Часть седьмая
Эх, уничтожить бы их!
***
Ох, не стал, не стал ваш непокорный слуга сионистом. Не стал.
Герцль полагал, что все евреи просто обязаны стать сионистами. Вероятно, он ошибался. Он и отцы-основатели государства Израиль допустили несколько ошибок, о чем легко судить таким парвеню в этих вопросах, каким являюсь я. Впрочем, мы все, в прошлом - советские люди, привыкли судить обо всем. Главное – о том, о чем мы не имеем глубоких знаний или понятий: о литературе (как и о чем нужно писать литераторам) и живописи (как и чем нужно рисовать, какие темы выбирать), о науке (нужна ли нам ТАКАЯ наука, скажем, теория торсионных полей) и психиатрии, о педагогике и истории. И конечно же, - о политике и истории.
Так вот, Герцль и его однополчане допустили несколько ошибок, стараясь прекратить перемещения евреев из страны в страну, пытаясь собрать их под единым флагом в том самом месте, которое предназначил для них Б-г. Старались убрать всех евреев мира в то место, в котором не будет антисемитизма. Теоретики государства Израиль ошиблись в главном. Они полагали, что армия и полиция не будут нужны в Эрец Израэль. По той простой причине, что Израиль принесет народам Ближнего востока мир, культуру. Принесет цивилизацию. С начала прошлого века на пустынные земли в район Иерусалима хлынули переселенцы, измученные погромами в ряде стран. После идиотского, по сути, геноцида в фашистской германии, число переселенцев резко увеличилось. Однако современный антисемитизм видоизменился. Он стал более открытым. Например в России. Кроме того, он превратился в ненависть еще и к государству Израиль, как к таковому. Произошло то, что не смогли предвидеть теоретики создания Израиля. Хотя ООН и приветствовал создание, и помогал всячески, и утвердил его специальным решение. Не помогло и то, что с первого же дня создание Израиля приветствовали две главные противостоявшие друг другу державы – СССР и США.
И по сегодняшний день, грубо говоря, евреи делятся на две категории: евреи Израиля и евреи так называемых стран рассеяния.
Ну вот, скажите, господа, что делать образованному человеку, считающего себя цивилизованным, если он не соблюдает субботу, не ходит в синагогу, является агностиком, или атеистом, или верит в Христа? Если он любит отбивную из сочной, выращенной на свободе свинины, ест креветки, любит жареные кальмары.
Или если у него супруга – русская... Или супруг - иранец, как у моей младшей дочери... Проблемы, проблемы... Если я не ношу никаких головных уборов, даже зимой, и ермолка меня раздражает... То есть я – неполноценный еврей, и мне пока нет места на земле обетованной.
А если мы добавим к моим не таким важным соображениям еще и важный факт, например сокращение расстояний на нашей планете, благодаря чему тот же житель Израиля может иметь бизнесы в других странах, то вообще ерунда получается. Для примера назову два крупнейших в мире магазина фото-кино техники: «B&H» и «Adorama», принадлежащие ортодоксальным евреям. В них обслуживающий персонал ходит в талесах и ермолках, соблюдает субботу и все религиозные праздники. И это – не средневековье! Владельцы магазинов ездят на Мерседесах последних моделей, над головами покупателей – ленты конвейеров, по которым подаются со склада купленные товары. Эти магазины продают все самое ультрасовременное, сделанное далеко не «кошерными» руками.
Ни слова о Голливуде! А то меня припишут к сионистам...
Скажем прямо, не все было продуманно в процессе превращения толп переселенцев в единую машину – государство. Пустынные и засушливые земли, незначительное число полезных ископаемых, незнание местности и почти полное отсутствие у евреев сельскохозяйственных знаний, привели переселенцев к массовым болезням, смертям, нищете.
Переселенцы и их спонсоры не захватывали, а ВЫКУПАЛИ земли у незначительного числа местных жителей. При этом первые - очень настороженно относились к покупке красных земель, которые выглядели не очень привлекательно, но зато были плодородны. Евреи стали покупать заболоченные участки земли вокруг Иерусалима, а затем - между городом бывшего Великого Храма и Средиземным морем. Они полагали, что там где есть вода, будут плодородие и жизнь. Понятно, к чему это привело: малярия, дизентерия и другие смертельные болезни.
Неизвестно, чем бы закончились такие дела, но помогло вмешательство Ротшильда. Он направил в Израиль массу своих работников. Прилипли ли какие-то средства к его рукам? Думаю, что да, прилипли. Больше, чем я и все мои знакомые заработали за всю свою жизнь. Но, тем не менее, факт: болота стали успешно осушать, мандарины и апельсины, которые на первых порах получались почему-то горькими, дали великолепный результат, и израильские цитрусовые, считающиеся на сегодняшний день лучшими в мире, заняли свое достойное место на столах жителей Европы.
Чем же еще можно занять население, кроме сельского хозяйства и строительства?
Огранка алмазов. Значительное число переселенцев было послано в Голландию и Францию для обучения этому сложнейшему ремеслу. На сегодняшний день обработанные в Израиле бриллианты считаются так же лучшими в мире.
