http://www.proza.ru/2006/09/18-83
http://www.proza.ru/2006/09/29-85
http://www.proza.ru/2006/10/02-74
http://www.proza.ru/2006/10/03-78
http://www.proza.ru/2006/10/06-94
http://www.proza.ru/2006/10/10-57
http://www.proza.ru/2006/10/10-86
http://www.proza.ru/2006/10/12-99
Над специализацией группы Алексей не раздумывал долго. После того, как судьба свела его с Рхааном, он чуть-чуть, на йоту приблизился к пониманию иного, отличного от человеческого менталитета и философии, он уже больше не мог не думать об этом постоянно. У него было большое желание создать группу, специализирующуюся на межрасовых контактах. Однако, эта квалификация требовала серьезного уровня подготовки. В группу должен был входить специалист-психолог, переводчик, владеющий как минимум тремя основными языками Триады и пятью диалектами Дальнего Внеземелья. Кроме того, требовался специалист по культурологическим контактам.
Поэтому пока в документах в графе «профиль группы» значилось «разведывательно-диверсионная». Алексей выполнял обязанности командира группы и подрывника, Люк прошел отличную подготовку на курсах компьютерных взломщиков и успешно преодолевал компьютерную защиту третьего уровня, Нао был лучшим оператором ОУШК во всем дивизионе. И все же, чем ближе подходило время аттестации группы, тем больше беспокоился Алексей. Во время учебных рейдов каждый член группы на отлично выполнял свою боевую задачу, однако итоговое количество баллов было не слишком высоко. Все дело было в том, что численность микрогрупп (а именно под эту категорию подходило подразделение Новогородцева) могла варьироваться от трех до семи человек. Состав их группы был минимальным – три человека. Однако задачи, которые ставились в учебных и боевых условиях были одинаковыми и для тех и для других. Не удивительно, что эффективность группы Новгородцева была ниже, чем такой же группы, состоявшей из пяти или семи человек. Алексей и сам чувствовал острую потребность как минимум в одном человеке. Группе как воздух нужен был хороший снайпер. Новгородцев поделился своими мыслями с Люком и Нао, и оказалось, что десантники пришли к такому же выводу.
- Что же нам делать? – задумчиво взъерошил волосы на затылке Люк. – Все десантные подразделения 3-й категории мы уже проверили в поисках подходящей кандидатуры и ничего не нашли. Где еще искать?
- Через неделю заканчиваются выпускные экзамены в десантных училищах младшего командного состава. Скоро в пунктах формирования появится много новых кандидатур.
Люк восторженно посмотрел на Нао:
- А что, по-моему это отличная идея! Как думаешь, Алексей?
Новгородцев был полностью согласен. Он отлично сознавал неотвратимость надвигающейся аттестации, на которой группа могла провалиться. Впрочем даже если они успешно пройдут через эти экзамены, впереди их жада гораздо более жестокая аттестация – проверка в функциональном поле, которую готовила им сама жизнь. И он вполне обоснованно полагал, что там, на смертельно опасном поле боя группа может почувствовать себя весьма кисло без хорошего снайпера.
Алексей заранее сделал запрос, и уже на следующий день имел на руках копии личных дел всех выпускников, имевших специализацию снайпера. Просидев вечер и досконально изучив базу данных, он отобрал три более или менее подходящих кандидатуры. А на следующий день, испросив на то разрешения вышестоящего начальства группа всем составам заявилась на стрельбы, которые должны были стать одним из выпускных экзаменов будущих снайперов. Они оказались там не одни в качестве зрителей. Несколько командиров десантных подразделений пришли на полигон с той же целью – во время экзаменов подобрать достойные кадры для пополнения своих групп, отделений и рот.
Курсанты выполняли разные виды стрелковых упражнений: обычная стрельба по появляющимся на короткое время на разных дистанциях мишеней, стрельба по быстро движущимся мишеням, стрельба в сложных условиях – при сильном боковом ветре, в темноте, с инфракрасным прицелом, стрельба вслепую, на слух, стрельба при резкой смене освещения, стрельба на качающейся поверхности и так далее. Несмотря на то, что на каждое упражнение отводилось всего несколько минут, а стреляли одновременно по десять человек, экзамен очень растянулся по времени.
Алексей пользуясь случаем подошел к командиру отделения снайперов, поинтересоваться о выпускниках.
- Что, лейтенант, снайпера в группу ищешь? – понимающе поинтересовался седовласый капитан космодесанта. – Можешь считать, что тебе повезло. В этом году очень хороший выпуск. Я думаю, что без особых проблем найдешь себе хорошего стрелка.
- Как насчет того, чтобы охарактеризовать своих подчиненных? Вы же их все-таки лучше знаете, - попросил Алексей.
- Нет проблем, конечно, лейтенант. Выбирай, кто тебе нравится, любому характеристику выдам, - с готовностью согласился капитан.
В этот момент Алексея дернули за рукав. Он обернулся и увидел Антипова.
- Командир, пойдем-ка, посмотришь, - потянул он его в сторону стрелковой позиции.
Алексей извинился перед капитаном, и пошел вслед за Люком. Тот остановился возле Нао. Баб стоял за спиной одного из снайперов и внимательно смотрел за его стрельбой.
