Мы вышли из деревеньки рано утром, чуть только рассвело. Зевая и ежась, закинули за плечи самодельные рюкзачки и потопали по покрытой рыжей пылью дороге на восток, помахав на прощание гостеприимным хозяевам.
К моей несказанной радости, Никодим проявил должный интерес ко моему имуществу, особенно к монетам, и щедро одарил сумасшедшую гостью местной одежкой и всеми необходимыми в дороге мелочами. Которые я тут же сгрузила Василю.
По мере того, как вставало солнце, а я – просыпалась, появлялся интерес к странностям окружающего мира. Удивляться было чему, поэтому я шла по однообразной с точки зрения местного уроженца местности, вовсю глазея по сторонам и периодически отбегая с дороги с целью полюбоваться очередным чудом природы – кустиком, букашкой, цветочком.
Впрочем, к полудню мне это наскучило.
Цветочки были все как один белые, с десятком острых лепестков вокруг зеленоватой сердцевинки, и были тут же определены начинающим ботаником в моем лице как «ромашка обыкновенная». Даже стебелек был возмутительно зеленый...
Бледно-сиреневые кустики тоже оказались одного вида, неуловимо похожими на папоротник, но, как выяснилось опытным путем, не в пример более колючими.
И букашки были все одинаковые! Памятные зеленые комары с полосатыми лапками, гигантские серо-стальные жуки (нечто среднее между муравьем и носорогом) и странные бабочки с рваными крыльями.
Собственно, ничего нового я не увидела, как ни старалась.
Василь как раз начал делать прозрачные намеки на привал, косясь на мешок с провиантом, который я так же доверила ему, когда я, решив в последний раз обшарить кусты в поисках новой разновидности местной флоры-фауны, услышала неподалеку голоса.
Осторожно продравшись сквозь колючий «папоротник», но осмотрительно не высовывая носа из зарослей, полюбовалась открывшейся картиной и тут же рванула обратно, заботясь лишь о том, чтобы как можно быстрее вернуться на дорогу. Люди, собравшиеся на крошечной полянке, так громко обсуждали ближайшие планы, что не услышали бы и продиравшегося сквозь кусты мамонта, не то что хрупкую испуганную девушку. Хотя о том, кто больше шума производит, можно еще поспорить...
Напарник встретил меня сдавленным писком, что, в общем-то, неудивительно. Зрелище наверняка было убойное – всклокоченная девица с длиннющей косой наперевес и расцарапанным до неузнаваемости лицом, добрую половину которого оккупировали расширенные от ужаса зрачки. Про злую и говорить нечего...
Подскочив к оторопевшему мальчишке, я со второго раза уцепила его за руку (с первого не получилось, на скорости не рассчитала) и поволокла за поворот дороги. Василь поначалу пытался вырваться – но куда там! Когда я напугана, у меня стальная хватка...
Кое-как придя в себя и заставив ноги остановиться, я соизволила обернуться к успевшему смириться с таким поворотом событий пареньку. Бедняга даже вздрогнул от неожиданности, и мне на долю секунды даже стало его жаль. Только было не до сантиментов.
– Другая дорога есть?
Еж захлопал глазами еще чаще.
Так. Вдох, выдох.
– Там в кустах десятка два мужиков весьма подозрительной наружности. Вооружены. Немыты. Бородаты. Вдруг да разбойники? – сарказм всегда помогает взять себя в руки.
– Разбойники? – встрепенулся было парнишка. Но углядев в моих глазах прежнюю безмятежность, успокоился (тоже мне, психолог!). – Это плохо. Вторая дорога есть, объездная. Но тогда до темноты точно до Сизовок не доберемся.
Перспектива заночевать в лесу меня тоже не прельстила. Особенно если учесть вездесущий закон подлости, не дававший мне прохода дома и вряд ли переставший действовать. На наш маленький лагерь обязательно наткнутся. Причем та же колоритная компания.
Надо, значит, как-то попытаться просочиться мимо них. Вот только – как?
А на сытый желудок думается значительно лучше и оптимистичнее!