Я не стану писать здесь прописные истины о медицине и науке, литературе и военных технологиях. Скажу только, что есть в Израиле и своя Силиконовая долина. И лучшие мобильники мира сделаны по технологиям, разработанным именно в этой стране.
Меня поразило в Тель-Авиве большое строительство современнейших и модных по архитектуре зданий. Откуда только Израиль деньги на это берет? Ведь ему приходится содержать огромную армию, постоянно обороняться от врагов, принимать переселенцев, обеспечивая их, содержать полчища престарелых эмигрантов...
Я не спрашиваю о деньгах, - это не моего ума дело, а просто удивляюсь фактам...
***
И тут у меня в кармане приятно и радостно задребезжал телефон, как бы предвещая нечто хорошее.
Звонили с русского радио. Женщина с голосом секретарши сообщила, что мне вскоре перезвонят, чтобы взять интервью в прямом эфире.
***
Понимаете, господа, наши русские всё знают. И обо всём. Они знают, какую икру лучше положить в блины, как из черных сухарей сделать вкусный торт, положив вместо масла - воду, знают, как можно выжить на чужбине методом по-советски нечестного труда, как превратить мацу в съедобную бабку, где получить дополнительные блага и пособия, как избежать налогов, знают и многие другие интереснейшие вещи.
Знали они даже и о том, что в момент моего интервью, я уже буду не в автобусе, а в Кейсарии, примерно около ипподрома. Так и произошло (смотри ниже).
Наши русские, а «русскими» я называю всех эмигрантов из бывшего СССР, и именно так называют нас в Канаде и Америке, в Бразилии и Франции, в Израиле и Голландии, - знают и такие хитрости, каким образом можно уехать из Израиля, не вернув государству затраченные на них средства. Правда, это не просто, сложно, но возможно.
Моя подруга, скажем, ее зовут Ольга, не могла выехать из СССР по той причине, что она – русская, и муж у нее – русский, и дети от обоих браков тоже русские. Ну, бывает же такое! Но она мечтала уехать из страны. «Сделала» какие-то справки, за деньги конечно, и выехала в Израиль в конце 1989 года.
Она – очень хорошая портниха, со стажем, со вкусом. Она умна и умела. Намыкалась по началу, как все. Родила второго сына. Приходилось ночевать в бомбоубежищах, когда Хусейн подвергал страну ракетному обстрелу русскими ракетами. В противогазах спали. Потом открыла свой бизнес. Стала шить оконные шторы, портьеры. Её продукция начала пользоваться спросом, потому что жилищное строительство процветает. Израильтяне приглашали ее как дизайнера. Таки услуги очень хорошо оплачиваются во всем мире. И ее бизнес процветал. Она купила модную машину, построила себе дом, оборудовала его по-современному. Муж ее тоже хорошо зарабатывал. Он был шофером-дальнобойщиком. Кроме того, прекрасно пел и подрабатывал в русских ресторанах.
То есть, та самая «американская мечта» была воплощена ею в жизнь на земле обетованной.
- Сол, я обожаю Израиль, - говорила она мне спустя много лет, когда мы обедали с ней и ее двумя, уже достаточно взрослыми детьми, сидя в ресторанчике на одной из главных площадей Амстердама, - я обожаю евреев, мне нравится их ментальность, открытость, мне нравится еврейская музыка. И даже климат. И я плачу по Израилю каждый день. Если когда-то у меня, наконец, всё станет опять на свои места, обязательно вернусь туда...
Ольга очень боялась, что ее сыновья попадут в армию, а старший уже был допризывного возраста. В начале девяностых годов среди солдат было много жертв, сейчас дела чуть получше. И Ольга решила уехать из страны.
Денег-то у нее было не так много, потому что большие средства были вложены в дом и бизнес. Кроме того, она помогала своей родной сестре, оставшейся в Одессе. Сестра постоянно получала от Ольги товары. Она открыла в Одессе сеть магазинов, «раскрутилась», имеет несколько квартир и домов, которые сдает в аренду. Стала постоянным членом каких-то престижных частных клубов. (В этих делах я полный профан, поэтому вопросов о них прошу не задавать.)
И Ольга надеялась на ее помощь.
Ольга с семьей неоднократно ездила в отпуск в Голландию, и влюбилась в эту страну. Ух, влюбчивые мы, с чего бы это? В определенном возрасте пора бы и успокоится...
У ее мужа там были какие-то связи, Олегу обещали, что после переезда устроят его в какую-то компанию по перевозке грузов.
Осталось только одно: каким-то образом покинуть Израиль, а это не так просто.
Я не совсем уверен в точности последующих слов, но так как в Израиле уже каждый второй стал поэтом или писателем, и этот второй обязательно прочитает мой роман, то любящие точность читатели, меня поправят.
Уехать из Израиля навсегда очень сложно. И по нескольким причинам.
Израиль – цивилизованная страна, и выехавшие граждане почти не имеют шансов на получения гражданства в любой аналогичной стране мира. Цивилизованной.
