Виктор Пелевин
«День Бульдозериста»
«Иван прикрыл глаза. Воспоминание было какое-то тусклое, формальное, – словно он не вспоминал, а в лицах представлял себе рассказанную кем-то историю. Он видел себя со стороны: вот он нажимает тугую кнопку, которая останавливает конвейер, кнопка срабатывает с большой задержкой, и щербатую черную ленту приходится отгонять назад. Вот он цепляет крюком подъемника за кольцо отбракованную бомбу, с жирной меловой галкой на боку (криво приварен стабилизатор, и вообще какая-то косая), включает подъемник, и бомба, тяжело покачнувшись, отрывается от ленты конвейера и ползет вверх, цепь до упора наматывается на барабан, и срабатывает концевик. «Уже четвертая за сегодня, – думает Иван, – так, глядишь, и премия маем гаркнет». Он нажимает другую кнопку – включается электромотор, и подъемник начинает медленно ползти вдоль двутавра, приваренного к потолочным балкам. Вдруг что-то заедает, и бомба застревает на месте. Так иногда бывает – вмятина на двутавре, кажется. Иван заходит под бомбу и начинает качать ее за стабилизатор – так она набирает инерцию, чтобы колесо подъемника перекатилось через вмятину на рельсе, – как вдруг бомба странным образом поддается, а в следующую секунду Иван понимает, что держит ее в правой руке над своей головой за заусенчатую жесть стабилизатора. Дальше в памяти – окно больничной палаты: шест с бельевой веревкой да половина дерева…»
В результате падения бомба треснула, но, к счастью, не взорвалась. Только из нее вылетел баллон с дейтеритом и звезданул Ивану по почкам. Последствия эти для него были трагические – он не мог больше пить и с трудом возвращался в действительность.
Дальше уже совсем началось удивительное. За подвиг Ивану секретарь парткома вручил большой альбом «Моя Албания».
В этом альбоме он нашел странные картины.
«Иван открыл альбом и попал на большую, в разворот, репродукцию. Она изображала большое полено и лежащего на нем животом вниз голого толстого человека.
– «В поисках внутреннего Буратино», – прочел Иван название. – Непонятно только, где он Буратино ищет – в бревне или в себе.
....
Иван перевернул страницу и вдруг чуть не выронил альбом из рук. Он увидел – и сразу узнал – огороженный дворик с петухами и курами, забор, за которым по оранжевым горным склонам взбегали вверх синие домики с белыми андреевскими крестами на ставнях. В центре двора на растрескавшейся лавке сидел человек в сером военном френче с закатанными рукавами и играл на небольшом аккордеоне, открытый футляр от которого лежал рядом.
– «Ожидание белой подводной лодки», – прочел Иван, подхватил альбом и отправился в свою комнату.»
Он вспомнил! Он вспомнил, что он не работник конвейера водородных бомб Иван Померанцев, а американский шпион, и в его шкафу лежал ободранный футляр от аккордеона с передатчиком, револьвером, деньгами, картами. Чтобы не забыть о сделанном открытии Иван даже написал о нем на обоях.
Незаметно улизнуть из города не удалось – был Первомай (День бульдозериста). Пришлось зайти к друзьям, в результате чего Иван получил пару раз табуреткой по голове. Но провожали его всем миром, сочувствуя неграм, СПИДу и прочим трудностям жизни. Наказав на прощанье передать, что мы люди незлые и тоже хотим мирного неба над головой.
Вот так закончилась эта история бедного американского шпиона.