Сумеречная птица. Глава 7. Смена ракурса

 

Глава 7. СМЕНА РАКУРСА

Появлялись в городе и другие птицочеловеки похожие Артура. Их присутствие обычно наблюдалось в центральном районе, хотя встречались они и на окраинах. Но ко всем этим птицам было трудно подступиться. В местах развлечений и отдыха вечно их окружали злые большегрудые блондинки, либо сами птицы были чем-то озабочены и будучи среди приглашенных на торжественных мероприятиях, чхали они на окружающих из-за спин своих свит, а потом исчезали в салонах своих крутых автомобилей.

Но все-таки через пару месяцев, уже холодной осенью, прямо в один и тот же день, случились знакомства с птенцом-переростком и с еще одной, с перебитыми крыльями. Вторая, очень крупная птица, к счастью оказалась просто хорошей домашней птицей. Да, да, да - и слава богу.

А дело началось с банальной “халявы” в респектабельном ночном клубе, куда Алису на гастрольное представление “Мумий Тролля” протащила без билета Юлька, подруга с журфака, аккредитованная на концерте в составе телевизионной группы.

Алиса сразу тогда почувствовала неладное, сразу, как только очутилась вместе с Юлькой рядом с клубом. В тот момент, двоясь, вдруг качнулись подсвеченные афиши на стенах перед входом, и далее за ним стены коридора тоже раздваиваясь, зашевелились.

— Кажется я тут уже была. — Произнесла Алиса.

— И что? — Отозвалась Юля.

— Не помню когда...

В фойе, чувство тревоги усилилось при виде пальм в кадках. Девушка встала перед ними, как вкопанная, вдруг вспомнив, что когда-то она уже убегала от кого-то именно в этом месте, мимо этих деревьев... Возникшее из памяти сумбурное видение прервал звонкий юношеский окрик, обращенный к Юльке:

— Давайте быстрей, Коняхина, опаздываем.

Вслед за Юлей Алиса, обернувшись на этот голос, узрела странное существо-гибрид, симбиоз долговязого человека и птицы. Это “Нечто” было сразу и с крыльями и с руками; с обычными ногами и с когтистыми лапами; и сразу с двумя головами - одной человеческой белобрысой и с другой темненькой птичьей. Казалось, что все эти части тел, словно скрепленные одной булавкой, хотя и действуют сами по себе - отдельно друг от друга, но и не мешают друг другу, обладая свойством сквозного взаимопроникновения.

— Кто это? — изумленная Алиса шепотом обратилась к Юле.

— Оператор. Что ты на него так уставилась? Запала? Расслабься. У нас все бабы по нему с ума сходят. Скажи же красавчик.

В ответ Алиса негромко прокашлялась, не переставая коситься в сторону гибрида. Тот в свою очередь с помощью человеческой головы объяснялся с охранником перед входом, предъявлял правой рукой какие-то бумаги, а в левой держал на весу громоздкий баул. Птичья же голова, одолеваемая детским любопытством, крутилась из стороны в сторону и вдруг заметив взгляд Алисы подмигнула ей наивным небесно голубым глазом. На что Алиса неожиданно для самой себя прыснула смехом.

Брать интервью у музыкантов начали в гримерке. Кроме Юлькиной группы, здесь были с других телестудий еще две команды с видеокамерами.

Артисты же перед выступлением разговаривали неохотно и в конце концов, Илья Лагутенко в белоснежной кружевной рубахе, неизменно улыбаясь, выставил журналистов вообще за дверь.

Все это время, человеческая часть гибрида была поглощена работой: бегала с камерой на плече, чиркала карандашом в бумажках и объясняла что-то Юльке. А другая половина существа - громадный херувим, специально для Алисы паясничая, постоянно пробовал стать на крыло и вечное его разбрасывание пуха уже утомляло.

— Пойду, поищу знакомых в зале..., — прошептала Алиса на ухо Юльке.

Вторую птицу Алиса вскоре нашла в зале, именно искала и нашла, потому что исподволь уже стремилась к неотвратимой встрече. К поискам девушку принудила окружающая обстановка, которая все более и более выдавала себя, проявляя в тусклом освещении кое-что знакомое: ну вот, хотя бы этот небольшой овал сцены виденный некогда ранее, и эта тяжелая мебель из темного дерева и кожи, и знакомый администратор с кукольной головой...

