Она сидела на диване, маленькая, всклокоченная. Седые волосы перепутались с крашеными белыми. Мы отчитывали ее как школьницу. Она неумело защищалась:
-Я могу. Я могу. Я одну женщину вылечила. Она раньше сесть не могла на диван, ноги не сгибались, а теперь садится.
Говоря это, Зина пыталась изобразить для пущей убедительности то, как эта женщина садилась на диван раньше, опираясь руками- попа кверху, перекатываясь через бок и сейчас, после ее Зининого лечения- ровненько как солдатик, ножки согнуты в коленях и хлоп-села.
-Я могу, я могу…
-Конечно, можешь. Кто бы сомневался?- сказала я строго.
Стела только улыбалась. Зина сидела между нами как между двумя огнями.
-Зина, ты так странно выглядишь, как немецкий парашютист в каске,- рассмеялась Стела.
-И когда немецкие захватчики напали на наш город…-громко раздалось за стенкой.
Я вышла в соседнюю комнату и выключила телевизор.
-Каска с крестом, а оттуда торчат большие уши, - без стеснения продолжала Стела.
Зина нахохлилась как воробей-перестарок:
-Стел, ну я, правда, могу. Я вот нескольким женщинам помогла забеременеть, все спайки в животах у них размяла.
-А ты не думала, что, может быть, не зря у этих женщин не было детей? Раз бог их им не дал, значит, как-то они неправильно живут. Чтобы родить детей, они должны были изменить свою жизнь, а они не изменили. Ты уверена, что они родили хороших детей?
-Да я понимаю, -опустила взгляд в пол Зина.
-Да, да, - поддакнула я, - я помню эту историю. Та женщина чуть ли не в ногах у Зины валялась, просила помочь ее дочери забеременеть. Дочь забеременела, родила. А потом, когда Зина попросила у этой женщины в долг мешок сахара, та ей отказала.
Зина еще ниже опустила глаза в пол. На ее ногах были надеты болоньевые, спортивные штаны, сверху ученическая трикотажная кофта на молнии. Зина носила маленький размер одежды и обуви. Ее крохотные сапожки круглыми черными носиками выглядывали из прихожей.
-Зина, сколько раз тебе говорили, НЕЛЬЗЯ ПОМОГАТЬ ТЕЛУ ТОЛЬКО ДУШЕ, - повторила я сурово, чуть ли не вдавливая Зину потоком слов в диван.
-Она небось их еще и жалеет, - добавила Стела.
-Конечно, жалеет и потому все их болячки на себя берет. А потом очищается молитвой, - наступала я.
-Мика, но если я не прочитаю Отче Наш, я заболею, - жалобно отбилась Зина.
-Зина, сколько раз тебе можно говорить, что Отче Наш читается в крайних случаях. Эта молитва все равно как стоп-кран в поезде. Когда чувствуешь, что едешь не туда, и надо срочно останавливаться, а с машинистом не успеваешь договориться. А ты Зина всегда дергаешь этот стоп-кран. Сколько ж можно!
-Да. Да. Я знаю. Я не буду никого лечить, пока вы не соедините меня с богом. Пока вы не пробьете мне дырку в голове. Я чувствую, что в голове все дело. У меня там чернота какая-то.
-Каска и оттуда два уха торчат. Большие такие уши, - сказала Стела.
Стела очень красивая. У нее светлые волосы ниже плеч, мягкие, зеленые глаза. И дар под названием Летающая Звезда. Есть такие звезды в космосе. Они странствуют сами по себе, вдали от галактик и звездных скоплений. Такие звезды не боятся тьмы, их свет может проникнуть в самые темные участки Вселенной.
Я позвала Стелу затем, чтобы она мне помогла соединить Зину с богом или, как выражается Зина - «пробить ей дырку в голове». А в голове у Зины темень была кромешная.
-Зина, скажи мне, почему ты читаешь Отче Наш? – спросила я.
-Чтобы не заболеть.
-Вот видишь, она его от страха читает, - сказала Стела.
-Зина, знаешь, что такое общая молитва ? Это молитва, которая читается от страха, это общий котел страха, что-то вроде кассы взаимопомощи. Помнишь, такие были раньше на предприятиях. Так вот, Зина, ты оттуда слишком много берешь, потом придется возвращать. Потом опять своими неудачами расплачиваться будешь?
- А что мне делать?
-Напрямую, через свой канал с богом соединяться, - грозно повторила я.
Зина совсем вжалась в диван.
-Сейчас мы проведем тебе операцию на тонком плане, - сказала Стела.
Зинино вжатие в диван продолжилось, и мне показалось, что от Зины осталась одна голова.
-Закрывай глаза, - скомандовала я.
Зина закрыла глаза, поджала губы
-Огонь в животе видишь?
-Вижу.
-А солнце в груди?
Зина замялась.
-Теплое такое большое солнце, - повторила я.
-Не знаю. Оно не теплое и тучи черные.
-Зина, ты волшебница, открывай его.
-Открыла. Светит, но не теплое. Просто как бенгальский огонь.
-Представь, что в груди твоей труба, и бенгальский огонь истекает оттуда.
-……..
-Представила?
-Не могу…,- она напряглась, губы превратились в серую нитку. - Трудно вам со мной?
-Это тебе самой с собой трудно, - сказала я.
Зина открыла глаза. Она сидела на диване как ребенок, и ее ноги болтались, не доставая до пола.
Стела улыбнулась. Она всегда улыбалась.
В моей груди горело жаркое солнце. Оно текло к Зине, но Зина не могла принять его. Тогда потоки солнца трансформировались в ладони, держащие солнечный шар. Эти ладони были внутри Зининой груди.
