Светке Стеблевской с любовью.
Вчера звонит подруга. Слово за слово, так, женские разговоры о детях, и вдруг:
- Слушай, хочешь, сюжет подарю?
- Давай.
- Утро...
«Здравствуйте, ребята! Слушайте «Пионерскую зорьку!» - доносится из приемника радостный призыв.
- Светлана, что ты опять ищешь в тарелке? Нет в каше сегодня комков. Иринушка, намажь хлеб маслицем. Поторапливайтесь, девочки.
- Мама, - жуя, говорит Ира, - я вчера прочитала в учебнике: заяц бежал по гамну. Это как?
- Иринушка, ты, наверное, неправильно...
Светка замирает, не донеся ложку до рта. Пар, поднимающийся над тарелкой, приобретает очертания зайца. Зверек прыгает по кромке белого кафеля, как по снегу, останавливается возле кипящего чайника, принюхивается, прижимает к спинке розоватые уши и сливается с облаком, выплывшим из алюминиевого носика.
- ... поняла?
- Ирка, заяц бежал по говну! – догадывается Светка.
- Что ты говоришь? Как не стыдно? Марш из-за стола! – получает нагоняй младшая дочь.
Светка, засунув в карман передника сухарик с изюмом, идет в коридор. Портфель уже ждет ее у двери. Светка напяливает вязаную шапку с длинными заячьими ушами, крепко завязывая их под подбородком, засовывает левую руку в правый рукав шубы, одновременно вставляет ноги в валенки. Сообразив, что немножко запуталась, вылезает из правого рукава и почему-то из валенок тоже.
- Собирайся живее! – кричит вдогонку мама.
Светка, сопя, одевается. «Как же я прослушала, что же это такое – это самое «гамно»?» - думает девочка, спускаясь вниз по лестнице.
На улице морозно, хотя уже март. Вишня, растущая у самого подъезда, вся облеплена воробьями. Они, переругиваясь с синицами, перелетают с ветки на ветку. «С ветки слетели Светки», - любит шутить отец. Светка достает сухарик, кладет на скамеечку и отходит в сторонку. Наглые воробьи сразу набрасываются на сухарь. Синички, занервничав, спешно перебираются поближе к скамейке.
Дорога в школу лежит через сквер, разбитый возле гарнизонной гостиницы. Напрямик по главной аллее весь путь занимает не больше пяти минут, но Светка выбирает другой маршрут: через клумбу, превращенную зимой в горку, а потом – пятьдесят три шага влево – мимо деревянной беседки с замерзшей лужей у входа, раскатанной до зеркального блеска. Скользкий пятачок за ночь припорошило снегом, и девочка, неудачно ступив на лед, падает. Когда же ей удается встать на четвереньки, то подо льдом, расчищенным полой шубки, Светка замечает серый кружок – юбилейный рубль с профилем вождя. Светка закрывает рубль ладошкой, оглядывается – никого вокруг нет. Сдергивает с руки варежку и пытается хотя бы немножко расковырять лед пальчиком. Палец быстро краснеет от холода, и между ногтем и подушечкой намечается кровавая ранка – больно. Девочка доползает до края пятачка на коленях, а встав на снег, оглядывается вокруг, ища что-нибудь, чем можно было бы прикрыть находку. Потом соображает – возвращается к горке, берет картонку и накрывает ею лед с глубоко вмерзшим рублем.
Теперь два раза в день – по дороге в школу и из школы – Светка проверяет, на месте ли ее денежка.
Когда она делает уроки, разложив книжки и тетрадки на подоконнике, то часто задумывается, что сможет купить на свой рубль: может быть, «шипучку» в бумажных пакетиках с линялыми розовыми буквами или сладкие кукурузные хлопья в твердых картонных коробочках с нарисованной веселой девочкой, уминающей эти самые хлопья.
Светка раскрывает учебник. На глаза сразу попадается задачка про Машу, у которой пятнадцать копеек, и про Витю, владеющего всего десятью копейками.
- А у Светы – целый рубль, - крупным жирным шрифтом пропечатывается у Светки в голове. – Это даже больше, чем у Маши и у Вити вместе.
Девочка смотрит на крыши соседних домов, на колышущиеся голые ветки деревьев, стучащие при резких порывах ветра в окно.
- Скорее бы солнце, - мечтает Светка. – Лед подтает, и можно будет легко достать денежку.
«Пришла весна. Тает снег. Скоро на деревьях зазеленеют листочки...» - по слогам читает девочка.
- Когда же к нам придет весна? – спрашивает Светка у севшей на подоконник синички.
Птица поворачивает головку и внимательно смотрит маленьким черным глазком сквозь оконное стекло на Светку.
- А у меня есть рубль, - тихонько шепчет ей девочка и подмигивает. – Куплю хлопьев – угощу.
К концу марта потихоньку теплеет. Мама достает девчонкам из шкафа демисезонные пальто и ботинки, которые вполне можно уже носить, пододев шерстяные носки.
- Светлана, только обходи лужи! – предупреждает мама. – Иринушка, следи за ней, а то опять проболеет все каникулы.
Сестры, держась за руки, выходят из подъезда.
- Ты иди одна, а я за Олькой зайду. По асфальту иди. Если промокнешь, получишь, - предупреждает Ира.
Светка выдергивает ладонь из Ириной руки.
- Не учи ученого!
И аккуратно, маленькими шажками перебирается по перекинутой через дорогу широкой доске.
Возле сквера Светка притормаживает, ожидая, пока старшая сестра скроется за дверями соседнего подъезда. Потом чинно проходит по аллее до поворота и бежит по узенькой дорожке до беседки, скользя по подтаявшему льду. Вокруг беседки ноздреватый серый снег уже похож на острова, омываемые быстрыми ручейками. Светка, перескакивая с одного островка на другой, добирается до входа в беседку. Верхний слой льда, словно огромные кристаллы подмокшего сахара, хрустит под ботинками. Упершись одной ногой в еще твердый берег лужи, девочка пытается каблучком отбить кусок льда с похороненным Лениным. Нога соскальзывает; холодные брызги летят во все стороны. Девочка, ударив ногой еще пару раз, понимает, что так ей рубль не достать – нужна крепкая острая палка.
- Светка! – доносится Ирин голос. – Светка! Я тебя вижу! Вот вечером маме все расскажу!
Светка решает, что на обратном пути обязательно найдет палку, и тогда рубль будет ее.
Уроки тянутся и тянутся, как противный кисель из школьной столовой. Сидеть у окна жарко. Светка расстегивает верхнюю пуговку на коричневом форменном платье. Прикрывает ладошкой глаза, прячась от яркого полуденного солнца. Слышно, как за окном барабанит капель и громко чирикают воробьи. Думать мешают. У Светки чешется спина от жары и нетерпения.
Наконец звонок. Девочка быстро собирает портфель, кубарем скатывается по широкой лестнице в вестибюль, наспех одевается и бежит в сквер. Ей везет: сразу находится крепкая палка, немного покусанная собакой. Светка пристраивает портфель между балясинами в углу беседки, подходит к заветной луже...
- А дальше случилось горе, - произносит Светка. - Моего рубля там уже не было.
Мы молчим: я – на одном конце провода, она – на другом.
- Надо было перочинным ножичком его. Тогда еще, зимой, - даю я запоздавший лет на сорок совет.
- Да вот, не сообразила я... ножиком, - вздыхает Светка.
Использована работа П. Николаевой