Музыканты вышли на сцену. Толкотня в зале усилилась, возбужденная публика хлынула к эстраде. Алиса рассеянно слушала вступительные слова Лагутенко, продолжая оглядываться по сторонам. Отчего-то, ее внимание привлекала квадратная колонна, торчавшая посреди зала. И Алиса, простояв в нерешительности с минуту, вдруг двинулась туда против общего течения народа. Обойдя колонну в отдалении с левой стороны, Алиса рассмотрела за ней даму в белом платье, пригубившую бокал и в недоумении остановилась снова.

И вот уже играла музыка, и уже пел Лагутенко, и зал неиствовал, а Алиса все продолжала стоять спиной к сцене, высматривая в зыбкой пелене полумрака очерченные неоном силуэты.

Словно сомнамбула девушка все-таки тронулась с места и ускорясь, двинулась в сторону дамы в белом. Но на полпути к цели ее испугал, замедлив продвижение, душераздирающий мужской крик:

— Армагеддон.

Крик прозвучал от колонны и в ту сторону из публики повернули головы еще несколько человек. Прямо у них на глазах дама в белом поднялась с места и зашвырнула что-то в зал. Ответ из зала последовал незамедлительно в виде выскочивших из-за колонны трех респектабельных, но агрессивных молодцев. Навстречу им через стол, заслоняя крыльями женщину, взметнулась огромная черная птица. Но опередив птицу, некто уже начал драку с молодцами.

Алиса же хотя и продолжала по инерции идти вперед, но шаги ее становились все неувереннее и короче. Драка, разрастаясь, вплотную подступила к Алисе и девушка уже попятилась назад, когда поймала на себе взгляд дамы в белом платье. Та вдруг устремилась к Алисе громогласно заявив:

— Иди сюда, шлюха, куда пошла.

А к этой даме наперерез кинулся здоровяк, пробасив:

— Стоять, стервь...

За спиной здоровяка, на толпу дерущихся, густо посыпались шелестящие голубые искры. Незаконченная фраза, хриплая на выдохе, застыла в воздухе:

— Электошокеры бл...

Лицо дамы в белом даже в гневе было обворожительным, она с ходу вцепилась двумя руками Алисе в волосы. Та попробовала оттолкнуть нападавшую, послышался треск одежды и декольте белого платья расползлось до подола. Подоспевший здоровяк потянул даму на себя, чем довершил ее полное до пояса оголение. В это время к ним подбежали еще двое мужчин, рядом сразу прозвучал громкий потрескивающий шелест и золотая пелена застила глаза Алисы и все звуки для нее зазвучали глухо, как из бочки.

Музыка, по возвращении к обычному звучанию, как будто мягко смикшировалась - Лагутенко запел следующую песню неожиданно сразу с середины и Алиса открыла глаза.

Девушка обнаружила себя лежащей на небольшом кожаном диване, головой на мягком подлокотнике. Рядом за большим квадратным столом сидела в неподвижной задумчивости черная птица, ее крылья безвольно свисали до пола. Далее за ней находился мужчина в белой сорочке и при галстуке, он беспокойно поглядывал в сторону центрального входа. А нападавшая на Алису дама, закутавшись в мужской пиджак, сидела в кресле, курила тонкую сигару и была вся увлечена происходящим на эстраде. Алиса одернула свою высоко задранную юбку и резко поднявшись, села.

— Оклемалась, — взглянув на Алису, констатировала мужским голосом незнакомая птица, — Как чувствуешь себя? Нормально?

— Да. Вроде да. — Не очень уверенно ответила Алиса, ощупывая “шишку” на затылке, — на голове только вот ссадина...

— Это ты о стул шандарахнуась, когда падала, — обернувшись, заговорила дама, — скажи, это же ты сидела рядом со мной за соседним столиком? А то нам тут охранник мозги пудрит - говорит, что этого мол не могло быть, что ты не посетитель, а журналистка.

— Журналист. А что, чем не похожа? — с открытым вызовом отозвалась Алиса.

— Судя по твоей наглости такое вполне возможно, хотя так же легко может статься, что ты проститутка. — Парировала выпад дама.

— Люба, Любаша, — с нежным укором заговорила птица, — Девочки, не ссорьтесь. Гера, налей вина... девушке. Выпьете? — обратилась птица к Алисе, — Как вас зовут?

Пока разгневанная Алиса выбирала кому и на какой вопрос сначала ответить, к птице подоспел с докладом молодой мужчина:

— Павел Степанович, те трое..., — мужчина кивнул головой в сторону молодцев усаживающихся за столик в отдалении, — приносят вам свои извинения за резкость форм изъяснения. Они друзья бизнесмены, бывшие спортсмены, один был в сборной страны по борьбе. А о людях из-за соседнего столика пока известно только то, что его зовут Артур, и сама парочка куда-то слиняла...

