Высший разум

Макс Квант
Одна голова – хорошо, а две – не бывает.
Старинная солдатская мудрость

Рассказ был напечатан в журнале "Юный техник" в 5 номере за 2002 год.

 У аспиранта Болкина был один большой недостаток – это недостаток денег. Верней деньги у него были, но он хотел, чтобы их было ещё больше. И всё время он изощрялся и старался заработать больше. То оборудование из Института таскал, то находил какое-нибудь древнее открытие и использовал его. Об одном таком открытии и пойдёт сегодня речь.
 Центральная библиотека города Колбинска образована из библиотеки князя Лей-Натравина, которого изгнали из посёлка большевики. Князь любил собирать разные манускрипты и инкунабулы. Но необразованный комиссар Лубков не разглядел в библиотеки ничего полезного кроме издания 1896 года книги Сирано де Бержерака. Комиссар очень огорчился, потому что в библиотеке не было трудов передовых философов Карла Маркса, Фридриха Энгельса и конечно Владимира Ильича Ленина. Поэтому все манускрипты и инкунабулы были сложены в деревянные ящики и положены куда-то в архив. А так как историей в городе интересовались только учителя истории и кое-какие ученики, то ящики никто не открывал. Кроме Болкина…
 
 Болкин вбежал в лабораторию и профессор Белков тут же рефлекторно чихнул. Его организм научился чувствовать Болкина на расстоянии.
 - Антон Петрович, - сказал запыхаясь Болкин. – Я тут такое нашёл…
 - Опять? – устало спросил профессор. – Ты уже неделю что-то находишь.
 - Но это проверенно.
 - Да… Как лекарство от аппендикса два месяца назад, отчего мне аппендицит вырезали повторно. Как средство от облысения, отчего лысина Джоуль-Ленцкого стала светиться ярче. Как ускоренный курс гипнотического обучения русскому языку, отчего Винкер неделю заикался, а потом два месяца учил русский язык заново…
 - Но это точно. Это древний манускрипт из Исландии двенадцатого века.
 - Ты в двенадцатый век съездил? В Исландию? За этим?
 - Нет. Я нашёл в библиотеке.
 - Да? Ты уверен?
 - Да подлинный, настоящий, с печатью!
 - Нет, я не про это… Ты уверен, что нашёл ты его в библиотеке, а не в обёртке в мясном магазине?
 - Да нет. Я нашёл в библиотеке, это ещё от князя осталось.
 - Лей-Натравина?
 - Да.
 - Уверен?
 - Да. Стопроцентно.
 - Ты говорил это недели две назад.
 - Точно, - Болкин вынул из кармана пиджака пакет в котором было, что-то коричневое и плоское.
 - Что это? И запах?..
 - Это береста. Исландцы писали на бересте.
 - Да. Действительно древняя вещь. Только вот подлинная ли?
 - Да подлинная. У князя не было фальшивок.
 - Да?..
 - Да точно… Я хочу опробовать это прямо сейчас.
 - Сейчас?
 - Да.
 - А ты уверен?
 - Да. Но мне понадобитесь вы, для сравнения…
 - Я не хочу.
 - Это надо. Для науки. Для моей Нобелевской премии по биологии…
 - По литературе тебе её дадут за эту выдумку… Не буду я.
 - Ну, Антон Петрович…
 - Ты вообще знаешь, что это и для чего оно нужно?
 - Конечно, - обрадовано ответил Болкин, - я два дня переводил с исландского на английский, а потом с английского на испанский, с испанского на немецкий, потом на французский, а потом уже на русский. Для верности…
 - Я думаю, что ты мог что-то потерять… А для чего это нужно?
 - Для нахождения высшего разума!
 - Нирвана и прочие буддистские штучки?
 - Нет. Для повышения активности мозга.
 - Да?
 - Да… Соглашайтесь. Вы тоже будете наблюдать.
 - Нет. Не хочу.
 - Ну, Антон Петрович.
 - Нет, я сказал.
 - Тогда я скажу Ирине, почему её любимый Лорд заимел дополнительное белое пятнышко на грудке, и почему он не хочет крутить колесо…
 - Ладно. Шантажист. Давай свой манускрипт.
 
