- Иди к Ване, он скажет тебе, - ответила мне Наташа.
Недоумевая, я пошел к Ване в подсобку. Наверное, Наташа слышала наш с Артемом разговор и передала его Ване. Мы с Артемом выпили водки, расслабились и говорили слишком громко.
Возле окна кухни, через которое официантки забирают заказ, висели памятки, кому полагается давать скидки. Колину и Саше 50%, Йорке 30%, Насте и Гансу 50%, Олегу 20%, поставщикам 20%, налоговому инспектору – 20%.
Ваня сильно изменился. У него всегда воспаленные глаза, обкусанные ногти и грязные волосы. Я знаю, что он спит пять часов в сутки и ест на ходу. Я знаю, что на нем несвежая рубашка и возможно нет белья («Представь, даже трусы постирать некогда!» - сказал он по телефону, иногда Ваня звонит мне). Ваня делает деньги. Он гоняет официанток и проверяет барменов. Ему кажется, что они плохо работают и теряют его, Ванины, деньги. Еще в университете, когда речь заходила о деньгах, Ваня был невыносим. Он постоянно их считал и пересчитывал. И сейчас Ваня занят, он считает выручку, его губы шевелятся, у него всегда было плохо с арифметикой. Внезапно он оборачивается и видит меня:
- Уходишь?
- Да.
- Извини, что не поговорили, мне некогда.
- Угу.
Я надеваю пальто и топчусь на месте.
- Помочь посчитать?
Ваня несколько секунд неуверенно смотрит на меня, потом выражение его лица меняется.
- Помоги, - говорит он и протягивает мне грязную пачку купюр разного достоинства.
Мы, стоя бок о бок, считаем деньги. Ваня волнуется, сбивается и пересчитывает по нескольку раз. Что-то у него не сходится. Я считаю спокойно и сосредоточенно. В моей пачке 21 980 рублей. Я вспоминаю, что таким был номер домашнего телефона Вани в нашем родном городе. Я записываю результат на бумажке, отдаю Ване деньги, он кивает, кладет их в жестяную коробку от печенья и убирает в сейф. После меня Ваня не пересчитывает, он знает, что я не ошибаюсь.
- Спасибо.
- Не за что.
Я краснею и говорю:
- Наташа послала меня рассчитаться к тебе. Сколько стоят два маленьких Невских?
- Шестьдесят и шестьдесят, - вслух складывает Ваня. – Сто двадцать. Только дай без сдачи, сейчас размена нигде не найдешь.
Полгода назад, когда все затевалось, мне казалось, что в моей жизни начинается новая замечательная глава – мой друг открывал бар. Место, где я свой человек. Место, куда я могу прийти в любое время дня и ночи. По делу и просто так. Мы с Ваней будем сидеть у стойки, пить пиво и вести беседы. Я могу дать кому-нибудь телефон бара и сказать, что меня можно найти там, если я не дома. Я могу прийти даже в его отсутствие, и мне будут рады. Я могу назначать там встречи. Я могу сидеть там днем и писать свои заметки. Как Хемингуэй, черт возьми.
Потребовалось очень мало времени, чтоб я понял, что ошибся. И много времени, чтоб признаться в этом себе. Но я никак не мог признаться в этом нашим общим знакомым.
- Ванька открыл бар?! Вот тебе лафа, да? Поди, пропадаешь там сутками!
- Д-да… - смущенно смеюсь я в ответ. Мне стыдно сказать им правду. Я не могу так подставить Ваню.
Артем приехал из другого города всего на день и, конечно, захотел увидеть Ванин бар. Мы пили водку уже часа два, и это развязало мне язык.
- А почему Ваня должен угощать тебя? – спросил он.
- Так сделал бы я.
Артем озабоченно вздохнул и тихо сказал:
- Ну, друг, у тебя же нет бизнеса.
На памятках возле кухни моего имени нет, и я не спрашиваю, почему так. Я боюсь того, что, возможно, в ответ Ваня поинтересуется:
- А почему я должен дать тебе скидку?
- Потому что мы с тобой лучшие друзья уже 10 лет, - назову я свой единственный и такой зыбкий аргумент.
И, наверное, боюсь я даже не вопроса, а того, как он отреагирует на мой ответ. А вдруг тяжело вздохнет. Или скажет, что дружба не имеет отношения к бизнесу. А вдруг он просто сделает вид, что не слышал моих слов и отойдет поздороваться с гостями.
- Наташа, мне пора. Сколько за два маленьких Невских?
- Я не знаю, - ответила Наташа, хотя работала за баром, и отвела глаза. - Иди к Ване, он скажет тебе.