Глава 9. УРОКИ ПОЛИТЭКОНОМИИ
Сдвоенная остекленная дверь из прихожей приоткрылась, сухонькая старушка - бабушка Алисы заглянула в зал своей квартирки. Не переступая порог, она участливо пробормотала:
— Девоньки, все не переговорите. Мужики поели, ваш ужин в тарелках остынет.
Алиса смиренно сидевшая подле матери подняла на бабушку глаза и беззвучно вытянула губы “трубочкой”.
— Найди себе богатого мужа. — Тихо прошипела Алисе мать, подымаясь с дивана, — Ты уже все соки из меня выпила. — И уже повернувшись к старушке произнесла отчетливо, — Сейчас, мама, идем, через минуту.
Старушка исчезла опять, а Алиса слабо возразила матери:
— Мне нужны всего лишь новые сапоги, я же не прошусь с вами в Париж. Хотя вы даже Димку с собой тащите, а это наверно на пар десять сапог.
— Знаешь, что? Совесть имей. Сколько на тебя в этом году потратили: и на выпускной, и на поступление, дубленочку новую купили, и так всякого разного шмотья, и телефон. А мы с Витей собрали первый раз на поездку всей семьей...
— А я значит уже не твоя семья?
— Не прикапывайся к словам, ты понимаешь о чем я. Он с сыном даже на море не ездил, в отличие от нас с тобой.
— Мне просто в старых сапогах стыдно ходить.
— У меня денег впритык, даже у соседей заняла на всякий случай. Если останутся куплю тебе обувь там.
— Конечно, останутся у тебя, можно подумать.
— Продайте инвалидную коляску деда - новая, импортная. Пылится в доме второй год, он так ни разу и не успел выехать в ней на улицу.
— Для бабули это память, сама предложи ей, я постоянно и так ее пенсию дербаню.
— Да, Алиска, пора тебе замуж, потребности твои растут, а я тоже надеялась успеть немножко пожить для себя. Ты пока молодая, да глупая бери парня побогаче.
— Что же ты запрещала встречаться с Артуром?
— Рано тебе было еще и вообще он какой-то не такой.
— Откуда ты знаешь какой он?
— Виделась с ним.
— Да? И что?
— Сказала, чтоб нашел дырку в заборе и забил свой сучок туда, иначе устрою ему общественный резонанс, а он тебя сразу начал выгораживать.
— Ах так. Так это все ты.., поэтому он и пропал. Спасибо мама, а если это была любовь?
— Не глупи, прямо он меня испугался. Просто, таких малолеток как ты у него еще не одна.
— Хорошо, мама, хватит, я все уже поняла.
Еще цедился сквозь огромное без единой шторы окно синий сгущавшийся свет. В комнате он перемешивался с яркими красками, щедро плещущими с гигантского плазменного монитора. Цветные пятна плясали на совершенно голых высоких стенах, а среди них на огромной не застеленной кровати полулежала Алиса в мужской рубахе на голое тело. Она, откусывая круассан, старалась не проронить ни крошки мимо небольшого подноса из серого пластика. А еще, держа в левой руке на весу большую белую кружку, девушка изредка припадала к ней губам.
В комнату вошел Виктор Кравцов, ухажер Алисы с концерта в ночном клубе. Он тоже, как и она, был в расстегнутой мужской сорочке и плавках. Оставив перед девушкой тарелку с пачкой сигарет и зажигалкой, он принялся натягивать брюки. И уже заправляя в них рубаху, Виктор ласково пробасил:
— Киска, немножко поторапливайся. Минут через пятнадцать уже выходим.
— Почему? — Удивилась Алиса.
— Поедем, поужинаем. И дела еще есть кое, какие.
Пороша выбелила все дороги и тротуары. Затененные стекла автомобиля покрылись каплями от ее таяния. Пробегающий за окнами ночной город был по щенячьи беззаботен и трогателен.
