Парадигма рая - киностудия?

ENTRANCE
(ВСТУПЛЕНИЕ в должность)

Итак. С одной стороны – столичный, великолепный и беспомощный снобизм, а с другой стороны – печать одиночества, наложенная им на избранную провинцию, "на вечных двигателей".
Теперь вот я думаю, что уж очень неправильно, уж очень неправильно устроена наша "цивилизация"! Наши песни, наша музыка, наши машины...
 ?
То был не рай!
То был пинок из реальной жизни в нереальную, выдуманную, мутированную этой цивилизацией ширму с нарисованными куклами. Не зря же эта жизнь так легка и красива с виду! А за ней: распутство, карьеризм, извращения по болезни духа, стремление к власти над слабыми мира сего, над простодушными, презрение к ним и превосходство - все черты мутации из человеческого состояния в надчеловеческое, переход в ученики дьявола.

Прости, Господи, за упоминание этого имени. Как можно было назвать этот концентрат извращения, обучающий центр слуг сильных мира сего, где всегда правил князь тьмы - Раем?
И незачем было писать его с большой буквы!

Та-ак... Разве что безответственной Кошке, с ее выживаемостью и легкому отношению к играм, было по силам пройти этим путем адских соблазнов.

Но ведь находилась-то она в теле женщины? Так снимается ли с нее ответственность за свои поступки? Чем еще может грозить этот неразумный порыв к познанию?

И все же! Все же, пишет она, (Кошка или женщина?) - я их люблю и люблю еще больше и тягостнее, видя их томление духа, болезненность, полубездарность или испуганное желание остаться в однажды приобретенной шагреневой коже успеха. А то, что эта кожа сжирает их жизнь, превратив их в марионеток - это еще не самое страшное. Страшнее то, что у них постоянно теряются хозяева их ниточек и они не могут кривляться и ищут, ищут в истерике новых хозяев, беспомощно и молитвенно предоставляя им себя для самых отвратительных издевательств. Мазохизм высшей пробы. Мазохизм ради денег. Не ради даже сексуального удовольствия.

Много раз вызывало во мне удивление настоящее актерство: как можно в одном теле: днем любить и целовать одну - актрису, а ночью приходить домой - к жене? И то же самое для женщин, тем более, для женщин... Они же впускают это в свое тело.

И вот однажды одна из "ясновидящих" (кажется Людмила Галактионова) четко разделила творчество и жизнь по наличию для них места в теле. Творчество - по сути эмоции, а жизнь - чувства. Эмоции в теле находятся на уровне гортани. А чувства - на уровне сердца.
В таком разделении становится ясным и легким объяснение громоздких актерских эмоций и тихих сердечных чувств. Становится ясным ложь эмоциональная и правда сердечная.

Становится ясным, почему эти люди, режиссеры, так хорошо управляющие другими, сами часто отвратительны в личной жизни - они живут эмоциями, а не сердцем. Сердце наглухо забито, отрезано от эмоций непереходимой преградой денег, славы, продажности собственных эмоций, гордыней, страхом.

Боже! Как много всего вскрылось! Какой фонтан задушенных чувств открылся! Как он потребовал пересмотра всего прошедшего. И... И какая в этом печаль.

 Сколько раз она предлагала им свою готовность к Любви, а получала испуг и отказ. Эх!.. Понимали они, очень неплохо понимали, что она сильна своей искренностью, неиспорченностью души, но нечего было им предоставить ей. Она не понимала этого.

 Не хотели они идти вверх по развитию души, они хотели вниз - к простым деньгам, к простым пьянкам и одноразовому сексу. Или, если не так откровенно, то к модным кофепитиям под прикрытием язвительно-изысканного критиканства, фехтованиям штампами и сражениям при помощи памяти. Как она любила в юности эти же сражения, как гордилась своей находчивостью и остроумием! Пока однажды не поняла разницу между остроумием и глубокомыслием. Во всем этом не было и нет душевного обмена энергией сердца. Бедная Кошка! Глупая женщина! Нашла где искать чистоту и душевность!

Но?! Однажды она прочитала роман Олдриджа о Хэмингуэйе - там основной мыслью проходил страх, оттого, что "маски прирастают". Что-то так сильно
укололо ее в сердце.
Это тоже был страх. Страх, что ее маска, маска сильного и успешного мужчины, прирастет к ней.

"Мир вертится на моем пальце!"(И.Босх)

Она очень не любила себя как раз тогда, когда была сильна и уверенна. Это были наработки общения со всеми успешными мужчинами. Она переняла их манеры и приемы. Но ее забитая жизнью и этими мужчинами, женщина очень горько плакала каждый раз. И вот теперь этот внутренний мужчина хотел и вовсе невозможного: он хотел, чтобы ее внутренняя женщина полюбила его, признала в нем своего хозяина и ведущего по жизни...

"И тогда у тебя будет все: и любящие мужчины, и деньги..." - обещал ей психолог-умовед.
Однако, он опять обманывал ее: он не сказал ей: чего ей это будет стоить. Какую цену она должна будет заплатить за этот путь?

Мрачное место: каждый раз ей давали всего лишь чистую пленку. Она писала на ней своей кровью, своим жизненным временем, своим здоровьем, нелегкой судьбой своей, недовоспитанной из-за этого, дочери, и еще многим, а получала - радостные ухмылки успешных обманщиков, живущих за счет загадочных начертаний ее души.

Болячки зарубцевывались. Душа старалась повернуться другим, еще непораненым местом. Зачем был этот мазохизм? Зачем было всегда делать вид, что ты успешна и справляешься?
Где же это место на Земле, в котором нет такого ужаса перед запрограммированным (кем?) поведением людей?

"Придите ко мне все труждающиеся и обремененные и Аз успокою вы"...
Как просто, как предусмотрительно и сколько веков назад это написано!
- Даже банально - как сказал бы, непереживший пока ничего из жизни, Кошки. "И что же?" - опять усмешливо и полупрезрительно выскочило из него. – "не будь дурой!"
- "Родиться умной? - Вряд ли это возможно. Начиная с Адама. Если уж есть на Земле эта основная программа становления, то не банальному критикану ее опровергать".
Не в этом суть и смысл.

- Суть и смысл? Не много ли? На такую неискушенную кошачью душу? И не оскорбляйтесь - сами хотели залезть во все это!

- Опять фехтование словами. У вас, коллега, опять желание все замусорить? Как в телепередаче с двумя змеями-ведущими. Это же бесконечная и бесполезная трата времени.
Очнитесь! И помолчите, пока вам не удалось то, чего вы хотите. Потом же будете сожалеть о потере времени и истины.

-Сожалеть надо о потерянном возрастании души. И только. Так мало и так много для нее…
 Все остальные тоже, набравшись заново сил, во ВГИКовской обстановке, вновь нырнули в зловонную жижу жизни. И их сила тут же была сожрана. Вот и получается... веселенькая ситуация!

ПАРАДИГМА РАЯ.

 Н А Ч А Л О.
 
 Все это так неправильно! Все это настраивает нас на какую-то постоянную несчастность! Мы настолько глубоко не видим... настолько, вернее, мелко видим. Не видим глубокого, не видим огромного, не видим всего, что создает один любящий для других! Ну представьте себе: вы приходите в дом, а любящая вас хозяйка сделала его красивым, уютным, там чудный запах, прекрасные цветы, вкуснейший обед, роскошное вино, прекрасная мебель, ковры, музыка... Но вы приходите и говорите: " Ах, здесь нету... ну, например, того же Андрея! Как все ужасно!! Плохо! Мерзко!."

Или приходите и говорите: "Ах, этот цветок совсем не такой, о котором я мечтала!" А что такое "мечтала"? -

 Я еще не видела ни одного человека действительно "доставшего звезду", или, как юный Михалков, доставшего фиалку из под снега – реально!?

 Был реалистом только один грузин – Нико Пиросмани.
(Вот как? Долой кумиры – да здравствуют реалисты? – Это уже шаг! По дороге к смыслу жизни... )
 ———————————————————————————————————
* Парадигма - философское понятие, пример, образец, взятый из истории, исходная концепция, модель постановки проблем и их решения.

 Глава из темы: "ИМЕТЬ – ВО ЗЛО?"
 ТРУДОГОЛИЧКА.

 Эпиграф: "Цi можаце вы размауляце па беларуску?"

По окончании ВГИКа надо было самой куда-то устраиваться. Наши мастера, к сожалению, не были так заботливы, как Герасимов. И я договорилась о показе в Ленинграде, на студии научно-популярных фильмов, где мне было обещано вакантное место режиссера. "Завтра" я собиралась туда ехать. И – имела неосторожность поделиться этим с соседками по общежитию.

 И – некая Рита Бакенбаева собрала свои монатки "сегодня" и опередила меня на сутки, успешно заняв мое место. А я – приехав "завтра" получила предложение лишь на должность ассистента режиссера, т. к. вакансий больше не было.

 Это – с Красным-то дипломом? И на такую должность "девочки на побегушках"? Это – с должности председателя творческого клуба ВГИКа – на побегушки к Рите Бакенбаевой?

И я поехала – на Беларусьфильм.

Огромное количество впечатлений и событий, связанное с работой на киностудии – тут не передать. Это – многотомный труд. Да и стоит ли его затевать? Ведь есть уже подобные описания. Правда, каждая студия – это свое "направление"..
.
Лирическое отступление.
Белоруссия заслуживает много слов похвалы.
Их совершенно необходимо сказать!

Во-первых: белорусское утро! Матовое, всегда в мареве, Солнце, на которое вполне можно смотреть, не жмурясь и, не слезя, глаза.

Во-вторых: туманный воздух, розоватые оттенки домов и пастельные тона листвы. Можно идти и идти по городу, и не ощущать ни усталости, ни напряжения - Особенно утром и перед закатом. Планета Маленького Принца.

Совсем умиротворенно в Ботаническом саду... Поляны цветов, чистые кроны гармонично рассаженных деревьев, даже лебеди, покорно плавающие в прудах. Очень хорош и парк около Дома офицеров.

Такие личности - эти многолетние липы! У каждой можно, робея, узнать ее многолетний опыт, и ни одна не покажет своего уныния от древности лет.

Люди? - скажете вы. После российских суматох и оголтелых способов решения троллейбусных проблем, здесь вам захочется целыми днями ездить в городском транспорте.

Если же вы наткнетесь, не дай Бог, на скандальную бабу - значит, россиянка.
Белорусы на первый и второй взгляд чрезвычайно миролюбивы. Даже излишне покорны и терпеливы. Словом, трамвайных раздражителей, в качестве вампиризма, - здесь минимум.
(Конец лирического отступления)

Зато при длительном проживании!!!..
Хотя, о длительном знакомстве - потом. Пойдем по-порядку.

