«МОНСТРЫ ТРОПИКОВ»
Прошло много лет после написания «Ветинарши», и обстоятельства сложились так, что я, сменив несколько родов деятельности, оказалась в коллективе выставки экзотических животных под названием «Монстры тропиков», теперь уже в качестве зоолога – экскурсовода. Вот и опять судьба свела меня со зверьём, но на этот раз с таким, о котором мечталось в далёком детстве и юности – с экзо-тицц-ким.
Выставка – зоопарк колесила по России, да и сейчас, наверное, продолжает она где-то там своё житьё - бытьё, переезжая из города в город, демонстрируя посетителям свои живые экспонаты.
Проработав какое-то время там, в непосредственной близости к этим невиданным в наших краях, зверушкам – лемурам, обезьянкам, крокодилам, змеям, игуанам и многим – многим другим, мне захотелось написать о них - и получилась небольшая серия рассказов «Монстры тропиков», хотя в них я описала далеко не всех животных выставки. В нескольких рассказах от лица самих животных, отражены их характеры и чувства, их незатейливая, каждодневная жизнь.
Но, хотя рассказы и отражают действительные каждодневные события из жизни экзотического зверья, чего греха таить – они довольно приглажены и не отражают всех отрицательных сторон, свойственных содержанию диких животных в неволе. Ну, представьте себе здоровое дикое животное, которое поймали и заперли в тесном террариуме или клетке, и там оно проводит не то, чтобы дни и недели, а месяцы, годы без движения, без свежего воздуха, без солнца. Без солнца потому, что выставка, как правило, всегда размещается в закрытых помещениях – в фойе кинотеатров или залах музеев.
Да, немногим лучше такое «сытое» существование, чем существование колхозных - несчастных, вечно голодных - сельскохозяйственных животных, которых я наблюдала в колхозе, и которые описаны в «Ветинарше». И вот, мне, как зоологу - экскурсоводу выставки, приходилось ежедневно отражать нападки и самые настоящие атаки посетителей, которые с порога начинали жалеть «бедненьких» зверюшек.
Кто-то выражал свои эмоции вслух, кто-то молча кривился и морщился, как от зубной боли, переходя со страдальческим видом от клетки к клетке. Не все, конечно, так болезненно воспринимали выставку и её «монстров». Любознательность и любопытство всё же большей частью возобладали над жалостью, и народ с энтузиазмом рассматривал, расспрашивал и с интересом и слушал рассказы работников экспозиции.
Но всё же часто, очень часто, а иногда и по нескольку раз в день приходилось выслушивать одни и те же сочувственные слова и фразы в адрес животных, когда, только взойдя на порог, зрители начинали причитать и охать:
- Ой, как жалко! Ой, бедненькие! Ведь им же тесно, наверное, да? Ведь у них места там мало, правда?
- А Крокодилу воды мало…
- Ой, лучше б они на воле бегали!
Ну, что я могла им ответить на это? И я бодренько отвечала:
- Конечно, они могли бы бегать на воле, но тогда не существовало бы выставки, и вы не увидели бы вблизи таких интересных животных!
- А скажите, - продолжали неугомонные радетели, - ведь там, где вы постоянно обитаете, у них есть какие-то вольерчики, загончики, где они могут более свободно подвигаться, поразмяться? – и с надеждой заглядывали мне в глаза, - Ведь не всегда же вы вот так путешествуете, - есть ведь, где им отдохнуть, на свежем воздушке попрыгать?!
Я неопределённо что-то мычала в ответ - у меня и у самой-то на душе кошки скребут, - а тут они не отстают и атакуют меня дальше:
- А здесь вы их, может, хоть на ночь выпускаете, да? Ну, вот питонов-то этих - поползать, они же такие большие, а террариумы у них такие маленькие!
Да, всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно. И я отвечаю, явно уже издеваясь и над ними, и над собой, и злясь, что приходится отвечать на такие дурацкие вопросы:
- Да, конечно, выпускаем. Всех выпускаем. Всех подряд! Змеи - питоны, кобры, анаконды - ползают, обезьяны, – бегают, попугаи – летают…
И вместо оскорблённого отчуждения или недоверия, в глазах людей зажигается надежда, радость и свет. Им хочется верить в это, пусть абсурдное, несуразное…
- Да? Правда? Ой, как хорошо! – но первая реакция проходит и они, видя и ответную сдержанность, и прохладу в моих глазах, сникают:
- Да? А мы подумали…
Я тоже хотела бы верить и думать так, как они, но…
Но я не знала и даже не предполагала, что в людях так много чистоты, сочувствия, сострадания, так много ранимой нежности, которая приоткрывалась здесь, на выставке, при соприкосновении с жизнями этих незнакомых им ранее существ… И если во взрослых, огрубевших, замкнувшихся в себе душах, было столько детской трогательной доброты, то что уж говорить о детях…
В распахнутых детских глазах было столько вопросов, столько удивления, столько любопытства, и того же сочувствия, тревоги за братьев наших меньших! Вот только не всегда я могла ответить на эти вопросы. Много надо было успеть, было бесконечно много работы. С самого раннего утра – за четыре часа до открытия выставки зоолог должен был уже прибирать у животных - менять у них воду, корм, наводить чистоту – до блеска натирать стёкла террариумов и клеток, вымывать и выметать всё изнутри, вытряхивать и чистить циновки и коврики.
И потом, с приходом первых посетителей и открытием выставки, всё так же продолжать и кормить, и прибирать в течение дня, и отвечать одновременно на вопросы, и вести экскурсии.
«Монстры»… За сытое и безопасное существование заплатили они своей свободой и волей. Только вот никто и не спрашивал у них, хотели бы они этого лёгкого существования такой ценой!
М О Н С Т Р Ы Т Р О П И К О В
Впервые в нашем городе
ЕВРОПЕЙСКИЙ ЗООПАРК
Представлены свыше 70 видов животных!
Впервые для вас редкие виды лемуров, обезьян и больших
говорящих попугаев. Гигантские питоны и крокодилы,
смертоносные кобры, пауки и скорпионы, огромные летучие
мыши, ядовитые жабы, и многое другое.
МЫ ПРИГЛАШАЕМ ВАС И ВАШИХ ДЕТЕЙ
ОКУНУТЬСЯ В МИР КРАСОТЫ И ОПАСНОСТИ ТРОПИКОВ,
ПООБЩАТЬСЯ С РУЧНЫМИ ЖИВОТНЫМИ В СОПРОВОЖДЕНИИ
ОПЫТНОГО ГИДА
СУПЕРМОНСТР ГЕНА
Крокодилы – отр. водных пресмыкаю-
щихся. Длина – до 7м. Среда обитания –
тропические реки, озёра и болота.
Питание – рыба и позвоночные. Число
их резко сокращается. Занесены в Крас -
ную книгу. В ряде стран разводят на
фермах ( США, Япония, Куба ).
Я – Нильский крокодил по имени Гена, и конечно, я на выставке самый главный монстр, потому, что я большой. Хотя, я ещё расту, ведь мы, крокодилы, вырастаем до семи метров в длину, так что, у меня всё ещё впереди. Обычно я лежу при входе на выставку и поэтому все самые первые впечатления посетителей адресованы мне. Я снисходительно слушаю все эти «охи» и «ахи», взвизгивания и вскрикивания, когда и дети и взрослые, только войдя к нам сюда, истошно кричат: - Ой, мамочки, ой, крокодил! Ой, какой! А он настоящий?
- Мама, мама! Смотри, крокодил, смотри! – это один из самых обычных возгласов.
- Оу! Какой кро-ко-дайл! Вот э-тто кро-ко-дайл – а это кто-то оригинальничает на английский манер.
- Хм, хм, крокодил… А это у вас что, чучело?
Хм, хм, - показал бы я ему, какое я чучело, если бы не это крепкое стекло террариума, за которым я лежу.
- О, господи, крокодил, что ли? А чего он не двигается? Спит, что ли?
- Да тут никто не двигается – понакололи их, вот и не двигаются.
Ну, до такой глупости додумываются немногие, конечно, но было ещё высказывание, что я, мол, деревянный. А вот тут они в точку попали. Я хоть и не деревянный, но природа, когда меня создавала, под дерево меня замаскировывала – лежит, якобы, в воде, бревно, сучковатое такое, шершавое… Ну, что, похож я на бревно? Похож. А это я лежу, Гена - крокодил. Над водой – только выпуклая часть спины и глаза. Лежу себе неподвижно, греюсь на нильском солнышке, загораю, а заодно и добычу поджидаю.
- Вот придёт на водопой этакая неосторожная юная козочка, – мечтаю я, - а я её цап – царап, и на дно – в свою уютную подводную яму. И там – ам-ам-ам, ням-ням-ням… У нас, у крокодайлов, тьфу ты, у крокодилов, даже языка нет – вот присмотритесь, когда я лежу с открытой пастью – нет языка… Это для удобства – чтоб ничего во рту не мешало мне большие куски быстро проглатывать. Жевать ведь мне не нужно – глотаю всё целиком, прямо с костями. А нёбо верхнее и нижнее настолько плотно смыкаются друг с другом, что и просвета не видно.
Это тоже не зря природа мудрая придумала – чтоб я в воде, разрывая и глотая свою добычу, не захлебнулся. Во как! А вы говорите – не двигается, не двигается, спит… Вам бы так спать, с открытыми глазами. Просто лежу я так…
Лежу, как привык в дикой природе, подкарауливая свою добычу, хотя тут, на выставке, конечно, я не охочусь, - зачем мне это? Тут меня кормят регулярно, мне хватает. И поэтому я спокоен – а чего суетиться? Вода у меня есть, лампы, как солнце, греют, вот я и лежу себе. Как гордый сфинкс! Иногда, правда, я ещё могу потешить публику тем, что раскрываю пасть. Делаю я это медленно, величаво, а народ, особенно дети, верещат:
- Ой, ой! Смотрите, крокодил пасть открывает. Мама, папа, скорей идите сюда, крокодил пасть открыл!!!
