозяйке: пусть из той банки, которую я ей дал на хранения, отольет себе в бутылку. А остальное - светлую жидкость - отдаст вам. А вы в один миг несите её на площадь, старикам. Пусть они там сами распределят по справедливости.
 Только сейчас до Михаила дошло, и он понял, почему пацаны такие вялые и почему них такое странное поведение. Мало того, что они почти до макушек были измазаны мукой, карманы у всех изрядно оттопыриваясь были забиты конфетами, им же привезенными. Дети явно обелись этими конфетами. Поругав себя за не обдуманный поступок, Михаил сказал:
 - Смотрите, как бы вам плохо не стало от этих конфет! Да ладно уж, бегите. Не каждый день на вашей улице праздник.
 Двухжилов с журналистом подошли к дедушке Матвею, рядом с которым на скамье сидели еще два молодых мужика.
 - Добрый вечер дедушка. К тебе еще одного гостя привел. А это, если не секрет кто?
 - Здравствуй внучек, - Не показывая смущения за свою несуразную позу, ответил хозяин дома.
 - Это мои сыновья Николай и Ванятка. Они мне тут немного помогли, да хотят помыться вместе с нами. Ты, Мишка, не против будешь, если они пиво попьют с нами?
 Говоря это, дедушка Матвей все время рассматривал стоящего перед ним милиционера, всего каких-то два дня живущего в его доме, а ставшего ему словно родным, дед так привязался к Двухжилову, что с половины дня после происшествия на Мудрой горе весь испереживался. Масла в огонь случайно подлил его сын: он поведал ему, и о состоянии машины, которую видел в городе один из поселковых водителей. Тот, как раз проезжал по городу на автобусе и видел милицейскую машину, на которой ездил его жилец. А еще он рассказал об устроенном на развилке дорог «привете» ворам и громилам - о кавуне. Все желающие поселковые жители на этом автобусе и ездили на эту развилку, чтобы полюбоваться на нарисованную, на ней мордочку. Пришлось даже делать не один рейс, а целых два, так как желающих, посмотреть на великолепную проделку экипажа Двухжилова имелось очень много. Тогда все поселковые радовались не только за жителей поселка, но всего города. Слава тому человеку, который придумал пригласить три эти экипажа! Каждый из них проявился по-своему, правда, величина этих «драгоценностей» была немного разной. Но все они сверкали бриллиантами в драгоценной оправе, а когда находились рядом, так ярко сверкали, освещая все и всех, находящихся рядом, согревая добрых людей своим теплом. Поселковые, ездившие на экскурсию на развилку, съездив в поселок и на славу затарившись спиртным, снова вернулись обратно на развилку. Под этим кавуном они и устроили праздник, угощая любого, кто проезжал мимо или по их сигналу останавливался около веселящихся старожилов. Они всем рассказывали о произошедшем, приукрашивая победу новыми подробностями.
После двух часового празднества на развилке они вернулись обратно в поселок и, разойдясь по домам, рассказали родственникам об удивительной проделке их ребят. Вот ведь чего отчебучил их поселковый милиционер со своим экипажем. Долго тогда весь поселок смеялся над этой шуткой.
 Незаметно для жителей все три экипажа влились в кипучую жизнь поселка. Они, словно родные, теперь делились с милиционерами и горем, и радостью, да и всем, что у них было. А когда горе одного человека делилось на многих людей, оно становилось меньше и незаметней, да и не горем вовсе, а простой проблемой или дурной случайностью, которую нельзя обойти, а можно просто забыть.
 Вот почему, беседуя с милиционером, дедушка Матвей с теплотой в глазах, смотрел на Михаила, в душе радуясь возможности снова увидеть хоть немного покалеченного, но живого нового «родственника».
 - Пока мы тут прохлаждаемся, наши женщины уже помылись.
И, правда, бабушка Марья и Наташа прошли в дом. Они, весело смеясь, разговаривали о чем-то своем.