 Болкин насыпал в кастрюлю немного соли.
 - Итак, - сказал он, - сверяясь со своими записями. – Снег с горной вершины растоплен, соль, медвежья ягода, порошок рога оленя… Ничего, что мы от коровы взяли порошок?
 - Делай, что хочешь, - махнул рукой профессор Белков. – Прогоришь ты всё равно с этим снадобьем.
 - Не бойтесь… Итак, ага… Сосновые опилки, немного ягеля, немного малины… Немного кедрового масла… Интересно откуда в Исландии кедры? Ладно. Пихтовое масло… Жёлуди… Вроде всё… - Болкин помешал зелье. – Какой цвет… - с восхищением сказал он.
 - Учти, я пью эту лиловую плохо пахнущую бурду из-за своей ошибки. Понял?
 - Да… Запах.
 Болкин налил зелье в небольшие стаканчики. Один протянул Белкову, другой взял себе.
 - Теперь заклинание…
 - О господи!
 - Не мешайте. А то не получится… Лейтреркернер бугентруген, генренгартел лейкургантен, бульбульбарден вестенайер, гохермохербохердохер, больдергольдерсульдермульдер… тьфу, чёрт бы побрал эти исландские названия… больдергольдерсульдермульдогнернердеркартенгер сультенгайтербультен, рейкунявик сейкунарик… Ну с богом, - Болкин выдохнул и залпом выпил зелье.
 - Запомните меня живым, - Белков понюхал зелье и чихнул.
 - Быстрей!
 Белков залпом выпил зелье.
 - Хорошо пошла!
 - Да!.. Надо начать регистрировать… энцифолограмму…
 - Начнём… Вот только вздремнём ненадолго… - Белкова начало клонить в сон. Он сел в кресло и откинулся. – Ненадолго… Часик… Два… Три… - Белков заснул.
 - Полностью с вами согласен… - ответил Болкин и уснул в кресле напротив…
 
 Проснулся Антон Петрович от того, что почувствовал, что в ухо ему кто-то дышит. Он открыл глаза и увидел спящего Болкина.
 Что-то его раздуло, подумал профессор. Нет, это я глаза не протёр. Не выспался… Стоп! А кто мне дует в ухо?
 Профессор повернул голову и увидел голову человека с чёрными длинными волосами, зачесанными на прямой пробор, и усами под носом. Усами, как у Вавилова… Не помню которого… У меня тоже такие есть… И причёска у меня такая же… Так. А что он здесь делает? Это же закрытое научное предприятие! Так… Интересно. Он ещё и спит…
 - А ну проснулся! – прикрикнул на человека с усами профессор. Человек открыл глаза и испуганно посмотрел на профессора. – Я тебе сказал! А ну живо!
 Человек решил уйти и уже оттолкнулся от профессора, но почему-то его притянул к себе. Будто они были связаны…
 Профессор посмотрел на человека, оглядел его… Одет нормально, халат, с инициалами «А. Б.»… Как Антон Белков, но ведь это может и быть какой-нибудь Александр Боярский или Алла Борисовна, в конце концов… Так… Свитер почти как у меня… Брюки как мои… Ботинки, тоже как мои… Будто зеркало. Но как его нужно для этого поставить… А где мои ноги? Профессор посмотрел на шею и ужаснулся… Этот человек был с ним соединён туловищем, получалось, что они были как бы сиамские близнецы. Господи! Даже свитер специальный на мне. Под две головы… А вот халат немного растянут… Да о чём я думаю…
 Профессор встал и посмотрел в зеркало. Перед ним стоял обычный (обычный?) двухголовый человек. Одной головой которого он и являлся.
 Проснулся аспирант Болкин. Он встал, протёр глаза… У Болкина тоже была вторая голова… И тоже с очками…
 - Профессор, - изумлённый сказал аспирант. – Что с вами? Вас четверо!
 - Протри глаза и посмотри на себя, - недовольно ответил профессор. – Я у зеркала.
 Болкин протёр глаза и посмотрел на себя в зеркало.
 - Великий Мендель, - сказал он, - это ещё что?
 - Это, я так понимаю, и есть твой высший разум.
 - Но я же хотел…
 - А это ты в прокуратуре будешь объяснять. Что ты хотел, а чего не хотел.
 - Но я же.
 - Ты что сделал?! – почти вскричал профессор и подошёл к Болкину.
 - Не бейте!
 - Не волнуйся (вторая голова профессора чихнула), долго ты мучатся, не будешь.
 - Не надо!
 Руки профессора потянулись сначала к одной шее аспиранта, а потом к другой шее аспиранта. Профессор не мог выбрать.
 - Антон Петрович, ну мы же с вами цивилизованные люди, - умолял аспирант. – Это же средневековая дикость… За что?
 - За всё… За аппендикс, за гланды, за Винкера, за Менделя!
 - Антон Петрович, пожалуйста…
 - Грехи такого мутационного процесса надо смывать кровью… Твои ошибки сделали из меня двухголового урода!
 - Я не знал!
 - А должен был!
 - Антон Петрович, может договоримся?
 - О чём? – профессор выпрямился. Вторая голова профессора задумалась. Удивительно, но за это время она не сказала ни слова, впрочем как и вторая голова аспиранта.
 - Может, мы это исправим.
 - Как?
 - В манускрипте этого не было написано… (Руки профессора непроизвольно потянулись к шеям аспиранта, так что левая к правой, а правая к левой. Поэтому гибель аспиранта от рук профессора была временно отложена, пока руки не разобрались и не согласовали свои действия.) Но можно поискать где-нибудь.
 - Где? Как ты выйдешь в таком виде на улицу?
 - Ну подумаешь…
 - А в автобусе ты будешь платить за одного или за двоих…
 - За одного. Тело-то одно…
 - Ага. А лица-то ведь два! Жить тебе осталось доли секунды! Молись!
 - Профессор, давайте попросим помощи!
 - У кого, смертник?!
 - У физиков хотя бы!
 - У физиков?..
 
