- Ну, как так можно? – дрогнул голос жены, – ведь отец Александр несколько раз все обсуждал с иконописцем.
- Что тут поделаешь? – попытался успокоить ее Андрей, – наверное, не понравились не сами иконы, а то, что они написаны не по золоту. Ведь в храме кругом позолота, а тут – скромная охра и темпера.
- Ужас, какой. Почти два года собирали деньги. Экономили, натерпелись. Иконописец – дьякон Олег тоже получил по полной...
- Ему тоже досталось?
- Подробностей он не стал рассказывать, но поделился, что дома ему тяжело пришлось… Он поэтому и торопился закончить работу… Как ему теперь сказать, что иконы не приняли? Он так старался… - жена плотнее запахнула халатик
- Куда же мы теперь их денем? – озабоченно повернулся Андрей к стопке из двенадцати больших икон…
Двенадцать штук. Минеи. Большие полноуставные образа Всех Святых, на каждый день месяца, включая новопрославленных. Олег тогда явственно вздрогнул, когда услышал о замысле. До этого он уже написал несколько отдельных икон по их заказам. Нравилась его «рука» и отношение к работе. Да и цену он просил всегда заметно меньшую, чем требовали в иконописной мастерской… Отношения с ним установились дружеские, поэтому именно к нему и обратился Андрей с заказом Миней, когда, как бы между прочим, знакомый священник отец Александр поинтересовался можно ли написать «Всех Святых»…
«Всех Святых» из храма отца Александра украли, и на их месте были размещены бумажные ксерокопии из «Житий» Дмитрия Ростовского. Историю эту Андрей не знал в подробностях, но каждый раз при взгляде на серые рисунки поражался, как можно было решиться на такое святотатство... Он сразу понял невысказанную просьбу и, посоветовавшись с домашними, в тот же вечер перезвонил и сообщил, что они берутся за попечение в написании Миней. Эти несколько тысяч долларов были бы совсем не лишними в семейном бюджете, хотя и не жизнеопределяющими. Важнее было решение о готовности принять на себя неминуемую «отдачу» от столь масштабного проекта. Перед глазами был еще очень свежий пример такой реакции.
Года не прошло, как они заказывали резной киот для храмовой иконы. Рекомендации были надежными, но сам резчик при встрече проявил себя совершенно нецерковным человеком. Честно предупредили его, что быть причастным к такому делу – равносильно серьезной опасности. Он не понял и не поверил… «Разве работать для церкви – не значит получить от нее и защиту?» - недоумевал он…
Заказчики в ответ только грустно улыбнулись… Не внял он предупреждению. Для начала - распорол себе резцом руку от запястья до локтя. Затем – его выставили из арендуемой мастерской. В конце-концов, его вместе с матерью выгнала из дома и жена. Кошмар, конечно, но НЕЛЬЗЯ изготавливать работать для главной храмовой иконы под популярную музычку и с сигаретой в зубах. Именно такую картину Андрей и увидел, когда однажды решил проинспектировать ход выполнения работы… Нужно было отозвать заказ немедленно. Но не отозвал, пожалел мастера, хотя такое жесткое решения было бы благом для всех. А так, резчик полностью разорился… При последней случайной встрече он попросил у Андрея недостающие двадцать копеек на пачку «Беломора»…
Да и сам киот-то храм не принял. Пару месяцев спотыкались через него дома, пока Андрей не погрузил и не привез его явочным порядком в храм. «Хоть печку им топите. Мы не обидимся, а у нас и печки нет дома» - развернулся Андрей под молчаливыми взглядами…
Это о киоте всего лишь речь шла, а тут – такое дело!!! Выдержат ли? Перекрестились, Господи, благослови! И отец Олег не отказался, хотя он лучше всех понимал, в какую «драку» ему предложено вступить. Согласился!!! Как же они радовались, что удалось в срок собрать необходимую сумму! С каким облегчением иконописец отдавал им иконы и как весело они их грузили в машину!… И вот приговор - «Иконы не годятся»…
Не годятся все два года терпения и искушения…
Не годится кропотливый поиск описаний ликов (от 120 до 150 на каждой доске) каждого святого. Даже тех, икон которым еще и не написано. В таких случаях приходилось искать фотографии людей, погубленных ГПУ и НКВД только за православное вероисповедание…
Не годится тщательный подбор цветового решения…
Ничего не годится, хотя несколько раз все это согласовывалось с отцом Александром.
Бог ему судья… Андрей набрал телефон отца Олега. Тот ждал звонка с сообщением, когда будет освящение икон – хотел присутствовать, и если благословят – то и служить на молебне… Он ведь дьякон. С трудом подбирая слова, Андрей сухо изложил ему ситуацию и попросил подсказать куда теперь можно передать Минеи. Единственное пожелание было, чтобы эти иконы не сложили в какую-нибудь кладовку. Приходилось ему видеть такие кладовки… Без лишних слов иконописец пообещал подумать. Через час перезвонил и сказал, что городской православный лицей будет очень благодарен за комплект таких икон. У них ежедневно служатся молебны, а иконы – только бумажные… Гора с плеч! Это именно то, что нужно! Чтобы молитвы около икон творились ежедневно… Дети будут молиться!!! Это гораздо больше того, чего они хотели. За это можно и потерпеть… Но горький осадок остался все равно…
Долго Андрей ходил с застывшей обидой и недоумением от произошедшего, пока по каким-то делам его не занесло в пределы прямой видимости Новоспасского монастыря… Время свободное было. Решил поставить свечку и подать записочку… Припарковался. Уже при выходе из машины кнему метнулась чернявая молодая монашенка с просьбой о подаянии… Оглядел он ее и отрицательно покачал головой, глядя на модельную туфельку, выглянувшую из-под черной юбки… Монахини модельную обувь не носят – ряженная… Точно так же прошел безучастно мимо одноглазого бомжа крикнувшего «Подай – спасешься!»… Откуда ему знать спасется кто-то или нет, а сам он вполне мог бы пойти в монастырь и потрудиться там… И накормили бы и кров бы дали…
Еще издалека Андрей увидел, как створка тяжелой четырехстворчатой двери храма немного приоткрылась и вышел человек, толкавший ее с заметным усилием… Створка за ним медленно, тяжело и убедительно закрылась. Подойдя ко крыльцу и прежде чем наступить на него, Андрей перекрестился: «Создавый мя, Господи, помилуй мя...» - произнес про себя первую составляющую молитвы «на вход во храм»… Поднял руку для следующего креста, и тут дверь храма, сразу все четыре створки, как от резкого порыва сквозняка, или от сильного толчка изнутри с грохотом распахнулась настежь… Он так и замер с занесенной рукой. За дверями никого нет… Пустые ступени… Дверь, не дверь – целые ворота осталась распахнутой. На грохот обернулись два монаха, проходившие мимо.
- Брат, это вы двери распахнули и не закрыли? – строго спросил один.
- Я? Нет… Я только что подошел… - запнувшись, пробормотал Андрей.
Монахи внимательно на него посмотрели. Переглянулись.
- М-н-да… - задумчиво поправил на голове скуфейку другой монах.
- Да-а-а! – ответил первый.
- ДА!!! – хором сказали они еще раз, дружно кивнув головами. Пошли дальше, поочередно оглянувшись на Андрея, стоящего столбом перед приглашающей вверх лестницей…