У кафе, куда подъехали Алиса с Виктором, их ждали. Из двух машин с такими же темными окнами выскочили трое молодцев и столпились перед прибывшим автомобилем, радостно щурясь в свете фар.
— Побудь здесь. — Потушив фары, буркнул спутнице Виктор и вскоре уже на улице дружески пожимал руки встречающих.
Откуда-то из темноты возникла еще троица грузных мужчин. Но к ним Виктор был настроен явно недружелюбно. Не поприветствовав пришедших, он принял пакет от одного из них и начал перед лицом того возбужденно размахивать рукой. Алиса, прислушиваясь к голосу Виктора, приглушила музыку и пошире открыла окно:
— ...ты, кондом набитый кашей, закрой свой хлебальник, сюда слушай. Завтра у большого концертного зала в час. Привезешь остальное с неустойкой...
— С какой неу...? — прозвучал неразборчиво испуганный голос.
— Ты что тупой? Ты всю сумму должен был привезти, так? Мы что даром за тобой кататься будем? К тому же деньги сегодня должны были уйти в дело. Ты создал нам проблемы. Да ты не дрейфь! Добавишь один процент от общей суммы за день просрочки. Давай до завтра, там и расписку назад получишь.
— Вы хотя бы отметьте..., что деньги-то я...
— Лады, пойдем в машину. Ты один, а эти двое пусть тут ждут.
Большая часть мужчин вслед за Виктором тронулась куда-то влево, оставив на прежнем месте группку из двух пришедших последними и одного встречающего. Они стояли напротив друг друга и молчали. И Алиса закрыла свое окно от залетавших с улицы снежинок.
Вскоре к группе вернулся грузный мужчина и тут же троица в полном составе опять канула в темноту.
Виктор напугал Алису, внезапно распахнув дверь с ее стороны. Широко улыбаясь, он подал девушке руку:
— Пойдем.
Уже в кафе трапезничая и слушая разухабистого исполнителя шансона, Алиса спросила своего спутника:
— Ты бандит?
Виктор, продолжая улыбаться, промолчал, только изумленно вскинул вверх брови. На что Алиса, глотнув из высокого стакана, принялась излагать по теме свои рассуждения:
— Хотя нет, для уголовника ты слишком дисциплинирован - вот не пьешь совсем за рулем, пунктуален, с дамами галантен за редкими исключениями, галстуки любишь носить... Ты какой-нибудь крутой бизнесмен?
— Нет, я служащий, топ-менеджер.
— В какой области?
— В разных, раньше в основном занимался металлами, теперь больше животноводством. Хобби у меня мясные деликатесы. Но сейчас в перспективе рассматриваю партнерство в бизнесе энергоресурсов, в том числе нефть, трубопроводы.
— Широкий у тебя профиль. Образованный сильно? Сколько твой айкью?
— Высокий, но не супер, за сто пятьдесят.
— Ого! — проговорила с легкой иронией захмелевшая Алиса.
— Но не это главное, для меня ключ успеха - в жизненном принципе: veni, vidi, vici - пришел, узрел и победил, а начинать надо с себя...
— А, это лозунг на пачке “мальборо”, — перебила Виктора Алиса, — мне кто-то уже это переводил...
— Ну, вообще-то эта фраза появилась задолго до пачек с “мальборо”. — Смолкнув, Виктор в очередной раз ответил кивком головы на приветствие одного из посетителей ресторана.
— Ты здесь популярен. — Отметила Алиса.
Виктор же подымаясь со стула, произнес:
— Я оставлю тебя на пару минут, извини.
Сидя за столом в одиночестве, Алиса от нечего делать, принялась рассматривать разношерстную публику кафе. Почти все пребывали здесь в приличном подпитии и общались между собой довольно шумно. На танцующих же вообще было трудно смотреть без улыбки: многие из них несуразно топтались на месте, а некоторые демонстрировали пошлую эротику. Неожиданно Алиса заметила невдалеке некоторое беспокойство официанта. Шаря глазами по сторонам, он боком подобрался к соседнему столу и оставив на нем пару папиросок, быстро ретировался. Две парочки, сидевшие за тем столом, восприняли происшедшее с энтузиазмом и сразу раскурив папироску пустили ее между собой по кругу.