Пробить лбом стену (И.Босх "Пословицы")

Пришла на студию, которая находилась в дальнем конце самого длинного и главного во всей республике проспекта.
 
Показала свою курсовую работу "Лик, лицо, образ" и меня приняли режиссером третьей категории. Мне сказали, что очень много интересного в моем фильме, очень быстрое и своеобразное мышление. И – я победила конкурента, приехавшего из Тольятти. Зачем? - непонятно, потому что сразу начались дикие ситуации и мытарства, почище библейских.
Прописывать никто не собирался. У студии не было таких возможностей. Надо было искать прописку самой. Это в чужом-то совершенно городе?

Общежития тоже теперь не давали. Вернее, дали переночевать, как в гостинице, с оплатой "как в гостинице". В штат тоже не взяли. Взяли на договор. Это - на три-четыре месяца.

Работу дали самую бросовую, которую уже отказался делать какой-то другой режиссер. Оператора тоже дали самого "никому не нужного". Словом, проверка на выживание. А стоило ли выживать? - думается теперь. Может, надо было махнуть в Питер, или Москву и выживать там? Там и контингент режиссеров и операторов значительно выше - это хоть реальная наука в профессии. Остальное все, правда, также сложно. Но прописка в Москве или Минске - две вещи несравнимые!

"Беларусьфильм" отличался от других студий тем, что главной его тезой было: сбить с толку режиссера. Особенно молодого. Поменять точку отсчета: Что лучшее? А что – худшее?
Например: сдача фильма в Госкино (Москва) – отличный результат! Возвращение на студию: третья категория. Низшая. Почему? А у нас, видите-ли, "более строгая приемка"?!?!?
При том, если сравнивать реально: когда это продукция Беларусьфильма была лучшей в абсолютных масштабах?

Постепенно она поняла, что это было лишь для того, чтобы она была безропотна. Успешные режиссеры – опасны, с ними сложно, они капризны и требовательны. А – неуспешные – трудолюбивы, нетребовательны, послушны... И им можно значительно меньше платить. А всего-то достаточно сбить человека с толку. И пользоваться его успехами самим, не сообщая ему, что его фильм "опять получил приз"!... Но не в Белоруссиии.

Но это происходило постепенно, а реально - ловкая политика обмана сковывала и принижала ее. Годы шли и на самозаводе было все труднее и труднее выживать.

Режиссеры - как коллектив - не существовали. Никогда. И никакие Союзы кинематографистов этому не помогали. Это - труд единоличный. То есть кое-когда они встречались, но каждому было так некогда, что толком так и не узнавали друг друга. Остальные работники киностудии считали себя... то ли заранее ниже уровнем, то ли заранее - завидующими.

"Сплетни" (И.Босх "Пословицы")
Обе эти позиции никак не располагали к дружбе и доброжелательности. В результате следует лишь печально заметить, что она стала изгоем в коллективе местных снобов. Ее любили лишь те, кто с нею работал. Своя группа. Группа таких же студийных изгоев. Да и эти - пока нашлись! Квартиры ей не предлагали, хотя по распределению она была положена. Но она наслышалась от других распределенных – каково им приходилось, когда они решались добиваться этой самой “положенной” квартиры.

Их оставляли годами без работы. И она жила в общежитии. А двенадцатилетняя дочка находилась в интернате для одаренных детей, на соседней улице. И это уже было удачей. Удачу ей принес случайно находившийся в комнате "чужой" оператор - Вадим Куприянов. Вот качества белоруса!

Сам предложил ей устроить девочку в ближайший к студии интернат для одаренных детей, сам сходил вместе с ними, чего-то там правильно говорил - и такая трудная проблема была решена в один день! Но руководство, дрожаще-сидящее в креслах, не дремало! Надо было создавать трудности для начинающего режиссера: "вы для нас белый лист"... ( не белый аист!)

Ее угнетение, тщательно придуманное начальством, состояло, например, в том, что ей приходилось выпрашивать еженедельно разрешение на общение с дочерью у зам. директора студии. Писать еженедельные заявления, чтобы дочку пропустили к ней в общежитие студии.

А непреклонная комендантша общежития с подходящим к случаю именем и отчеством – Мина Львовна – вполне серьезно выгоняла двенадцатилетнюю девочку на дождь, или холод. И некому было за нее заступиться, пока кто-нибудь трусливый, но хотя бы жалостливый, не сообщал ей на студию.

 А когда дочь заболела скарлатиной - их выгнали и из интерната, и из общежития, и не взяли в больницу - не было еще постоянной прописки. Тут она узнала, что такое бессердечное советское чиновничье общество. Об этом невозможно писать в сухом публицистическом перечислении.

 
 СТРАСТИ по ДОЧЕРИ
-

Окрестилась я сразу, как поступила на работу. Уехала для этого к брату в Ригу и вечером того же дня пошла в привокзальную церковь и окрестилась. Было это (как я узнала значительно позже) в очень знаменательный день: Собор Святых Небесных Сил Архангела Михаила. То есть я получила всю Небесную защиту, какую только возможно. Благодать ощутила сразу, и сразу же почувствовала, что я потеряла где-то во тьме свою дочь.

Страшно стало!
Вернулась на студию, нашла верующую ассистентку которая собиралась уезжать в монастырь, и упросила её стать для дочери крестной.

Мы втроем отправились в Вильнюс, потому что это было значительно ближе, чем Рига, и за один день намеревались окрестить и мою дочку, которой было тогда ровно 12 лет.

НО в монастыре, куда мы обратились с этой просьбой нам отказали в крещении, но разрешили пожить бесплатно целых три дня и посоветовали обратиться в ближайшую церковь святого Николая, где старенький и добрый, как сам Николай-чудотворец, батюшка и окрестил Наташечьку в холодный и ледяной день 12 декабря.

И я сразу почувствовала себя счастливой!

Но и к этому счастью добавилось еще значительное, в котором я пребываю доселе: я обрела себе духовного отца. Им стал наместник того самого монастыря, который нас приютил. С этого времени я получала от него и духовную и очень существенную материальную поддержку: он богато снабжал нас продуктами, постным оливковым маслом, рыбой и мы с Наташей чуть что оказывались под благодатной и недоступной ни для кого со студии крышей. Если бы не эта поддержка! Я бы или попала в сумасшедший дом, или в больницу с истощением.

Особенно страшно мне стало, когда Наташа заразилась в своем "интернате для одаренных детей" - скарлатиной. Как они испугались! Паники, более всего како-то невероятной паники.

Тут же велели мне забрать ребенка и более не приводить.
Я сначала не испугалась: решила обратиться в больницу: в больницу без прописки не взяли.
В общежитие - без всяких сочувствий не пустили.

Иди хоть на вокзал ночевать с ребенком, у которого громадная температура и сыпь.
И что же?

Мы и пошли на вокзал! Слава Богу, что был ночной поезд в Вильнюс. И вот так, без звонка и спросу поехали к батюшке в Вильнюс. Я ехала и думала:если нас не возьмут, то будем ездить туда и сюда, пока не выздоровеем: лекарства у меня с собой были.

 Приехали. Слава Богу, что тогда не было ни границ, ни виз, и времени всего-то надо было три часа на дорогу. Наташа проспала всю дорогу, а я сидела над ней и не думала ни о какой работе. Справку-то о скарлатине(?) мне медсестра из интерната дала. Как билось моё сердце, когда я подходила к монастырским воротам, до сих пор помню.

Весь мир мог рухнуть через несколько минут.

Но батюшка нас не выгнал, а отправил на монастырской машине в райскую обитель, которая находилась в 20, примерно, километрах от Вильнюса. Где меня и Наташу устроили в чистенькую, с белеными стенами келью, славно пахнущую травами и молоком.

Я позвонила на студию, сказала о болезни дочери и взяла отпуск за свой счёт. При таком диагнозе никто не возражал, и мы остались в этом раю на двадцать или чуть более дней, пока Наташа совершенно не выздоровела.

Смотрела и лечила её настоящий врач-верующая.
Кормили нас дивно! Хотя полностью соблюдали все монастырские строгие посты.
Но в этих постных блюдах так много нового вкуса и так много пользы и удовольствия, что мы только удивлялись: почему это все так боятся постов?

Я помогала во всём, что могла осилить: но оказалось, что я очень слаба, против этих немощных с виду матушек и стареньких бабушек, которые на коленочках ползали по грядкам и так чистенько и быстро пололи, что мне было не только не угнаться, но и никак не сравняться с их нормой.

Да ещё и заботились, чтобы я не простыла, потому что я в дорогу ничего практически не собирала и оказалась очень легко одета.

И Наташу одели. А когда я, вернувшись в Вильнюс к батюшке, высказала своё смущение по этому поводу, то он сказал очень странную, на мой тогдашний взгляд, фразу: "это тебе для смирения" Как "для смирения" можно задаривать, закармливать и облагодетельствовать - я тогда никак не могла понять? Но в великую силу крещения и Небесной Защиты настолько поверила, что лукавому удалось меня оторвать от батюшки.. только, когда я потеряла всю благодать, через много лет, из-за малого хождения в церковь.

*  *  *
Вернемся к строгому перечислению событий. Ибо невозможно перенести на бумагу всю эту тяжкую жизнь. Итак:

Помог совсем не студийный профком, а православный батюшка. Поселил ее с дочерью на время болезни в монастырь под Вильнюсом. (Как они до него добирались - это отдельная драма).

Или то, что она по шесть-семь лет не была в отпуске, и ни разу не смогла отправить дочь в пионерский лагерь, или на студийную базу отдыха! Не было для нее там мест. Хотя этой базе отдыха было уже около 15 лет. И кто только там не отдыхал!

Из страха и из желания самоутвердиться и вырваться их этих непрерывных давящих издевательств, она не отказывалась ни от какой работы, даже самой неожиданной по теме: например "Автоматические линии", или "Ускоренное размножение оздоровленного картофеля" – и придумывала на этих провальных для других режиссеров темах так много веселого и занятного, что редакторы только диву давались. То вставит притчу по Кафке, в фильм об "Автоматизации газовых станций" то в фильм о ржавчине введет Знатоков из "Что, где, когда?"

Успехов у нее появилось вполне достаточно, и серьезных. Десятки грамот, международные дипломы за фильмы. Первые места на фестивалях, или – спецпризы.

Страданий и мучений в десятки раз больше. Кто из профессионального кино этого не знает?