— Что и не рассчитались, — живо поинтересовалась дама.

— Рассчитались, он счет оплатил сразу после заказа. — Кратко прозвучал доклад.

— Ну ты давай, позови этих спортсменов к нам, — по барски распорядилась птица, — надо как-то загладить Любашину шалость. Как она их соусом приправила, а? А они ведь еще и тумаков понахватали.

— Да?! — возмутилась дама, — а кто нам загладит то, что меня всю залили вином и пивом и любимое платье порвали?

— Любовь Андреевна, мы прямо сейчас постараемся найти эту парочку, — пообещал докладавший.

— Ну и ладненько, зови спортсменов. — Прервала его птица, — А ты, - тут же обратилась птица к мужчине без пиджака, — иди, скажи администратору, что врача уже не надо, мы сами приведем девочку в полный порядок. Правда? — большие серо-голубые глаза на черноперой голове повернулись в сторону Алисы, гипнотически заворожив ее.

И она умиротворенно коротко ответила:

— Да.

— И манто мое из гардероба принеси, свою робу заберешь, — вдогонку мужчине в сорочке крикнула дама в пиджаке. — Эй, Гера, номерок на, возьми.

Алиса пригубила вина и дальнейшие события полетели в праздничном хороводе. Сначала ее настроение подняли молодцы принявшие приглашение птицы. Самый привлекательный из них, хлопнув по водочке вместе со всеми “за мир во всем мире”, обратился к девушке:

— Сестренка, как ты?

— Нормально, а что? — холодно отозвалась Алиса.

— Ты же двойной электроразряд схлопотала. Когда охранники ткнули шокеры в меня, то ток сразу прошел сначала на эту девушку..., — молодец кивнул в сторону дамы уже менявшей пиджак на белоснежное норковое манто и задержал на секунду на ней взгляд.

И та представилась:

— Люба.

— Виктор Кравцов. — Отрекомендовался молодец и сразу вернулся к разговору с Алисой. — Так вот, ток прошел через нас, как по проводникам и нам хоть бы хны, а ты была последней в цепи и поэтому перегорела, как электролампочка.

— Она еще и головой сильно ударилась, — с издевкой добавила дама в белом манто.

— У? — наигранно посочувствовал молодец. — Надо выпить за твое здоровье, сестренка. Тебя как звать?...

За столом мелькали новые лица, мужские и женские и все общались по-свойски. Смеялись, улюлюкали музыкантам и хлопали в ладоши. Потом на сцене появилась толпа стриптизерш с заразительными хореографическими постановками и Виктор увлек Алису в толпу публики танцующей перед эстрадой. Вскоре мимо пронесся гибридный херувим, вслед за ним появилась Юлька с вопросом:

— Ты домой едешь? Мы уходим.

— Девушка, оставайтесь с нами, — опередив Алису, ответил Юльке молодец, — сейчас я познакомлю вас с другом, замечательным парнягой, — и не дожидаясь согласия девушек, Виктор закричал в сторону стола. — Игорь, Игорь, иди сюда.

— Нет, я не могу, — растерялась Юлька и попятилась назад, — Алиса, ну так ты идешь?

— Может останешься, нет? — пробормотала, улыбаясь в эйфории, Алиса, — Тогда пока, до завтра.

И Юлька через мгновение растворилась в толпе.

Потом для посетительниц клуба объявили конкурс, где в качестве главного приза за лучшее раздевание фигурировала многолитровая бутылка виски. Дама в манто глядя прямо в глаза Алисе сразу поднялась с места, на что среагировала птица, грозно произнеся:

— Не дури, Любаша. Твоя премьера сегодня уже прошла успешно, под гром и молнии. Дай другим девочкам показать себя.

— Пятьсот баксов за минуту выступления - жалко, уплывет халява за другой стол какой-нибудь лохудре. — Медленно произнесла Люба, продолжая смотреть на Алису и вдруг будто случайно распахнула манто, оголив только для девушки свою великолепную грудь.

— Хорошо, пусть бутылка будет нашей. — Приняла вызов дамы Алиса и отправилась под восторги сотрапезников к сцене.

