***
Во мне поселились термиты. Я не сразу это заметил. И даже не знаю, когда это произошло. Могу лишь догадываться. Возможно, когда я спал, ко мне в ухо заползла беременная королева. Она не ошиблась адресом, она нашла именно то, что хотела.
Термиты очень умные. Мне кажется даже умнее меня, хотя это очень сложно – но ведь они не люди, у них есть кое-какие шансы.
Вначале они ждали. Они очень хорошо умеют ждать. Я ем, хожу и чищу зубы, а они в это время, затаив дыхание, ждут. Я не знаю, о чем они в этот момент думают. Скорее всего, ни о чем.
У них, видимо, все уже налажено. Они построили какие-то сооружения и каналы во мне, чтобы никак не выдавать своего присутствия. Их экскременты смешиваются с моими. При чем так органично, что я могу подолгу рассматривать свой унитаз после пятиминутки облегчения, но, сколько бы не ковырялся ватной палочкой – не вижу в нем чужого дерьма, только свое.
Но иногда им надоедает питаться тем же что и я. Мой организм гораздо совершеннее и вырабатывает из пищи целый ряд компонентов, которые они получить не в состоянии. Тогда они начинают питаться мной.
Делают они это искусно. Если бы я так мог питаться другими людьми – цены бы мне не было. Они собираются в большой отряд и неожиданно все вместе перегрызают все нервные каналы, связывающие намеченный ими к съедению орган с мозгом. Я чувствую резкую боль, но она быстро угасает. И продолжаю, как ни в чем не бывало идти по улице. А они теперь могут спокойно трапезничать – я уже ничего не почувствую.
Перед термитами стоит дилемма. Им очень трудно решиться на один поступок. Мне кажется, они даже разделились на два лагеря, не в силах принять единого решения. Они хотят съесть мое сердце, но при этом понимают, что таким образом убьют меня и придется искать новый дом. Но соблазн очень велик. Сейчас та часть их общества, которая противится этому поступку, расставила часовых в моем сердце. В каждой камере по три. Но среди них наверняка есть предатели, которые выступят пятой колонной и прогрызут мое сердце изнутри. Они и сейчас уже нащупывают в нем слабые места и испытывают на них мощность своих челюстей.
Хорошие термиты (я называю их хорошими – потому что они более или менее адекватны и не хотят искать для себя новый дом) часто по ночам ведут зачистку плохих (тоже весьма условное наименование). Они сотнями убивают друг друга, но не решаются выкинуть их тела на волю, чтобы не раскрыть свое существование во мне. Сейчас в моем теле разлагаются тысячи их трупов, от этого мое дыхание часто несвежее и в некоторых частях торса появляются отложения похожие на жировые, но гораздо более мягкие и податливые.
Я не идиот. И не собираюсь совершить суицид, чтобы уничтожить их вместе с собой, как советуют писатели-фантасты. Я добрый эгоист. Живут они, и медленно умираю я. Термиты, наверное, благодарны мне за это.
Повторюсь, они очень умные. Они не селятся в жестоких альтруистах. Те обладают огромной силой воли и способны вывести их из себя, чтобы делиться собой с другими людьми, а не с термитами. Люди грызут друг друга рядом с ними, а термиты завистью за этим наблюдают. Жестокие альтруисты пресекают все попытки термитов поселиться в них литрами сорокаградусного спиртового раствора.
Они цари среди людей, а я раб термитов.