Хорошо она себя чувствовала только когда студия оставалась где-то в стороне: за вагонами поезда, или за окнами Уазика. Слишком уж завзятой недружелюбностью отличалось теперь не только непосредственное начальство, но и ее коллеги: "Кого пойдем смотреть, ах Ее? – Что ж, пойдем раздраконим!" – любимый афоризм.

Редкостный Человек, светлая ему память, Юрий Васильевич Лысятов – всегда ВИДЕЛ ее работы, всегда мог и похвалить и разобрать и уловить настроение... Настоящий был режиссер.

А большинство считали, что ежели "он не проехался по коллеге с руганью, то – себя не оправдал. Ругать – достойно, хвалить – непристойно". Стремление к власти - вот что было двигателем всех неталантливых. Найти себе жертву нетрудно: любой талант беззащитен, потому и талантлив.

Это - обязательная расплата за Божью искру. А неталантливый обладает: нюхом на возможную жертву и стремлением ее подавить. Даже сам процесс давления приносит ему телесный и душевный экстаз.

Даже и по прошествии значительного времени неталантливый будет судорожно искать всякое напоминание о своей эпизодической власти, поэтому, эти строки он прочитает почти с прежним экстазом: "А! Я тебя давил! И даже теперь ты помнишь обо мне! - Вот как я силен!"

Именно поэтому я и не забочусь о восстановлении подлинных имен этих несчастных. Они сами себя найдут.
 
Вот великолепный образец грязного и вонючего Кабана – яростного, клыкастого, роющего землю где надо и не надо. По-свински ведущего себя с... самками( с его точки зрения других не бывает) – и при этом сверхпреуспевающий режиссер-оператор, делающий, лепящий без передышки прилично-средние фильмы по любому отделу. Быть Человеком ему бы повредило.

Он бы начал страдать, а это - слишком изысканно для его толстой кожи.

Или вот – входящий в любой кабинет пинком ноги, злобный громитель всякого "недостатка" – хам из хамов, перед которым трусила даже Мина Львовна – Пес из рода баскервильских – преуспевающий редактор, журналист... видите ли "воспитатель"?

Ее юная дочка, одно лето подрабатывавшая на киностудии секретарем, однажды после его хамского и матершинного выступления на худсовете! – спросила его вполне невинно: "А как это пишется?" И общие смешки невыдержавших, были ему пощечиной.

В лучшем случае – это дети ранее что-то сделавших режиссеров - дети кенгуру, которые отсидевшись до времени в теплом кармане у известного папы – выпрыгивали прямо на фестиваль со своими, смонтированными тем же папой фильмиками. И получали – незаслуженную, но "положенную по рангу" награду.

Среди них же оказался и пресловутый Паша Пикман – сын известного папы. как раз как надо.

Но нельзя не сказать отдельно о племени редакторском – вот уж загадки природы!

В каждом – по несколько, как минимум, животных, вроде гиен, шакалов, волков – очень быстро в нужный момент, заменяющих друг друга – этакие многомордные оборотни.
Зато показную человечность они проявляли прямо-таки азартно! "Порождения ехиднины – вы любите представительствовать..."... – как сказано в Евангелии. Особенно лютовали женщины – например, по имени Ирина, или еще Светлана...

 Более всего ее изводила подлянка председателей худ.советов - главного творческого начальства: "Приносите заявки! Пишите о том, о чем давно мечтали снять!" – Она приносила пачками.

 Оказывалось – "все плохо", когда же читала потом утвержденный план – изумлялась и плохости, и ненужности, и непрофессиональности многих тем. Критериев было не понять. Они не лежали на поверхности. И опять приходилось браться за "Порошковую металлургию". Когда же она предлагала хотя бы более интересное название – например "Секрет Тутанхамона"-, кто-нибудь (то редактор, то консультант) пугался и выпускали стандартное и скучное "Возрождение отрасли".

Иногда она ощущала некоторое странное состояние, словно она находится не среди Человеков, а – среди одичавших одиноких зверей, которые тайно проникли в человеческую среду, и теперь... теперь стремятся не изучить, а – уничтожить "этих высших". Особенно странным ей казалось, что к высшим относили и ее.

Она себя таковой никак не ощущала.

А большинство – особенно директора картин – хитрые лисы. И если бы не их патологическая любовь к сплетням, то их способ выживания был бы чуть ли не лучшим... на студии.

Хотя, чего греха таить, когда она вынуждена была поступать "приспособительно" – то у нее вдруг все получалось?! Это ее же чрезвычайно изумляло! Вроде бы стыдно, а –Но всеобщее животное умение выживать, приспособленность к любому начальству (скольких они "приручили"!) и, особенно, бесстыдное зарабатывание денег на таком воспитательном по назначению отделе, как "Летопись"... были совершенно ошеломляющими! Всеобщее... А в остальном они были также различны, как животные в любимых ими гороскопах.

Но был и среди этих уникальный образец противоположного свойства - трудоголик и знаток своего дела - серьезный и скрупулезный, даже до мелочей, писатель – редактор Анатолий Шавня – благодаря которому многие годы и существовал хороший журнал "Наука и техника Белоруссии" – вот уж к нему это все никакого отношения не имело. Он серьезно занимался своим прямым и ответственным делом – просвещал. И ведь получалось! И работалось с ним вполне душевно, даже легко, что прямо-таки удивляло. Но журналы – дело краткое – 70 метров – и весь сюжет. И славу на них не заработаешь.

Не успеешь. Зато работа эта, как ни парадоксально - ювелирная, сродни вышиванию бисером, и выучивает мастерству настолько жестко и бескомпромиссно, что потом - ни одна тема не будет "растекаться мыслью по древу". Жаль, что операторы на эту работу подбирались студией из самых отбросов. То - спившийся зять великого, у которого и при съемке бетонного объекта в кадре что-то двигалось и съезжало, то давно безработный оператор с худ.фильма...

Казалось бы - честь для объединения "Летопись" - но он так вольготно себя чувствует по отношению к пленке, что на каждый план выкручивает по 70-ти метров. А всего на журнал дается 300. И 70 метров - общая длина всего сюжета. Словом, не ювелир.
Вообще, особенно в первые годы работы, проходя по коридорам Беларусьфильма ей все время хотелось усмехаться нарочитой серьезности местных "гениев", их провинциальной напыщенности.

Всякой напыщенной ситуации легко перейти в смешную - так и произошло на фильме "Зеленое и голубое" - куда сценаристом напросился видный деятель мультипликации Олег Белоусов.
"Чайный клипер "Кетти Сарк" шел бакштаг левым галсом, неся прямое и гафельное вооружение"- так начинался его сценарий, посвященный всего-то паркам и каналам Минска.

Эта фраза стала крылатой на студии, когда кто-нибудь в очередной раз хотел показать нечто до предела несуразное, или тужился изобразить свою гениальность. (И вряд ли кто мог вспомнить, что это цитата из "Кондуита и Швамбрании")

 "Шепот по-латыни" - как выразились московские сценаристы Фроловы в сценарии "Генетика на ладони". Тоже предел несуразности, особенно для зрительного ряда.

Но более всего ее изумляла неприкрытая коньюнктура: большинство фильмов делались (добровольно!) ради коньюнктуры: наивысший пример – в перерывах между запоями делалась Лениниана. С сколько званий она принесла! До сих пор ее плоды пожинаются авторами с благодарностью. А где тот труд и кому он нужен? - никого не волновало и не волнует. Важны регалии, а не реалии. И ведь – верно по-своему рассчитал! Теперь почиет на лаврах прошлого ( почетного, а не пьяного)...

Уж не пробрались ли и в верха эти порождения ехиднины? Но она испуганно встряхивала головой в такие моменты наваждений – и опять искала редких представителей Человечества и без причины радовалась общению с ними.

Был таковым один звукооператор – теперь звукорежиссер – Володя Головницкий, были и два редактора – Майя Николаевна и Герман Романов (как же его отчество?) была и ее постоянная директриса – Лилли Туусис – эстонка. А среди операторов – Володя Цыртков и – ее благодетельница – единственный человечек – пожалевший ее и прописавший у себя – бесплатно!–Галя Гирева.

 И впоследствии – она стала очень заботливой матерью, няньчилась с больной старенькой матерью, помогала сестре – и успешно работала, но более всего - в мультипликации.
Вот что было тайной ее любовью: мультипликация!

Как она жалела, что не выучилась в детстве хорошо рисовать! Сколько идей и фантазий возникало в ее голове в виде мультипликаций! Сколь много она навставляла их во все свои производственные и сельскохозяйственные фильмы! Сколько работы дала цеху технической мультипликации! И как они любили друг друга!

Какие хорошие это были люди и работники: Витя Довнар, Наташа Лось, Аллочка Булай, Таня Горчакова. Они отличались не только большими талантами, но и редкостным качеством: легкостью на подъем, готовностью помочь в ту же секунду.

 Помнится, у них не хватило музыкального кусочка... а шла уже запись фонограммы, был поздний вечер... В коридоре проходил мимо (уже уходил) Игорь Волчек - мультипликатор. Мгновенно согласился помочь, вернулся в студию, открыл пианино и сыграл им: "алло, алло, прекрасная маркиза" - что очень подошло по ироничности для подтекста о хвалебной речи некоего научного администратора.

 Потом он был единственным, кто не бранил картину - понял-таки подтекст!

 Были на Беларусьфильме и "залетные птицы" – настоящие режиссеры: В первую очередь Нечаев, создававший классические детские ленты, Геннадий Полока, Вячеслав Никифоров - создававшие гротески на тему революции или тонкие, изящные тургеневские полотна, Рыбарев, Рубинчик, недолго работавший Женя Марковский, но все они были далеко - в других объединениях, на других этажах студии - и их присутствие было неосязаемо. Разве что под их фильмами стояла та же марка киностудии.

А в их "Летописи" шли свои жизненные истории. Были и те, кто, как и она "тихой сапой" работали и работали - и в результате - после многочисленных сокращений - победили.
Миша Ждановский, Саша Чекменев, Слава Гайдук, Юра Горулев, Толя Алай - положительные люди, если судить по фильмам и крошечным мгновениям общения за все 15 лет работы.

Рассказать что-то реальное невозможно: не было. Не считать же реальными студийные собрания по выбору или уходу очередного начальника? А очередной и последний начальник был очень знаменателен: Владимир Халип. Пришел - оказав партийное давление на коллектив, который хотел не его, а известного литератора Тарасова - и - так и не ушел, пока не закончилось время летописного кино.

 Много-много зла он принес самому документальному кино всего по двум причинам: собственной несостоятельности и желанию уничтожить все опасное для собственной персоны.
Поэтому фильм создавались совершенно безопасные и безликие, или уж очень - очень сглаженные.

