Это случилось еще в те времена, когда водка казалась невкусной, а пиво горчило, когда прикуривал чаще, чем закуривал и старался не вдыхать дым глубоко. Когда не знал куда девать руки, оставаясь вдвоем с девушкой, но легко находил им применение наедине с собой. В те дни с шеи еще не исчезли мозоли от пионерского галстука, но комсомольский значок уже переставал жечь сердце. Ранней весной мне исполнилось пятнадцать, как и стройной рыжеволосой девушке, аккуратно обходящей снежные островки на черном влажном тротуаре. Я вышагивал с ней рядом, пытаясь то галантно взять под руку, то неуклюже схватить за ладошку. Тополиный пух, оседая на моих щеках, заменял юношеский пушок. Солнце еще не грело, но уже обещало скорое тепло, а в кинотеатре «Прибой» шел фильм «В джазе только девушки».
Долгих три недели я безуспешно очаровывал свою спутницу, водя ее по театрам, рассказывая всяческие истории и просто гуляя по оживающему городу. Дальше прогулок и легкого трепа дело не заходило. Пожалуй, пару раз она давала мне повод для поцелуя, но нехватка опыта не позволила эту пару разглядеть. Но в общем, было похоже, что девушка моя меня только терпит, мечтая о чем-то своем. И поводы эти создает только из спортивного интереса - Поцелует - не поцелует. Как у него это получится. Будет ли приятно... Нынче день и вовсе не задавался. Молчанием и строгим взглядом отметались все мои попытки завязать даже самый простенький разговор. Шла рядом. Молчала. Кажется даже не очень слушала и слышала. Ногу, правда, ставила красиво и золотой локон за ушком как обычно вызывал прилив крови в самые разные места моего юношеского организма.
- Давай, может, в кино сходим? – заметив афишу с улыбающейся Мерилин Монро, предложил я, потеряв всякую надежду на счастье прямо сейчас.
- Пошли, - спокойно согласилась она.
Расположившись в последних рядах темного кинозала, где я собирался чуть приобнять свою пассию, мы напрочь забыли друг о друге. Я хохотал до слез почти все время и слегка краснел, завидев на экране обнаженную спину секс-символа Америки. Моя спутница интеллигентно посмеивалась, каждый раз замирая, стоило только Тони Кэртису снять женский парик и превратиться в молодого миллионера.
Потом сеанс закончился. Мы вышли на улицу, удерживая перед полузакрытыми глазами лица полюбившихся киногероев. Я застегнул молнию на куртке, она поправила шерстяную шапочку, мы посмотрели друг на друга и тут же распрощались. Ей это, наверное, было легче. А я еще целых полчаса чувствовал неловкость. До начала следующего сеанса. До новой встречи с обворожительной кинодивой...
Вчера, кстати, опять смотрел. Никакого эффекта! Хотя вру. Мне теперь Джек Леммон нравится...