Курсант стрелял крайне сложное упражнение. По полю перед ним стремительно перемещались по сложным траекториям несколько десятков разноцветных шаров диаметром от тридцати сантиметров до полуметра. Они то взмывали в небо, почти пропадая из зоны видимости, то камнем падали на землю, то вдруг кидались прямо на стрелка, словно атакующие на бешеной скорости реактивные тракеры-самоубийцы, то, напротив, стремительно удалялись прочь, виляя из стороны в сторону, словно перепуганные зайцы.
Слева от стрелка находилась электронная панель, на которой светилась так называемая таблица приоритетов, напоминающая спектральную гамму, только цвета в ней были расположены не в обычном порядке, а хаотично. Таблица ранжировала важность мишеней в зависимости от цвета. В тот момент, когда Алексей подошел к снайперу, мишенью номер один считались зеленые шары, мишенью номер два – белые, мишенью номер три – красные, синие же шары являлись запрещенными мишенями, они обозначали гражданское население. С периодичностью раз в десять секунд порядок цветов на панели менялся, и стрелок должен был оперативно реагировать на эти изменения, чтобы не завалить тест.
Кроме того, и сами шары то и дело меняли цвет. Это было пожалуй самое сложное упражнение во всем курсе подготовки снайперов космодесанта. В том случае, когда разряд импульсной винтовки попадал в нужный шар, мишень падала на землю, и вновь поднималась только спустя несколько секунд
Алексей сразу же оценил уровень подготовки курсанта. Прежде всего тренированное ухо уловило необычную частоту стрельбы. Снайпер стрелял в среднем в полтора раза быстрее, чем его соседи по полигону. В то время, пока они производили два выстрела, парнишка, за которым они наблюдали, успевал выстрелить три раза. Само по себе это еще ничего не значило, но внимательно всмотревшись в зону обстрела, Алексей убедился, что каждый выстрел стрелка попадал в цель. Новгородцев сразу заметил, что количество шаров в зоне стрельбы «их» снайпера гораздо меньше, чем у других стрелков. В то же время в воздухе перемещались в основном шары «запретного» синего цвета. Летало несколько красных шаров, почти не было белых, и вообще не было зеленых.
Раздался звуковой сигнал, свидетельствующий о смене приоритетов цветов. Алексей заметил, как на мгновение стрелок скосил левый глаз на панель, и тут же с почти автоматной скоростью застучала его винтовка. Синие шары, которые до этого беспрепятственно летали по полю, градом посыпались на землю – синий цвет стал целью номер один. Алексей смотрел и не верил своим глазам. Он сам был неплохим стрелком, немало на своем веку повидал настоящих мастеров, однако такое искусство видел впервые.
Он сразу заметил еще одно положительное качество стрелка. К выбору целей тот подходил исходя строго из заданных правил игры. Прямо на стрелковую позицию понесся с огромной скоростью большой зеленый шар. Казалось, он хочет уничтожить самого стрелка, и всех, кто находится рядом. Однако, снайпер упорно игнорировал эту цель, проявив замечательную выдержку – шар относился к второстепенным целям. Лишь когда до позиции оставалось не больше десятка метров, а десантники, наблюдавшие за его стрельбой, готовы были отскочить в сторону, снайпер оторвался от оптического прицела и выстрелом в упор сбил шар на землю.
Внезапно винтовка замолчала. Алексей поднял взгляд на зону обстрела и не поверил своим глазам – все разрешенные мишени были сбиты на землю, в воздухе оставались только «запретные» шары! Правда продолжалась пауза недолго, через секунду в воздух поднялось сразу несколько «оживших» мишеней. Однако еще дважды снайперу удавалось сбить все мишени на землю.
Когда упражнение закончилось, снайпер отсоединил свою винтовку от зарядного порта (энергия к стрелковым позициям подавалась по специально оборудованным энергетическим магистралям), и подошел к информационному пульту, чтобы узнать результаты своей стрельбы.
Теперь десантники смогли хорошенько рассмотреть его. Это был среднего роста, очень смуглый, подвижный как ртуть парень. Тонкое, словно у актера, лицо живо отражало вулкан чувств, кипевший в этой неспокойной натуре. Под черными, тонко очерченными и капризно изогнутыми бровями, словно две молнии, сверкали синие глаза весельчака и забияки.
На груди курсанта висел бэдж, на котором значилось фамилия и имя хозяина – Жан Мари Марес. Этот курсант не входил в число отобранных Новгородцевым кандидатов. Алексей вообще не мог припомнить такой фамилии. У него был с собой ноутбук с электронными досье на выпускников, поэтому он не медля занялся поиском личного дела этого курсанта. Нужный файл нашелся быстро. Накануне Алексей отбросил это досье в сторону как ненужное, даже не особенно вчитываясь в дело. Ему достаточно было взглянуть на количество дисциплинарных взысканий, назначенных курсанту.
Алексей толкнул локтем Люка и Нао, и придвинул им ноутбук.
- Ничего себе! – присвистнул удивленный Нао. – За три года пятьдесят семь взысканий! Дважды ставился вопрос об отчислении из училища. Этот парень рекордсмен не только по стрельбе!