Отчеты по форме и минусы - по содержанию. Однако, нюх на настоящее никогда не подводил нашего начальника. И пользовался он им (нюхом) совершенно регулярно: из каждого фильма вырезался самый значительный и образный кадр. С другой стороны, когда что-то назревало такое, что не обойдешь - начальство тут же ориентировалось по ветру. Например, настала пора как-то ладить с религией - и начальство мигом оказалось... католиком.

Ох, как разумно! Ведь, если примкнуть к православию - то слишком много вопросов и сомнений возникнет: а что же это вы, скрывали что ли?..А католичество так непроявлено было, что даже и, в единственном Минском, костеле - был Дом кино. Безопасно и, вроде, в ногу с модой. Словом, если иронизировать: то опять в десятку.

Языческий Рим приспособился и к этой победившей религии – православию, переделав ее под детскую игру, в своем расслабленном снобистском существовании.

Вот и раздумывала после всего случившегося наша пылкая героиня: а почему же именно ей начальство вдруг предложило такой выигрышный фильм "Евфросиния Полоцкая"?..А просто: не справится - и так не лучшая, ошиблись, да и тема-то рискованная, может и надо ее завалить? А справится – значит, есть в чем заподозрить - не тайная ли верующая, или сектантка? Опять же на крючке.

Но один настоящий режиссер все-таки почтил "Летопись" своим присутствием – Аркаша Рудерман – светлая ему память – погиб в Туркестане, подорвался на мине, поехав туда на съемку. А какой прекрасный и умнейший был Человек!

Какой настоящий воин – не зря он получил первый приз на всемирном фестивале документального кино ! И как же ему было трудно на студии! Его борьба и вдохновляла, и пристыживала ее, когда она понимала, насколько он серьезнее и выше, насколько мощнее и бесстрашнее, и как беспомощны и бесхитростны ее порывы, по сравнению с его лютой и беспощадной защитой человечности, против всеобщего злобного эгоизма и трусости перед чинами.

При этом ему реально хватало сил не отступать и в мелочах: например, когда новенькая бухгалтерша отказала ему в оплате командировки из-за того, что он приехал не в пятницу, а – в понедельник.

Или, когда, после приза на фестивале, он заставлял снова созывать полный худсовет и пересматривать присвоенную низшую категорию. При этом он был открыт, любезен без корысти и свободен! Он замечал ее жалобы и отвечал на них. Однажды он утешил ее тем, что сказал: "О чем ты? Какие у тебя могут быть огорчения от этих коллег? Ты же видишь, что у них в глазах всего две фишки: деньги и славу!

Это тебе нужно воспитывать и выращивать, просвещать и удивлять. Им нужны лишь деньги и слава. Не равняй себя с ними. Они изначально на тебя злы. Это же видно. Из-за разных целей жизни".

Он не выгнал однажды ее из-за монтажного стола, когда она засиделась дольше – и заняла его время, а сел в свободную комнату, поняв с первого взгляда, что она – в зашоре. Он только попросил у нее свой собственный монтажный карандаш – а когда она не отдала, (ничего не поняв), попросил хотя бы его разрезать...

Она узнала об этом лишь на другой день от монтажницы – и на всю студийную жизнь полюбила его и была ему так благодарна за этот уникальный на студии жест, что выполняла все его просьбы, была его помощницей без его просьб и выручала, когда против него устраивалась очередная подлянка.

 Например, ему не передавали телеграмму с приглашением на фестиваль, а отвечали, что "такого режиссера нет на студии". И вообще, она начала догадываться, что: Человек – это Звание, а не биологический вид.

А звание надо заработать. И на деньги его не купишь, и высокой карьерой – не приобретешь. И даже Любовью (к себе) не оправдаешь. И вовсе не всякая работа – приносит в результате именно это вожделенное звание. И ей стала понятна сталинская фраза – "хороший человек – это не профессия".

– Повести их на второй этаж – по витой стеклянной лестнице – в белое, с витыми гнутыми стульями и столиками – кафе, где все – и салаты, и мороженое, и торты – все подается почему-то в бокалах, и выпить с ними сухого светлого вина. И не рассчитывать на адъюльтер. Не унижать их и себя.

 Он был свободен. У него был и высокий профессионализм и он был хороший человек. Он бы красив. И Сказочные фразы написала его жена о нем, после гибели: "Он был тайной, и каждый день открывал мне нечто захватывающее дух и удивительное по нежности и неожиданности.

В нем было так много того, о чем я и мечтала, и страшилась потерять.."
 Он мог не обязывая ни тебя, ни себя, приехав на киносеминар – подарить веселую прогулку по Таллинну двум испуганным (незнанием языка) и брошенным другими режиссерами-шапочниками - женщинам, встретив их в городе.

Он с успехом боролся с обнаглевшим от "высокого стула" чиновником – уничтожившим нескольких своих сотрудников – и с несколькими судьями, по очереди отсуживающими у него его собственный фильм, в угоду этому чиновнику. Вся студия с трепетным и испуганным любопытством наблюдала за этой его реальной, а не киношной борьбой, и часть зрителей чувствовала себя на его месте. И все они так хотели ему победы, что он каждый раз – не мог не победить! Он был свободен.
 
Когда она жаловалась ему на бесконечное количество переделок режиссерских сценариев, он отвечал ей, что ему лень их писать, что описание – действительно убивает реальное творчество - тут он с ней согласен.

Он и победил-то на всемирном фестивале из-за своего гражданского мужества – как было во всеуслышание сказано. Он сделал фильм об Алесе Адамовиче – и Союз писателей потребовал, чтобы он убрал слова их злобного осуждения Алеся и изгнания его. Он сделал точно так, как они просили: он убрал звук.

А лица и беззвучные эмоции – оставил. Сообщив "всемирному" залу, что "звук в этом эпизоде его заставили убрать" – чем вызвал сочувственное возмущение всего зала и – получил первую премию.

 
Страсти по дочери.

А её студийные жернова перемалывали беспощадно. И тогда она уезжала опять к батюшке в Вильнюс. Стояла с утра на монастырской службе, плакала горькими слезами на исповеди, ходила по красивому городу или просто молча сидела часами в церкви на лавочке, слушая затихающее своё сердце. Не было её счастья на этой... Земле? работе? Жизни? Но и повернуть свою жизнь по другому она не знала как.

Батюшка вскорости предложил её переехать в Вильнюс, но сделал это несколько странно: стал говорить своим духовным детям, что "надо найти бабушку, к которой можно было бы её прописать"...

 Мало что понимая ещё в этих монастырских обычаях, она промолчала, боясь возражать, но стала обстоятельно обдумывать эту возможность: как монастырская, сельская работница она никуда не годилась.

Чем же ей зарабатывать на себя и дочь? На студию в Вильнюсе её ни за что не возьмут: русскоязычная. Больше вариантов в её голове не было. И она, не объясняя ничего батюшке, уезжала продолжать свою адскую работу и вести не менее адскую жизнь. А вскоре опять приезжала за поддержкой и утешением.

Печально было ещё и то, что в её "научно-популярных" мозгах тогда никак всё не соединялось: не соединялась вера с наукой, не соединялся Адам с неандертальцем, не соединялся Дарвин с Библией.

И она опять просила у батюшки ещё какой-нибудь литературы на эти загадочные темы и слегка удивлялась, слыша его вздохи и улавливая его осторожные взгляды. Много позже она узнала, что в эти опасные дни батюшке грозила тюрьма именно за то, что он помогал издавать самиздатом классические труды богословов и русских религиозных философов, именно тех, кого она так неосторожно у него выпрашивала.

Не подумывал ли он о её причастности к провокации? Ну, нет! Этот батюшка был и остается самым непричастным к любому недоверию и подозрительности. Однажды она нарушила то, что называется в церкви "получением благословения", и какой трагический из этого вышел результат! Страшно сказать!

Она приехала с дочерью летом, чтобы получить благословение на отправку дочери в Сибирь, к мужу: уж очень он в письмах и звонках просил об этом, а в последнее время даже жаловался, что лежит в больнице с сердечным приступом и очень хочет, чтобы она приехала его проведать.

Вроде всё было более чем обязательно: как не проведать больного отца, который ещё и деньги на дорогу выслал?

Но она всё же поехала за благословением. Хотя уже купила дочери билеты до Москвы.
А батюшки нет и нет. Ждут, волнуются, вот-вот будет... И так часами... То ли занят, то ли куда уехал... Ну так и не дождались. Пора было на Московский поезд.

А осмысления, что это не напрасно, и веры в то, что надо дождаться, хотя бы и ценой билетов - не было.

Уехали так и не получив этого благословения. В Москве посадила девочку на самолет, поручила её бортпроводнице и соседям, очень милым, отправила телеграмму отцу с указанием рейса и ждет – пождет.

А дочери всё нет. Не отпускает её папаша. Это он решил таким образом отнять у неё дочь.
А её саму обвинить в сумасшествии, поскольку она не скрыла, что окрестила дочь и сама крещена.

Уже не будем приводить все любезнейшие папины тексты - вы ими должно быть насытились в первой книге, и имеете представление о его эпистолярной убедительности и несоответствии в жизни, но именно поэтому страх и страдание охватили её непобедимые. Ничего не видела и не слышала: опять вынуждена была брать отпуск за свой счет и ехать к батюшке.

Написала огромное объяснительное письмо к мужу, уговаривая его и объясняя свою веру, а не сумасшествие, и показала его батюшке. Тот начал читать, прочёл со страницу и неожиданно резко сказал: " Противно! Что это ты так унижаешься? Ничего не надо ему объяснять.

 Ни в чём ты перед ним не виновата, а то, что пишешь, – будет только свидетельством против тебя. Это ещё одна его ловушка. Хочет, чтобы и с работы уволили, как верующую, и материнских прав лишили, обвинили без всякого основания, только потому, что оправдываешься". -

И разорвал письмо.
- Что же делать? - завопила она со слезами.- Я не могу отдать ему дочь, не могу отдать её мачехе при живой матери. Я её так люблю и столько за нею ухаживаю, что невозможно обвинять и лишать меня материнских прав! Невозможно! - Помогите! Помолитесь о защите меня и её от этого страшного решения!

Не нужна она там ни ему, ни его жене. Это только гордыня и самолюбие. Это только желание унизить и растоптать меня окончательно, а не любовь к ней. - Это зависть - вздохнул батюшка. Конечно, помолимся.
- А насчет работы? Может быть, мне как раз и уйти с неё? -
- Пока не уволят, не уходи, - отрезал батюшка, и мы пошли служить молебен виленским мученикам.

