Он шел по дороге, которая уходила тонкой лентой далеко, далеко вперед. Он шел, толком не представляя куда и зачем. Он шел, а вокруг стояла тихая ночь. Чистое небо, усыпанное звездами, луна, освещающая его путь и легкий теплый ветер, слегка тревожащий его волосы.
Начало пути, а так много вопросов и так мало ответов. Огромный пустой мир, оставшийся в наследие выжившим после войн мегаполисных систем, транснациональных корпораций и всех остальных, ведь у каждого есть свои причин на свою маленькую войну.
Он не помнил, зачем и когда он ступил на этот путь, но точно знал, что надо идти дальше. Знал или думал что знал.
Планета жива. Жива жизнь. И он одинокий и слабый шел по дороге в неизвестность. В те места, где он никогда не был и никогда, может быть, не будет. Никогда не узнает, что там, в финале пути.
Старые джинсы и белая рубашка с короткими рукавами. Поношенные дорожные ботинки. Механические часы с поцарапанным металлическим браслетом и помутневшим от старости стеклом. Они были найдены им где-то в пути и никогда не работали, в них не было даже минутной стрелки. Он не знал этого, как и не знал о времени вообще. Здесь не существовало времени. Здесь не было ничего, что совершалось в соответствии с законами давно ушедших в небытие цивилизаций. Только естественные силы и естественные законы имели власть над землей. День и ночь. Солнце и луна.
Сознание единства с природой и со звездами наполняло его душу счастьем. Но было в ней что-то, что заставляло его идти дальше. Неизведанное и далекое, постоянно шептавшее ему о необходимости продолжать свой путь. И он повиновался этому далекому голосу, потому что не мог возразить ему, не мог найти аргументов, из которых могло бы стать ясно, что путь его мог быть ошибкой. Он не знал.
Чувство одиночества нарушала музыка, звучащая повсюду тихо тихо, едва долетая до его слуха. Она звучала, так гармонично сливаясь, со звуками природы, что едва ли можно было предположить ее реальное существование. Но, тем не менее, ее громкости было достаточно, чтобы развеять все его сомнения, что она существует вне его сознания. Несколько ночей назад ему стало казаться, что громкость ее постепенно возрастает, но он старался подавить в себе эти догадки, заставляя себя верить в то, что это игра его больного воображения и ничего больше.
После того, как он разучился говорить, прошло уже много времени и все-таки в тумане сознания его еще осталось что-то, позволявшее ему мыслить. Вот и сейчас, в этот тихий вечер он старался понять, что скрывается за огромным темным куполом неба, которое мерцало разноцветными огнями: одни светлее, другие еле видны и приходилось долго всматриваться, чтобы понять, что они существуют.
Его размышления в последние периоды постоянно нарушал странный звук, исходящий откуда-то сзади. Звук то увеличивался, то стихал почти полностью, потом опять усиливался. Это было похоже… он не знал, на что был похож этот звук, он слышал его впервые.
Только позднее он начал понимать, что этот звук доноситься с дороги, где-то очень очень далеко должен был находиться его источник. Но в существовании этого звука он уже почти не сомневался. Не сомневался он и еще в одном – звук ему не нравился. Этот звук заставлял все тело напрягаться и прислушиваться, вгрызаясь в пространство, для того чтобы разобрать, что же могло так звучать.
Тогда же он понял, что звук действительно приближается, очень медленно, но это уже говорило о том, что источник звука двигается быстрее, чем он сам. Эта мысль заставила его идти быстрее.
Еще несколько периодов, он старался преодолевать максимальное расстояние, спал мало и все время двигался и двигался вперед. Именно туда его несла незримая сила, неощутимые влечения, подсознательные эмоции влекли его в эту сторону. Оттуда же, из глубины мозга долетали до него желания идти быстрее…