 - Давайте сделаем так: вы дедушка Матвей и Александр, пойдете париться первыми. А мы с вашими сыновьями за вами последуем. А на второй заход я займусь вашей спиной, уважаемый…
 Дедушка Матвей уже давно понял, что с его постояльцем нельзя спорить, а просто-напросто нужно подчиниться и принять все, как есть. Да и журналист Александр, тоже зная характер Двухжилова, решил послушаться его. Видно, тот уже давно придумал план лечения дедушки, и теперь все делал для его осуществления. Ему очень хотелось увидеть положительный результат всей этой затеи: Александру и на этот раз милиционер открывался с новой стороны. Как только дедушка и журналист вошли в баню, Михаил повернулся к сыновьям, хозяина дома:
 - Вот, что, ребята, нужны три ведра колодезной воды. Она должна быть не холодной, а ледяной. Когда я займусь вашим отцов, вы должны одно ведро незаметно внести ко мне в парилку. После чего, взяв по ведру, встанете по обе стороны двери, через которую входят в баню. Как только ваш отец выйдет из бани или его ноги сами вынесут из нее, вы должны по моему сигналу вылить на него эти два ведра воды. Самое главное в этом деле делать все по моей команде - и я вам обещаю: дедушка ваш на долгое время забудет, что такое спина. А сейчас погуляйте немного и займитесь приготовлением всего нужного. Оба сына тут же бросились выполнять приказание.
 Сам Михаил тем временем ожидал дедушку Матвея в предбаннике. Не решаясь входить в парилку, где уши заворачивались от жары, он мастерил себе маску на лицо. К тому же в скорости Александр не выдержал нестерпимого жара, первый выполз из парилки. И А только через продолжительное время показался сам хозяин бани. Согнувшись в три погибели, но с хитрецой в глазах, он посматривал на обоих городских. Ухмыльнувшись, поохав, поахав, дед устроился рядом на лавочке. А чай им попиваемый, дополнил незабываемые ощущения, испытанные им в самой парилке.
Как только тела обоих банщиков остыли, и перестал с них литься пот, дедушка Матвей многообещающе посмотрел в сторону Михаила?
 - Может быть, тебя, сынок, попарить?
 - Уж нет, в следующий раз…. А сейчас я, если нет возражений, займусь вами.
 Говоря эти слова, Михаил, выглянув на улицу. Там его дожидались сыновья хозяина бани.
 - Действуем так, как мы договорились. Как только крикну, вы льете на выскочившего воду.
 Не ожидаясь ответа и прикрыв маской и дополнительно полотенцем лицо, Двухжилов смело первым прошел в парилку.
За ним, кряхтя и держась одной рукой за поясницу, а другой, упираясь на свою клюшку, шел дедушка Матвей. Он не очень-то удивился, когда Михаил, скуксившись от жары, выскочил наружу.
Не успел старик сделать и шагу, как за его спиной дверь снова открылась.
 - Ты, дедушка, ложись пока на лавку, я сейчас только чуть-чуть остыну и вернусь. Заранее прошу тебя головой в двери.
 С огромным трудом, улегшись на широкой и относительно высокой лавке, дедушка Матвей ждал начала лечения.
Не успел он устать от лежания, а его спина - снова предательски заныть, как появился сам лекарь. Мягкими пасами рук Михаил стал готовить к массажу спину « клиента». Так постепенно углубляя движения, массажист прогревал и мускулы вокруг позвоночника. Уже через десять минут дедушка Матвей от удовольствия кряхтел. Чем дольше продолжался массаж, тем больше начал постанывать лежащий на лавке. Добившись полного расслабления лечащего, Михаил попросил дедушку сесть на стул. На удивление для деда это передвижение, ему досталось не очень тяжело.
Первым делом он поправил дедушке Матвею шейные позвонки, а затем и грудные. От хруста входящих на место позвонков, у подвергшего такой экзекуции, даже заложило уши. Добравшись до поясничного отдела, Михаил еще раз решил сделать массаж - в область шейного и грудного отдела. От таких процедур с дедушки Матвея катил такой пот, что приходилось вытирать его через каждую минуту.
Такого старик, никак не ожидал. Один только хруст позвонков выбил его из колеи. А тут еще властные руки «знахаря» вовсю месили его, как тесто. Так Михаил добрался до поясничного отдела. Эта область позвонков уже давно донимала дедушку. Вот уже лет пять или семь у него не выносимо болела поясница и заставляла постепенно сгибаться все ниже и ниже. А в последнее время Матвей и вовсе не расставался клюшкой…
 Спокойными пасами Михаил усыпил бдительность дедушки, и только после этого сделал резкое движение, Которое привело к такому хрусту, будто в самом позвоночнике ломались кости.