И тогда наш зоолог Арина говорит:
- Ну что, убедились, что живой? А вы говорите – чучело! А ну-ка, идите все сюда, я вам ещё покажу, как он умеет двигаться!
И она берёт длинную палку, открывает террариум и подталкивает меня этой палкой, - не очень сильно, конечно, и не больно, но всё равно мне это неприятно – что за обращение с главным монстром тропиков?! Вот тут уж я могу и зашипеть, как утюг, и крутануться резко, и пастью лязгнуть.
А Юра, наш мускулистый укротитель - администратор, так тот вообще позволяет себе та-а-акие вольности… Может, например, схватить меня за хвост, да ещё и вытащить его наружу из террариума и даёт потрогать самым смелым посетителям. Они испуганно и восхищённо трогают и говорят, что похоже на резину, только как будто, живую. Вот тут я, конечно, бешусь и жалею о том, что места маловато, а то бы я ка-ак развернулся бы, да как схватил бы кого – ни будь из них тоже за хвост.
А зрители восторженно ахают, им нравится…
Да, кстати, и Юра, и Арина говорят, что есть такое поверье у африканских и индейских племён, что если девушка на выданье потрогает хвост крокодила, то она тут же, сразу же замуж выйдет, а если замужняя дама потрогает, то её брак её укрепится, и муж на других смотреть не будет. И что вы думаете? Когда об этом рассказывают посетителям, женская половина аудитории тогда как ринется на абордаж, чуть экскурсовода с ног не сбивают. Щимятся, аж пищат.
А те, кто меня сильно боится, глаза зажмурят, и всё равно лезут, - наощупь. Во как девчонки замуж хотят, да и дамы, надо сказать, бдительно стоят на страже семейного очага. Это, я думаю, похвально.
А однажды, когда Арина в очередной раз знакомила посетителей со мной, и сказала: « А это наш крокодил Гена », - кто-то спросил:
- А где же Чебурашка? Гена его съел?!
Ну, это уж чересчур! Я чуть было не подпрыгнул на своей решётке. Да, я понимаю, меня считают кровожадным, меня считают злым… Я даже знаю про себя такой стишок:
В Африке акулы,
В Африке гориллы,
В Африке большие
Злые крокодилы…
Этот стих мамы детям шёпотом цитируют, тыча в меня пальцем. И про «Краденое Солнце» я тоже в курсе. Чего только люди не понавыдумывали о нас, крокодилах. А сами разводят нас на фермах, чтобы сдирать с нас кожу и делать из неё ремни, чемоданы и туфли. Нас, между прочим, - как я уже говорил, - регулярно кормят, и мне нет надобности есть всяких там чеба – чепу – чепарашек. Да кто это такие, или такое, в конце концов, и с чем же его всё-таки едят?
О! Эврика! Я, кажется, знаю… Да ведь у нас тут полно этих самых че-па-ра-шек. Аж в двух террариумах сидят – в один не уместились. А вы говорите – Гена съел. Есть и обычные чепарашки, и красноухие и, кажется, краснохвостые – мно-о-ого всяких. А вы говорите!
Да я, если хотите знать, интеллигентное животное. Арина – зоолог, так и сказала однажды:
- Гена у нас - интеллигент. Когда я его кормлю, - говорит, - он очень интеллигентно и аккуратно берёт мясо. Только надо с ним вежливо и спокойно обращаться, не бояться и не тыкать ему грубо мясом в лицо.
И совершенно правильно она сказала. Как аукнется, - гласит правильная человеческая поговорка, - так и откликнется.
Хотя, конечно, хамы и в животном мире встречаются. И среди нас, зверей тоже, порой бывают такие неблагодарные существа, которые не понимают хорошего обращения. Гамадрил Максим, например, или Анжела - крокодиловый кайман. Она только позорит наше крокодиловое семейство. Однажды она выпрыгнула из террариума во время кормления. Арина, как всегда, на палке, давала ей мясо, а эта чудачка так вцепилась и в мясо, и в палку, что, когда Арина дёрнула палку назад, Анжелка вместе с ней вылетела из террариума и шлёпнулась на пол. Хорошо, что неподалёку был Юра, он пришёл и помог Арише водворить кайманиху на место. А зрители, конечно, струхнули, ведь Анжелка – не самый маленький кайман выставки. А если бы на её месте вообще был я?!
А вообще-то, крокодиловые кайманы – это, конечно, мелюзга, мелочь пузатая по сравнению со мной. Их у нас тут несколько, но со мной они не идут ни в какое сравнение. И хотя они, как и я, ещё подрастут, но до моих размеров им далеко. Два с половиной метра для них – предел. Есть у нас ещё один настоящий крокодил – Бодя, но он меньше меня, и не так эффектно выглядит, поэтому я его тоже своим соперником не считаю и остаюсь при своём мнении, что главный монстр, супермонстр нашей выставки экзотических животных – это всё-таки я!!!
Только в одном случае я готов отдать свой титул. Я пожертвовал бы его тому, кто объяснил бы мне, наконец, что же такое, или кто это такой Че – бу – раш – ка!
ЛЮБИМИЦА ДЕТЕЙ НЮША
( КРОШКА - ЕНОТ )
Род млекопитающих сем. еното –
вых. Хищники.2вида:полоскун и
ракоед. Среда обитания – леса
Америки, акклиматизирован в
Германии, Белоруссии, Азербай-
джане, на Д.Востоке и в ряде др.
мест.
А я - вообще никакой не монстр, я просто милашка Нюша, девочка – енот, мне пять лет. Я ручная и ласковая, потому, что воспитываюсь у людей с самых младых когтей. Меня, маленькую и беспомощную, совсем ещё комочком, нашли в лесу охотники – не знаю, почему я там очутилась одна, – наверное, отбилась от стаи… или от стада… в общем, меня нашли…
Ну так вот, нашли охотники, - наверное те, которые спасли Красную Шапочку, - сначала они спасли её, а потом меня, и принесли к себе домой, - я тогда действительно была крошкой, крошкой – енотом. А когда я выросла большая, то очутилась тут, на выставке, но всё равно меня называют крошкой. Это потому, что я очень милая и пушистая, глазки у меня чёрные и блестящие, а ручки и ножки – с настоящими длинными пальчиками и коготками, и маленького размера, - это потому, что я – девочка, а не мальчик. Жить на выставке мне даже больше нравится, чем дома у хозяина потому, что здесь я общаюсь с детишками, а они – со мной. Некоторые из-за меня приходят на выставку по нескольку раз. Они угощают меня печеньем, потому, что я его очень люблю. Вообще – то, я, конечно, люблю мясо и крабовые палочки. Мясом, обычно, меня кормят по утрам, пока ещё нет посетителей. Крабовыми палочками, обычно, угощают на рынке, куда мы ходим с рекламной акцией с администратором Людой, ну а печеньем угощают посетители выставки, так уж повелось. Раньше моим любимым печеньем было «Юбилейное», а теперь я люблю овсяное.
Когда мне дают печеньку, я сразу тащу её мыть в свою миску – и вот тут почему-то все смеются. Почему они смеются? Я не понимаю… Я же енот – полоскун, и прежде, чем что–то съесть, я это мою, уж так я воспитана. Я и ручки мою в этой же миске, и ножки, когда погуляю, а если зоолог Ариша не успеет после этого поменять воду, то я могу ещё и напиться. А иногда, когда я прихожу с улицы после сильной жары, то я, бывает, и передними и задними лапками в миску залажу, и так стою. И все опять смеются.
А ещё народ смеётся, когда я начинаю проверять карманы. Мне всё равно, у взрослого, или у ребёнка – подставил карман - я тут, как тут. Там я часто нахожу очень интересные штучки: бывает, конфеты, бывает, игрушки. Конфеты я не ем, но мне их интересно разворачивать, а игрушки я тоже не ем, но сразу несу их мыть. У одного мальчика машинку в кармане нашла, и долго её мыла. Они с мамой любовались, любовались, и даже хотели мне эту машинку подарить, а потом мальчик смотрел – смотрел, как я её мою, да и забрал назад: наверное, самому захотелось её помыть. Жалко, что её съесть нельзя было, как печеньку, а то не смог бы он её не забрать…
А один раз к нам пришла девочка с куклой. У куклы у этой были закрывающиеся глаза. Ух, как мне понравилась эта кукла, и особенно её глаза! И я протягивала к ней лапки и просила, чтобы мне её дали. Девочка не очень хотела мне её давать, а мама разрешила. Я сразу в глазки ей полезла – интересно было посмотреть, как они устроены. А девочка начала плакать и куклу забирать, но мама не хотела отбирать у меня игрушку, она даже на слёзы дочки не обращала внимания. Хорошая мама! И если бы не Ариша, - и кто её просил, - я бы всё-таки докопалась до секрета этих кукольных глазок. А Аришка влезла и всё испортила. Девочку, видите ли, ей стало жалко. А у меня такой куклы никогда не было…Меня разве не жалко?
Ещё я люблю проверять сумки, и некоторые посетители мне с готовностью их подставляют, только потом отобрать их уже трудновато. А они терпят и ждут, когда мне надоест в сумке рыться… Наверное потому, что побаиваются отбирать. Думают: а вдруг я их укушу… Ну, а пакеты я просто, не церемонясь, рву, - так быстрее ознакомиться с их содержимым. Иногда Ариша предупреждает достопочтенную публику:
- Осторожно, мол, Нюша пакеты разрывает на раз!
Ну и глупо она делает, что предупреждает. Я вот однажды у одной посетительницы, которая засмотрелась на наших зверюшек, и стояла ко мне спиной, такую шикарную головку ветчины из пакета выцарапала! Тётенька оборачивается, а я её уже надкусываю, и специально по полу её сильнее валяю, валяю, чтоб она назад не забрала. Я думала, что сейчас крику будет, но тётя добрая оказалась, и не стала кричать, а сказала, что ладно, мол, пусть кушает. И я кушала эту ветчину два дня. Ну, что? Разве плохо? Сама себе пропитание обеспечила, аж на целых два дня! Ну, разве я не молодец?
