С нами в небольшой городской квартире жила бабушка. Родители были полностью погружены в работу, и бабушка заботилась обо всей семье. Она готовила, убиралась, стирала, короче вела все незамысловатое хозяйство. Я тоже почти полностью находилась на ее попечении. Она следила за моим здоровьем. А так как ребенком я была слабеньким, то домашними делами меня не загружали, а для закалки водили на фигурное катание. Конечно же, бабушка. Она же следила и за выполнением домашних заданий. Читала она по слогам и обмануть ее было не сложно. Открывались одновременно несколько учебников, а сверху – художественная книга. Бабушка вздыхала и шла на кухню за «сладеньким». Она была доброй, любящей, очень вкусно готовила, а на её пирожки приходил весь двор.
Бабушка серьезно болела. У нее было редкое заболевание – сердечная астма. Приступы были часто, переносила она их тяжело и каждый раз врачи говорили, что следующий приступ может быть последний. Я выросла. Вышла замуж, и мы стали жить отдельно. Родились два сына. Мы частенько приезжали к родителям с ночевкой, и бабушка с удовольствием ворковала с правнуками. Ушла она неожиданно тихо и легко. Мы все были в сборе. Дети уже собирались спать. Мы смотрели телевизор. И вдруг она говорит:
- Ой, темно, темно. Ничего не вижу… Прощайте, мои родные.
Закрыла глаза, и сердце ее остановилось.
В это время мои дети были ещё совсем маленькие, я очень уставала с ними за день и использовала каждую минуту, чтобы отдохнуть, поспать. Я думаю, женщины меня хорошо поймут. Поэтому после похорон ночами я спала крепко, не боялась, себя не накручивала.
После поминок на сороковой день всё и началось. Вернее, началось ночью. Это была наша первая встреча. Пустая комната. В центре большой круглый стол, накрытый скатертью. Мы стоим с ней по разные стороны стола. Она мне что-то показывает. Я потянулась через стол посмотреть. Это была огромная старинная фотография с изображением множества лиц. Сколько их там было - десятки, сотня? Трудно сказать.
- Это наша семья. Твои прадеды. От них ты произошла.
Я стала всматриваться в лица. Она водила по ним пальцем и уже хотела начать рассказ о них, как вдруг:
- Смотри, смотри! - закричала она с восторгом - И я уже здесь!
На фотографии где-то сбоку стало появляться новое лицо. Сначала как негатив, а потом появились четкость и цвет изображения. И вдруг огонь охватил его, фотография начала плавиться. Лицо бабушки исказила гримаса боли. Огонь растекался по фотографии. Она, вытянув на руках лист, пошла ко мне. Жаром и гарью дыхнуло мне в лицо.
- Помоги нам! Помоги нам! Только ты можешь…
Я в ужасе стала убегать от неё вокруг стола, она бежала за мной. Я понимала, что нужно помочь. Но как? Страх парализовал мысли. Было желание помочь, но еще больше хотелось спрятаться. А дверей почему-то не было. И времени открыть окно не было. Фотография в бабушкиных руках уже пылала факелом. Я судорожно оглядывалась и каждый раз видев вблизи искоженое от боли морщинистое лицо, из последних сил прибавляла скорость. Наконец, догадавшись, я закричала и проснулась.
Это был первый реальный сон. От огня шёл жар, пахло гарью, от бабушки исходили боль и страх, я чётко чувствовала, как бегу, рассекая воздух. Уже проснувшись, я ещё долго не могла заесть тонкий привкус гари. Это была первая бессонная ночь. А сколько их ещё будет!
Тогда я ещё не знала, что это будет продолжаться каждую ночь в течение года. Я ещё не знала, что самое страшное для меня будет наступление вечера. Я еще не знала, как тяжело бороться с усталостью и сном. Как первую половину дня хочется избавиться от ночных ощущений, а во второй половине уже приходит ужас перед наступлением очередной ночи. Я ещё не знала, сколько похождений по бабкам и экстрасенсам меня ожидает. И так же я не знала, что ни церковь, ни десятки литров святой воды мне не смогут помочь. И только я сама, через долгие, бесконечно долгие месяцы научусь жить с этим, смогу использовать этот опыт и знания для себя и постепенно для других людей...