Ни жив, ни мертв, дедушка Матвей даже не смел, пошевелить пальцами рук - настолько чудовищным был для него хруст костей. А Михаил, это исчадие ада, продолжал истерзанье стариковского тела. Его чудовищно сильные руки, снова и снова массажируя дедовы мышцы, доводили их до внутреннего воспламенения. Добившись своего Двухжилов значительно спокойнее продолжил массаж. А потом, видно, решил дать Матвею небольшой отдых: накрыв старика простыней, заставил того немного полежать и отдохнуть. А сам тем временем вышел на порог бани. Осмотрев приготовления, он взял и занес свое ведро в предбанник, при этом предупредив о готовности застоявшихся у банного порога Николая и Ивана.
 После чего начал чудить, разговаривая сам с собой:
 - Кого позвать?!
 - Да он здесь, отдыхает на столе…
Дав время для восприятия его слов, находящимися не только снаружи, но и внутри бани, Михаил продолжил свой спектакль.
 - Кто? Срочно телеграмма? Да вас сам черт не разберет! Не понял вас, он сейчас к вам сам выйдет…
 Повернувшись, Михаил пошел в баню, прямо с порога прокричав:
 - Дедушка Матвей, вас срочно к телефону, там, что-то случилось!
 Помог немощному дедушке слазить со стола, У которого разгоряченное тело, словно огонь горело, довел старика до входных дверей бани.
 Дедушку Матвея уже более пяти лет мучила боль в пояснице. Он с ней и спал, и ходил, и сидел - везде и всегда эта тварь донимала его. А от тревоги она куда-то исчезла. Только при каждом шаге в его позвоночнике предательски поскрипывали позвонки. Переполненный этими опасениями, дедушка Матвей сделал шаг за порог бани. Остановившись, своими слеповатыми глазами стал рассматривать того, кто посмел его отвлечь от такого важного для здоровья дела. Но никого не увидав, встревожился, и первый раз за много лет начал выпрямлять спину, стараясь поднять голову повыше и получше рассмотреть неизвестного. В этот момент у Матвея за спиной раздался крик:
 - Давай!
 В тот же миг на бедного старика обрушились два каскада ледяной воды. Он задыхался, еще не понимая, в чем дело: из-за того, что перехватило дыхание, а может быть, от лютого холода горло сперло. Еще ни разу в своей жизни не испытывал Матвей такого снисхождения с небес. Пока он наслаждался этой благодатью, еще один поток ледяной воды. Как только поток превратился в ручейки, стекающие с голого тела, дед Матвей услышал у себя за спиной рык медведя:
 - Мужики, лей еще!
Как только до замерзших мозгов старика дошли чудовищные слова рычащего за его спиной проклятого животного, Как ноги сами понесли его к черту на кулички. Дедушка Матвей, издав наконец-то вырвавшийся из глубин легких вой раненого зверя, скользя по грязи, старался удержать равновесия, и изо всех сил бросился через огород в дом.
 Навстречу ему попалась медсестра, вызванная друзьями Михаила. Она оторопев от увиденного и первое время так и не придя в себя, осталась стоять, на дорожке. На нее не бежал, летел, в чем мама родила уважаемый дедушка. Сейчас он был похож на сумасшедшего: вытаращенные глаза, лезли из орбит, а перекошенный рот, издавал нечеловеческий визг. Обеспокоенные им собаки тут же подняли вой. А вскоре на ноги был поднят весь поселок.
 Оттолкнув попавшуюся пути медсестру, у которой от страха онемели конечности, старый баловник пробежал дальше. Вот таким, ошалевшим от банной экзекуции, он и ворвался в дом. Мокрый от кончиков седых волос до пят, весь в грязи, старик своим завыванием заставил домочадцев моментально попрятаться. Шныряя из угла в угол, дед Матвей чего-то искал.