Как искренен был батюшка! Мне казалось, что он ощущает этих мучеников прямо перед собой, что он разговаривает именно с ними. И так тепло и горестно стало на душе, что я поняла еще очень большую сложность и препятствия в возвращении ко мне дочки.

А дочка потом рассказывала, что: "папа говорил, что меня надо застрелить", а тетя Оля - его вторая жена, рассказывала, какая ты, мама плохая, а она хорошая.
И вернувшись в Минск, я всё продолжала тайком ходить в храмы и стоять на службах, моля о возвращении моей доченьки.

Однажды, уже выйдя из храма, я встретила одного из ведущих политических режиссеров со студии - и очень испугалась. НО тут же придумала, что сегодня суббота и это родительский день...

А он, проходя мимо, повторил, к моему изумлению: что в субботу надо подумать о родителях... Так что я надеялась, что до большого конфликта он помолчит. Недели тянулись, как каторга, и, наконец, раздался звонок в общежитии, где я тогда жила. Звонил муж и начал говорить что-то совершенно не относящееся к этому вопросу, на мой взгляд: "о том, что моя мама, как танк, что брат просто агрессор с кулаками, и что младшая сестра совершенно неожиданно оказалась тоже властной бабой" - Я мало что понимала, ожидая слов о Наташе.

И тут он сказал, что отправляет её таким-то рейсом в Москву. –"Встречай".- И повесил трубку.

Потом мне рассказал брат, всю эту мрачную историю. Как они собрались все трое: приехали из Калтана к Володе, и высказали ему, наконец, всё, о чём он так легко забыл: о том, как он не нуждался все эти годы в дочери, как не приезжал к нам ни на выходные, ни на праздники, и как заботилась и ухаживала за ней я.
 
А они были свидетелями всему. И гепатиту Наташиному, когда я отказалась от распределения и уехала в Калтан на целый год, чтобы её лечить. И как привезла с собой целый мешок лекарств столичных.

Как возила ее в Москву на обследование в детскую клинику. И многое другое, что было подтверждено документами и могло в суде (Избави Боже!) доказать мое материнское отношение к дочери и полное отсутствие отца в её жизни и воспитании.

Как я им благодарна! И как я благодарна была батюшке за его молитвы!
Ведь совершенно посторонний человек, по мирским меркам, а столько тепла и сочувствия проявил!

С какими рыданиями и радостью встретила я свою доченьку в Москве!

И вскоре после этого мы с нею поехали в паломничество в Псково-Печерский монастырь.
Поехали потому, что к нам захотел присоединиться ещё один тайно верующий режиссер.

А сопровождали нас глубоко верующие люди, которые уже были там и могли нам помочь с устройством на квартиру. Тогда ведь всё надо было делать скрытно. Иначе могло бы действительно быть то, чем угрожал мне бывший супруг.

 Но пока вернемся к работе, она не может так долго ждать. На работе она была внешней: то есть успешной и уверенной в себе. Подавала всё более профессиональные заявки, и делала всё более восхваляемые фильмы, и журналы.
 
Наконец, и она однажды получила действительно интересную тему: "Генетику на ладони" – и отдала ей столько сил и энергии, что на всю жизнь стала дружна с консультантом – доктором наук Тегако Лидией Ивановной.

Это – замечательная женщина, которая воевала также как и она, только в своей отрасли – "дерматоглифике" (науке обо всех видах узоров на коже) – и они прекрасно поняли друг друга.

 У нее появилась реальная и верная защитница. Это ей так серьезно пригодилось, когда, сделав около шести вариантов режиссерского сценария – она получила от редактуры заявление, что режиссер ничего не смог, не проявил никаких творческих... Она бухнула на стол редактора огромный том вариантов, начиная с потока сознания и цвета и кончая журнальным, вариантов страничек, и отправилась плакать к ней – консультанту. Та деловито пригласила свою давнюю подругу – известного кинокритика и вместе они выбрали один из вариантов, с которым консультант и отправилась на студию.

Вариант тут же был принципиально принят, поскольку консультант в те времена – авторитет непререкаемый.

 Потом они сделали еще один фильм – "Тайны глиняных урн"– об антропологии на территории Белоруссии. Где она пыталась изобразить древние языческие обряды актерскими сценами - и подобрала для этого точную по фактуре пару - очень красивых белорусов... Халип опять испугался и всеми силами пытался воспротивиться введению в научно-популярный фильм такой сверх новинки: актерских сцен.

Помог Аркадий - защитив ее на худсовете, и сказав, что этот прием никакая не новинка, а наоборот – старина. С него начиналось именно научно-популярное кино. Только тогда открытое возражение начальства перешло в застольное ворчание.

… Словом, в ее трудовой жизни все слегка менялось в лучшую сторону: через двенадцать лет работы ей, после скандала, после злобного выпада зам.главного редактора Ивана Белоуса: "а тебя опять из списков вычеркнули", после слез и истерики - дали однокомнатную квартирку-малосемейку и она, наконец, привезла свою библиотеку и маму.

 За дочкой стало кому присматривать, и она получала хоть иногда отдых и вкусный обед.
А вот в ее личной жизни... кое-что тоже могло бы измениться, если бы...
Опять "если бы".

Был один консультант - на фильме "Алгоритм надежности" - ученый секретарь Института надежности автомобилей” - со странной такой фамилией - Дзюнь. Что-то вроде китайского.

Хотя вполне белорус.
Увлек он ее слегка. И весельем, и разумом, и внешностью, и авантюризмом. И проехали они по колымскому тракту всей группой очень памятно.

Но... как выяснилось, что у него уже две жены и от обеих не по одному ребенку, как выяснилось, что ...
- А зачем Вам нужен мой папа? Ведь Вы и молоды, и красивы. Может быть, кого-нибудь посвободнее подыщете?

После таких слов девочки- подростка как-то неловко себя чувствуешь. И собственные, еще совсем не решенные моменты отступают так далеко...

ИЗ ЧУЖОЙ парадигмы – СВОЮ КОНФЕТКУ.

Что отличает работу режиссера – так это многочисленные поездки. Восемь месяцев в году – в дороге. Как тут не научиться вспоминать и анализировать? А что еще делают люди в дороге? Вспоминают, анализируют и рассказывают попутчикам все так искренне, как разве что самому Господу Богу каются перед смертью...

 А если попутчики - это еще и ближайшие соратники по работе, то ...киностудия начиналась за воротами, киностудия начиналась в командировках. Объездить за время работы всю огромную страну - это да-алеко не каждому удалось за всю жизнь.

Помнится, на каких-то очередных курсах английского языка, один из операторов хвастал (на английском), что он, был в пяти-шести странах за рубежом, а я отчитывалась, что побывала от Мурманска до Кушки - с севера на юг, и от Бреста и Прибалтики до Камчатки - с запада на восток.

Не пропустила по дороге ни одного крупного монастыря, ни одного заповедника. Это ли не богатство! И не просто побывала, а познакомилась, повыспрашивала, поузнавала массу неизведанных другими подробностей.

Какие красоты, какие закаты, какие мрачные тучи и сказочные тройные радуги увидела и сняла на камеру! Какое удивительное по краскам небо было даже над Белоруссией в год после Чернобыля - таких красок на небе не было ни до, ни после по огненности и сумрачности расцветок.

А камни! Драгоценные и полудрагоценные камни Прибалтики и Кенигсберга - янтарь и серебро, Крыма - сердолик и аквамарин, Камчатки тут уж так долго надо наслаждаться виденным, что и не перечислишь! Благо, все это есть на пленке. И этим можно медитировать, не только – созерцать.
 
Одно огорчало - что из этого несметного богатства людей, природы - ей приходилось выбирать такие ничтожные крохи - в соответствии со сценарием, что просто выть и скрипеть зубами приходилось!

Начнем, к примеру, с Прибалтики. Экое чудо мира! Домики - как люди, разнообразны и вычурны. Люди, как домики - закрыты на замочки. Маленький рай
Если попал внутрь - все их - и тебе тоже. Попасть вовсе не так уж трудно. Нужна совсем малость: умение уважать.

Фильм назывался длинно и неловко: "Ускоренное размножение оздоровленного картофеля" - для Министерства Сельского хозяйства. То, что он никак не для крестьян - понятно из названия. Крестьянину этакого не осилить с самого начала. А уж по содержанию сценария - и вовсе. Разве что для пяти-шести ученых, специалистов в этой области? А им он зачем? Они и так специалисты. И кино вовсе не смотрят. Разве что про себя? Словом, как всегда - ни для кого. Для галочки.

Но делать его по сценарию, без конца перечисляя способы ускоренного размножения - тоже наискучнейшее дело. Вот и придумалось кое-что поинтереснее. Показать аспиранта, пишущего кандидатскую диссертацию по этой самой теме. Но как ему разузнать все подробности и секреты специалистов? Не откроют ведь конкуренту.

И он прикидывается журналистом. Вешает себе на грудь фотоаппарат и - в путь. А вместе с ним и вся съемочная группа... поехала ставить в тупик этих самых специалистов. Стало куда интереснее. И название само собой сократилось до четырех заглавных букв: "УРОК".
Вот это и называется - режиссерский ход. Под него можно было и у костра с картошечкой посидеть, и горяченькие пробы разных сортов оздоровленного картофеля откушать. А вкусен-то он (картофель оздоровленный) - словами не передать, а языком - можно! И не выглядело это лекционным занудством.

А специалисты? Одна из них - Вийве Розенберг – "мадам картошка", как ее звали коллеги - оказалась очень красивой эстонкой, уверенным и хозяйственным человеком и имела совершенно удивительную семейную поддержку в своей работе, заботу и внимание мужа - инженера-строителя к любым трудностям и даже мелочам. Очаровательную дочь, прекрасно рисующую и собирающуюся участвовать в конкурсе на должность художника в оперном театре Таллинна.

Был крошечный момент сопротивления. Вдруг в кабинет Вийве во время подготовки к съемке ворвался некий представитель Министерства (как Вийве объяснила потом) и начал свое обращение ко мне вот как:
-Parley vows fiancе? Shrechen Sie deutsch? Speak you English?

 А я, удивленная этим напором до такого предела, что не успела испугаться, в изумлении отвечала ему: – Warum ? Shrechen Sie deutsch? Почему? "Parler vous france?".. А!..- догадалась – и чуть не рассмеялась я:
-Цi можаце вы размауляце па беларуску? –ответила я ему, стараясь говорить очень быстро и невнятно – (Раз уж я из Белоруссии, то я не понимаю ни по-русски, ни по-английски, ни по-французски. Давайте говорить на языке гостьи–иностранки. Это будет очень вежливо с вашей стороны)
 - Па–белорусску, па–белорусску... - невнятно проворчал он и тут же выскочил из кабинета.
Словом, провокация не удалась. А дальше он не подготовился... Смех и грех.

