Рюмочная. Стены, покрашенные розовой масляной краской. Столики из ДСП со шпоном на полых никелированных ножках, с обломившимися углами на которых и видно, что столы из ДСП. Стулья на таких же ножках. Жарко. Душно. Потолочные вентиляторы гоняют горячий воздух. Пахнет водкой и котлетами. Народу немного. Продавщица скучает. За одним из столиков трое мужчин. Всем на вид лет 40. Один одет в замызганные брюки и рваный свитер, другой в жёлтый пиджак, засаленный и протёртый на локтях. Третий – в чёрном костюме-тройке с галстуком и в чистой белой рубашке.
– А Колю с работы уволили, – начал разговор жёлтопиджачный
– Да? Коля! Мои соболезнования! – ханыга в свитере с чувством пожал руку мужчине в тройке. А за что?
– За правду! Коля, расскажи, как всё было?
– Я работаю… Я работал.
– Подожди! Сначала выпьем. Миша, разливай!
Чокнулись. Выпили. Крякнули. Закусили бутербродами с колбасой.
– Рассказывай, Коля!
– Я работал в театре.
– Да ну?
– Ага. Звукооператором.
– Это ты возле такой штучки сидел, с лампочками и рычажками?
– Да. Перед пультом. Ну, вот, есть артист у нас один. Генка Тимофеев. Поёт он. Тенор. И вот раз, в апреле дело было, подходит ко мне этот тенор и говорит: «Коля, выручи! До завтра десятку! Подарок жене присмотрел на день рождения. Фен. Десятки нехватает. Боюсь, завтра его уже не будет.» Ну, что я не человек, не понимаю? Дал ему десятку. На завтра прихожу на работу. Здороваюсь. Здоровается. Жду. Деликатно так, не напоминаю. Молчит. Перед спектаклем не выдержал: «Гена! Деньги принёс?» «Ой, забыл! Завтра» Завтра снова забыл. Потом снова. Потом извинился: говорит: «Извини, старик. Мне какая-то сволочь покрышки проколола. Пришлось покупать. Пока без денег» Потом деньги срочно понадобились его тёте. Потом ещё какие-то отговорки были. 2 месяца меня промурыжил! В общем, понял, сам денег он не отдаст.
Я к худруку пришёл. Так мол и так, Виктор Петрович, не отдает мне Тимофеев деньги. А тот и говорит: «Сами со своими делами разбирайтесь»
Собрание у нас было. Торжественное. Была у нас артистка такая, Славская. Меня ещё не было в театре, когда она на пенсию ушла. А тут ей – 80. Ну, чествуют, старушку, поздравляют, букеты суют. Она только седой головой трясёт. Речи все говорят. Я и взял слово. Говорю:
«Товарищи! Это непорядочно, долги не возвращать!»
На меня все сразу зашикали:
«А что шикаете? Я не прав? Тимофеев десятку у меня брал? Брал! Все видели! А отдавать Пушкин будет?»
«Чайников, подожди! Собрание чему посвящено? Юбилею Марины Алексеевны! А ты поздравить её не хочешь?»
«Марина Николаевна, я Вас, конечно, поздравляю, но, согласитесь, товарищи, долги возвращать надо. А Тимофеев взял и не отдаёт. В конце концов, у него и зарплата больше. Он – артист, а я - звукооператор»
«Чайников! Не срывай собрание!»
«Это я срываю???!!! Я что чужого хочу?! Свои деньги хочу вернуть! Если бы не Тимофеев, сидел бы я тихонечко в партере и хлопал Марине Николаевне. А так я вынужден напоминать этому бесчестному человеку»
В общем, попросили меня с собрания. И так мне обидно стало. Но правду же я говорю! Я ему деньги дал в долг. Все знают, а никто меня не поддержит! Ну, конечно, он – тенор, а я – простой звукооператор.
А на следующий вечер у нас «Евгений Онегин» и обормот этот Ленского поёт. Ну, вышел он петь. Ну, все помнят арию Ленского? Зима. Снежок. Вата сыпется.
Выходит Генка, встаёт в позу:
«Куда, куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?
Что день грядущий мне готовит?...»
И всё. Я отключил ему микрофон. Он растерялся. Что делать – не знает. Тут я и говорю в свой микрофон:
«Много всякого тебе грядущий день готовит. Сотрясение мозга, так точно. Перелом чего-нибудь. Челюсти, например …»
– Подожди, – сказал ханыга в жёлтом пиджаке? Это что, на весь зал прозвучало?
– Именно! – просиял Коля.
– Лихо! – одобрил ханыга, – и что дальше было?
– Ну, добавил я несколько слов, что я думаю о нём. Смотрю, бегут ко мне. Ну, тут я и про худрука сказал и про режиссёра и всех артистов помянул и завхоза ворюгу. Правду говорил, ни слова не соврал. А меня за шкирятник и – вон из театра. Рассчитали. Уж не знаю, как доиграли тот спектакль.
– И что думаешь делать дальше?
– Завтра по радио будет концерт по заявкам. Позвоню обязательно. Пусть вся страна узнает об этом гаде!
– Правильно, Коля! Давай выпьем!
От автора:
Возможно, уважаемый читатель подумает, что Тимофеев не брал у Чайникова деньги в займы и тот всё придумал? Должен подтвердить слова Чайникова. Он действительно дал Тимофееву взаймы, а тот не вернул.