Вернувшегося Виктора Алиса спросила, сладостно втягивая носом воздух:
— Чувствуешь чем пахнет?
— Анашой. — совершенно спокойно ответил Виктор.
— Давай возьмем косячок. Белобрысенький официант продает. Вот видишь, как девочкам уже весело. — Отреагировала Алиса на смех из-за соседнего стола.
— Эти мармулетки только за тем и есть, чтоб было, кого иметь на заднем сидении в машине. Хорошим девочкам, как ты, шмаль ни к чему. Ты же у меня хорошая девочка?
— Наверное, хорошая, но с чего ты взял, что я уже твоя?
— А что разве не так? Наивный же я.
— Да что от травки будет? Тем более с одного раза.
— Не скажи. Лиха беда - начало. Я многих так терял - один раз и на Кавказ. А там потом знаешь... потом не бывает бывших наркоманов, бывших проституток и стукачей. Соскочить с многих вещей практически невозможно. Знаешь, например, кто такой бывший вор? Либо покойник, либо “опущенный”.
— Суров ты. Грустно будет твоей жене.
— Скорее непросто. Два развода уже оформил и сейчас снова, как птица в полете.
— Тогда закажи мне что-нибудь покрепче, я выпью за твои искушенные крылья.
— Мне кажется, королева, тебе уже достаточно. Публика на нас смотрит, держи марку. — Спокойно изъяснился Виктор.
— Да хрен с ней, с публикой. Если тебя жаба давит, то у меня есть деньги.
— Нет. “Хрен с ней” ты будешь делать потом, уже без меня и в другом месте.
— Хорошо. Я пошла. — С готовностью поднялась со стула Алиса.
— Ну, бляха-муха, куда ты.— Виктор сорвался с места вслед за девушкой, — Ну, хорошо, подожди, давай я тебя отвезу.
— Нет. В другом месте я хочу побыть одна без тебя. Отстань, а то я закричу.
Наскоро одевшись в гардеробе, Алиса выбежала на улицу. Следом за ней, в пяти шагах, поспешал Виктор, запахиваясь в пальтишко.
— Что такое случилось? Давай поговорим. — Уговаривал парень, черпая черными лакированными туфлями свежий снег. Но девушка уходила, будто не слышала его.
Запрыгнув в такси, Алиса захлопнула дверь и почти закричала водителю:
— Все, домой быстро поехали.
— А где вы живете? — трогая машину с места, спросил пожилой мужчина
— Что? — возмутилась Алиса, провожая взглядом оставшегося на дороге Виктора.
— Понял - не мое собачье дело. Но вы только заранее говорите, где влево, где вправо.
— Ой, — рассмеялась пассажирка, — давайте на улицу Горького.
Но вот, в конце концов и чертова серая птица, да та самая, с которой девочка впервые заговорила в своем поселке на берегу реки. Она проявилась внезапно в оттепель, сырым ветреным днем, во второй его половине.
Сначала, когда Алиса шла по центру города, впереди по ходу ее движения замаячила среди голов прохожих, словно поплавок, серая птичья голова. Девушка попробовала настигнуть ее, но вскоре окончательно потеряла из виду. Погуляв еще немного по многолюдным улицам, Алиса остановилась на автобусной остановке и достала телефонную трубку. Но тут, какой-то придурок подъехал на ярко-красной двухдверной машине, на такой низкой, плоской и широкой, и начал подавать кому-то звуковые сигналы. Алиса, прислушиваясь к телефонным гудкам, отвернулась и пошагала прочь. Но машина, взревев, тронулась вслед за ней. Девушка оглянулась и увидела за лобовым стеклом серую птицу. А та закричала на всю улицу в мегафон:
— Ну, и долго ты будешь мне звонить, Алиса?