Сколько уникальных человеческих особенностей не могло войти в фильм! Так досадно. Но из недошедшего материала был сделан ей в подарок ролик (правда без звука), в котором я попыталась сохранить тепло и душевность этих дней и недель. Вийве потом не раз приезжала с дочерью в Минск и долго присылала поздравительные и изящные открытки к праздникам.

 Другая часть фильма должна была сниматься на Украине. В 60 км от Чернобыля. Там находился картофелеводческий институт... А это был как раз 1986 год. Год взрыва.
 
И мы там были - сначала в мае, а потом в пору уборки урожая... нелепость и беспечность. Набрали добровольно себе большую дозу радиации - только из-за того, что снимали на картофельном взрытом поле. Болели. Женщины думали, что - по-женски, а мужчины - что что-то не то съели. Но никому из группы не пришло в голову собирать справки и требовать на студии "гробовых". А ведь видели и ограждения, и взрывы какие-то слышали, и неестественными закатами любовались. Нет бы сообразить, что сами-то тоже не из Святого

Духа, а из болящей плоти.

Третья часть - в Подмосковье, потрясла запущенным и тараканьим захолустьем и грязью. Страшно вспомнить эти маленькие подмосковные поселки и их гостиницы. Словно со времен Чичикова так все и не сдвинулось с места. А четвертая - в Белорусском картофелеводческом институте.

Тут произошел совершенно неожиданный и непристойный скандал. Пускать для съемок в институт и парники - не желали. Некий высокий по званию научный чин прямо-таки орал и выгонял. Никто вначале ничего не понял. Ведь он же и подписывал сценарий. Решили обойтись без его ведома и формального разрешения. Приехали, когда он уехал на какой-то симпозиум. Оказалось, орал-то не зря. Все парники заражены нематодой. Беда немалая и стыд тоже.

Вместо показа успехов - полная замена почвы в парниках и вывоз старой на сжигание. Какие уж тут похвалы в картофельной республике? А потом, на конечном этапе, ревность и бурчание по поводу неравного показа успехов Прибалтики и Белоруссии. Виноват, как всегда, режиссер.

А не нематода.
Это все не вошло в фильм. И доказать свою невиновность было нечем.

Осталась на память дружба с Вийве, хорошим актером Сашей Гарцуевым - вполне справившимся с ролью журналиста-аспиранта, и осталась боль от постоянного противостояния оператора Сергея Бондарева и его заводилы - ассистента Олега Козловского. Чего уж хотел добиться этот ассистент? - Не совсем понятно до сих пор.

Но крови режиссеру попортил много...

Недавно, много лет спустя, он мимоходом коснулся этих воспоминаний и попытался своеобразно извиниться, сообщив, что почему-то тогда решил учить меня жить... А надо было просто жить. Теми самыми прекрасными мгновениями.

Как сравнить этот фильм с "Порошковой металлургией", на котором съемочная группа ездила в Ташкент - на фарфоровый завод, чтобы показать белорусские порошковые изделия, прекрасно работающие именно там.

Красота и прозрачность узоров Ташкента, восточные журчащие фонтаны, мутные и ледяные арыки, рыжие глиняные ручной обмазки ограды и стены домов. Бесподобная и ни с чем по вкусу несравнимая лапша с бараниной - лагман, дыни размером с большие кабачки или арбузы...

Словом, "сладострастная отрава" - и сорок градусов по Цельсию - это невыносимо! На третий день у всех начался, извините, понос. Дольше всех держалась режиссер, но и она (я) в конце съемок сбежала от жары - не помогали даже мокрые простыни. Да еще в гостинице досаждали постоянные липкие взгляды каких-то пожилых и молчаливых наблюдателей в не закрывающиеся окна комнаты. За окнами проходила галерея.

Однако уехать было невозможно, потому что на фарфоровом заводе ее (меня) ежедневно встречал сам директор с большим блюдом фруктов и свежим зеленым чаем. Он начинал со слов: "О, такая женщина к нам приехала!" Но и только. Никаких съемок он не разрешал, ссылаясь на необходимую, якобы, подготовку. И так день за днем. Через неделю ожидания она опять-таки пошла на фабрику без его ведома. И быстренько все сняли. Никто ничего и не думал для них готовить.

Да и готовить было нечего. Все работало. Зачем было тянуть - непонятно. В другом фильме - о генетике - они снимали в весенней цветущей Алма-Ате. Съездили в винодельческий совхоз и удивились чистому вкусу и аромату того вина, которое к нам приходит, как "чернила". Побывали на высокогорном катке Медео, залюбовались выделкой серебра для национальных украшений невесты, впитали в себя южное весеннее солнце и черноту мгновенных южных ночей...

Сюда я ездила уже с Галей Гиревой и ни конфликтов, ни напряжения во время командировок не было.

Был один сюрприз-трение по национальному шовинизму на этом же фильме, когда хотели снять картины в музее Вильнюса. Бархатно-черный гибкий директор музея на просьбу ответил загадочной фразой: "Какие же вы умные! Придумали такое название. И никак вам не отказать!"

 Собственно это и конфликтом-то не назовешь. Зато побродили и по Вильнюсу с его рыцарской строгостью, тяжеловатой размеренностью и усталой порядочностью.
На этой же генетике ко мне прислали проверяющего из молодежного отдела КГБ. Прислали с большим уважением, т.к. ему было велено замаскироваться под любителя генетики и астральных полей. (Это был 1982 год).

 Ничего еще не было разрешено. Никакие гороскопы, никакие хиромантии. Все было под запретом. А тут вдруг такая тема!.. А не развратит ли она нашу невинную молодежь? - испугались в молодежном управлении КГБ, тем более что туда послала донос одна из постоянных студийных сиксоток. Умолчим ее имя. Хотя на студии все тотчас узнают, о ком речь.

Она обиделась на меня за то, что я ответила отказом на ее просьбу привезти на студию настоящую гадалку. Вот и причина доноса. Но сам проверяющий - очаровательный парень Володя - все же очень неловко вел себя. Войдя в комнату общежития, он первым делом сказал, что тут такая аура, что он сразу догадался, кто тут живет. (А комната была не моя - я была в гостях)

 Прокол первый. Затем он очень настойчиво захотел поговорить со мной о хиромантии и астрологии, сказав, что он большой и давний любитель, но при этом путался так, что я вынуждена, была переспрашивать. Он отвечал, что серьезно готовился к встрече... (Прокол два: давний любитель или серьезно и недавно готовился?) Я спросила, а есть ли у него какой-нибудь документ с собой? - и он совершенно профессионально, прямо как в фильмах о чекистах, протянул в вытянутой руке мне к глазам открытое удостоверение.

Я взяла его в руки. На картонном бланке поверх отпечатанной строки было от руки написано название какого-то института. Не отпечатано в типографии - а от руки. То есть бланки - на все институты сразу. Печать размытая. Словом - небрежная фальшивка. Невысокого полета и он. И мне - немного уважения. - Слава Богу!

Он настойчиво хотел познакомиться с моей съемочной группой. А группа тогда была наиболее молодежная: Игорь Шумейко, Володя Головницкий, Саша Эполетов, Валера ...(забыла фамилию) - лучшая молодежь "Летописи") - Я согласилась их познакомить и позвонила Игорю. По телефону я предупредила, что подозреваю проверку их благонадежности. Игорь рассмеялся и сказал, чтобы я не волновалась - они его расколют.

Они взяли Володю на дискотеку, где кто-то из них был диджеем,..и потом мы все были большими друзьями, Володя ездил с нами на пикник за город, угощал мамиными пирожками и радовался, что к нему так хорошо относятся ("А то все - как к собаке") Мы видели на его теле шрамы от ранений. И действительно относились к нему хорошо. Дело-то он делал важное.

Узнавал настроения молодежи. А у нас никаких ни секретов, ни порочных наклонностей не было. Ни в фильме, ни в коллективе. Хотя сердечко мое несколько раз испуганно екнуло. А после этого явления меня еще вызвала к себе директор объединения Алина Николаевна и тоже испуганно начала допытываться:

 А что это за гороскопы неразрешенные? Я отвечала, что "разрешенные" и принесла в доказательство пачку открыток с изображениями двенадцати зодиакальных созвездий и их древними египетскими изображениями...
Теперь об этом тоскливо и стыдновато вспоминать. А тогда страх был на полном серьезе.

Могли и закрыть фильм.

Так что отдаленное представление о власти и всепроникающем глазе КГБ я тоже поимела. С Володей мы еще раз встретились в Вильнюсе. То ли вполне случайно, то ли в продолжение наблюдения за нами. Зашли в местное кафе и выпили за его счет по бокалу шампанского. И расстались навсегда.

С этой же группой мы снимали и следующий фильм: "Алгоритм надежности" - об испытаниях автомобилей. И ездили все вместе в Дмитров, под Москву, на испытательный полигон, и в Гулбене, на авторалли. По дороге в Дмитров мы остановились на двое суток в Москве и побывали в квартире Михаила Булгакова.

Там тогда еще не было музея. А жили друзья Володи Головницкого - то ли почти бомжи, то ли оригинальничающие художники. Но настроение и дух булгаковский мы ощутили.
А в Гулбене познакомились и поразились совершенно особенной жизни этого уникального клана людей - автогонщиков.

 Удивительно веселые, озорные, и необычайно суеверные. Нам дали Пазик, медленный, как старая корова. Пока мы выезжали на съемку тренировок, наши гонщики уже возвращались. Но через день и наш старенький шофер что-то опасно завелся и автобус стал так рвать с места и тарахтеть, что мы и смеялись, и искренне пугались за свои жизни. - Вот зараза эти автогонки!

А как из трудно снимать! Что увидишь со стороны? - Просто вжжик! И никого. Один туман или пыль. А где эмоции, где страх и напряжение? Но страх и напряжение были около перевернувшихся и вылетевших с трассы автомобилей, которые тут же все зрители с обочин мчались поднимать. Серьезных травм при нас не было. В машинах устроены мощные рамы - против сдавливания.

Но Слава Богу! Слава Богу, что ничего серьезного не произошло!
Снимали мы тогда и в Тольятти, других гонщиков. И тех, которые устраивали автошоу, с переворотами автомобилей и перелетами через несколько машин. Чудеса! А потом сами устроили у нас под Минском уникальный каскадерский кадр: переворот автомобиля на шоссе.