Посетители очень любят со мной фотографироваться, и почему-то часто это бывает именно тогда, когда я хочу спать. Я свернусь калачиком и лежу - пятый сон вижу, а они ка-а-к начнут меня тормошить. Ох, вот это для меня очень тяжело. Я тогда ничего со сна не соображаю, и могу даже тяпнуть – легонько, но могу… А пусть не лезут.
РОЗА, ЛЁВА, ФЕДЯ И ИЗЯ
(ЯВАНСКИЕ МАКАКИ)
Род узконосых обезьян. Длина тела
40-75см, хвоста 5-70см. Места оби –
тания – Юж., Вост.Африка и Европа
(Гибралтар). Всеядны. Образ жизни
полудревесный, групповой, с ярко
выраженной иерархией.
Нильский крокодил Гена мнит себя главным достоянием и гордостью выставки. Фи, какие глупости! Главная достопримечательность выставки – это мы, яванские макаки, потому, что мы – идеальная семья. Ну, а я – Роза, примерная мать и жена, – самая тут красивая обезьянка. Вы только посмотрите на меня – какие у меня формы, какая я чистенькая и пушистая, какие у меня красивые глаза, как я женственна и спокойна, мудра и грациозна. А всё потому, что у меня – заботливый и любящий муж, весёлые, здоровые дети. Климат в семье – это главное, от этого зависит настроение всех. В общем – мы - благополучная обезьянья семья, и людям есть, чему у нас поучиться.
Вы только посмотрите, как мой супруг ухаживает за мной, как любовно он перебирает мою шёрстку, и никогда не отбирает у меня бананы и яблоки, как это делает гамадрил Максим. О, этот Максим так груб и невоспитан, и когда его семейству раздают корм, он хватает всё первым. Его девочки могут брать еду только после него, иначе он может ещё и трёпку задать. Фу, я не смогла бы жить с таким мужланом. Хотя, может, он и прав, - вы только посмотрите на них – разве это женщины? Угловатые, взлохмаченные, затравленные…Никакого шарма. Они только позорят наше гордое обезьянье семейство. А морды – то, а носы! Ну и красавицы! «Я удавилась бы с тоски, когда б на них хоть чуточку была похожа!»
Да, со мной их, конечно, не сравнить. Так что, можно понять бедолагу Макса, - хоть у него их и три, а выбрать не из кого, вот он и бесится. Ну, я считаю, сами они виноваты – не следят за собой: ни причёски, ни маникюра, ни имиджа, ни женской загадки. И, конечно, всё потому, что они с самого начала позволили так с собой обращаться. Вот как с самого начала себя поставишь, такое и будет потом отношение. В семье погодой управляет женщина – правильно поёт Лариса Долина, моя любимая певица. У нас, в зале выставки, часто играет музыка, и мы слушаем и разных исполнителей, и группы, так что мы – в курсе, не волнуйтесь.
Вот м о й муж Лёва сквозь пальцы смотрит на все мои причуды и капризы – я могу делать всё, что захочу. Ну, я конечно, как порядочная обезьяна, не позволяю себе ничего лишнего, не злоупотребляю, но что бы я ни делала, он не вмешивается. И вообще… как бы это сказать поделикатнее, - он всегда немножечко на своей волне… После того, как он служил в цирке, он… чуть - чуть того, ну… вы понимаете… Вот присмотритесь к нему повнимательнее: он почти всегда погружён в себя и часто производит руками такие странные движения, как будто дирижирует, - он же работал цирке барабанщиком и дирижёром, вёз на себе такой груз, был просто незаменим. Ну, и как вы понимаете – то, что он немного не в себе, – это последствия той колоссальной нагрузки на его психику. Вы поняли… ну, всегда приятно говорить с компетентными людьми.
Да, так что я хочу сказать? То, что на нашей семейной жизни это, всё же, никоим образом не отражается, мне это даже нравится – по крайней мере, он не лезет не в своё дело, и ни в чём мне не мешает – в воспитании детей, например. А семьянин он замечательный, и супружеские обязанности выполняет исправно.
Да, что касается детей… Вы же видели наших крошек – и старшенького и младшенького! Какие они милые, правда? Федечке, нашему малышу, уже скоро исполнится пол - годика, а Изюму – мы называем его просто Изя – скоро три. Изя уже совсем взрослый, поэтому у него уже своя отдельная квартира, но он живёт от нас в двух шагах, и мы постоянно общаемся. Хотя, конечно, бывает – и ссоримся иногда. Ну, что ж поделаешь, молодёжь хочет жить по-своему, это старо, как мир – извечный конфликт отцов и детей…
А Федечка – наш маленький, - это наша радость, это наш пятый ребёнок. Он ещё пока без нас с папой не может обойтись и, хотя уже выбегает из клетки и бегает вокруг, но далеко не убегает, к посетителям близко не подходит, и чуть что, бежит со всех ног домой. Я, конечно, волнуюсь, когда он бегает там, за пределами клетки, но что поделаешь – надо же мальцу познавать мир. Я ещё кормлю его грудью, но он уже кушает и всё то, что нам дают. Я строго слежу за тем, кто и что ему даёт и, честно говоря, не люблю, когда его пытаются накормить чем-то, без моего ведома.
Вот и зоолог наш, Аришка эта противная, - терпеть её не могу. Всё время ему подкладывает разные лакомые кусочки там, где нам с отцом не достать. Ну, во первых – кто её просит? Мы и сами дадим ему, что сами не доедим, чего ты лезешь? А во-вторых, я ей не доверяю. Мне так и кажется, что она хочет его схватить. Вот так будет приманивать, приманивать, а потом как схватит – поди знай, что у этих людей на уме… И ещё я её не люблю за то, что она всё время заигрывает с моим мужем. Всё воркует с ним, воркует… А он сидит, как олух, слушает… – смотреть противно. Тряпка! Другой бы на его месте ка-ак схватил бы её за руку - поцарапал бы, укусил… Вон, как Максим, например, сколько она его ни кормит, а он всё равно дикарь – дикарём, вот тут он молодец, пусть не думает, что все мужики – бабники. Так она его боится, - никогда ему в руки еду не даёт, - так, в сторонку бросает, чтоб он сам подобрал. А моему прямо в руки тычет, и тот стыдливо так, покорно берёт - только что «спасибо» не говорит. Ух-х, глаза бы не глядели…
Вот я один раз улучила момент и, когда она с супругом моим законным очень уж увлечённо ворковала, я ка-ак подскочу, ка-ак вцеплюсь ей в волосы! Так клок волос в руках и остался. Ну, знай наших.
Федечку, малыша моего, я тоже ко всем ревную, особенно, когда он бегает по всем обезьяньим клеткам и со всеми здоровается… Но ему интересно, конечно, я понимаю. Вот только к гамадрилам он пока боится заходить, хотя так уж ему хочется, ведь там же тоже маленький есть. Он только недавно родился у одной из Максимовых жён – у Ларки. Она с ним носится, как дура с писаной торбой. Ему ещё и месяца нет, а по размерам больше нашего Федечки. А страшнющий – весь в Ларку. Нескладный, неуклюжий, руки – ноги длиннющие в разные стороны торчат, - ну паучок и паучок…Ужас. Так мой Федечка всё бегает на этого ужастика смотреть, и так ему хочется с ним поиграть, видно: так уж он шейку вытягивает, и что-то там свиристит, чирикает - зовёт его, зовёт. Но тому ещё рано, он по клетке-то ещё еле-еле чапает, ноги ещё его толком не держат, куда уж ему играть. Да и не хотела бы я, чтобы Федя мой туда к ним, к гамадрилам-то этим ненормальным влез. Прямо, переживания одни, только и смотри, как бы чего не вышло…
Ну, когда он к Люсе забегает, я это ещё терплю. Она одинокая девушка, старая дева, вернее, живёт в однокомнатной квартире – место есть, где разгуляться моему сынульке, да и она всегда ему рада, скучно же одной-то сидеть. В своё время, видно, перебирала ухажёрами, а может, никто и не зарился на красавицу-то эту, вот и сидит сейчас одна. Лёве моему ещё иногда глазки строит, шаланда, но, как сказал Шекспир: «ограда высока и неприступна», ха-ха… И нечего строить глазки… Ну, а как нянька, как гувернантка моему ребёнку, она вполне пригодна, пусть он себе бегает, чего уж там.
МАКСИМ, ЛАРА, КЛАРА И АНФИСА
( СЕМЕЙСТВО ГАМАДРИЛОВ - БАБУИНОВ )
Иначе – плащеносный павиан. Длина
тела 75-80см, самки вдвое меньше. У
самцов развита длинная грива (мантия).
Обитание – открытые местности Африки
(Эфиопия, Судан, Сомали) и Азии
(Аравийский п–ов)
От имени нашего дружного семейства буду говорить, конечно, я, Макс, ведь я – глава семьи и, понятно, в доме хозяин. Всю ту чушь и бред, которые тут несли Крокодил Гена и «красавица» Роза, о том, что они – главное украшение выставки и главные монстры тропиков, я категорически отвергаю. Кто тут главный красавец и монстр, нетрудно сообразить при одном взгляде на меня. А если до вас не доходит, если вы настолько глупы, то тогда просто понаблюдайте за посетителями, - около чьей клетки они задерживаются дольше всего? Ну что, теперь поняли?
Когда наш экскурсовод знакомит посетителей с моей семьёй и говорит о том, что Лара, Клара и Анфиса – это мои жёны, я слышу возгласы удивления:
- Ого! Вот это султан – у него целый гарем!
- Ничего себе! И вон та маленькая – тоже жена? А мы думали, - это детёныш.