В итоге на эстраде оказалось семь конкурсанток. Присваивая им номера, организаторы развели по краям двух толстушек, молоденькая была очень аппетитная, другая в возрасте - шебутная и веселая, совсем не стеснялась своих цилюлитных складок, постоянно сотрясая ими. Пара сексуальных красавиц средних лет оказались по центру, вульгарно провоцируя друг друга, они разделись быстрее всех и продолжали танцевать уже совершено голыми. Обладательница же наибольшего бюста была длинной и худой, стыдливость к тому же заставляла ее прикрывать ладонями обнаженную грудь, что не позволило ей снять свою юбку. Самая-самая из конкуренток, хотя и рассыпала по плечам длинные льняные волосы, но все же при близком сравнении с Алисой явно проигрывала той по многим параметрам.

Разгоряченная дама в распахнутом манто находилась в первом ряду зрителей, верх ее порванного платья спал вниз, полностью открыв совершенство груди обрамленной белым мехом. Взгляд дамы был прикован к Алисе, а та неспешно сняв кофточку потрясла бюстом, немного покрутила попой спуская юбочку и оставшись в одних трусиках, провела пару раз бюстгальтером между ног не коснувшись их.

— Семерочка - богиня! — громко выкрикнула дама по окончанию выступления.

И вскоре половина зала вторила ей: “Седьмая. Семь. Семерка...”.

У улыбающейся Алисы от этих криков почему-то навернулись слезы. Она наклонилась и подбирая с пола одежду, нашла пару подброшенных кем-то денежных купюр.

Помогая принять приз, Виктор вскочил на помост и принялся демонстрировать на всеобщее обозрение огромный призовой бутыль в поднятых над Алисой руках. А девушка прощаясь со зрителями в последний раз на бис покрутила над головой руками с лифчиком.

Вскоре обессилившую Алису Виктор сопровождал от стола через толчею народа в гардероб. И затем уже в плаще, выйдя из одной из кабинок в дамской комнате, Алиса весело поприветствовала свое отражение в зеркале:

— Хелоу, колхоз.

На улице у открытой двери лимузина ежилась на ветру Люба, завидев вышедшую из клуба пару она крикнула:

— Номер семь, тебя ждем, иди скорее, садись со мной.

— Ты как? — спросил Алису Виктор, — Едем с ними?

— Угу. — Буркнула та и вдруг вспомнила о призе, — А где виски, мы что всю бутылку прикончили? — и, подойдя к Любе, Алиса пожаловалась, — а я забыла свою награду и ни кто мне не напомнил...

— Садись, голуба, садись. Она ждет тебя давно в машине, наш водитель принес.

Неподалеку на тротуаре, переминаясь с ноги на ногу, маячила долговязая мужская фигура в длинном пальто. Фигура было двинулась в сторону Алисы, но остановилась, продолжая со стороны наблюдать за тем, как статный мужчина, сопровождавший девушку, усадил ее в машину. Далее сопровождающий заглянув внутрь салона, захлопнул снаружи дверь, быстро заскочил в соседнюю иномарку на пассажирское место и картеж автомобилей тут же тронулся с места.

Ветер трепал волосы на голове Алисы, а девушка в свою очередь, кривляя губы, с видимым наслаждением вдыхала от его потоков.

Она стояла в свете прожектора на самом краю обрыва. Далеко внизу бусинками фонарей подрагивала светящаяся паутина улиц. Отблески городских огней проявляли в ночном небе лохмотья пробегающих облаков, в их разрывах иногда оголялась какая-то волокнистая вязь, почти прозрачная и выдаваемая в основном только искажением звезд при малейшем движении...

Резкие хлопки раздались совсем рядом, потом чуть поодаль. Алиса оглянулась на веселую сутолоку людей и автомобилей, сменявших друг друга на стоянке...

Пустые бутылки из под шампанского, вскоре после залпов, полетели вниз на уже плотно усеянный блестками стекла каменистый склон смотровой площадки.

Виктор подошел сзади, держа в каждой руке по стаканчику с шампанским и обнял девушку за плечи.

— Выпьем за нас. — Тихо прошептал он на ухо Алисе.

— Ты так вкусно пахнешь, — Алиса потерлась носом о щеку Виктора, — Люба нас в гости пригласила. Поедешь?

Дальше последовали поцелуи на заднем сидении в авто, стремительный танец осенних листьев на проселке за впереди идущей машиной, огромный загородный особняк, ламбада перед пылающим в камине пламенем.

Утром в сауне, сидя на деревянном полке, Алиса рассматривала, укрывавшую свою наготу короткой простынкой, Любу. Та, при отсутствии грима на лице, оказалась совсем молоденькой девушкой.

Люба откровенничала, поглядывая сквозь стеклянную дверь в сторону редких всплесков воды в плавательном бассейне:

— Когда я жила до него, я не совершала ни чего безумного, доучилась до третьего курса мединститута, а в конце шестого семестра Пашу доставили к нам в клинику... Мне кажется он может все и даже управлять страной, если захочет, но ему самому совсем ни чего не надо. Вот я и пробую хоть как-то его расшевелить.