- Но в то же время отличные оценки по всем предметам! – обратил их внимание Антипов. – Хорошая физическая подготовка, превосходные показатели по рукопашному бою…
Его слова прервал восторженный вопль нескольких десятков голосов. На информационном пульте появились результаты последних стрельб. Мареса со всех сторон окружили друзья, его хлопали по плечам, радостно поздравляли, кто-то бросил идею: «Качай его!». И тут же Жан Мари взлетел под потолок. «Это новый рекорд училища», услышал Алексей брошенную кем-то фразу.
Новгородцев подошел к капитану – командиру отделения снайперов.
- Можете охарактеризовать мне Мареса?
- Мареса? – капитан с улыбкой покачал головой. – Могу, конечно. Наипервейший разгильдяй и нарушитель дисциплины. Чемпион училища по дисциплинарным взысканиям. За время учебы передрался на дуэли, кажется, со всеми, с кем это только было возможно. Это и было основной причиной взысканий. Другая причина – самовольные отлучки из части.
В то же время, если быть справедливым, у него одни из лучших показателей по боевой и общеобразовательной подготовке, во время учений, в условиях, приближенных к боевым, не раз проявлял ответственность в выполнении полученных заданий. Из него мог бы выйти хороший разведчик. Неплохие способности к подрывному делу. Правда этому его специально не учили. Ну, и кроме того, у мальчишки замечательный стрелковый талант. В этом ты сам сегодня смог убедиться. Только что он побил свой собственный рекорд, установленный два месяца назад.
- М-мда! Ну и фрукт! Призадумаешься тут, - покачал головой Алексей.
- Хочешь мое мнение, лейтенант? – спросил наставник снайперов, любовно глядя на своих питомцев. – Больше всего натерпелись мы с Жаном Мари, когда он у нас только появился. Дрался он тогда со всеми подряд и по малейшему поводу. Никаких авторитетов не хотел признавать. Чудом он тогда из училища не вылетел. Сейчас даже вспоминать смешно. Однако со временем все это понемногу устаканилось, взрослеть вроде бы начал, понимаешь? В общем, если трудностей не боишься, бери его. Чудный из него профессионал может получиться. Но если уж не совладаешь, то, как говориться, не обессудь. В любом случае, решать тебе.
Алексей повернулся к друзьям, которые слышали весь разговор.
- Ну что? – спросил он.
- Я видел, как этот парень стреляет – как бог! - Нао выглядел взволнованным. – Из него получиться настоящий профессионал, я в этом уверен. У него по глазам видно, что дело для него самое важное. Не за деньгами в космодесант пришел, не за славой, и не за почестями. Ну, а что касается его выкрутасов с дисциплиной, то думаю, что все образуется. Перебесится и спокойнее станет.
- Да неужто мы втроем с одним салагой не управимся? – поддержал Нао Люк. – Ведь нам старперам всем вместе в субботу двести лет будет!
Они дружно рассмеялись.
* * *
Коменданта палаточного лагеря звали Петр Петрович Кобылкин. В военных кругах космических и внутрипланетных сил, базировавшихся на Земле его имя стало притчей во языцех - отчасти из-за железной дисциплины, царившей в лагере
Военная часть, на территории которой был размещен десантный полк находилась прямо в центре городка, напротив четырехэтажного здания мэрии.
Одной из достопримечательностей городка, где стоял их учебный полк был остров Любви – длинный вытянутый островок посреди реки, точно напротив города, который изобиловал песчаными пляжами и благоухающими черемуховыми рощами, которые создавали на острове массу тенистых укромных уголков. Именно поэтому остров был любимым местом для влюбленных парочек. По доброй традиции, появившейся еще в незапамятные времена, влюбленные приходили ночью на берег реки, скидывали с себя всю одежду и вплавь перебирались на землю обетованную.
Жан Мари Марес был одним из завсегдатаев острова Любви. В тот памятный вечер он пришел на берег реки со своей подружкой, которую звали Жоржетта Леви. У Жана заканчивалась увольнительная, через несколько часов он должен был прибыть в расположение части, и поэтому влюбленные торопились. Сбросив с себя одежду, они сложили ее в два пластиковых пакета, и так как оставлять ее на берегу было слишком неблагоразумно, взяли вещи с собой. Без особых сложностей переплыв на остров (они делали это уже не раз), молодые люди отдались утехам любви, присоединившись к сотням других целующихся и совокупляющихся парочек.
Гром грянул через пятнадцать минут. Весь остров вдруг озарился светом мощных прожекторов. Послышался рокот лодочных моторов – к острову причаливали полицейские катера. Именно в этот день муниципальная полиция решила устроить облаву на влюбленных, столь вопиюще посягающих на нравственные устои общества.
На острове поднялась невообразимая паника. В свете прожекторов метались десятки обнаженных тел.
Жоржетта Леви была перепугана не меньше остальных. Девушка подскочила, словно ее ужалили, схватила пакет с одеждой и с криком бросилась бежать. Жану Мари не оставалось ничего другого, как схватить второй пакет, и бежать догонять подругу. Однако царившая на острове суматоха сделала свое дело – в толпе голых перепуганных людей Марес тут же потерял девушку из виду. Несколько минут он безуспешно метался по острову, рискуя попасть быть схваченным, и звал Жоржетту, однако девушка как сквозь землю провалилась. Вполне возможно, ее, вместе с десятками других любовников, уже погрузили в специально арендованный для этого полицией барк.