Через минуту, проглотив девушку с остановки, красная двухдверка стремительно маневрировала между автотранспортными средствами ползущими по дороге. И Алиса, в каком-то космическом кресле приноровившись к резким поворотам и ускорениям, вскоре спросила:
— Где ты взял этого монстра?
— Феррари? — птица удивленно посмотрела на Алису. — Ну, где взял, где взял. Ты же знаешь ответ - люди подогнали. Ты лучше скажи, чем тебя развлечь.
Девушка промолвила, пожав плечами:
— У птиц есть какие-нибудь специфические развлечения?
— Сумеречная волна. Она подымается с Солнечным закатом, бесконечное количество раз огибая Землю. И если сможешь скинуть балласт, тебя подхватит ее набегающий гребень, и там исчезает всякая привязь, и мы, скользя по волне, радуемся свободе, как отпущенные с поводков домашние псы. Для человечков это почти недоступно.
В ответ Алиса, зло сверкнув глазами, произнесла:
— Знаешь, что многие художники абстракционисты пили только абсент? Срочно, прямо сейчас, хочу попробовать...
— Почему срочно?
— Проверю, вдруг твою абстракцию перекроет какая-нибудь другая и ты может быть наконец растворишься под ней навсегда.
— Вообще-то в потреблении абсента есть некоторые традиции, — Невозмутимо произнесла птица, — я знаю место, где их соблюдают и там этот напиток не только пьют, но и курят. Хочешь, рванем туда?
— Еще спрашиваешь. Погнали.
У дверей заведения их встретил привратник в наряде участника корриды и не только он, здесь вся прислуга была в национальных испанских костюмах. На внутренних стенах повсеместно сверкало холодное оружие; красными ткаными коврами были застелены полы и даже в обширном центральном зале наполовину, до танцевального пяточка у эстрады; столы же, изрядная их часть, отделялись друг от друга высокими декоративными ширмами. Приятный праздничный гул издавала многочисленная дорогая публика.
Подбежавший официант проводил парочку к свободному столу и предложил меню. Алису ассортимент продуктов не заинтересовал, но зато она во все глаза следила за посетителями. Наибольший интерес у нее пробудила молодая высокая блондинка в декольтированном платье. Будто новогодняя елка, увешенная драгоценными украшениями, она слепила глаза, точно десятки минифотовспышек.
— Какое шикарное сборище, — не смогла сдержать восхищения Алиса.
— Из здесь присутствующих мало кто хорошо кончит. — Сухо изрекла птица.
— И хочешь сказать та прелестница тоже.
— Да.
— Пессимист ты тоскливый, — улыбнулась девушка.
Артур, отодвинув меню, слегка обернулся к официанту, тот, наклонившись глубже, замер в ожидании заказа.
— Не могли бы вы проконсультировать нас по поводу курения абсента? Мы новички в этом деле.
— Я позову хозяина, такие консультации его привилегия. А сейчас Вы мне не скажите что выбрали из еды?
— Что-нибудь фирменное не из птицы и еще сыр, овощи, легкий аперитив, черный виноград. На двоих. — Отпустил официанта Артур.
— Ой, слушай, — вдруг вспомнила Алиса, — а каким это я манером попала на днях на один и тот же концерт Лагутенко, ну, на тот самый, на котором мы были с тобой еще летом в Москве?
— Мы просто на этом концерте и тогда были.
— Как это?
— Дежавю - экскурсии во времени и в пространстве. Хочешь увидеть из будущего этой твоей красотки какое-нибудь значимое событие.
— Что, прямо сейчас?
— Ага. Вот смотри, сейчас у них за столом разливают вино, мужчина готовиться произнести тост, после тоста красотка поднесет к губам фужер, он у нее точно такой же, как и твой на столе, из него она начнет пить шампанское. Постарайся представить себе все это очень реально, как будто ты это она. Получается?
— Ну, да.
— Эта, воображаемая тобой ситуация и есть будущее. Где оно сейчас находится?
— Как где? В моей голове.