— А кто он вообще такой?

— У него здесь официальный статус. Представитель правительства в вашем регионе, курирует экономику и прочее. Мы конечно давно могли бы вернуться столицу, но он, пока, не может прийти в себя после трагедии четырехлетней давности. Тут работа спокойнее, пусть еще поднакопит сил.

Алиса согласилась:

— Он птица, которая тащит свои крылья по земле...

— Кто тебе успел рассказать? Он сам? Когда? — внезапно нервозно взвинтилась Люба.

— О чем?

— О его болезни. — Голос Любы звучал с нарастающей злостью.

— Ни кто не говорил. А чем он болеет?

— А откуда ты узнала об этих чертовых сломанных крыльях?

— Я так его вижу. — Растерявшись призналась Алиса.

— Это что, типа твой художественный образ, да?

— Да, конечно. Метафора. — С готовностью приняла подсказку девушка. — А что?

— Ладно, верю. — Напряжение чуть спало с Любы, — Да и некогда вам было уединяться.

— В смысле?

— В смысле, ну, во-первых, после драки ты прибилась к нам по его инициативе, а во-вторых, при сексе Паша может внезапно охладеть, мотивируя это тем, что ему мешают обломки крыльев. Вот и все смыслы. Поняла? Ладно, идем, пора перекусить.

О Викторе, о новом вчерашнем знакомом, девушки вспомнили позже, когда уже находились в огромном шумном супермаркете. Они сидели друг к другу лицом за столиком недалеко от барной стойки. Стулья по бокам стола были загромождены, один пакетами с покупками, другой - верхней одеждой девушек.

Куски пиццы, картофель “фри”, початые бутылки с пивом, стаканы окрашенные светло-зеленым и розовым коктейлями, коньячные и ликерные рюмки громоздились на столешне.

— У них, видимо, не принято убирать во время еды. — Пробурчала, оглядываясь по сторонам, Люба и без паузы перешла к следующей теме, — Как тебе твой Витек, со стороны он даже очень ничего.

— Смутно помню. Утром он пробовал меня разбудить, но потом куда-то испарился. Ни адреса, ни телефона.

— Машина пришла за ним в пол одиннадцатого. Охрана сказала. Да ты не волнуйся, он тебя найдет. Ты сладкая девочка.

Тут же запрыгал среди посуды телефон Алисы, она подхватила трубку со стола:

— Кто? Виктор? Привет.

— Он? — спросила Люба и получив утвердительный ответ, самодовольно улыбнулась. — Богатым будет.

— Ты не ругай меня, — звучал мужской голос из телефона, — за беспардонность. Без спросу залез в твою трубку и скинул себе твой номер. Когда уходил, ты не просыпалась, ну, ни как...

Отошедшая от девушек официантка оставила на столе только две пивные бутылки, да тарелку с остатками еды. Люба говорила как-то отстранено, совершено не беспокоясь слушают ли ее:

— ...когда наступают приступы меланхолии, Паша курит по ночам, диски достает со странной музыкой и громко врубает, Вэйтц его любимый исполнитель, бормочет одно и тоже: “Баста отлетал, все, я так больше не смогу”. Он сам всегда минует все опасности, но не его окружение. Его бывшая ушла после того теракта, не захотела дальше опасаться за жизнь ребенка. Он тогда и попал ко мне в клинику с нервным расстройством с этими “обломанными крыльями”, а Герасимов, его зам по прежней работе, с тремя осколочными в хирургию и еще у них было много трупов из отдела. — Люба прервала рассказ, а потом спросила, — К нам поедем?

— Нет, все, я домой. В понедельник у меня четыре ленты. Первые две - специальность, пропускать нельзя.

 

 

Следующим днем в фойе университета Юля с озабоченным видом подошла к Алисе и начала беседу даже не поздоровавшись:

— Зацепила ты чем-то нашего Вадьку, надоедает второй день, номер твоего телефона просит.

— Какого Вадьку? — удивилась Алиса.

— Телеоператора.

— А этот смешной птенчик в клубе. — Вспомнила девушка.

— Не много ли ты о себе думаешь? — возмутилась уязвленная чем-то Юля.— Ну так что, не давать телефон?

— Дай, дай. Только успокойся ты.

— Хорошо. — Ответила Юля и сразу отвернувшись пошла прочь. На что Алиса хмыкнув, пожала плечами.