Для десантника было недопустимо попасть в лапы полиции. Мало того, что, таким образом, он опозорил бы всех космических десантников во Вселенной, это грозило ему самому, как минимум, военным трибуналом и отчислением из космодесанта. Когда почти всех влюбленных на острове переловили, пятеро полицейских попытались поймать Жана Мари. Это было почти то же самое, как пытаться поймать мешком солнечный зайчик. Неуловимый, словно ветер, десантник выскользнул из их круга, и, добежав до берега, сиганул в воду. За ним погнался полицейский катер. Они вели беглеца до самого берега, и когда он ступил на твердую землю его уже ждала полицейская машина и наряд полиции.
- Ни с места! Руки вверх! – прямо перед собой он увидел грозные стволы пистолетов.
Даже если бы он был уверен, что они начнут стрелять, это его бы не остановило. Одним прыжком Жан Мари прыгнул на капот полицейской машины, пробежал по крыше, спрыгнул на багажник, на землю и дал стречка, сверкая голыми пятками и ягодицами. Все произошло так быстро и так неожиданно, что полицейские даже не сразу сообразили, как их жертва смогла вырваться из-под прицела. А когда сообразили, то, преисполнившись благородной ярости, бросились в погоню.
Жан Мари бежал по главной улице города в чем мать родила, под аккомпанемент истеричного воя полицейских сирен. Его преследовали две патрульных машины. Десантник сразу же понял, что полиция быстро нагонит и схватит его, если он будет играть по общепринятым правилам. Поэтому, заметив на ближайшей стене дома водосточную трубу, он зажал в зубах пакет с одеждой, и, подпрыгнув, начал быстро, как обезьяна карабкаться вверх, цепляясь за непрочную жесть.
Патрульные машины остановились внизу, и полицейские, выйдя из них, потратили несколько драгоценных секунд на то, чтобы в полном недоумении созерцать карабкающегося по водосточной трубе голого человека. Затем двое из них бросились в подъезд, чтобы перехватить десантника на крыше, а двое других остались внизу. Через минуту Жан Мари поднялся на крышу, и больше полицейские его уже не видели.
Только через два квартала, после опасного спринта по крышам домов, Жан Мари остановился. Десантник прислушался. Гулко стучало в груди сердце, разгоряченное несколькими рискованными прыжками с крыши на крышу, шумели внизу проезжающие машины, однако звуки погони остались далеко позади. Еще несколько минут растерянно завывали вдали полицейские сирены, затем все стихло. Самое время было перевести дух и переодеться.
Жан Мари вытряхнул содержимое пластикового пакета с одеждой и обомлел. В лунном свете он увидел розовые лакированные туфли, розовую мини-юбку, чулки, фиолетовую с блестками блузку, бюстгалтер и косметичку.
Ночной город онемел на секунду и замер в шоке, услышав отчаянный вопль попавшего в западню Мареса. До истечения срока его увольнительной оставалось меньше часа.
* * *
Через некоторое время в помещении контрольно-пропускного пункта десантного полка открылась входная дверь. Десантник, дежуривший по КПП, поднял глаза и буквально обомлел. Прямо на него шла удивительно вульгарная, самоуверенная девица. Она была очень высокого роста, причем странно покачивалась при ходьбе. Ее узкие тощие ляжки обтягивала крохотная мини-юбка вызывающе яркого цвета, на груди мощные груди распирали фиолетовую с блестками блузку. Яркий и безвкусный макияж не оставлял сомнений относительно рода занятий этой девушки. Завершали картину розовые лакированные туфли. Девица, которая в двенадцать часов ночи пыталась проникнуть на территорию военной части, казалась привидением. Дежурный замер, не веря своим глазам, а наглая девица уверенно продефилировала мимо него в расположение части.
- Стой! Куда! – завопил опомнившийся солдат.
-
- Как куда? – девица обернулась, а дежурный, соскочивший, было, со своего стула плюхнулся обратно, испугавшись неожиданно низкого грубого голоса девицы.
- Т-т-ты к-куда идешь? – дежурный солдатик явно был из новобранцев, поэтому начал даже немного заикаться от волнения. – Т-ты к-куда, б-б-блин, идешь, п-потаскуха н-несчастная? З-здесь р-расположение ч-части, т-тебе п-понятно?
- Как ты меня назвал? – девица вернулась назад, угрожающе покручивая в руке свою сумочку. – Ты как меня назвал, салага несчастный?
Солдатик случайно опустил вниз глаза, и вздрогнул, увидев под полупрозрачными колготками черную шерсть, покрывающую кривые ноги девицы. Ему стало очень страшно. Близкий к обмороку, он протянул руку и нажал кнопку тревоги. Оглушительный вой сирены придал ему сил и сбил всю спесь с девицы.
- Идиот! – заорала она и стремглав вылетела из караульного помещения.