 Профессор Павел Сергеевич Кандица набил свою трубку и закурил. Хотя это и не разрешалось в лаборатории, но по-иному профессор не мог думать. Вошли два человека, но профессор задумался и не обратил на них внимания.
 - Паш, - услышал он голос профессора Белкова и поднял глаза. – Нам нужна твоя помощь!
 От удивления профессор открыл рот, и трубка выпала изо рта. Тут же табак и пепел рассыпались по полу. Профессор некоторое время сидел открыв рот, потом посмотрел на шутливый плакат лаборанта Ионне. На котором был изображён учёный в халате с двумя головами, а внизу знак радиации и надпись: «Радиация безопасна!» Кандица перевёл голову на Болкина и Белкова.
 - Чем дальше в лес, тем больше свиней, - только и сказал Павел Сергеевич, но потом опомнился. - Как? – хриплым голосом спросил он.
 - У вас сейчас загорится! – сказал Болкин.
 Кандица посмотрел на пол и поднял трубку. Потом взял совок и веник и собрал табак с пеплом.
 - Этот остолоп, - начал Белков, - нашёл какой-то тайный манускрипт из Исландии, что тот вроде даёт высший разум. Так вот. Мы сделали всё и вот такие теперь!
 - Так это не утечка с нашего реактора? – спросил изумлённый Кандица.
 - Нет. Упаси бог. Это заклинание этого олуха.
 - Ну, слава богу.
 - Чего «слава богу», что нам делать?
 - Я не знаю.
 - Ну и зачем мы к нему шли? – спросил Болкин.
 - Помолчи, - утихомирил его Белков. – Паш, надо искать обратную заклиналовку!
 - Как? – спросил всё ещё изумлённый Кандица. – Где её искать?
 - В Исландии!
 - Хорошенькое дельце, а до Исландии через Русь, Европу, да Атлантику идти! Как ты туда дойдёшь?
 Дверь открылась и вошёл Ионне. Он увидел биологов и протёр глаза. Потом побежал к счётчику Гейгера-Мюллера.
 - Павел Сергеевич, - сказал он наконец, - у меня или счётчик Гейгера шалит, или галлюцинации начались! – Ионне посмотрел на свой плакат. – Как на плакате!
 - Всё с тобой в порядке, - успокоил его профессор. – Это ошибка Болкина.
 - Как всегда?
 - Да.
 - Тогда поздравляю вас с пополнением. Вас стало на две светлых головы больше.
 Руки профессора Белкова потянулись к шее лаборанта, но Лев спрятался за спину Кандицы.
 - Вы чего? – испуганно спросил Лев.
 - Да не шути ты с ним, - сказал ему Кандица. – Итак, за день много всяких неприятностей у них.
 - Ладно, извините. Но каким биологическим образом скопировалось всё! Даже свитера и очки Болкина… Это же загадка.
 - Да, - подтвердил Кандица. – И ещё одна загадка. Почему ничего не говорит вторая голова?
 - В смысле? – спросил профессор Белков.
 - За всё время, что ты тут у нас был, точнее вы у нас были… (руки Белкова потянулись к шее Кандицы) Я имел в виду вас с Болкиным, а не… не то, что вы… ты подумали… подумал… Так вот, за всё это время, твоя вторая голова-сожитель не произнесла ни слова. Тебе не кажется это странным?
 Головы Белкова посмотрели друг на друга. Вторая голова профессора показала первой язык.
 - Видишь? – сказал Кандица.
 - Может она – немой?
 - Твоя она, ещё как… Вторая голова не говорит ни слова.
 - Она не немой! – неожиданно сказал Лев. – Она тупица! Даун! Идиот!