Он обошел много экранов и стран. Англичане по кадрику рассматривали его, искали склейку и переход на мультипликат. Ан - не было склейки!

Был серьезный и активный парень Сережа ... из Белорусского автоклуба, который взялся этот трюк выполнить. Все рассчитал, укрепил машину стойками, одел ремни и спецшлем. А мы пригнали скорую помощь, пожарную машину и взяли две камеры, чтобы видеть с двух сторон.

За одной стоял Володя Цыртков, за другой Леша Орлов.

И кадр получился на славу! Вот тебе и женщина-режиссер! Никто до меня не снял такого кадра. И не только на Беларусьфильме. Хотя я очень боялась за Сережину жизнь - и даже ходила в церковь молиться за него. Сережа повторил кадр дважды. А выполнил он его лишь с девятого раза.

 И ему было трудно решиться резко повернуть руль специально. Вылетели стекла, резина их удерживающая, взлетела наподобие черных извивающихся угрей, и машина трижды перевернулась боком , скатилась под откос и осталась стоять на боку. Мы все бросились к ней, помогли вылезти Сереже и довольно долго водили его под руки. Он к девятому разу ослабил ремни и ударил голову.

 Но шок вскоре прошел. Врач из скорой помощи дал ему нашатыря. И Сережа был безмерно счастлив, что все получилось. Тут же стал требовать повторения. Боясь за пленку. И мы поняли, что на завтра нельзя откладывать второй дубль, хотя уже приближался закат, - завтра ему будет еще страшнее.

 Второй дубль прошел блестяще и без травмы. Сережа победил себя тоже. Самое странное, что после таких переворотов автомобиль остался не только цел, но и на ходу! - Если не считать красиво вылетевших стекол и оконной резины.
Фу -у! Выдохну я после таких напряженных минут жизни.

Можно еще вспомнить испытательную станцию для автомобилей в Сусумане - около Оймякона - полюса холода. И проезд на газике по колымской трассе, вдоль которой через каждые полкилометра стоят столбы с автокамерами - отмечающими очередное место гибели кого-то. А дорога выпуклая к середине и гравийная. Было бы ничего, если бы не покрыта скользким льдом.

 А с правого боку замерзшая река - а слева хорошо, когда холодная пустыня, но чаще - высокий откос скал. И все въется, въется как серпантин...Нет. Серпантин - это на юге. Он связан с праздником, а здесь - замерзший страх. И страшная память, которой у нас и нет, а лезет в душу, в мозги, в кровь. Поэтому сидишь и не пускаешь ее, рассказывая без передышки самые смешные анекдоты.

Это такой труд, я вам доложу! Я и не думала, что могу помнить столько анекдотов. И не очень-то их люблю. А с тех пор - особенно. Потом уже, по приезде к Магадан, нам рассказали, что река коварнее, чем кажется на первый взгляд: у нее три слоя льда с заливами между ними проступившей водой.

 Если машина провалится под первый слой - есть надежда спастись, если под второй - почти нет, а уж - под третий -ставь еще столб с камерой.

Зато какие краски заката, какой уникальный народ, какие мастера своего дела и порядочности. Не выживают тут непорядочные люди. И возят по этой дороге всякую руду (не будем уточнять для шпионов) именно наши МАЗы и Белазы. Испытанные и надежные.

У нас там, в Сусумане случилось несчастье с камерой. Во время съемки ассистент - Игорь Шумейко съехал по снежному откосу вниз (а у него был аккумулятор) и оторвал провод от камеры. Игоря вытащили, а провод так и не смогли обратно подсоединить - тот же Игорь не взял с собой схему подключения камеры.

 Эту техническую сложность невозможно не только понять, но и поверить в ее непреодолимость. Однако, никто не смог нам помочь. А ехать обратно за камерой - смешно. Наказывать ассистента - выдавать его голову - значило лишить его не только работы на студии, но и будущего.

Он собирался во ВГИК. Мальчишка! Поехал в Магадан в одной ветровке. Поэтому на съемке так замерз, что не смог себя контролировать. Схему по телефону не передашь...Ни видео, ни других сверхсовременных средств. Выкручивайся режиссер. Директор картины - Миша Каминский запил, и начал пытаться починять камеру. Режиссер целый вечер пела песни. Русские, тоскливые.

От водки отказалась. Назавтра нашли любительскую 8 мм камеру и все остальное снимали на нее. Как трудно было монтировать! А прозорливая директор “Летописи” Алина Николаевна впервые упрекнула группу за минимальное количество и низкое качество материала. Стоило ли, дескать, ездить так далеко?..

 Зато Игорь Шумейко теперь неплохой оператор и работает то ли в Англии, то ли в Германии. Правда, казусы на съемках его до сих пор преследуют. Не отработал еще своей кармы.
 
Были и другие уникальности.

Например фильм для Газпрома. Один из кадров снимался в городе Н. А в нем - десятиэтажный подземный завод по производству неких турбин. Люди на поверхность и летом выходят что -то подозрительно бледные.

А остальное зато замечательно. И денежно. И сытно. Разрешили нам снимать лишь одну сторону цеха, а на вторую и не поворачиваться. Мы их шутя утешили, сказав, что вставного глаза-фотоаппарата у нас нет. Зато этот фильм был так богат, что мы и в Очакове устали в море купаться ( пока готовили для нас технику к съемке), и в Ворошиловграде объедались уличными абрикосами и вишней, и в Ужгороде - виноградом, и по Западным Карпатам прокатили на роскошном автобусе, и ...это называется "где только не были".

Зато и фильмом заказчики остались так довольны, что получили за него на многих фестивалях множество премий - никак нас при этом не проинформировав (даже!). Словно бы авторов-исполнителей и не существовало.

Узнавали мы об этом от других своих режиссеров, случайно оказавшихся то на одном, то на другом фестивале. Однажды мне даже привезли с какого-то международного фестиваля приз за мой фильм. Этакую металлическую волну полуметровой высоты.

Она так и осталась стоять в кабинете директора объединения "Летопись" и я часто утешалась, глядя на нее во время очередного нагоняя.

Словом, теперь мне и самой более понятно, почему же я терпела эту мясорубку на студии.
Второй прекрасный и несравнимый ни с чем этап - монтаж. Тут ты полный хозяин и истинно творец. (Пока не сдаешь худсовету). Но этот творческий процесс вряд ли возможно перевести в слова.

Он похож на медитацию. В нем невозможны перерывы и отключения. В нем должна существовать мелодия и молчание. Все. Остальное пробуйте сами. Но контролируйте, контролируйте себя. Иначе улетите и не вернетесь. Ни есть, ни пить, ни спать не хочется.

 Вставные картинки представляют из себя тот самый мир, в котором и проходила эта тяжелейшая жизнь. Он окружал нас со всех сторон, являлся орнаментом и главным содержанием сценариев. И если сценарии никак не отражали его, то они и не получались вовсе.

 А те крохи, что оставались в фильме после монтажа, редко отражали всё богатство виденного нами, как крошечных, допущенных в этот огромный мир, существ для того, чтобы могли оценить его Создателя и Творца.

Потом эти картинки переходили в фотожурналы и на экраны мониторов компьютеров. Часто без подписей авторов. Или наоборот: "как это вы смеете брать то, что мы уже видели на экране?"- говорят зрители свидетелям съемки. А остальное: успех, аплодисменты , афиши - это безделушки против того, что ты уже имеешь. Поддерживает лишь то, что есть и другие люди, которые ощущают то же.

 Это - необходимо. Хотя бы один еще человек. Один зритель. Тогда ты опять как бы в медитации. И прекрасно. А остальное… А остальное: успех, аплодисменты , афиши - это безделушки против того, что ты уже имеешь. Поддерживает лишь то, что есть и другие люди, которые ощущают то же. Это - необходимо. Хотя бы один еще человек. Один зритель. Тогда ты опять как бы в медитации. И прекрасно.

Но студия продолжала существовать и накапливать злобу.Подходила пора получения высшей режиссерской категории. И чиновники считали эти моменты наиболее удачными для мести. За что? За то, что это – не им. И им этого никогда не получить.

Жаль. По-настоящему жаль наших нетворящих чиновников. Как они выживают в этой мрази жизни? Чем утешаются? Уж ежели нету смысла в творческой работе, то какой смысл в чиновничьей? Ладно, простите их,несчастных.

Ведь и им когда-нибудь захочется ВАС простить. Может, и они доживут до ЭТОГО.
 
А вот то самое обращение к бывшему коллеге, неожиданно ставшему директором студии.
(Я только чуть изменила его фамилию).
Режиссеру,
Лауреату премии
Республики Беларусь,
А теперь-Директору
киностудии
“Беларусьфильм”

 ЦЕЙТНОТКОВУ Ю.Н.

 З А Я В Л Е Н И Е
Дорогой Ю. Н!
Поскольку Вы не нашли возможности принять меня, вашу давнишнюю коллегу, в течение трех (!) месяцев, вынуждена обратиться к Вам с официальным заявлением.
 Прошу Вас рассмотреть мои документы на Высшую режиссерскую категорию
и особенно внимательно прочесть черновик "Представления", т.к. мы все его пишем сами себе и опыта нет, и который я без Вашей визы не могу представить руководству "Летописи".
Не откажите в единственной просьбе.
22.12.93г.
 Подпись и печать регистрации у секретаря.

П Р Е Д С Т А В Л Е Н И Е
на Высшую Режиссерскую категорию
от студии "Летопись".

М....... Ольга Вячеславовна поступила на работу на киностудию "Беларусьфильм" в 1978 году, во время практики как студентка ВГИКа. Была полна энтузиазма и неумеренного желания работать. Показала себя очень инициативной и изобретательной, так что в результате упорства, мытарств и двухлетнего проживания без прописки, была зачислена (как одна из четырех претендентов) в штат студии "Летопись", что сочла большой удачей для себя.
А вот в моей личной жизни... кое-что могло бы измениться, если бы...

 Хотя, вот один из примеров моей работы, вдруг совместившийся с личной жизнью:

Далее ее работа проходила только в промежутках между попытками получить хоть какое-то жилье, устроить дочь на учебу или вылечить ее (дочь) от очередной болезни, опять же происходящей по причине неустройства. И тем не менее, труды ее “На почве кинематографа" оказались небезуспешными: "серебряная медаль ВДНХ, 10 дипломов и призов, в том числе один международный (до сих пор любезно хранящийся в кабинете директора), и один - за 1 место.