Спустя несколько минут в помещение КПП вбежали вооруженные солдаты, несшие караул во главе с комендантом, который на беду оказался недалеко от КПП.
- Что случилось? – набросился на десантника с вопросами комендант.
Дежурный начал сбивчиво объяснять ситуацию.
* * *
Жан был крайне раздражен. Его план – нахально проскочить мимо дежурного по КПП почти удался, и вдруг все сорвалось самым нелепым образом. И все из-за того, что у мальчишки, который в этот день был дежурным, оказались слишком слабые нервы.
Об идее проникнуть в расположение части через контрольно-пропускной пункт нужно было забыть, по крайней мере, на час – полтора. Между тем, под утро в полку был запланирован внеочередной смотр. Об этом Марес знал как нельзя лучше, и знал, что если его отсутствие будет обнаружено на смотре членами правительственной комиссии – ничего хорошего не жди.
Территория части по всему периметру была обнесена высоким трехметровым забором, поверх которого, кроме того, в три ряда проходила колючая проволока. Рядом с забором не росло ни одного дерева. Поэтому перелезть через него не представлялось возможным. В полном отчаянье десантник огляделся по сторонам. Взгляд его упал расположенное через улицу здание мэрии. Красивое четырехэтажное задание муниципалитета находилось на реставрации. Словно пчелиные соты облепили фасад леса. Днем маляры красили здание в красивый темно-зеленый цвет, сейчас леса были пусты. На ночной улице также никого не было видно. У Мареса в голове мгновенно зародилась идея, и он направился к мэрии.
Леса состояли из вертикальных достаточно узких секций, которые были скреплены между собой при помощи металлических шплинтов. Жан Мари прикинул на глаз ширину улицы, выбрал подходящую секцию, и начал карабкаться наверх, выдергивая шплинты, которые крепили секцию с соседними. Он добрался до четвертого этажа и остановился, чтобы перевести дух. Конструкция под ним скрипела и угрожающе раскачивалась. Только два последних шплинта удерживали ее в вертикальном положении. С высоты Жан хорошо видел территорию военной части за забором. Жан Мари посмотрел вниз, туда, где далеко под подошвами розовых лакированных туфель лежала такая твердая жесткая земля. Глубоко вдохнул и резко выдохнул воздух, концентрируя сознание и тело на той задаче, которую ему предстояло сейчас выполнить. А затем выдернул оба шплинта и, взявшись руками за вертикальные стойки, с силой оттолкнулся ногами от здания.
Конструкция медленно отделилась от стены, наклонилась над стеной военной части, начала падать все быстрее и быстрее. Послышался скрежет, скрип. С высоты верхней площадки Жан Мари увидел расположенную сразу за стеной аллею, которую он раньше не видел, и тут же различил расширенные от ужаса глаза коменданта … Комендант стоял в тени дерева под самой дверью, карауля солдат возвращающихся из самоволки, поэтому Жан не мог заметить его раньше. Сейчас десантник падал прямо на коменданта части. Их глаза встретились, и слитный крик ужаса гармоничным аккордом дополнил какофонию, которая подошла бы для того, чтобы озвучить конец света – гигантская вышка с ужасающим грохотом рухнула прямо на стену военной части.
Жан Мари мертвой хваткой вцепился в металлическую стойку. Его здорово тряхнуло, мотнуло, ветки деревьев росших на территории части несколько раз сильно хлестнули по лицу. Падение секции затормозила стена, которая оказалась полуразрушенной в результате удара. Ветки деревьев, в изобилии росших поблизости, смягчили сотрясение от удара.
Жан Мари повис на руках в нескольких метрах над землей, разжал пальцы и мягко спрыгнул на землю, лицом к лицу оказавшись с комендантом лагеря. Бахвалов еще не пришел в себя после катастрофы, которую ему только что пришлось пережить, и, когда ему на голову прямо с неба свалилась девица в мини-юбке, совсем потерял дар речи. Немая сцена длилась несколько секунд, затем опять послышался треск, звон, и ведро краски, до этого зацепившееся за ветки дерева, соскользнуло вниз, зацепилось за сучок, и, перевернувшись вверх дном, угодило прямиком на голову почтенного коменданта, накрыв волной отличнейшего коричневого колера его парадный с иголочки мундир. Этот последний удар вывел коменданта из состояния ступора. Горячая кровь оскрбленного комендананта закипела в жилах, запенилась в мозгах, и, преисполнившись первобытного животного бешенства, комендант грозно и громко взревел. Впрочем, из-за того, что на голове у него было ведро из-под краски, выглядело это далеко не так эффектно, как возможно, казалось коменданту. Грозный рев из-под ведра напоминал скорее глухое мычание, а благородная ярость коменданта, кипевшая внутри ведра, снаружи пузырилась коричневыми пузырями краски.
Зрелище, что и говорить, было презабавным. Однако Жан Мари не стал задерживаться, чтобы полюбоваться на подобное чудо – коричневого коменданта с ведром на голове, а тут же дал стречка. Этим зрелищем вдоволь смогли насладиться солдаты караула, прибежавшие на шум падения вышки и отчаянные вопли, издаваемые комендантом.