 - Что? – спросил Белков.
 - Да. Всё плохое в тебе уходит во вторую голову.
 - Да, - сказал Павел Сергеевич. - Когда все эти обе головы в одной, ты бываешь разным. Можешь скучать, веселиться, грустить и всё такое. Тут же идёт жёсткое разделение. Она не нема. Она не знает, что сказать. Она не может! Нет в ней словарного запаса. Зато ты не запинаешься! Не ищешь слов! Вот так-то. Вот и проявление высшего разума!
 - Перекладывание с больной головы на здоровую! – лаборант торжествующе поднял указательный палец.
 - Ни фига себе логика! – сказал Болкин.
 - Да помолчи ты, - успокоил его Белков. – Что нам теперь делать?
 - Можно ампутировать голову, - предложил Кандица. – Но, во-первых, неизвестно что с вами будет. Во-вторых, неизвестно как это отразится на организме…
 - По сути это первое и есть.
 - Нет, первое предусматривало себе смерть, а второе только гормональные и другие помешательства.
 - Так… И ещё что?
 - Что этот опыт беспрецедентен… уникален…
 - Ну нет, я не хочу становиться подопытным кроликом…
 - А придётся, - грустно сказал Болкин, и тут же руки профессора потянулись к его первой шее. – Не надо… Я вам ещё пригожусь…
 - Не пригодишься! – страшным голосом сказал Белков.
 - Стойте! – крикнул им Кандица. – Вы ещё подеритесь, горячие университетские парни!.. А ну разошлись!
 Белков недовольно убрал руки и отошёл от Болкина.
 - Вы же друг друга перебьёте! – продолжал физик. – Хватит! Я знаю, что нам нужно! Лев, сбегай за Винкером.
 - Иду.
 Лев вышел, осторожно посмотрев на Белкова.
 - Сейчас всё и решим! Не волнуйтесь вы так, - успокаивал их Павел Сергеевич. – Недолго осталось!
 - Я уже понял, что недолго! Но как мне с этим вот жить? – сказал Белков и посмотрел на вторую голову. Вторая голова показала язык, а потом чихнула.
 - Видишь? У неё даже твой насморк! А ты сам не чихаешь!
 - Лучше чихать.
 - Теперь твоё раздвоение личности теперь в полном смысле этого слова…
 - Паша… Я тебя…
 - Ну не надо.
 - Надо.
 - Антон, мы же цивилизованные люди. Университеты кончали… Ну что если по-другому не выразишься…
 - Это тебя спасло. Но как мне с этим жить?.. И с этим тоже? – он показал на Болкина, вторая голова которого показала профессору страшную рожу. – Точнее с этими.
 Пришёл Ионне с Винкером. Винкер посмотрел внимательно на биологов.
 - О, майн готт! – сказал он. – Кхак фас мноко!
 - Да, лаборатория увеличилась на двух сотрудников, - недовольно ответил Белков.
 - На шестьдесят шесть процентов, - подтвердил Болкин.
 - Я его сейчас!..
 - Хватит! – разнял их Кандица.
 - Я фам сачшем нушен? – спросил Винкер.
 - Где ваш документ? – спросил Кандица.
 - Какой? – спросил Белков. Вторая его голова тоже удивилась.
 - Манускрипт!
 - А… Аспирант!
 Болкин вытащил из кармана халата пакет с манускриптом.
 - Береста, - Кандица взял пакет. – Генрих Францевич, возьмите это, отсканируйте и попытайтесь связаться с Исландией. Может, эта руника их заинтересует.
 - Я, - ответил Винкер и взял пакет.
 - А нам что делать? – спросил Белков.
 - Вам? – сказал Ионне. – Звоните домой и говорите, что задержитесь.
 