Наивные! Да знали бы они, сколько жён может быть у самца - гамадрила на воле. До двадцати! В стае могут быть и ещё самцы, но вожак – только один и, конечно, все жёны – его, а остальным самцам приближаться к ним можно только после него и с его разрешения. Вот так-то! Если бы я жил на воле, в стае, то не сомневайтесь – был бы вожаком! Потому, что первым номером в стае всегда выступает сильный, агрессивный, решительный и повышенно сексуальный самец. А я как раз таков!.
Но, хотя стая у меня на данном этапе очень мала и состоит всего лишь из трёх моих девочек и одного детёныша, я не допускаю расхлябанности и разгильдяйства – всё равно иерархия и дисциплина должны строго соблюдаться, так уж заложено в наших генах - порядок, порядок и ещё раз порядок.
Лучший кусок всегда принадлежит первому лицу в иерархии. Поэтому, когда нам раздают корм, я строго слежу за тем, чтобы самки не хватали вперёд меня. Они, конечно, боятся это делать, и прежде, чем взять что-то, всегда на меня оглядываются. Иногда я одним взглядом разрешаю взять, иногда нет – это зависит оттого, насколько привлекательна данная самка для меня сейчас, и насколько голоден я сам. Но иногда я за ними и уследить не успеваю, - они хватают прямо сквозь решётку трясущимися руками, - то одна руки тянет, то другая, - ну, право, как с голодного острова! Вот это меня жутко бесит, и тогда я набрасываюсь на ту, которая вела себя, на мой взгляд, наглее всех, и задаю ей трёпку.
Вот Лара, например, сейчас в особом почёте. Она ведь совсем недавно подарила мне сынишку. Ей надо кормить малыша, и поэтому я разрешаю ей брать еду первой, сразу же после меня, а остальным, как уж получится – смотря по настроению. По моему настроению, разумеется. Вот раньше, когда Анфиса была моей самой любимой женой, я разрешал ей брать первой после меня. Но, правильно гласит человеческая поговорка: любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Анфиса – эта та «маленькая», на которую кто-то из достопочтенной публики подумал, что она – детёныш. Она просто ещё юная, ей всего лишь три года с небольшим, а старшим моим девочкам – семь и восемь. Конечно, когда Анфису к нам только подсадили – любовь у нас была сумасшедшая, страсть – бурнейшая… И старшие жёны Анфиску просто возненавидели, - так надолго она меня с ними разлучила. Но всё проходит, как было написано на кольце Соломона - мудрейшего из царей, поостыл и я. Вот тогда девчонки – то мои на ней и отыгрались. Мне просто не всегда хотелось встревать в их бабьи дрязги - ну не могу же я только тем и заниматься, что восстанавливать справедливость среди своего гарема. Да, в общем, пришлось Анфисе терпеть от этих двоих то щипки, то толчки, и до сих пор она у нас как-то на птичьих правах. Я за неё, конечно, часто заступаюсь, когда её Лара или Клара обижают, но дело в том, что я не всегда это вижу.
Иногда бывает, я и сам не пойму, в чём у них там дело – вдруг как раскричатся ни с того ни с сего, как затеют разборки… А они исподтишка, незаметно Анфиску терроризируют, пока я отвернулся или чем-то занят. Однажды я подглядел, тоже незаметно, как Клара делала вид, будто что-то ищет в опилках на полу, а сама между делом к Анфисе подвигается, подвигается, а потом как щипнёт её – та аж взвизгнула. Ох, и задал я тогда ей жару. Кому, кому, - Кларке, конечно. А знай свой шесток!
Я, кстати тогда чуть сам не получил из-за Кларки – заразы, от нашего администратора. Он как раз мимо проходил и увидел, как я её луплю, - да не люблю, а луплю, тьфу ты… Хотя люблю я их тоже регулярно, всех по очереди, всё как положено. Ага, ну так вот, - луплю я её, луплю, – а Юра - администратор мимо идёт, ну и наехал на меня. Он же не видел, ч т о было перед этим. Ну, в общем, схватил палку и начал в меня тыкать, «учить» меня, как он выразился. Хорошо, что Ариша – зоолог заступилась. Она видела, что произошло и объяснила ему, что это я из-за Анфисы Клару побил.
Вообще, Аришу я не то, чтобы люблю, но уважаю. За то, что, хотя я почти всегда демонстрирую агрессию по отношению к ней - даже когда она нас кормит, - но мне нравится, что она не обижается. Она понимает, что иначе я не могу, мне так положено, иначе я не вожак. Я всегда должен быть агрессивным, всегда должен быть настороже, ведь на мне ответственность за безопасность стаи. Вот поэтому я часто показываю и ей, и посетителям клыки - особенно, когда они пытаются подойти слишком близко к нашей клетке. И особенно, когда возле клетки скапливается слишком много взрослых самцов, то-есть этих, ну как их? Мужчин! Вот тогда я, - вы только обратите внимание, - начинаю часто зевать! А это не зевание, нет! Вот Ариша это уже поняла, она так посетителям и объясняет. Не думайте, говорит, что это Макс зевает. Это он вам клыки показывает. И все тогда: ах, ох! И тогда сразу обращают внимание на то, на что я всё время пытался обратить их внимание…
А показать, конечно, есть что! Такие клычищи шутя собаку разрывают.
«Нет собаки, которая, сцепившись с бабуином, осталась бы живой - писал один знаток африканского мира. Вонзив в ненавистного противника зубы, бабуин руками отталкивает собаку, вырывая куски из её тела»
А ещё этот знаток африканского мира писал о том, как богат и могуч наш язык, язык бабуинов. Это Ариша, когда книжку какую-то про нас читала, говорит мне:
- А ну-ка, Максик, покажи, как же разнообразен твой язык!
Я тогда ка-а-ак гавкну, она аж подскочила! А она не верила… Да-да, мы, гамадрилы - бабуины ещё и лаять умеем, как собаки, недаром ведь мы ещё называемся «собакоголовые». Да, так вот, в нашем языке множество характерных звуков, которыми мы выражаем и расположение, и неудовольствие. Есть сигналы покоя и безопасности, и приглашения к обильному корму. Есть и такие, по которым надо либо покучнее собраться, либо немедленно разбежаться. Но насчёт «разбежаться» - это у нас тут вряд ли получится, а вот «покучнее» - это мы часто практикуем.
И тогда в нашей сложной семье всё-таки случаются минуты мира и спокойствия. Я имею ввиду ритуал чистки - перебирание шерсти друг у друга. «Палочную дисциплину» в нашей жёсткой иерархической структуре очень смягчает этот ритуал. В природе партнёры, понятно, выуживают в шерсти друг друга соринки и насекомых. Здесь же у нас нет никаких насекомых, да и соринок немного попадается, но ритуал есть ритуал, тем более, это так приятно, особенно, когда за мной ухаживают сразу две жены – одна садится с одной стороны, другая – с другой…
Иногда я и сам за ними ухаживаю, особенно часто это бывает Анфиса. Она ведь хоть и жена, но почти ещё ребёнок, и часто закатывает мне истерики, требуя внимания. Ну, я снисходительно соглашаюсь и начинаю ласково и внимательно перебирать ей шёрстку. Вы заметили, какая она у меня красавица? Ну, вы только посмотрите, какие у неё красивые, выразительные глаза. Ничем не хуже, чем у этих симпатичных накрашенных дамочек, которые приходят поглазеть на нас. Так у них они как навачканы, а у моей девочки от природы такие! Вообще, всё у нас естественное, всё природное. Вот, у меня, например. Видели, какой я пушистый, как красиво у меня лежит на плечах мантия из волос? Это называется плащ, ведь поэтому мы и называемся ещё плащеносными павианами. А пушистым и красивым я смотрюсь, как раз благодаря нашим ежедневным чисткам, перебираниям шерсти. Иногда посетители задают Арине смешные вопросы:
- А вы что, Максима специально причёсываете?
Или: - А вы его купаете?
На что она просто в ужасе округляет глаза и задаёт встречный вопрос:
- А как вы себе это представляете?
Действительно, я бы тоже хотел посмотреть, как бы это у неё получилось. А вы как думаете – возможно это было бы?
Л Ю С Я
( МАКАК - ЛАПУНДЕР )
Относится к роду узконосых
обезьян.
Я не считаю себя ни красавицей, как Роза, ни монстром, как Макс или Гена. Я просто одинокая Люся. Мне очень плохо и грустно сидеть одной, тем более, когда все вокруг живут семьями, имеют детишек. Посмотришь - все чем-то заняты – то с детьми возятся, то отношения выясняют… Даже Яшка с Машкой, - у них хоть и неравный брак, и никакого, вроде бы - или я чего-то недоглядела – интима, но и те, как начнут дурачиться, по клетке друг за другом гоняться… Им хорошо вдвоём. Одна я, как неприкаянная. Даже шёрстку мне почистить некому. Как плохо, как грустно мне от этого.
И иногда вдруг на меня накатывает такая вселенская тоска, что, люди добрые, увезите меня в Гималаи…Как же там поётся?
Увезите меня в Гималаи,
Увезите меня насовсем,
А не то я завою, а не то я залаю,
А не то я кого – ни будь съем…
Вот – вот, как хорошо сказано – завою, залаю…
Съесть вот только мне некого… Разве что Федьку… Да, это шутка конечно, Федечка – моя отрада, моя единственная радость. Вы же поняли, о ком я говорю? Ну, Федечка, Розы и Лёвы – соседей моих, сынишка. Ещё какой-то месяц назад он у Розы с рук не слазил, такой был беспомощный, такой маленький. А как стал понемногу ходить, а потом и бегать, то и расти как-то быстрее стал. Вот и в гости ко мне наладился ходить. Прибежит, уткнётся ко мне в грудь или в живот, ещё что-то там и попискивает – рассказывает мне что-то… А уж я-то его и обниму, и приласкаю, и погрею. О! Какое это блаженство, какое непередаваемое чувство, когда держишь на руках маленькое доверчивое существо - ребёнка. Как же мне хотелось бы иметь своих детей! Ведь я ещё не старая, я ещё вполне могла бы выйти замуж, и у меня ещё вполне могли бы быть дети! Но у меня нет пары, почему – то у всех есть, а у меня нету.