Марес стремглав влетел в помещение казармы. Здание находилось в дальнем конце территории части, поэтому грохота обрушившейся стены внутри казармы никто не услышал. Десантники роты Синих волков спокойно спали. Жан подбежал к своей кровати, совсем уже собрался нырнуть под одеяло, но тут взгляд его упал на пустую табуретку, куда десантники, раздеваясь, обычно складывают одежду. Секунду поразмыслив, Жан Мари прокрался по коридору к двери, которая вела в смежное помещение, где располагалась четвертая рота Белых ястребов. Через минуту он вернулся обратно, сжимая в руках чужую форму и ботинки. Сложил одежду на свою табуретку, стянул с себя ненавистные женские вещи, свернул в тугой узел и забросил соседу в тумбочку. Затем нырнул под одеяло и с замиранием сердца стал ждать дальнейшего развития событий. Сквозь прикрытые веки за всей этой суетой незаметно наблюдал лишь один человек – Алексей Новгородцев.
Не прошло и пяти минут с того момента, как Жоржетта нырнул под одеяло, и в казарму, словно вихрь, ворвался разъяренный комендант в сопровождении десятка солдат комендантского взвода. От макушки и до пояса он был залит коричневой краской. С лица излишки коричневой массы были убраны заботливой рукой денщика, тем не менее, на залитом краской лице не покрашенными оставались только глаза.
- Подъем! – с порога заорал комендант, сразу же направляясь к кровати Жана Мари.
- Рота, подъем! – словно эхо закричал перепуганный со сна дневальный.
Десантники торопливо спрыгивали с кроватей.
- Строиться! – скомандовал комендант, ища глазами Мареса, и к своей радости не замечая его в рядах полуголых десантников.
Через минуту рота Синих волков построилась. Комендант остановился напротив командира роты майора Седова:
- Где лейтенант Марес?
Артур Седов повернулся к роте:
- Лейтенант Марес, выйти из строя!
Жан Мари, до этого не замеченный комендантом, четко отсчитал два шага вперед и замер, вытянувшись в струнку. Лицо коменданта … вытянулось. Почти бегом он приблизился к Жану Мари и уперся в него гневным взглядом:
- Где вы были, лейтенант?
- В постели, господин комендант! – глядя ему прямо в глаза кристально наглыми глазами, отрапортовал десантник. – Восстанавливал путем спанья потраченные за день силы, для выполнения завтрашнего воинского долга!
По строю пронесся сдавленный смешок. Даже самому последнему идиоту было очевидно, что десантник издевается над комендантом.
Десяток секунд продолжалось противоборство взглядов, после чего комендант, не вынеся подобной наглости, отвел глаза.
- Я хочу осмотреть его тумбочку! – подошел комендант к командиру роты.
Между бровями Седова пролегла глубокая складка:
- Плановые проверки личных вещей космодесанта проводятся раз в месяц. Последняя была десять дней назад. В иных случаях подобная проверка возможна только в случае, если вы имеете на то приказ командира части. У вас есть приказ?
- Приказа у меня нет, - с еле сдерживаемой яростью ответил комендант. – Зато у меня есть подозрение, что командование роты своими действиями покрывает дисциплинарное преступление подчиненных!
- Сначала я хотел бы узнать, в чем вы подозреваете моих десантников? Хотя бы это вы можете объяснить?
- Почему бы и нет? Я могу объяснить, - согласился комендант, решив пойти ва-банк, – Но, - тут он замялся, - может нам стоит пройти в мой или в ваш кабинет, чтобы там обсудить этот вопрос?
- Зачем? – пожал плечами Седов. – У меня нет тайн от моих бойцов.
- Но мне кажется, что так было бы удобнее, все-таки командный состав. Если хотите возьмем с собой непосредственного командира Мареса…
Седов покачал головой:
- С этими парнями мне идти завтра или послезавтра в бой. И в бою я хочу доверять им, и хочу, чтобы они доверяли мне. Поэтому я не хочу нарушать священную традицию космодесанта и выносить в кулуары решение вопросов, касающихся нашего коллектива. Если у вас есть какие-то обвинения против лейтенанта Мареса, выкладывайте. Если он виновен, то понесет наказание, обещаю вам.
- Чтож, ладно! – видно было, что комендант заметно волнуется. - У меня имеется информация, что один из ваших сослуживцев ушел сегодня в «самоволку», и направился не куда-нибудь, а в самый вертеп греха и разврата в этом городе – на остров Любви!
- Откуда это известно?
- Два часа назад на острове была проведена полицейская операция, в ходе которой была задержана голая... гм! гражданка. Полиция позвонила мне и сообщила, что нее изъяли сумку, в которой лежала форма космодесантника!
- Я что-то не улавливаю связи, - перебил коменданта Седов. – Причем здесь какая-то задержанная гражданка в форме космодесантника и наши сослуживцы?
- Я не сказал, что задержанная была в форме космодесанта. Форма была изъята у нее из сумки!
- Форму космодесантника можно купить в любом военном магазине, - парировал Седов. – У космодесанта много фанатов, которые любят наряжаться в нашу форму. Возможно, это была просто фанатка.