— Правильно, это некий сгусток мыслей в центре головы. Попробуй этот сгусток переместить из центра головы вверх сантиметров на тридцать и еще немного назад и чуть влево. Получилось?
— Вроде бы да.
— Оставь сгусток там, а сама вернись ко мне. Вернулась? Ощущаешь сгусток там, где ты его оставила?
— Да, но это как-то странно все, неестественно, — усмехнулась Алиса.
— Не отвлекайся, мужчина уже заканчивает здравицу. Сделай глубокий вдох и задержи дыхание. Сейчас реально девушка начнет пить, внимательно следи, когда она поднесет фужер к губам, тут же перемести опять все свои мысли в сгусток над головой, ощути его и только после этого начинай дышать. И не бойся ни чего, я буду рядом...
Тут же возникший гул резко усилился до негромкого хлопка, а вслед за ним Алиса реально увидела дно фужера и вдруг разом сменилась вся картинка окружающей ее реальности. Алиса очутилась в необычайно длинном автомобиле. Светящиеся витрины мелькали за окнами и все рекламные надписи были на чужом языке. Густой воздух колыхала музыка - приятный мужской голос исполнял романтичную песню в сопровождении эстрадного оркестра.
Помимо водителя в салоне лимузина находились еще трое мужчин и одна молоденькая девушка, все в дорогих вечерних костюмах. Красивое лицо, сидевшего напротив незнакомца, приковало взгляд Алисы, но совсем рядом над ухом проскрипел шепот другого ее спутника:
— Начинай, долго ждать?
Обернувшись на этот оклик, Алиса узрела перед собой лысоватый череп с устремленными на нее маленькими глазками, острый нос и пухлые бритые щеки. Не своим голосом она отозвалась:
— Борис, ну давай не сейчас. Почему обязательно это надо делать при посторонних? Боря, пожалуйста.
— Ты кого стесняешься? Этого янки или сопляка лягушатника. Все прекращай базар. — Рука мужчины скользнула по спине собеседницы под плечо и болезненно сдавила пышный дамский бюст.
Покорившись, девушка протянула вперед свою узкую ладонь с длинными пальцами, унизанными кольцами в бриллиантах, достала из барной стойки салфетку, медленно вытерла помаду с губ, сдвинула рукой на затылок свою шляпку и склонилась к замку-молнии на брюках говорившего с ней мужчины.
Повторный хлопок прозвучал в чуть иной тональности. Алиса, вернувшись за стол к птице, махнула несколько раз ресницами и обиженно произнесла:
— Вот, скотство....
— Что именно? — поинтересовалась птица.
— Мужики уроды. Я хотела сопротивляться, но не смогла, еще бы чуть-чуть и все. Почему?
— Ее сдерживают путы - шик, блеск и кокаин.
— Да я не про нее, я про тебя. Ничего себе “значимое событие” устроил..., — Алиса оборвала себя на полуслове и обернулась на звяканье стекла, наконец заметив, что они не одни. Справа от нее находился рослый красавец-блондин, возраста непонятного и в принципе не имеющего для красавца ни какого значения. Улыбнувшись Алисе, он аристократически манерно начинал колдовать над огромными фужерами.
— Абсент? — удивилась Алиса, глядя на прозрачную жидкость разлитую в два из четырех бокалов стоявших рядом.
— Да, — улыбнулся в ответ красавец, доставая огромную спичку из коробка.
— Почему не синий? У Гогена с Ван Гогом он синий и в магазине, я видела, он тоже синий.
— Этот самый лучший.
Девушка с сомнением взглянула на птицу, но та утвердительно кивнула головой.
— Я приготовил вам две порции, — начал инструктировать красавец, раздавая согнутые по гофре коктельные соломинки, — но советую начать поочередно, с одной порции на двоих. Вы не против?
— Ни сколько, — согласился Артур и инструктаж продолжился.