И в чём тут дело – я не знаю, это люди знают, но они мне ничего не говорят и не объясняют.
Я Ш А И М А Ш А
( ЗЕЛЁНЫЕ МАРТЫШКИ )
Род узконосых обезьян. Длина
тела 20-70 см. Около 20 видов
Обитание – тропические леса
Африки. Живут стадами.
Часто совершают набеги на
плантации.
- Я - Яша.
- А я – Маша. Мы – зелёные мартышки, а теперь молчи, дальше буду рассказывать я.
- А почему это ты?
- А потому, что ты старый и у тебя нет зубов.
- Ну и что, зато я – мужчина.
- Ты хоть и мужчина, но ты старый мужчина, и вообще – дед ты старый, а в животном мире, да будет тебе известно, право первого голоса имеет тот, кто сильнее…
- Но я же больше тебя, значит я сильнее.
- Но у меня есть зубы и очень остренькие, право, зубки, и я могу укусить, а ты не можешь.
- А я могу ка-а-ак дать тебе лапой!
- А ну-ка дай, дай! Ну, дай! Ну, что же ты? Ну, дай!
- А чего ты так оскалилась? Смотри-ка ты, уж и пошутить нельзя!
- О! нам несут покушать! По-моему, на этот раз морковку!
- Морковку? Варёную?
- Нет, дедуля, сырую. Ты опять свою порцию мне отдашь?
- И чего она, эта Аринка противная, морковку так редко варит… Вот варёную я люблю, а сырую что-то не очень...
- Скажи лучше, тебе нечем её грызть, дедка!
- Дедка, дедка, а когда сегодня утром играли с тобой, ты совсем не так на меня смотрела и не так себя вела.
- Так о чём речь, поиграть – подурачиться я люблю.
- А когда я тебе шёрстку перебираю да расчёсываю – тебе нравится, и дедкой тогда не обзываешь…
- Да отстань ты… Вот заладил, давай сначала морковку съедим, то – есть я – съем, а потом на другие темы побеседуем.
- Мария, чавкать нехорошо.
- Молча-а-ать! Ты меня выведешь, я сейчас вместо морковки тебе морковку откушу! Вон, смотри, на твоё счастье бананы несут и яблоки! Лови миг удачи – стань богаче!
- А-а, морковка-то морковкой, бананы – бананами, а ведь мы собирались с тобой что-то про нас рассказывать.
- Да ты что, издеваешься, старикашка поганый?!!! Дай пожрать, в конце-то концов, аспид! Ну их к лешему! Кому там чего рассказывать – я уж давно про них забыла! Знать ничего не знаю, да вот я уже и наелась, давай играть скорее! Смотри, Аришка опять к нам идёт, опять несёт что-то. Я сейчас сделаю вид, что хочу взять у неё из рук яблоко, а ты в это время подскакивай и лупи её по руке, что есть силы или за волосы дёрни!
- Ха-ха, хи-хи, Маруся, ты как всегда – просто генератор идей! Просто не голова, а дом советов. Давай, давай, попробуем… Правда, она тоже хитрая стала, Аришка-то, не всегда нам доверяет теперь. Видит, что мы уже наелись и не даёт тогда в руки, бросает просто на полку рядом…
- Да ты притворись, клоун старый, притворись паинькой, что тебе стоит? Уж кривляться-то ты ма-астер, только это у тебя и получается, только это тебе и осталось…
- Ну, только ради вас, Мари, только ради вас… Нет, не получается, она уже поняла, что мы что-то задумали, не идёт к нам. Пошла кормить гамадрилов опять, Макса этого ненасытного. И когда он уже наестся? Жрёт и жрёт, и за себя, и за жён своих несчастных.
- Почему это несчастных? Если бы со мной рядом был такой мужчина, я бы очень даже счастливая была. Какой красавец, какое сложение – ну просто Терминатор! Ах, Макс! Ну, обрати же на меня внимание!
- Да ты что, спятила? Он же в пять раз больше тебя. Да он порвал бы тебя в два счёта, как Тузик тряпку!
- Глупый ты, дед, и старый… Что ты понимаешь? Да ты не знаешь возможностей настоящей женщины, женщины с большой буквы. Жалко, что и он, Макс не догадывается о том, что настоящая женщина находится совсем рядом… Да, и ещё эти условности, что правят миром. Если бы не условности и эти проклятые клетки, что разделяют нас, я бы пошла за ним на край света!
- А как же Изя? Он что-то в последнее время зачастил к нам с визитами. Я думал, что у вас взаимно.
- Думал, думал… А ты поменьше думай, тебе это не идёт, клоун! Изя – маменькин и папенькин сынок. Чуть что, - бежит к ним советоваться. Разве это мужчина? Уж сколько раз я ему внушала – живи своим умом, ты же уже взрослый, сколько мы ссорились с ним из-за этого, и кусала я его, и била – всё равно, без родителей своих шагу ступить не может. А он им там и не нужен совсем, - у них маленький ребёнок, они вроде опять как молодая семья, он им только мешает. Ему свою семью уже заводить надо, а он всё лезет к маме с папой под крылышко. Не люблю таких нерешительных мужчин. Нет, мне такой не подходит.
- А чего ж ты его тогда принимаешь? Разляжется перед ним, а он и рад – шёрстку ей перебирает, расчёсывает, ловелас!
- Ну, шёрстку-то он расчёсывать умеет, этого у него не отнять. Ему вон даже Аришка руку протягивает, чтоб он с ней позанимался.
- Ага, а у самой ни шерсти, никакой растительности вообще. Вообще, - до чего они уродливы, эти люди – голые, без шерсти, без когтей. Зубов нормальных, и то нет.
- А у тебя что – есть? Вот у Макса – зубы так зубы. Да какие там зубы – клычищи! Ах, Макс, Макс!
- Да что ты заладила – Макс, Макс! Если бы он тебя хоть раз так потрепал, да повоспитывал, как он своих девок воспитывает, - от тебя бы только мокрое место осталось бы! Макс, Макс! Ну, дура дурой.
- Ты что это? Я смотрю, ты что-то не на шутку разговорился. А зубов моих не хочешь, а?
- Ой, ой! Ой-ё-ёй! Машенька, ну не надо! Вы меня не так поняли, красавица Вы моя, ц-царевна, к-королевна…Несмеяна! Вы – свет очей моих, давайте лучше поиграем! Чур, я вожу.
- А-а, ну то-то же! Давай, - догоняй! И весь день сегодня водить будешь, в наказание!
- Согласен, согласен, прелесть моя, как скажете, так и будет!
А Н А К О Н Д А Г Е Р А
Род змей сем. удавов. Длина до 11,4 м
(обычно 5-6 м). Обитают в тропиках
Южной Америки по берегам рек, озёр и
болот. Хорошо плавают и ныряют.
Питаются различными позвоночными.
Яйцеживородящи.
Я не буду навязывать вам своё мнение, я не так прямолинейна, как некоторые здесь… Я просто задам вам вопрос: видели ли вы вышедший не так давно на экраны чудесный американский фильм про анаконду? Там ещё Дженнифер Лопес играет… Ну, и как впечатления? Все, кто приходит к нам на выставку, сразу спрашивают, где тут у нас анаконда - всем хочется взглянуть своими собственными глазами на это чудо природы. И, хотя по размерам я пока поменьше той, из фильма, но я же ещё расту, я молодая – у меня всё впереди.
И, если задать вам следующий вопрос относительно того, кто главная достопримечательность выставки, то думаю, учтя моё недвусмысленное вступление, вы не задумываясь, ответите. Ну, я думаю, вы и сами так считали. Вы только посмотрите, какой у меня окрас, какие узоры на моей атласной коже, как я гибка, полнотела, чем не богиня? Вот и имя мне дали - в честь богини Геры.
Мы, анаконды - водные удавы. Мы – быстры и агрессивны, бьём молниеносно и без промаха. И редкая добыча уходит от нас. Мы не боимся нападать даже на крокодиловых кайманов, и нас не страшит их огромная зубастая пасть. Оценив жертву по размерам - лишь бы она поместилась в брюхе, - мы, не раздумывая, нападаем. Сильный разящий удар – и вот уже шею каймана обвивают упругие кольца. Ему уже не вырваться из смертельных объятий, и мы танцуем с ним вместе последний в его жизни танец. Танец смерти.
А как приятно потом, когда дело сделано, и кайман уже отдыхает в моём желудке, - как же приятно тогда и самой отдохнуть в тёплой воде водоёма. Мы ведь водимся только в жарких странах – в Африке, Южной Америке, а там только тёплые водоёмы. …И как же хорошо на пару – другую недель забыть об охоте, о добыче – лежи себе, переваривай и мечтай о чем-то высоком… Тут же на выставке, нас тоже кормят и неплохо, я вам скажу. Но дают нам одних только кроликов. Честно говоря, они мне приелись, и не потому, что невкусные, нет… Но они сдаются без борьбы, а вкус к жизни можно почувствовать только в борьбе, только в схватке, когда противник равен или почти равен тебе – вот тогда, одержав победу, ты действительно испытываешь наслаждение, действительно ощущаешь себя героиней, Герой, Новой Амазонкой. И всё мне у нас нравится, и всё хорошо, вот только хотелось бы испытать себя в бою, хочется борьбы
И Г У А Н А Г У Н Я
Игуаны – семейство ящериц.
Длина от нескольких см. до
2м. Около 650 видов, в т. ч.
василиски. Места обитания -
преимущественно в Западном
полушарии. Мясо и яйца съе-
добны. 14 видов занесены в
Красную книгу.