 - Дед, ты спятил, что с тобой? - с трудом, придя в себя, с неимоверным страхом в голосе спросила бабушка Марья. При этом из-за страха предварительно забравшись на русскую печь. Она еще ни разу за свою жизнь не видела мужа в таком возбуждении. Туда же, стараясь не попасть разгневанному старику на глаза, пробралась и Наташа. Обе женщины, опасаясь за жизнь, прижавшись к стене, не мешали продолжению поисков.
 Первое время обе не могли разобрать бормотание находящего вне себя человека. Но, по мере продолженья безуспешных поисков, движения старика становились спокойнее, да и он сам не так уж метался по дому. Наконец-то дедушка Матвей остановился. Держась одной рукой за сердца, он все еще гневными глазами, посмотрел на супругу. Его прерывистое и тяжелое дыхание помаленьку восстанавливалось и в конце концов дед, смог говорить:
 - Этот антихрист со мной какую то штуку проделал! Марья, где у нас ружье?
Продолжая одной рукой держаться за сердца, а другой - потирать выступившую у него гусиную кожу, Матвей, не прекращал рыскать глазами по комнате.
 - Я им сейчас покажу, как издеваться над больным и немощным стариком…
 Бабушка Марья, все еще не происшедшая в себя от такого пришествия, решилась задать деду еще одни вопрос:
 - Матвей, а Матвей, а где твой посох?
Она давно уже привыкла видеть муженька с «пятой ногой». А тут надо же - случилось невероятное, он её где-то потерял! Это «пятую ногу», с которой её старик не расставался с утра до вечера…
 Вопрос застал дедушку Матвея врасплох и ему сделалось очень плохо. Зашатавшись, он вдруг почувствовал в ногах слабость. Видя это, к нему быстро спустившись у вершины печи, подбежала жена и Наташа. Они поддержали дедушку, бережно усадить на стул.
 Как только Матвей понял, чего от него хотят эти две женщины, в очередной раз все в груди закипело. Оттолкнув своих помощниц, он завопил:
 - Вы чего это, девки, выдумали? Меня, как малое дитя, посадить на стул…
А у самого в голове все вертелся тот же самый вопрос: где он мог обронить свою клюшку? Вышагивая по комнате из одного угла в другой, дед даже не замечал, что делает.
 - Ты, старый, совсем охринел! Ты хоть на себя посмотри бесстыдник! - обижено проговорила бабушка Мария. Этого вполне хватило, чтобы её дед, даже не смутившись, накинул на себя попавшееся под руку покрывало. Не веря своей способности вот так просто ходить, дед Матвей начал даже временами притопывать.
 - Вы, бабы, только подумайте: теперь-то я точно знаю, как подымают покойников! Вы же меня знаете, а такого способа я еще не видел и даже не знал. Ох, бабы, на своей шкуре почувствовал и увидел результат… - весело смеясь над самим собой, проговорил хозяин дома. Смело подойдя к окну, он сразу же резко выглянул из него, после чего, быстренько отстранившись, умчался в глубины дома.
 - Марья, ты посмотри, у нас за забором собрался, чуть ли не весь поселок! А мне обратно нужно идти. Что делать?
Озабоченный дедушка Матвей пошел к шкафу, где всегда у него было водка. Только выпив рюмку, он, немного успокоившись, осмелел.
 Подойдя к комоду, дед достал оттуда чистые шаровары. Прямо здесь и начал одеваться.
 - Ты, старый, совсем из ума выжил! Разве не видишь, что здесь девчонка…
 Хоть дед Матвей и попал впросак с новой гостьей, только вида подавать не хотел:
 - Да ладно, чего тут? Среди родных-то, она, что голого мужика не видела?
 При этом Матвей, потянувшись всем ожившим своим телом, задорно посмотрел на жену.
А та, уже давно не видавшая своего старика на таком подъеме, даже смутилась.
 - Пусть-ка, она, голубушка, сейчас пойдет в баню и потрет спину Михаилу! А то мужик один там не может справиться с этой проблемой…
 - А ты-то, откуда знаешь, что она хочет этого?
Бабушка Марья сама и подсказала деду тот, что должно было произойти.
 - Нет, старая, то есть молодушка, заводная старушенция, ты сама выжила из ума! Да ты даже сейчас на нее то посмотри: разве ты такой ко мне на свиданье не приходила? Да в её глазах одно желание и застыло. К тому же, сынок у нас немного контуженный, и ему нельзя одному оставаться в бане.