- Это возможно, - снисходительно улыбнулся уголками губ комендант. – Но маловероятно. У меня есть еще факты! Спустя некоторое время полиция преследовала по улицам города обнаженного человека с пакетом в руке. С неимоверной ловкостью неизвестный вскарабкался по водосточной трубе на крышу пятиэтажного дома и скрылся в неизвестном направлении.
- Полиция не поймала этого человека? – уточнил Седов.
- Нет.
- Тогда какое отношение он может иметь к космодесанту?
- Я бы сказал - никакое, - слащавым голосом ответил комендант, - если не считать того, что для нормального человека залезть по водосточной трубе на крышу пятиэтажки несколько затруднительно, тогда как вам…
- Вы не считаете нас нормальными людьми?
- В каком-то смысле – да. Но вы не даете мне закончить: голый человек, карабкающийся, словно обезьяна по водосточной трубе, - лишь звено в целой цепи фактов. Послушайте дальше!
- Мы внимательно слушаем.
- Час назад какая-то высокая девица с кривыми волосатыми ногами попыталась прорваться через КПП. Не забывайте, что еще вечером на КПП дежурил ваш караул – космодесанта! Когда начали происходить эти странные события, я распорядился заменить космодесант на солдат внутрипланетного контингента, и, как видите, не ошибся! Девица пыталась прорваться на территорию части, и с большим трудом нам удалось предотвратить это вторжение…
- Но я не понимаю…
- А двадцать минут назад, - остановил движением руки протест Седова комендант, - эта самая девица обрушила на северную стену нашей части строительные леса, которые стояли у здания мэрии города напротив. В результате – разрушена стена, нанесен значительный ущерб обороноспособности нашей части, чуть не погиб комендант части, то есть я, и, - комендант горестно развел руками, - безнадежно испорчен мой парадный мундир. И после всего этого вы будете отрицать, что на территории части совершено серьезное дисциплинарное преступление? Но если это не дисциплинарное нарушение, и если это не ваш десантник вернулся из «самоволки» в женской одежде, тогда все это очень похоже на подготовленный терракт и проникновение на территорию части постороннего лица, возможно, даже врага – переодетого шпиона! – торжествующе закончил комендант.
- Но почему вы считаете, что это именно наш десантник? – спросил Седов.
- Побежала девица в сторону именно вашей казармы. И информация о самоволке у меня была именно на вашего десантника! И более того, я знаю, кто именно этот десантник! – комендант вплотную подошел к Маресу и смерил его грозным взором.
- Надеюсь, у вас есть серьезные доказательства вины моего десантника? – сделал акцент на слове «серьезные» Артур.
- У меня есть неопровержимые доказательства! – торжественно провозгласил комендант. – И эти доказательства лежат в тумбочке вашего десантника! Если мы проверим ее, то, я уверен, мы найдем там спрятанную женскую одежду.
Седов оказался в некотором замешательстве. Он совсем не хотел идти на поводу у коменданта учебного лагеря и позволять ему совать нос в дела своего подразделения. С другой стороны он видел, что у коменданта были достаточно веские основания для подобных заявлений. Майор поднял взгляд на своих бойцов и встретился глазами с Алексеем Новгородцевым. Тот многозначительно посмотрел на майора и еле заметно кивнул головой. Артур перевел взгляд на коменданта:
- Хорошо, чтобы уладить этот конфликт, я даю разрешение на то, чтобы проверить личные вещи лейтенанта Мареса.
- Ага! – с радостным воплем комендант устремился к тумбочке.
Затем он внезапно остановился, и, указывая на Мареса, приказал солдатам комендантского взвода, которые пришли вместе с ним:
- Эй, вы, смотрите в оба вот за этим лейтенантом! Знаю, я твои штучки, Марес, теперь не уйдешь!
Затем комендант пригласил поближе Артура Седова, Алексея Новгородцева и еще двух капитанов, и торжественно открыл дверцу тумбочки Мареса:
- Вуаля!
- И где же эта злополучная одежда? – не выдержал Новгородцев.
Комендант несколько секунд удивленно оглядывал почти пустые полки тумбочки, затем присел и начал перерывать ее содержимое.
Увы, кроме предусмотренных уставом вещей в тумбочке ничего больше не было. Комендант сел на кровать, чувствуя себя полным идиотом.
- Видимо он спрятал вещи где-то в другом месте! Давайте поищем еще где-нибудь… – предпринял он еще одну попытку.
- Боюсь, майор, мы и так уже много лишнего наворотили, - твердо сказал ему Артур Седов. – Хватит перегибать палку. А то сломаться может.
Комендант встал и на подгибающихся ногах направился к выходу.
- Комендант! – окликнул его Седов. – По-моему вы кое-что забыли!
- Что еще?! – неприязненно отозвался майор.
- Извиниться. Вы выдвинули необоснованные обвинения в адрес лейтенанта Мареса, а также всей роты. Я считаю, что вы должны попросить прощения.
Комендант поднял глаза и затравлено огляделся. Вокруг него с суровыми лицами плотной непробиваемой стеной стояли десантники. Солдаты комендантского взвода также были блокированы и, даже если бы захотели, не смогли бы прийти на помощь своему начальнику. Комендант понял, что так просто их отсюда не выпустят.