Нет, нет, я ни в коем случае не претендую на звание «монстра». Мне и так хорошо. Самое необходимое у меня есть – еда, каждый день разнообразная, вода в аквариуме, из которого можно и напиться, и поплавать там, - благо, что воду каждый день меняют. И дерево у меня есть для лазанья - ведь мы – игуаны ведём древесный образ жизни. Живём мы в Северной и Южной Америке, по берегам естественных водоёмов, питаемся фруктами, насекомыми и мелкими грызунами. Здесь нам тоже дают и фрукты и овощи в виде смешанного фруктово – овощного салата. Чего только там нет: и бананы, и апельсины, и яблоки, и морковка, и зелёные свежие огурчики, и красные помидорки, и киви, и груши, и виноград, и листья салата так же. Что только есть, - всё Ариша – наш зоолог, крошит нам в салат – он всегда так аппетитно и живописно выглядит, хоть картину пиши.
Мясо нам тоже часто дают, и творожок, бывает. Иногда дают даже живых мышек или крысят, - чтобы у нас охотничий инстинкт не пропадал, а с ним и интерес к жизни. Я лично всё люблю – и мясо, и овощи – фрукты, и мышек.
А вот Фриц, - нас игуан, тут, на выставке, двое, - так тот любит только мясо. Растительную пищу он ест очень неохотно. Вредный, потому что. И вообще, он – с характером. Когда Ариша у него убирает, он всё норовит её то хвостом ударить, то делает такие выпады, будто хочет напасть. Он ещё молодой, младше меня, и потому, наверное, диковат. А я старше и понимаю, как с нами, экзотическими животными, нелегко приходится, - и накормить нас надо, и прибрать, а если мы ещё и брыкаться будем, то, каково зоологу с нами управляться?
Поэтому я очень тихо и спокойно себя веду, когда Ариша ко мне в террариум заглядывает. И она за это меня тоже полюбила, и всегда хвалит меня и гладит. А я от удовольствия даже глазки закрываю, - так мне нравится её внимание…
А вы, вообще, в курсе, что в последнее время стало модным вместо кошек и собак заводить игуан? Богатые люди могут себе это позволить – это и престижно, и красиво, и в содержании нас нет особых проблем – мы неприхотливы и спокойны. Зато считается, что мы очень быстро привыкаем к хозяевам, преданны, и даже приносим тапки по команде.
Расцветки мы можем быть самой разнообразной: от зеленовато – бурой до ярко – оранжевой, почти огненной. Своей необычной экзотической внешностью мы обязаны в первую очередь, длинному гребню из кожных выростов – шипиков по всему позвоночнику, от головы до хвоста, а так же живописной «бороде» и резонаторам. Этим мы очень смахиваем на настоящих динозавров, и нами можно смело похвастаться перед друзьями.
Так что, если хотите быть модными, то заводите в доме игуану. Я так красиво и подробно описал вам наше семейство игуан, что как будто со стороны увидел, как мы действительно хороши и экзотичны. И, конечно же, мне пришла в голову такая мысль: а почему это мы, я, – не можем претендовать на первое место в конкурсе «Главный монстр выставки»? Тем более, что наша родословная идёт от знаменитых далёких предков - игуанодонтов, относящихся к отряду самых что ни на есть настоящих динозавров, то бишь истинных монстров тропиков. Так что, вообще-то было бы вполне справедливым, если бы мы, игуаны, а точнее я – Гуня, получил бы этот титул. По-моему, я вправе на него рассчитывать!
П И Т О Н А Л Ь Б И Н А
Питоны – подсемейство змей, сем.
удавов. Длина тела до10м(сетчатый)
22вида обитают в тропиках и суб –
тропиках Восточного полушария.
Крупные питоны могут целиком
заглатывать шакалов, молодых ка –
банов и др. На человека нападают
редко. Тигровый питон занесён в
Красную книгу.
Я – Альбина, Тигровый питон. Но я – не обычный питон, а альбинос. Поэтому и имя у меня такое – Альбина. Альбиносы – это особи, у которых от рождения отсутствует защитная пигментация. Среди всех животных, в том числе и у человека встречается такое явление, когда отсутствует окраска кожи, волос и радужной оболочки глаз. И даже среди растений встречаются альбиносы. Но если у человека и животных это выглядит не совсем красиво, то я могу похвастать своей необычной внешностью и щегольской ярко – жёлтой, блестящей кожей.
Обычные мои собратья – тигровые питоны – коричневого цвета – от светло – до тёмно – коричневого. Ну, а я ввиду ошибки природы уродилась вот такой исключительной красавицей. Вот только в дикой природе и я, и такие же, как я, удавы - альбиносы, жить не можем, ведь нас видно за версту – ни скрыться, ни замаскироваться, - ну, нету защитной окраски, и поэтому меня могли бы ещё в раннем детстве растерзать хищники или склевать птицы. Вот поэтому жить мы можем только на подобных выставках и в зоопарках. А люди, из-за нашей необычайно – красивой кожи научились нас даже искусственно выводить.
Мы – змеи, вообще считаемся очень красивыми животными, недаром у многих народов змея – это символ красоты. Ну, а символ мудрости – это уж к нам приросло навечно. И мнение, что мы – мерзкие, мокрые и скользкие - совершенно ошибочно. Все, кто приходит на нашу выставку, убеждаются в этом. Наш экскурсовод очень часто даёт посетителям потрогать и погладить нашу шкурку, а змей поменьше – например, красную крысиную змейку, полоза, даже в руки дают подержать. И люди сначала с опаской, а потом с удовольствием и гладят, и держат нас в руках. Они с восторгом восклицают, что и не представляли себе, что змеи – такие, оказывается, приятные существа.
Вот именно – так и есть: мы - гладкие, а не скользкие, блестящие, а не мокрые, и уж тем более не мерзкие. А какая от нас прёт энергетика! – это так иногда наш экскурсовод – зоолог выражается. И посетители соглашаются, потому, что это действительно так.
Да, мы медлительны, да, мы как будто флегматичны, но в этом – то и заключается наша мудрость, сила и… доброжелательность. Вот именно - доброжелательность. Мы не бросимся ни с того, ни с сего, мы обдумываем свои действия, не спешим. А кто-то из злых людей придумал сравнение: «смотрит, как змея», имея ввиду наш неподвижный взгляд. А секрет здесь в том, что у нас, у змей, просто – напросто нет век, и глаза не моргают, не закрываются. Мы даже спим с открытыми глазами.
Что интересно - особенно любят змей маленькие дети, а ведь устами младенца, как говорится, глаголет истина. Ариша – зоолог часто спрашивает у детей: « Ну, кто тебе больше понравился?» И очень многие, чтобы не сказать большинство, отвечают с восторженным вздохом: «Змеи!» И глазёнки у них при этом так и горят. Их мамы и папы не всегда хотят нас потрогать. С опаской, а иногда и с отвращением смотрят они на нас. Дети же тянут ручонки с радостью, нисколько не боясь. Что это?
Ариша говорит, что голова детей ещё не забита стереотипами. Их мозг – чистая страница, и они воспринимают мир таким, каков он есть, и нас – змей, таковыми, какие мы есть – красивыми, грациозными, гибкими, прекрасными созданиями.
Конечно, среди змей есть и ядовитые, но и они тоже почему-то детям нравятся. Но это уже другой разговор. Мы же – неядовитые питоны, удавы, хоть и медлительны в своих действиях, но мы можем быть очень быстрыми, и стремительными. Вы только посмотрите, как мы себя ведём, когда нам бросают добычу. Чего уж греха таить - жертву свою мы сразу душим. Кормят нас в основном кроликами. И когда живого, пушистенького кролика бросают ко мне в террариум, я молниеносно набрасываюсь на него, зубами хватаю его за голову, чтоб не вырвался и не соскользнул, и обвиваюсь вокруг его тела двумя – тремя упругими кольцами. На каждом выдохе моей жертвы я всё теснее сжимаю свои смертоносные петли. Засчёт этого у кролика происходит паралич дыхательного центра, и он погибает.
Убедившись в том, что добыча мертва, я начинаю медленно и постепенно заглатывать её с головы. Пасть моя разевается широко – широко, горло и шея растягиваются, как резиновая труба, и я медленно, но уверенно начинаю заглатывать свою добычу. На весь процесс уходит не более двадцати минут. Некоторые посетители боятся смотреть на такое зрелище, но Арина, как экскурсовод, объясняет им, что ведь это - естественный процесс, и животные не виноваты, что природой так устроено. В дикой природе все животные кого-то едят, во всех лесах, саваннах и тропиках кто-то на кого-то нападает. Таким образом идёт естественный отбор – ну, так уж устроено, и нечего, мол из этого делать трагедию. А не хотите – не смотрите. Но, как правило, поохав и поахав для приличия, все потом смотрят с интересом: ну, куда ж денешься – естественный процесс.
Некоторые ещё спрашивают, а нельзя ли нам давать мёртвую добычу. Нет, это исключено. Мёртвых мы есть не станем. Мы же не вараны. Это они обожают падаль и тухлятину. Мы же должны быть уверены, что пища - свежая. Ну, а наевшись, мы сворачиваемся в уютную тугую спиральку и лежим себе, ловим кайф, перевариваем… Если добыча была довольно крупная, то тогда до следующего обеда может пройти и три недели, и месяц, ну а здесь на выставке мы кушаем раз в две недели.