 - Там же мужики… - только и нашла, что сказать в свое оправдание Наташа.
 - Да нет там никого. Когда я бежал сюда, я грозил в их сторону, обещая расстрелять всех попавших мне на глаза. А уж сыновья знают мой горячий характер, они-то никогда не будут дожидаться возмездия. Я видел, вместе с моими парнями, через забор сиганул и Сашка. Думаю, сыновья, зная мою затяжную отходчивость, теперь будут долго обходить стороной, наш дом. Ты уж, дочка, извини меня, но сейчас мне из дома выходить - значит позориться. Пусть все уляжется или стемнеет, и тогда я появлюсь в бане снова. А сейчас тебе нужно идти в баню, неровен час, и твой куда-нибудь, удерет…
 Так получилось, что затаенная мечта Наташи сама сбылась, и она правдами - неправдами все-таки окажется вместе с мужчиной её мечты, в этой видевшейся в её грезах бане. Быстренько собравшись, она метеором понеслась туда. Но стоило ей только исчезнуть в глубинах самой бани, как дед Матвей показался на крыльце своего дома. Тут же людской говор прекратился. Все смотрели на старого, совсем недавно скрученного радикулитом старика. А тот молодецки вышагивал на своем крыльце. Даже для привлечения внимания занялся зарядкой. Теперь все с интересом ожидали дальнейшего развития событий, только на этот раз - в их присутствие. Они-то точно знали от соседей, что это дедушка Матвей визжал здесь, словно недорезанная свинья. Но каково же было их удивление, когда они обнаружили деда живым и здоровым! Мало того эта сгорбленная от прожитых лет спина теперь было выпрямилась. Многие из зрителей, перекликаясь, спрашивали: что же здесь произошло? Но никто не мог ответить на многие вопросы. По этому желающие получше устраивались на заборе. К их разочарованию, главный артист, вдруг всполошившись, осмотрелся и тут же, словно ужаленный, вбежал в дом.
 Тем временам Наташа, осторожно войдя в баню, осмотрела предбанник. Дед Матвей не обманул: в нем никого не было. Девушка, чуть-чуть приоткрыв дверь парильного отделения, осмотрела его, и кроме одной голой мужской спины больше никого не увидала. А так как видимое её тело было безошибочно Наташей узнано, Она, закрыв на засов дверь в предбанник с улицы, моментально разделась. Мысль, что она в скором времени окажется с мужчиной, о котором уже давно мечтала, еще до парилки даже основательно разгорячила взволновавшуюся Наташу. Поглаживая возбуждающее тело, Она осторожно открыла дверь в парильное отделение. Но кроме белого пара, не могла рассмотреть. Так с тревогой в глазах, она вошла в парилку, разыскивая того, к кому так рвалась. Шаг за шагом девушка стала обходить наполненное редким паром отделение.
 Михаил, чутко вслушиваясь вовсе, что делается у него за спиной, услышал шелест за спиной раньше, чем Наташа вошла в баню. Используя маленькое зеркало, которое висело перед ним, он увидел через чуть открытую дверь осторожный взгляд. А поскольку он ожидал возращение не долеченного, то решил не испытывать судьбу. И выплеснув два ковшика воды на доведенные до каления камни камина, смело спрятался в сливной яме.
Каково же было удивления Михаила, когда он увидал не стариковские кривые ноги, А ножки покрытые изумительной кожей. Пар был настолько силен и плотен, что позволял рассмотреть только нижнею часть человеческого тела зашедшего. Чем больше сидящий в яме мужчина рассматривал, словно срисованные с модного журнала ноги, Выточенные из слоновой кости и словно шелком покрытые икры. А так же колеблющие при даже очень малом движение упругого тела пышные ягодицы. Тем больше приходил к мнению, что перед ним женщина. В подтвержденье этих выводов обладательница этих прекраснейших ножек решила получше осмотреть полог, который находился над головой Михаила. Немного вытянувшись и встав на цыпочки, фея начала обследовать полог руками. Видно, считая, что только там может находиться её мужчина. А у того, кто сидел в сливной яме, глаза полезли из орбит, в один миг перехватила дыхание, как только он увидел самое изумительное творение - женский лобок, этот маленький и чуть удлиненный участок не покрытого загаром тела вокруг кудряшек, прикрывающие все, чего жаждет любой мужчина.