 Через три дня Исландия ответила. Музей Рейкьявика сообщил, что нашёл в своём архиве подобный манускрипт и готов прислать его фотокопию, в обмен на настоящий манускрипт. Винкер отправил манускрипт в бандероли. После чего пришлось переводить подобный манускрипт, на это ушло ещё два дня.
 
 - Горный снег? – спросил Кандица. Он решил взять всё в свои руки.
 - Кипит, - сказал Ионне.
 - Гранит?
 - Положил, - сказал Джоуль-Ленцкий.
 - Голубика?
 - Лежит, - ответила Леркина.
 Вторая голова Болкина показала ей язык. Леркина ответила тем же.
 - Береста?
 - Есть, - ответил Ионне.
 - Сфагнум?
 - Положил, - сказал Генриус. – Хороший, ребята, у вас раствор получается... Консистенция… Цвет… Запах… Плохой раствор… Никому не нужный!
 - Не мешай, Янис Петрович… - сказал ему Кандица. – Ты бруснику положил?
 - Да…
 - Сосновые опилки…
 - Не хороший раствор…
 - Мешай!
 - Есть.
 Генриус и Спинеев принялись мешать раствор.
 - Заклинание проверил? – спросил Кандица Винкера.
 - Я, - ответил Винкер. – Три раса.
 - Ну, с постулатами Нильса Бора!.. – Кандица выдохнул и начал читать заклинание. – Когда с горы Хваннадальсхнукюр… ну и названия у них… представляю, что у них в паспорте написано… Я отвлёкся… Когда с горы Хваннадальсхнукюр… Что? Сойдёт огненная лава? Это вулкан получается… Ну ладно… Когда с горы Гекла… опять вулкан… сойдёт лава в море полное льда… Когда столбы воды гейзера Дейлдартунгухвер достигнут неба! Когда взлетят все птицы, и рыбы поплывут на заход… На запад значит…
 - Именно на сахот! – сказал Винкер.
 - Ладно, на заход… Тогда пройдут вечные года и пойдёт назад всё, что было!.. Теперь пейте!
 - Хорошо, - сказал Белков и принял пробирку из рук Кандицы. – Будем считать, что вы сделали всё правильно.
 - Хочется верить.
 - Ладно, - Белков залпом выпил зелье.
 Болкин тоже взял пробирку и выпил её.
 - Мы недолго поспим? – спросил зевая Белков.
 - Наверное побочный эффект, - сказал Спинеев.
 - Да, - зевнул Болкин и тут же уснул.
 - Недолго, самую капельку, - сказал Белков и заснул.
 
 Проснувшись, профессор Белков первым делом посмотрел налево… Голова была на месте. Глаза её были открыты и смотрели в потолок.
 - Не вышло… - грустно сказал Белков.
 - Да, - сказала вторая голова профессора. Профессор вздрогнул. Голова могла говорить! – Я об этом уже подумал… Всё во вселенной взаимосвязано… Кваканье лягушки в предрассветной тьме, полёт и песня жаворонка…
 - Исландцы извиняются, - сказал Кандица и подошёл к профессору. – Они не ту копию нам прислали…
 - И что? – спросила первая голова профессора.
 - Придётся подождать.
 - Опять! Но ведь она говорит!
 - И что говорит! – сказал Ионне. – В этой голове бурлят философские мысли!
 - Что?
 - Да. Получилось так, что одной голове отошло всё гуманитарное в вас, а всё естественное отошло первой голове. Хотя кто из вас первая, кто вторая, это надо ещё разобрать…
 - Я первая! – сказала первая… то есть правая голова.
 - О первоочерёдности наук общественных, естественных, гуманитарных, экономических и технических нам следует подумать! – сказала левая голова профессора Белкова.
 - Хорошо вы ещё в технике ничего не соображаете, - сказал Спинеев. – А то был бы Змей Горыныч какой-то…
 - Я тебя сейчас! – профессор потянул руки к шее Спинеева.
 - С моей точки зрения убивать – это неэтично, - сказала левая голова профессора.
 - И тебя тоже!..
 - Успокойтесь! – прикрикнул на них Кандица. – Когда одна голова больше гуманитарий, а другая естествоиспытатель – это разве не проявление высшего разума?..
 И руки Белкова потянулись к шее Кандицы…
20-22.08.2001
г. Усть-Илимск