А знаете ли вы, что змеиная шкура приносит удачу? И более того – деньги? То, что змеи периодически линяют – знают, наверное, все. Время от времени мы обновляем свою одежду. Молодые, растущие змеи линяют примерно раз в месяц – это и понятно, они ведь растут и, как дети, постепенно вырастающие из своих платьиц и штанишек, должны обновлять свой гардероб. Змеи постарше линяют реже. Это зависит от целого ряда условий – от возраста и величины змеи, от окружающей обстановки. Кто-то меняет кожу раз в два – три месяца, кто-то – раз в полгода. Перед линькой мы – очень апатичны. Лежим себе, свернувшись, прислушиваемся к внутренним ощущениям. Внешность наша слегка меняется – мы становимся блёклыми, тусклыми, на коже появляются складки, морщинки, она пересыхает. И вот наступает момент, когда мы просто - напросто выползаем из своей шкуры, как из чулка. На нас – сияющее, яркое, новое платье, а прозрачный верхний слой – эпидермис, остаётся лежать прозрачным сухим чулком. И если отрезать или оторвать кусочек такого «чулка» и положить в кошелёк, то считается, что он притягивает удачу и деньги. Его надо везде носить с собой.
Х А М Е Л Е О Н Э Д И К
Семейство пресмыкающихся подотряда
ящериц. Длина до 60см. Свёртывают хвост
спиралью, обхватывая сучья. Окраска и ри-
сунок тела могут сильно изменяться в зави-
симости от освещения, температуры и т. п.
Около 90 видов. Обитают в лесах Африки,
Мадагаскара, Юж.Европы, Зап.и Юж.Азии
Питаются насекомыми, которых захватыва-
ют очень длинным языком.
Меня зовут Эдди, но здесь, на выставке, моё имя упростили до банального Эдика. Я, конечно, против, но что возьмёшь с этих людей: всё-то им хочется упрощать, и всегда-то они торопятся. Как можно так жить, постоянно куда-то торопясь? Так и жизни не увидишь. То ли дело я – всё у меня обстоятельно, каждое движение, каждый шаг обдуманны и взвешены. Я – тихий, медлительный и спокойный, и сижу себе, никого не трогаю, в своём террариуме.
Не пойму только, чего всем от меня надо. Всё открывают и открывают мою дверцу, заглядывают и заглядывают. Хотят посмотреть поближе, видите ли, на мою окраску – буду я цвет менять или нет? Через стекло им, видите ли, плохо видно. Слепые, что ли? И с какой стати я должен беспрестанно менять свою окраску? Её я меняю, да будет вам известно, только в стрессовой ситуации, и эта противная зоолог - Аришка в угоду посетителям, частенько мне такую ситуацию создаёт. Возьмёт, откроет террариум и начинает меня трогать, подталкивать, сдвигать с места, и горланит при этом:
- Смотрите, смотрите, видите? – он сначала был бледненьким, а теперь усиливает свою окраску! Бледно – лимонные пятнышки на его теле становятся ярко – жёлтыми. Там, где коричневые полосочки, цвет густеет и превращается в чёрный. А по брюшку, лапкам и подбородку, - видите? – верещит Аринка мне в самые уши, - видите? Пошли тёмные пятнышки. Правда же, он стал намного ярче?!
Я нисколько не сомневаюсь в последнем, но как же мне надоело выслушивать это каждый день, да ещё и по нескольку раз. Ещё я слышу, что глаза у меня вращаются на 360 градусов, и что одним глазом я могу видеть то, что происходит на небе, а другим – что на земле. И, причём, одновременно. Господи, неужели об этом надо повторять беспрестанно? Я, конечно, не приглядывался, как там обстоит дело с глазами у людей, но у них что, – разве не так устроено? Что, как-то по другому?! Разве глаза могут быть устроены как-то иначе? Но в таком случае, ведь это тогда, простите, уродство! Тем более, не хотел бы я иметь дело с такими уродами. Что, и язык у них не такой как у нас, хамелеонов? А какой?
А – а, кажется, вспомнил: я видел, как две девочки – посетительницы, баловались, и одна другой показала… неужто это был язык? Батюшки светы! Такой розовый короткий обрубок, который она высунула изо рта. Какой ужас! И с таким языком эти люди, эти ничтожества живут?! Как же они ловят мушек, комариков и прочую вкусную снедь?
А у нас, хамелеонов язык достигает 16см в длину, вот! Это при нашем-то росте, до 60см. Ну, теперь я понимаю, почему эта тётка Аришка так себя ведёт со мной. Она мне просто жутко завидует. Столько достоинств – и всё в таком маленьком тельце, а ей, такой огромной, и похвастать-то нечем – одни уродства!
Да, я ворчливый, ворчливый… А как бы вы вели себя на моём месте? Сидишь себе, никого не трогаешь, и вдруг к тебе бесцеремонно вторгаются, лапают тебя… И ничего я не хочу, никаким монстром быть не хочу. Весь этот глупый ажиотаж вокруг первенства (кто монстр, а кто нет), мне совершенно безразличен. Я хочу только одного – чтобы меня оставили в покое. И тогда я так прекрасно сливаюсь с декором - с окружающими листьями, веточками… И такое наступает тогда умиротворение, - так мне хорошо тогда, - вам никогда не понять этого высшего блаженства, когда сольёшься с окружающей средой и сам уже не поймёшь – то ли ты листик, то ли цветок, а самое главное – чувствуешь себя невидимкой, и в абсолютной безопасности.
Т О Л С Т Ы Й Л О Р И
( Л А Р Р И И Л Е Р А )
Лориевые.Семейство полуобезьян
отр.приматов.Длина тела 22-40см.
Характерны очень большие глаза.
Обитают в тропических лесах Эква-
ториальной Африки, в Юж.Индии
и Юго-Вост.Азии.11видов.Образ
жизни ночной, главным образом
древесный.
И мы, и мы тоже, толстенькие лорики, полностью согласны с хамелеоном Эдди. Нам тоже не нужно первенство. Мы тоже хотим только одного – чтобы нас не трогали. Ну, неужели это трудно – оставить нас в покое? Ведь мы же – ночные зверьки. Мы ведём нно – чч – но - йй об – рр – раз жжиз – ни!!! И, несмотря на это, нас постоянно беспокоят и беспокоят. Ну, ёлки – палки, ну, приходите ночью, когда мы бодрствуем. Ночью мы кушаем, бегаем, играем. Приходите, и вы увидите нас во всей красе - может, даже поиграете с нами. Нет, люди этого не понимают. Столпятся вокруг нас днём, когда мы спим, свернувшись клубочками, и начинают кричать:
- Ой, а кто это там такой хорошенький, а почему они спят?
- Мама, мама, смотри, какой хорошенький пушистый медвежонок! А можно его потрогать?
Это они имеют ввиду Леру. Меня-то – Ларика, им хуже видно. Я, обычно забиваюсь в самый дальний угол и прячусь в густой листве, а Лерочка всегда сидит на более видном месте. Вот её-то они и видят. Из-за этого моя девочка стала такой беспокойной, такой нервной, чуть что – просыпается, таращит свои обиженные сонные глазки. А народ прям ревёт:
- Ой, смотрит, смотрит! А глазки какие большие! Ой, какая прелесть, ой, какой хорошенький!
Они даже не могут отличить девочку от мальчика, а туда же! Да, Эдди прав - что возьмёшь с этих людей?! Дилетанты! У нас ведь оч-чень тонкий слух, мы можем проснуться даже от шороха проползающего мимо насекомого. Так эти варвары, люди-то эти, ещё и хотят с нами фотографироваться и постоянно спрашивают у работников выставки, нельзя ли нас « оттудова достать», чтобы с нами сфоткаться. Слава богу, им не разрешают, потому, что это очень тяжело для нашей нежной психики. Ведь, несмотря на то, что называемся мы – толстые лори, мы совсем даже не толстые, а довольно худенькие, - и всё это результат постоянного нервного напряжения, невысыпания от шума и криков в зале.
И даже, несмотря на то, что кормят нас вдоволь, - дают нам и кашку «Бэби», и йогурты, и печенье, и фрукты, - мы не поправляемся. Может, когда попривыкнем к этому варварскому обращению, то тогда и потолстеем. Хотя, вообще-то, может, и хорошо, что не толстеем, сейчас мода на худеньких, и вообще – мода на похудение… Все хотят худеть, худеть, худеть… Вот, к примеру, администратор Люда, и Аришка – зоолог, только и торочат друг другу: «ах, как я в последнее время потолстела… Что делать, что делать? Срочно на диету!»
И снова убеждаешься, до чего несовершенны эти люди, - похудеть, и то без проблем не могут, всё у них какие-то сложности. Да, до нас, зверей, им, конечно, далеко. Уж чего только они не навыдумывали себе: и тренажёры, и пояса для похудения, и трусики специальные, и всё-то у них есть, - много всего разного, - и всё им плохо, всё им не так. А мы сидим в своём террариуме, лазаем ночью по ветвям, по листьям, кушаем, что дают, и ничего больше не требуем. Хочется нам для счастья только одного – на волю, на солнышко. Вот тогда мы были бы действительно счастливы.
В А Р А Н В А С Я
Семейство ящериц. Длина 0,8-3м,
30 видов. Обитание – в Восточном
полушарии. Хищники. Питаются
ящерицами, змеями, мелкими мле-
копитающими и др. Крупнейший
представитель – комодский варан.
Самая крупная ящерица фауны Ср.
Азии – серый варан, длина до 1,6м.
Занесены в Красную книгу.
Ну, наконец-то, и до меня очередь дошла. А ведь я – далеко не самый мелкий экспонат экспозиции. Почему же про меня – в последнюю очередь? Конечно, я довольно мирный и спокойный, и не буду спорить и лезть в драку, но всё же немного обидно за наш вараний род – ведь нас на выставке – большинство представителей. Здесь и серый варан, и капский, и американский варан – тегу, и, конечно же, я – водный варан.