Он опустил глаза, и, сгорая от стыда, усмиряя бушующую в душе гордыню, сдавленно попросил прощения.
Комендант вышел из казармы, а к Маресу подошел Новгородцев:
- Сотри тушь с ресниц, а то выглядишь, как куртизанка! – негромко обронил он, поднял глаза и встретился взглядом с Артуром Седовым.
- Рота, строиться! – скомандовал Седов.
Десантники тут же начали становиться в строй.
- У космодесанта есть свои неписаные правила, которые регулируют отношения внутри нас. Правила эти, в частности, предписывают нам, космодесантникам, по возможности самим решать все проблемы, возникающие в нашей среде, не вынося их за пределы нашего круга, поскольку служба в космодесанте значительно отличается от службы в войсках внтурипланетного контингента. Самым серьезным наказанием для настоящего космодесантника будет изгнание собственными товарищами из рядов космодесантников.
Десантники молчали, внимательно слушая своего командира. Артур Седов пользовался заслуженным уважением.
- Сегодня я не дал чужому человеку вмешаться во внутренние дела космодесанта. Сделал это я по нескольким причинам. Во-первых, потому, что был уверен, что этим человеком движет не только стремление хорошо выполнить свои служебные обязанности. Во вторых, потому, что наказание, которое грозило бы нарушителю, сумей комендант доказать его вину было бы несоразмерным его проступку. Этого человека отчислили бы из космодесанта, тогда как завтра, нам всем, возможно, придется пойти нас смерть. В этих условиях я не хочу терять бойца и ослаблять нашу роту, ведь все мы живем одной жизнью, и жизнь роты – это наша жизнь, а сила роты – это наша с вами сила.
Гробовая тишина стояла в казарме. Десантники, не дыша, внимали голосу командира.
- Однако в то же время, я считаю, что совершенный проступок ни в коей мере не должен оставаться безнаказанным. Я пообещал коменданту, что нарушитель понесет наказание, а вы знаете, что я никогда не бросаю слов на ветер. Сейчас я предлагаю нарушителю самому рассказать все как было, ничего не утаивая, и принять то наказание, которое он должен понести. Если этого не произойдет, боюсь, у меня появятся большие сомнения относительно тех людей, которые доверили мне свои жизни, и которых я завтра поведу в бой.
Секунду стояла тишина, затем вперед вышел Жан Мари:
- Все, что рассказал комендант – чистая правда, - опустив голову, признался Марес. - Я ушел в самоволку, побывал на острове Любви, переполошил полицию города, попытался прорваться через КПП и обрушил леса на стену части.
Брови Седова сурово сдвинулись.
- Где одежда, в которой вы пробрались на территорию части?
Жан Мари подошел к тумбочке, где он спрятал женскую одежду и вытащил на свет божий злополучные вещи.
- Лейтенант Марес, вы допустили серьезное нарушение дисциплины, поставили под угрозу репутацию роты и полка, нанесли серьезный материальный ущерб мэрии города и бюджету военной части, где мы сейчас находимся. Кроме того, из-за ваших действий пострадала репутация женщины, в какой-то степени, по вашей вине она сейчас находится в полиции. В наказание за совершенные нарушения вы лишаетесь увольнительных до конца нашего пребывания в учебном лагере. Кроме того, силой данной мне власти командира, я даю вам десять суток ареста на гауптвахте!
- Есть! – поднял голову и впервые взглянул на командира Жан Мари.
- Что касается нанесенного вами ущерба… Приказывать я не могу, но настоятельно советовал бы вам из личных средств компенсировать ремонт разрушенных лесов и стены. Ну, а уж о том, чтобы заплатить штраф за свою девушку, я думаю тебе, как мужчине напоминать не надо.
Марес с готовностью кивнул головой, и только открыл рот, чтобы о чем-то попросить командира, но Седов его уже опередил:
- Учитывая, что последствия ваших действий требуют немедленного устранения, я даю вам отсрочку на полдня, для улаживания всех ваших проблем, Марес. Также я предоставлю вам увольнительную в город на сегодня. Надеюсь, вы понимаете, что это не награда за хорошее несение службы?
- Спасибо, командир, - растроганно ответил десантник.
- Кстати, как имя девушки? – уже неофициальным тоном спросил Седов.
- Жоржетта, - улыбнулся десантник.
Строй грохнул залпом веселого смеха.
- Ну и натворил ты дел… Жоржетта! – с укоризной покачал головой Седов.
Так Жан Мари Марес превратился в Жоржетту.
* * *
В тот же день Жоржетта инкогнито перевел на банковские счета мэрии и военного городка значительные суммы денег. На это ушла его месячная зарплата, но этого хватило, чтобы компенсировать ущерб, нанесенный им минувшей ночью. Также он заплатил штраф за свою девушку и забрал ее из полицейского участка. После этого, не ропща, десантник отправился на гауптвахту. А на проходной военного городка с этого момента ежедневно начала появляться настоящая Жоржетта, смущавшая караул своими настойчивыми просьбами: пропустить ее на территорию части, чтобы встретиться с командиром роты Артуром Седовым, или незаметно от начальства передать на гауптвахту небольшую посылку или письмо.
(Продолжение следует)