— Кавалера я попрошу взять ножкой вверх один пустой бокал и соломинки тоже переверните короткой частью вниз, — вслед за сказанным красавец зажег спичку и наклонив бокал с абсентом, прикоснулся пламенем к жидкости. И та занялась ровным голубым огнем высотой в сантиметр.
Респектабельный инструктор, засуетившись, произнес несколько торопливо:
— Накройте, неплотно накройте пламя, быстрее, вторым бокалом и из него вдыхайте испарения абсента через трубки.
Артур, а вслед за ним и Алиса припали к соломинкам. Красавец же теперь уже спокойно завершал руководство процессом:
— Курить можно до тех пор, пока абсент не потухнет, в принципе потом можно его выпить. Со второй порцией думаю, вы справитесь сами. Желаю приятного время препровождения. — Красавец откланялся и удалился.
Птица и Алиса сидели уткнувшись голова к голове.
— Ну как? — птица первой нарушила молчание.
— Прикольно, вкус сладковатый.
— А как абстрактные видения.
— Только пока подрагивает слегка все вокруг. Во, и все белое чуть заискрилось, и что-то сиреневое снизу от пола клубится. У тебя тоже самое?
— Нет. Я вижу как черти красные вокруг тебя засуетились.
— Кончай пугать. — Обиделась девушка.
— Как хочешь.
Через пару мгновений Алиса снова прервала молчание:
— Прикольный этот директор, да? Ему бы в кино сниматься, да? Такой обалденный, что хоть молись на него.
— Да? — наигранно удивилась птица.
— Да, да. Не дразнись. А ему наверно легко живется, а?
— Не очень - жена дура.
— А что не бросит ее? — умиленно улыбалась чему-то Алиса.
— Красивая очень, любит. Приехал сюда за ней из Италии.
— Итальянец? А говорит без акцента.
— Нет, он русский. Потомок эмигрантов - недобитых аристократов. А она из большой пролетарской семьи. Мать с завода сократили, та и решила спекульнуть, заняла денег и поехала с дочкой за кордон. Дело прогорело, зато жениха заманили сюда. Чужой он для ее семейки - слишком образованный и чистоплюй, одним словом буржуй. Хочешь понаблюдать классовую борьбу в России на современном историческом этапе?
— Давай. — Согласилась ухмыльнувшись девушка.
— Курни еще раз абсента и закрой глаза. Вот так. Собери все мысли снова в темный сгусток в центре головы. А теперь вспомни аристократа, область этих воспоминаний чуть ниже сгустка, перемести сгусток в область воспоминаний, вниз. Совмести их, а потом отпусти вверх...,— и голос птицы ослабевая растворился в темноте.
Всем телом ощущая болтанку, Алиса очнулась в каком-то тесном и полутемном пространстве. Она, опутанная скотчем, лежала на боку, белый режущий глаза свет полосовал овальную щель над головой. Рядом слышалось чье-то сопенье и хруст веток под чьими-то ногами. Алису неожиданно подбросило вверх и тут же чей-то хрипловатый голос стал оправдываться:
— Е мое, не видно ни хрена, в траве пеньки.
В ответ Алиса стала бить коленями в окружавшие ее металлические стенки и они, качнувшись, грохнулись оземь вместе с ней. Алиса диким зверем зарычала сквозь скотч.
Снаружи второй незнакомый голос пробасил:
— О, блин.
В ответ ему захрипел первый:
— Очухался, трепыхается. Хорошо, что хоть связали. Во, прыгает гад, бочка ходуном ходит, как теперь нести-то? Надо было его удавить.
— Ну и давил бы, что ж ты не захотел руки марать, чистоплюй?
— А ты сам-то, чем лучше? Ладно, не долго попрыгунчику осталось. До берега метров тридцать? Давай, покатим - быстрей будет, разворачивай тару.
Алиса начала колотиться о стенки, внутри вращающегося цилиндра и глухо застонала.
— Бедолага рано очнулся, — сопел натужено бас, — Прописали мы родственничка прямо, как грека Диогена и все из-за гребанного бабла.