 Михаил, чуть сдерживаясь от возбуждения рвущегося из него первобытного зверя, решил действовать осторожно. Для начала он по-змеиному зашипел.
 Наташа все могла понять, но то, что ей откажут собственные глаза не могла объяснить: всего лишь несколько секунд тому назад она видела спину Михаила, как вдруг он напрочь исчез. Не на шутку встревожившись за мужчину своего сердца, девушка решила еще раз основательно осмотреть парильное отделение. Последней надеждой был полог. Вот их-то она и решила ощупать рукой. Но тут случилось то отчего Наташа, едва не хватил удар. То, чего она всю свою жизнь боялась, появилось в этой нестерпимой жаре: Наташа явственно услышала смертоносное шипение гадюки. Остолбенев, она не могла ни сдвинуться с места, ни издав при этом, ни малейшего крика. Всё, как будто ней обмерло. Вся, напрягшись, она, прислушиваясь к любому шороху, старалась услышать: кто еще кроме нее есть в бане? Теперь, даже, несмотря на густой пар её глаза, старались рассмотреть того, кто, видно не боялся змей. В какой то момент девушка услышала, что змея приближается к ней. А потом - еще больше: эта ледяная тварь, видно, добравшись до нее, начала ползать по Наташиным ногам. Она, собрав всё силу воли в кулак, терпела всё, и теперь старалась не замечать касания её оголенного тела. Пока это злюка, ползала по нижней её части тела, девушка еще терпела и не произносила ни одного звука, стараясь избежать враждебной реакции этой ползучки. Но разгоряченная, видно, от жары змея ползала уже по её ногам и бедрам…
А вот когда неведомое существо сильно сжало нижнюю часть её левой ягодицы, Наташа в первый раз от неожиданности вскрикнула. Изогнувшись чуть ли не всем телом, она посмотрела на это Чудо-Юдо. Но тут случилось не вероятное: её, не ведавший еще детских губ сосок попал под ласки чьего-то языка. Трущиеся губы и ласкающий язык неизвестного заставил и Наташу снова осторожно повернуться. От облегчения и радости она даже застонала, так как увидала самого надежного защитник: чтобы спастись от твари, девушка моментально всем телом прижалась к Михаилу. Мало того она постаралась забраться на него повыше, забираясь по телу мужчины, словно по дереву. Её руки и ноги заработали, словно включенный электрический моторчик. Только сильный удар головой о низкий потолок бани, и невероятный шум в голове вернул её в реальность. Но Наташа даже не подумала вернуться на пол: её руки и ноги, чуть соскользнув вниз по голому телу, в доли секунды намертво обвили мужское тело. Оглушенная и все-таки приходящая в себя, красавица, сколько было сил, снова прижалась к Михаилу. Теперь ей, обнаружившей рядом с собой надежного телохранителя, захотелось наказать ту, что над ней не давно издевалась. Хотя в глубине души, у Наташи закралось подозрение, поскольку мужские руки не давали ей ни секунды ей покоя. Они сжимали и разжимали, гладили попадающееся на их пути части её тела. А его баловник-язык, ласкающий полюбивши ему сосок, еще сильней будил в ней женское начало. Ослабив свои объятья, Наташа начала ерзать, старясь развернуться и рассмотреть в ползущем над полом паре змею. Но вдруг дыхание снова перехватило, её снова настигла новая волна страха: он явственно почувствовала, что неизвестное разгоряченное острие вошло в нее. Это было так неожиданно и больно, что девушка, вскрикнув, извернулась и постаралась вывернуться из мужских объятий. А её рука- мастерица, моментально опустившись вниз, начала искать то, на что она напоролась. А стоило только ей обнаружить упругую мужскую плоть и поймать её, как держащий её на руках, застонал. Его рот, давно ласкавший сосок, теперь требовательно искал её губы. Помня о ползущей твари, постоянно целуясь поддерживаемая мужчиной Наташа, сделала все от нее зависящее, чтобы они оказались в предбаннике. Там она, полностью забыв о страхе, отдалась Михаилу.