Я – хоть и самый большой здесь по размерам, но я – очень спокойный и уравновешенный. А вот американский варан – тегу, - о, этот с таким характером! И, тем не менее, наш зоолог Арина его совсем не боится. Она говорит, что это он от страха такой прыткий и агрессивный. Конечно, его можно понять. Если бы я был такого размера, как он, я бы, наверное, тоже боялся, ведь человек, - Арина, например, - раз в 20 больше его. И, наверное, страшновато, когда открывают его террариум и протягивают к нему руки, - неважно, с какой целью, - накормить или прибрать…
А к нам, конечно, очень часто заглядывают. Но я к этому отношусь спокойно. Единственное, что мне нужно – еда и вода. Вода у меня всегда есть в аквариуме, кормят тоже - слава богу. И хорошо то, что мы, вараны совершенно неприхотливы в еде. Мы можем есть и свежее мясо, и слегка полежавшее, с душком. А что? В дикой природе мы только такое и едим, мы ведь в основном, питаемся падалью. Наш желудок и ферментативная система вполне приспособлены для этого. Мы даже свежему мясу предпочитаем падаль, и поэтому в природе мы выступаем в роли санитаров, - подбираем трупы погибших животных, и всё то, что залежалось.
Укус варана довольно опасен, так как во рту у нас скапливается гнилостная микрофлора и трупный яд. И не желательно нас провоцировать и дразнить, ведь если варан укусит человека, то сепсис - заражение крови ему обеспечено. Здесь, в условиях выставки, конечно, нет такой уж тухлятины, которую мы можем лопать на воле, но мы не очень-то и горюем, я же говорил, - мы можем есть всё, и даже живых крыс и мышей. Живую добычу мы очень даже любим. Вы бы посмотрели, как красиво мы тогда охотимся, какая быстрая у нас реакция!
Когда посетители подходят к моему террариуму, то восторженных криков не меньше, чем около крокодилов. Дети кричат:
- Ой, смотрите, кто это, такой хорошенький?!
Да, да, именно так и кричат. Неужели я, и правда, хорошенький? Вот бы посмотреть на себя в зеркало. Около Гены так не говорят. А я для них хорошенький! Интересно! Не боятся меня! Ну, что ж, это, наверное, хорошо, если я вызываю такие положительные эмоции. И поэтому, конечно, я бы тоже хотел поучаствовать в присвоении кому-то из нас, варанов, звания « Главного Монстра» выставки. А вдруг повезёт? Я буду ждать, надеяться и верить…
Б Р Е К К Е – К Е – К Е – К Е К С И Е Г О М А М А
( ВЕНЕСУЭЛЬСКАЯ РОГАТКА ИЛИ ЛЯГУШКА -
РАЗМАЗНЯ )
Семейство бесхвостых земноводных.
Длина от 3 до 32 см. В широком
смысле слова лягушками называют
всех бесхвостых земноводных.
Я думаю, что мы, лягушки играем немалую роль в создании имиджа нашей выставки - выставки экзотических животных. Мы очень красивы. Вы только посмотрите, какая у нас, действительно экзотическая окраска. Я бы сравнила её с многоцветием персидского ковра. Какой изысканный рисунок, а как подобраны цвета! Не правда ли, фантазия далеко не всякого человека смогла бы создать такой шедевр?! А какие у нас изящные рожки на голове! Потому и название нам - венесуэльская рогатка. Ну, и сразу понятно, где мы обитаем, конечно!
Я и мой сынок довольно неплохо чувствуем себя в нашем уютном террариуме. Тепло, светло, водичка в аквариуме есть, и мухи, как говорится, не кусают. А вот с мухами тут, конечно, недобор. Я бы совсем не возражала, если бы они у нас всё-таки, были, - мы ведь любим охотиться на движущуюся добычу. Мы тогда быстро выбрасываем язык и ловим их прямо на лету. Но, вообще–то, кормят нас тут довольно неплохо, и поэтому отсутствие мух можно пережить. Кормят нас мясом. Когда небольшие кусочки Арина даёт нам пинцетом, мы делаем быстрый выпад и заглатываем их. Оч –чень, я вам скажу, вкусно.
А вот у моего сынка, Брекке-ке-ке-кекса, аппетит похуже. К-как-то он не очень ак-ктивно хватает мяско. Это меня, как и к-каждую мать, немного тревожит. Может, опять жениться надумал? Увидел когда-то Дюймовочку, и так бедный мальчик, влюбился! А она возьми, да и удери из-под венца. Хороша невеста! Мы её холили, мы её кормили, - каких только я ей жирнющих червячков не приносила, - сама не ела, - а она так с нами поступила! Мой мальчик так тосковал, так тосковал, что даже похудел. Вот и до сих пор аппетит у него не восстановился. Но ничего, я думаю – это дело поправимое, будет у нас невеста ещё лучше.
Ну, а пока, конечно, чтобы не травмировать мальчика, мы не будем участвовать ни в каких конкурсах. Я уверена, что мы и без того – одно из лучших украшений выставки. И поэтому мы не будем спешить, посмотрим на всё со стороны, поболеем за кого-то из наших, земноводных, а там видно будет. Пусть ребёнок отдохнёт от всей этой суеты, от жизненной гонки, наберётся сил, и тогда мы заявим о себе в полную силу.
Ч Е Р Е П А Х И
Отряд пресмыкающихся. Имеют ко-
стный панцирь, срастающийся с по-
звонками и рёбрами. Всего насчиты-
вается 12 семейств, в т.ч. пресновод-
ные, сухопутные, морские и др.
Около 230 видов распространены широко.
В России. 4 постоянных вида и 2 вида
морских, заплывающих в дальневосточ-
ные воды. Обитают в степях и пустынях, в
пресных водоёмах и морях. Яйца отклады-
вают на суше. Мясо и яйца некоторых ви-
дов употребляют в пищу; роговые щитки
панциря морских черепах идут на различ-
ные поделки. 22 вида – в Красной книге.
Смотри-ка, снобы какие - не хотят себе титула главного монстра! И этот задавака Эдди, и лорики – недотроги, и лягушки – сынок с мамашей, и Люся – нюня.
А мы, черепашки – другого мнения. Мы хотя и медлительны, и по размерам небольшие, но мы хотим и будем участвовать в конкурсе! Во – первых, наш род очень древний, мы живём на Земле с самого начала зарождения жизни, и продолжительность жизни у нас самая большая – по 300-500 лет. …А может и 1000. А кто знает, кто проверял? Кто это воочию видел?
Во-вторых, кого чаще всех достают из террариумов, с кем чаще фотографируются посетители выставки? С нами, черепахами! Ведь, хоть мы и такие древние, и такие долгожители, но мы не кичимся этим, - у нас спокойный миролюбивый нрав, нас больше всего любят дети. Вы только посмотрите, как они прыгают вокруг нас, с каким интересом нас рассматривают!
А хотите, анекдот из жизни выставки? Одна девочка, которой Ариша дала в руки одну нашу товарку, растерянно повертела её в руках и громким голосом спрашивает:
- А как у неё крышка снимается? Я её погладить хочу!
Кстати, наше название – черепахи, - произошло от слова «череп», ведь сам панцирь – это наш видоизменённый костяк. Сегменты панциря, располагающиеся рядочком по серединке – это позвоночник, а по бокам – сросшиеся рёбрышки. А внутри у нас костей нет, – только внутренние органы - сердце, печень, почки, селезёнка и прочее, - не считая, конечно, косточек в лапках. Панцирь защищает нас сверху и снизу. Верхний так и называется – «панцирь», а нижний называется – «пластрон». А ещё, по количеству сегментов – щитков панциря можно посчитать, сколько нам лет, только это долго рассказывать, и вообще-то это – секрет. Ведь, как принято говорить, «нам столько лет, на сколько мы выглядим»
Кушать мы можем редко, - даже один раз в неделю, ведь мы пустынные животные, и долго можем обходиться в спартанских условиях – без еды и воды. Но если нам дают еду каждый день, то мы не отказываемся. Особенно мы любим листья салата. Какой это замечательный овощ! Сочный, вкусный, нежный. Пальчики оближешь! Арина – зоолог возьмёт, набросает нам его листьев в разных местах террариума, чтобы мы не толпились, чтобы всем хватило, и мы уплетаем. За пять – десять минут салата, как не бывало! Она тогда нам ещё добавляет, не жалеет, спасибо ей. Да, вы знаете, мы заметили, что многие наши животные тоже любят салат. Обезьяны, - так те вообще выхватывают его у Арины из рук, в рот запихивают, и снова руки тянут. И потом просят ещё. И это несмотря на то, что им дают много разной вкуснятины: и бананы, и апельсины, и яблоки, и булку с молоком, и печенье, не говоря уже об овощах – морковке, капусте, картошке… А всё-таки салат пользуется наибольшим успехом.
Поэтому, дети, наш вам совет – кушайте побольше этого прекрасного витаминного овоща, ведь не зря же мы, – животные так его любим. А нам можно доверять, - мы в отличие от человека, ещё не утратили своей способности чувствовать действительно полезные продукты.
Ну, все остальные овощи мы тоже едим, нам ещё дают такую же точно фруктово – овощную смесь, как и игуанам. Хотите узнать, какую? А вернитесь на несколько страниц назад и прочитайте.
А вы знаете, дети, - оказывается, многие из вас боятся нас, черепашек! Это странно и удивительно, но такое случается. Бывает, что на нашей выставке многие дети видят нас впервые, и они думают, что мы можем укусить. Смешно, правда? Хотя, конечно, водные красноухие черепахи могут и ущипнуть за палец, ведь они - хищники и питаются мясом. Но их детям в руки не дают, а дают только нас, сухопутных черепашек.
Ой, да ведь мы, кажется, не представились с самого начала! От имени всех черепах с вами беседовали мы, как уже было сказано, - сухопутные черепашки, - пустынные и степные. Мы совсем не опасные, мирные и ручные. Мы никого никогда не обижаем, а если пытаются обидеть нас, то мы прячемся в свой панцирь и сидим там, пока опасность не минует.
Ну, как, понравились мы вам?! Ну, чем мы – не украшение выставки, чем не её гордость и достояние? И как нас тут много! И количеством, и разнообразием видов! Тут и среднеазиатские черепахи, и греческие, и красноухие, и болотные! Только большинством голосов мы побьём всех конкурентов. А вы тоже за нас голосуйте!