-Зина! Бог сам пришел к тебе, и держит на своих ладонях солнце.
-Вижу, - сказала Зина, - ладони такие с прожилками, просвечивающие. Мне тепло, Мика. И туч нет.
Вот оно, почти свершилось. Почти?... Мое тело изнутри просто распирало от света и радости за Зину. Но сама Зина особой радости не испытывала. Наоборот, она еще сильнее напряглась.
-Ты не рада, что в тебе бог?- спросила я.
-Честно?... Не рада…
-Во дает, -сказала я.
-Подожди, Мика… Зина, скажи, что для тебя значит бог? – спросила Стела.
-Бог… Он такой в светлых одеждах. Старец. У него борода до пят, такая седая.
-Ты его боишься?
-……..,-Зина замялась с ответом.
-Зина, бог это не старец! Это Вселенная, это ядро света, света любви.
-Зина, Вселенная внутри тебя, она на своих ладонях держит солнце!
Мы говорили со Стелой попеременно.
-Это так красиво! Посмотри на себя под микроскопом. В тебе миллионы живых существ-клеток. Ты для них … (я хотела сказать бог, но вспомнила, что нельзя этого делать) Ты для них Вселенная.
-Вселенная, это что-то нежно-голубое, свежее как небо, - сказала Зина, улыбаясь.- Она во мне?
-Да. В тебе. Она держит на ладонях вечное солнце, она рождает его в тебе. Это твои ладони, Зина. Они должны быть Вселенскими.
Когда мы заменили в Зине программу БОГ -СТАРЕЦ на программу ВСЕЛЕННАЯ-ВОЛШЕБНИЦА, в Зининой груди родилось неуничтожимое теплое солнце, которое легко оживило Зинину северную, мшистую планету в ее теперь уже освещенной голове, прошло сквозь голову и улетело в космос.
-Все, Зина.
-Это все?
-Да.
В Зину зашла волшебница. И не просто волшебница, а Вселенская волшебница.
-Что-то такое чистое, как рассвет. Свежее. У меня как-то в голове все непривычно,- Зина выпукло отделилась от плоскости дивана. Теперь ее ноги не болтались как у первоклашки. Она сидела ровно, с прямой спиной, задумчивая немного. Она сидела между мной и Стелой равная среди равных.
Я принесла чайник из кухни, кофе, сушеные фрукты.
-Ну что будем делать с Отче Наш?
Зина крепко задумалась, мешая ложечкой кофе в чашке.
-Да, это уже не имеет никакого значения, - сказала Стела.- В ней теперь есть нечто более сильное, чем эта молитва, в ней теперь любовь Вселенной
-Когда задумаешь кого-то лечить скажи перед этим, -Вселенная я люблю тебя -и после тоже. Это будет самой лучшей молитвой. В принципе, можешь и Отче Наш читать, если тебе хочется. Главным и более сильным будет не молитва, а признание в любви Вселенной..
-А ты же, Мика, говорила про стоп-кран?
-Говорила. Но теперь машинист тебя слышит. Попросишь- сразу остановит. Если ты после остановки по привычке еще и стоп кран дернешь, это ничего не изменит. Теперь, Зина, ты на связи с машинистом, который ведет поезд судьбы. Больше того- ты на связи со всеми машинистами, ведущими разнообразнейшие поезда судьбы.
Мы со Стелой видели, как Зина изнутри заполняется голубым свежим светом. Теперь перед нами все четче вырисовывалась твердая, уверенная в себе женщина. От прошлой деревенской дурочки у Зины остались разве что некоторые слова, которые теперь трепыхались в ней чужеродными звуками:
-Спасибо, девчонки.
- Спасибо? Спаси бог? У тебя волшебные руки. И ты сама волшебница. Помни об этом.
-Мика, так хорошо, что ты у меня есть.
-Я у тебя есть? Звучит как «Мика, так хорошо, что я могу тебя есть»… Не ешь меня, Зина. В тебе самой огромная энергия.
Мы со Стелой были довольны прошедшей операцией. Она, эта операция, смогла помочь Зине встать на ноги, соединиться с желанным, но недосягаемым раньше образом волшебницы.
Сушеные ананасы, клубника, киви- все это исчезало потихоньку из вазы.
-Киви самые вкусные, - сказала Стела.
-Надо же. Я ей твержу бог-бог. Думаю, она на небо смотрит, а она на старца. Старец в земле. И в голове у нее не небо, а земля. От земли смерть шла. Теперь от неба будет волшебство идти.
-Теперь она не просто будет мять тело, а клеточкам его передавать любовь от неба. Она будет вселять в людей волшебство счастья, а не комфорт удовольствия, - Стела опять улыбнулась.
Летающая звезда у меня дома. Рядом со мной. Мы с ней пьем кофе и болтаем о чем и надо болтать- о прекрасной бесконечности этого мира.
Завтра Зине позвонят и попросят о помощи. У кого-то разваливается спина, у кого-то болят руки и ноги- вывихи растяжения, спайки, тромбы. Зина придет к ним. Она к ним придет не маленькой забитой Зиной, она придет ним Волшебницей Вселенной. Она придет, чтобы дотронуться до их сухожилий, костей и послать по ним сигнал прямо в душу, чтобы разбудить душу.
Мы со Стелой вполне отдавали себе отчет в том, что этот маленький-старенький человечек сделал пока свои первые шаги. Она еще будет падать, ошибаться. Но теперь она знает каково это- ходить. Ходить самостоятельно, делать шаги навстречу Вселенной, которая и есть бог и есть старец и есть небо и все вокруг и все внутри.