2600
Однажды один великий царь и начальник начитался на ночь книжки сказок и узнал из нее про Несмеяну-царевну.
Конечно, он знал про смех и не смех, мог и раньше смеяться и не смеяться, но идея Несмеяны очень тронула самую глубь его существа. Смешно и не смешно стало для великого царя и начальника центральной темой.
А, как был он чеовек – не только философ, то незамедлительно приступил к важнейшего текущего вопроса практическому исследованию.
И на кухни завезли осетров, и из их голов заварился глютиновый клей, и клеились тем клеем разнообразные табуретки для поэтов и мебель, и царедворцы принуждены быть ту мебель использовать, и сидели, и лежали царедворцы на медели, и с мебели той падали. И было это смешно и не смешно, и не смешно было - больше.
И пыль столбом вставала в поле, и боевые колесницы неслись на подожженные взаправду соломенно-смоляные чучелки мишеней, и тучи стрел взвивались, и летели дротики, и попадали в мягкие места пограничных застав, и не только. И смешно это было и не смешно, но не смешно было – изрядно больше.
И дивное пение раздавалось из гарема соседнего султаната, и подкупались евнухи, и царь и начальник, переодетый простым кузнецом, играя кожаной сбруей, цепями и мускулами, тайно-тайно являлся к истосковавшимся по настоящему барышням, и сменялось пение удивленным визгом, и незаметно и быстро примешивалось к удивлению удовольствие. И смешно было это и не смешно, а не смешно – гораздо больше.
И, несмотря на размах всех усилий, все не давался царю и начальнику в решение вопрос: что ж такое на самом деле смешно, и что такое – не смешно, и откуда они взялись, и кто из них главный, а кто нужнее?
И в те поры великий царь и начальник уже ужасно устал от бесконечных поисков смысла и значений смеха, потерял сон и аппетит к эротическим занятиям, и приобрел неприятную манеру болеть хроническим насморком.
Поглядел он как-то после стрижки в зеркало на осунувшееся свое лицо, плюнул в сердцах, и ушел в поля и леса пасти осликов.
И только там, на благодатном лоне природы, вблизи легкомысленно безразличных к его кризису осликов, он смог вздыхать свободно и даже любоваться своими мохноногими соратниками по полям и лугам. И, только он завздыхал свободно, сразу заметил, что ослики мальчики все поголовно питают к осликам девочкам наилучшие чувства. И тут он сразу увидел, как ослик мальчик вырвал мохнатыми губами из земли василек и ромашку и преподнес их в дар ближайшему ослику девочке. А та благосклонно и скоро сжевала подношение.
И засмеялся царь и начальник, залился звонким счастливым смехом, ибо понял, что совсем не там искал он счастие свое, где следовало.
23.11.2007