— Да что ты, что ты? Знаешь сколько таких Диогенов по рекам расселено? По статистике несколько тысяч народу в год исчезает. А где концы? А концы в воду - гласит русская мудрость. Бочка же самая удобная тара, ее со дна ни что не зацепит, ни сеть, ни багор, ни крючок, даже драга и та не подымет. Все шито - крыто, и овцы тихи, и волки целы.
— Ленке надо будет доляху отстегнуть. — Просопел бас с вызовом.
— Да ей и так все его барахло остается.
— Эй, нельзя сеструху обижать, он собирался точилу ей с этих бабок брать, за двадцатку баков.
— Ну, ладно, сердобольный, — съехидничал хрипатый, — ладно согласен. Да только догадается она тогда, что это мы его...
Неожиданно бочка полетела по воздуху и Алиса еще успела приметить сквозь большую пробоину в днище какие-то далекие огни и блики света размазанные по волнам. Потом раздался шлепок о воду и жидкость со всех сторон через дыры стала заливать Алису. Ее же тело, извиваясь, тщетно старалось прорвать, продавить сковывающую тесноту. Вскоре бочка полностью наполнившись, заскользила в глубину. Алиса до предела сил вдавила правую часть лица с вытаращенным глазом в пробоину, в сторону луны играющей своими формами на изгибах волн, но та, быстро удаляясь, тускнела, тускнела и погасла совсем.
Внезапный поток света ослепил задыхающуюся Алису.
— Ну, ну, ну, успокойся, все кончилось, — нашептывала птица, укрывая крылом плечи девушки, — Это всего лишь, как кино в стиле сюрреализма. Ты же хотела абстракций.
А та сидела за столом, комкая руками скатерть, слезы катились из девичьих широко открытых глаз.
— Там так одиноко, жалко его. Давай его спасем. — Предложила Алиса.
— Знаешь, когда в садах созревают плоды, фрукты валяться на землю от самого ничтожнейшего прикосновения ветерка и невозможно сохранить на ветвях даже самые прекрасные из них. А если это и можно было бы сделать, например, остановить время, то сады ни когда не зацвели бы вновь. Ну не плачь, я тебе подарок приготовил.
— Какой? Снова с заподлянкой? — девушка шмыгнула носом.
— Ты, мне помнится, просила нечто для самозащиты. — Птица вытащила из перьев на груди узкий изящный футлярчик длинной сантиметров двадцать пять и сразу открыла его. Внутри на красной шелковой обивке покоился нож-стилет с оранжевым лезвием и с белой костяной ручкой. — Еще совсем недавно, каких-то две тысячи лет назад, он принадлежал одной юной принцессе. Однажды из-за дальних гор несметные полчища кровожадного властителя хлынули на ее небольшое царство. Силы были неравными и в ночь перед последним предрешенным сражением принцесса пришла во вражеский лагерь с мольбой о пощаде для себя и отдалась верховному полководцу. Но когда тот, овладев ей несколько раз подряд, уснул, принцесса достала спрятанный в поясе нож и погубила злодея. Разъяренные воины порвали ее на мелкие части, но не решились без предводителя продолжить поход и вернулись домой. Вот так с помощью этого ножа был спасен целый народ и нож после того случая стал обладать сверхъестественной силой. Что ты улыбаешься, что здесь смешного?
— Ты прямо надулся весь, артистично рассказываешь.
— Ладно тебе. Только ты с ним поосторожнее, малейшие травмы от него почти не излечимы, даже для меня. Пользоваться им очень просто. Берешь его в обе руки, представляешь себе умозрительно любую часть тела врага и укалываешь ее кончиком ножа и сверхсила довершит все остальное, где бы враг ни был. — Птица, захлопнув коробочку, передала ее Алисе, — Пожалуйста, будь с ним аккуратней, не порань себя.
— Ну, блин. — Промолвила Алиса, убирая коробочку на самое дно сумочки.— Я его уже боюсь.
— Обмоем подарок? — предложила птица, — Жахнем еще раз по абсенту?