Но самое главное – другое. При выезде тщательно проверяют, не должен ли ты что-то государству. Должен. В каждого эмигранта вкладывают значительные средства, на обучение языку, жилье, медицину, трудоустройство и так далее. Если у тебя есть ценности, дом, например, или бизнес, то большая часть после продажи уйдет на погашение долга государству.
Но Оленька – умная женщина, этого у нее не отнимешь! Она заблаговременно приготовила план отвала. И бизнес, и дом, и Мерседес были оформлены на имена друзей.
Кто-то выручил с домом. Естественно, денег не было, и тот дал небольшой задаток, обещая выплатить большую часть денег в будущем. Другой очень близкий друг, а денег у него-то как-то тоже не было, согласился, так и быть, купить процветающий бизнес. В долг.
Ольга с двумя детьми и мужем выехала в отпуск в Одессу. Поселилась у сестры. Получили украинские паспорта. А многие страны Европы принимали в те годы беженцев с Украины, вот. Но дело это – не простое: получить паспорта в стране начинающего капитализма, а потом – заграничные паспорта. Время требуется на это, много времени. А Ольгина сестричка уже очень высоко летала, и не могла, да и не хотела, долго терпеть нищую родственницу, которой она была обязана своим состоянием. Это, понимаете ли, дело такое: обязанности легко забываются, когда есть деньги, и они – твои...
Короче, удрала Оленька наша в Париж. Пожили они там, в лагере беженцев, насмотрелись на полчища арабов, пропитались ароматными запахами эмигрантов-беженцев. И поняли, что Франция им не подходит: грязно, полно мусульман, проблемы с трудоустройством из-за высокого уровня безработицы. Удрали из лагеря и переехали в Амстердам. Там их приняли как беженцев. Детям – колледж и консерваторию (младшему, он вундеркинд, скрипач с феноменальным слухом). А взрослым – фигу с маслом. Сидеть и ждать решения правительства о статусе. Такого решения можно прождать до Второго пришествия, о котором мы поговорим чуть позже. Работать нельзя: нет разрешения, и так полно безработных. Снимай квартиру и живи, как хочешь, товарищ беженец.
Но нас – русских - голыми голландскими руками не возьмешь. Муж-то Оленькин музыкант. Устроился в ресторан. Ольга – бизнесмен и дизайнер, стала квартиры убирать, освоила швабру и пылесос. Нелегально стала одежду людЯм ремонтировать, есть же там русские портные – «легалы». За копейки. Так и крутились. Впроголодь. Почему?
Да она денег за квартиру и бизнес никогда не увидела. «Лучшие друзья» честно сказали ее уполномоченным: «Это наше. И документы все на нас, и мы сами, своим умом, своими трудами, горбом и потом!..». Ни копейки.
«Не гневом, ни порицанием
Давно уж мы ни бряцаем:
Здороваемся с подлецами,
Раскланиваемся с полицаем.
.....
А мы балагурим, а мы куролесим,
Нам недругов лесть, как вода из колодца!
А где-то по рельсам, по рельсам, по рельсам -
Колеса, колеса, колеса, колеса...
Такой у нас нрав спокойный,
Что без никаких стараний
Нам кажется путь окольный
Кратчайшим из расстояний.
Оплачен страховки полис,
Готовит обед царевна...
Но помни - отходит поезд,
Ты слышишь?! Уходит поезд
Сегодня и ежедневно.
Мы пол отциклюем, мы шторки повесим,
Чтоб нашему раю - ни краю, ни сноса.
А где-то по рельсам, по рельсам, по рельсам -
Колеса, колеса, колеса, колеса...»
.....
(А.Галич. Поезд. Памяти Соломона Михоелса)
Эх, тяжела судьба эмигрантов – недальновидчиков и хитропланов!
Но Оленькин муж нашел концы в Москве, и выехал туда записать диск со своими песнями, дабы стать богатым. Или, по крайней мере, накормить семью чем-то, кроме голландской селедки и молока. Как уехал? Очень просто. Границ-то в Европе нет. До Чехии добрался без проблем. По родному украинскому паспорту въехал в Украину. А с Украины в Москву только полный дурак не попадет. Вот. Красная строка...
Нашел я как-то, уже в первые годы этого столетия, номер Ольгиного телефона, звоню в далекие Нидерланды, болтаю с Оленькой о жизни.
Вот и рассказала она мне, что Олег, муж ее, не может вернуться с Украины: не выпускают его, уже год. Ответа от орденоносного правительства Голландии о статусе до сих пор нет, и у нее бывают минуты, когда ей жить не хочется, бывают дни, когда нет денег на кусок хлеба... Вчера ребенок забыл в автобусе дорогую скрипку, взятую напрокат...
А у меня тогда были очередные проблемы с собственной жизнью. Екнуло у меня под сердцем, тут же купил билет на самолет и вылетел в Амстердам. Помог, чем смог...
***
Видите, какие жуткие проблемы ожидают вас в Израиле и в странах его окружения?
А всё – доллар, рубль, евро, гривна, или как там ее по-украински...
Эх, уничтожить бы их!
Продолжение следует