 Не так уж плохо для такой неустроенной жизни.
Студия, однако, платила ей все тем же: безразличием к условиям жизни и фальшивой критикой, происходящей от желания критикующих покрасоваться.
Особенно преуспел в этом В.И. Шишкин - который заставлял М.......... ЕЖЕНЕДЕЛЬНО писать заявления с просьбой разрешить ее маленькой дочери прийти в общежитие к матери, где ее еще ждала "сверхлюбезная" встреча с комендантом Миной Львовной. А на все просьбы о квартире укорял ее своим "партизанским" прошлым.
 
Так и доработала режиссер М........... 5 лет.
Пока, наконец, не дошла до истерики, устроенной ею в кабинете директора "Летописи". Этот эпизод надо считать срывом в режиссерской биографии М............

Но именно он привел к единственному проявлению человечности руководства студии в лице Алины Николаевны Банад, которая взяла на себя миссию ходатая и добилась для нее комнаты.
Жизнь режиссера засветилась радужными красками, что не замедлило сказаться на ее творчестве.

Появляются изобретательно снятые, с большими техническими фантазиями фильмы, достойные уже и второй категории мастерства: эпизоды мультипликационные, игровые, достаточно интересно и удачно отражавшие довольно скучные заказные темы: "Автоматические линии – машиностроению", "Рождение отрасли", "Профессия – диспетчер", "Алгоритм надежности", "Ускоренное размножение оздоровленного картофеля". В последнем названии, кстати, только режиссер заметила удачное сокращение по первым буквам: "УРОК" и сделала из занудного перечисления разных методов - увлекательное журналистское расследование.

Но каждый раз любовь сотрудников и коллег к фальшивому самолюбованию сбивала с толку и снижала результат. Но не только результат, а и оплату. Странно, что полученные "после того" фестивальные дипломы не возвращали материальных потерь.
Так что режиссер М.............. продолжала нищенствовать, проживая в доме для "малосемейных", на верхнем мокром этаже с 11-ю соседями - таких же бедолаг, получивших это временное жилье от Министерства культуры.

Но тем не менее, она знакомится с членами Союза кинематографистов,
Марухиным, Миловой, Письменной, Бобковой, удивляется их теплому отношению к своему творчеству и с надеждой на успех вступает в члены этого Союза. Очередь на ее квартиру неожиданно приближается. В августе 91-го она должна была получить эту квартиру от Союза кинематографистов. НО август 91-го - это перестройка и инфляция. Деньги Союза, посланные в Москву, растаяли в карманах чиновников.

 Очередь пропала. Квартиры не будет.
На студии же... появились уже успехи, достойные 1 категории режиссерского мастерства.
Фильм "Евфросиния Полоцкая" опять получил столько призов и дипломов, что его более 200 раз показали по Центральному Российскому телевидению и Санкт-Петербургскому телевидению. Это был рекорд Гиннеса!

 Только один Белвидеоцентр продал тоже около 200 копий этого фильма. Это можно подтвердить и представить справки.

Затем наступает пора "демократизации общества" - т.е. коллектива, в отличие от прежней "демократизации руководства". И М............, "ничтоже сумняшеся" (как сказали бы древние белорусы) выступает с критикой начальства (худ. Руководителя Халипа В.Т.) - впервые отвечая ему на его постоянное хамство. -

Не совсем красивый поступок в ее биографии. В результате - обоюдное наказание: начальство остается на своем месте, М............ лишается работы на студии на всю оставшуюся жизнь.

Но она упорно не хотела отказаться от своего режиссерского призвания. За это время М........... сняла две большие передачи для Белорусского Телевидения. Одну - трехчасовую "Сябровка" - к дню восьмого марта, другу. - часовую - ко дню колхозника – "Адам, Энгельс и полиэтиленовые мешочки".

Сделала видеофильм о Достоевском в Сибири "Кузнецкие венцы"(65 мин) - получивший признание в институте Истории культуры в г. Санкт-Петербурге - под руководством Д.С.Лихачева - что считает высшей наградой. И два получасовых видеофильма по истории толстовства "Портрет в конце века" и "Собиратели истории". Первый уже уехал в Америку в Иллинойский университет к известному профессору-толстовцу Эджертону.

Кроме того сделала заказной фильм "Прелюдия" для детского симфонического оркестра Бел.музывального лицея под руководством Перлина. Они его тоже повезли на продажу за рубеж, как рекламный.

А на студии Беларусьфильм остались неоцененными и непредставленными ни на один фестиваль "Тайны глиняных урн" и "Доколе, братие..." Хотя первый уже имеется частным образом у ученых Югославии и Польши, а второй - получил специальный приз 2-го международного фестиваля Православного кино, за воспитание молодежи.

Из всего изложенного следует, что режиссер М............ О.В. - оказалась незаслуженно неоцененной своим руководством. Она не получила от студии никакой достойной компенсации за свой труд (имеется в виду денежная или бытовая) и потому студия считает своим долгом предоставить М............. моральную компенсацию - в виде представления ее на Высшую режиссерскую категорию.
Директор студии "Летопись" Банад А.Н.
Председатель режиссерской гильдии: Каневский А.
Дата
Печать студии "Летопись"

 
Потом была еще и еще работа, пока она не поняла, что ей это наскучило: все время делать из чужого "дерьма" – свою конфетку.

Она попробовала уехать в Ленинград, к своей ВГИКовской знакомой – Людмиле Никитиной. Благо, она заработала несколько отпусков, которые срочно надо было использовать. Никитина организовала (по новой тогда моде) почти свою студию – нашла богатого спонсора. И пригласила нескольких своих знакомых.

Дала и ей тему – "Сергия Радонежского". НО... поступила еще хуже, чем на Беларусьфильме. Не помогла ей ничем. У нее в Ленинграде не было никаких знакомых операторов, директоров, не говоря уж об ассистентах – и найти ей их было не по силам.

 Из Беларуси тоже никто не решался поехать вслед за ней. Она помытарилась пару месяцев и – вернулась к своему разбитому корыту. При большом и обоюдном неудовольствии.

Два положительных момента – в этом все же было: то, что она пробыла с дочерью все это время. Дочь училась в Ленинграде, в Духовной Академии, на регента. И – то, что она нашла хорошую сценаристку и человека – Наталью Серегину.

Родом из того же Новокузнецка, где и она провела свою печальную юность.

Так она стала сама находить сценаристов, или даже писать сценарии. Сама находить заказчиков и снимать то, что и ей и им было нужно, без студии. Например, в том же Новокузнецке – в Отделе культуры. Для которых она сняла три значительных по теме фильма: "Кузнецкие венцы" – о Достоевском в наиболее интересный период его жизни, о его первой жене и венчании в Кузнецке. "Портрет в конце века" – о толстовской коммуне в Сибири, известной уже давно на весь мир, но не на весь Союз. "Собиратели истории" – о самобытных и уникальных людях – в глухой провинции собирающих по крохам свою историю.
И вот тут она поняла, что и студия-то ей совсем не нужна.

 И не была нужна. Разве что, как ближайшая дорожка на фестивали.

Когда же она впервые заключила договор на съемку фильма сама – Она вдруг поняла, насколько серьезно ее обворовывали.
 
Она, рассчитавшись полностью по СТУДИЙНОЙ СМЕТЕ и заплатив все положенные налоги и проценты, оказалась владелицей почти 80% всей суммы! На студии же ее группе доставалось лишь 7% от той же суммы!
К тому же настала эпоха ремесленников - никому не нужна стала воспитательная позиция режиссуры, нужна лишь техничеки-чистая картинка...

Вот те раз! – Это после стольких-то лет воплей по поводу "нашего высочайшего качества"?-Отомстила начальству эпоха за их преднамеренную ложь и бестолковость!
Закрепилась и вышла на поверхность следующая эпоха – эпоха любителей, имеющих деньги.

Эпоха трех Х! Халтуры, хамства и хватки. Ха-ха-ха.

А они начинали все с начала: снимали – о себе любимом. И снимали значительно хуже, чем первые киношники начала века. Плохо изучать себя непрофессионально – ведь разрезать можно и душу – а как и чем потом ее склеить или сшить? -А в остальном – это даже шаг вперед, ведь изучение Себя – одна из главных целей человечества. (Не этим ли занималась и она всю жизнь?)
Опять вернулись к Босху и его пословицам: "Мир вертится так, как я хочу!"

ГАРМОНИЯ – ЭТО ТО, КОГДА ЛЮБЯТ И ТВОИ НЕДОСТАТКИ
Уходят люди, уходит и эпоха

Так что, "Good bye, my love, good bye!".
Нет, не зря ее учили во ВГИКе... И вообще, он совсем неплохо продуман – этот режиссерский курс ВГИКа.

Она начала понимать, что некоторые коллеги ее просто боялись. Даже ее красного ВГИКовского диплома, независимо от ее знаний, а так – чисто формально. Боялись – и все. Особенно хорошо она это выяснила во время своего возрастного "юбилея".

 Вот уж проявили себя все мужчины-режиссеры! И на коленях кое-кто стоял, и ручки целовали – и удивлялись "неожиданному юбилею", и даже бегали в отдел кадров – проверить! (Аркаши уже не было в живых). Один Юрий Васильевич – был честен – сообщил, что "даже его она часто раздражала своими успехами – ведь женщина, а вдруг да обскачет на какой теме? Так обидно! – Вот и старались попридержать... сообща"(оказывается!).

И она почему-то тогда же вспомнила, что один из редакторов – Андрюша Хадиков – решительно хлопнул дверью и отказался с нею работать – сказав лишь, что "она не признает меня, как мужчину"! (Вот ведь причина? – Зачем мне признавать в нем мужчину, если это всего лишь "Хандрюша"? – как его звали все на студии, и мне достаточно, что он написал приличный сценарий... Ведь я же не ставлю ему подобных условий. Мне это даже и в голову не придет.

И тем не менее все-таки непременно хочется, чтобы мужчины были истинными... (Кем? Кумирами?). Хочется каждый раз придержать свою лошадь (как в "Кубанских казаках"), чтобы позволить готовому заплакать мужчине обогнать тебя.

Вперед, мужчины! Нам так надоело быть феминистками и эмансипироваными. Но некому сдать позиции!

Осталось только рассказать о пресловутых киношных наградах в виде фестивалей. Казалось бы... весь некиношный мир завидует киношникам в их умении отмечать свои собственные, кулуарные успехи в таком международном масштабе и вызывать черную зависть всех других профессиональных союзов и тем более несоюзных профессионалов.

Ну кто знает об успехах мебельщиков? Или инженеров-гидравликов? И кому это интересно? А пользы от них вряд ли меньше, если не значительно больше, чем от киношников.

Итак - вершина профессионализма - фестиваль ! Ах, ах!

А на деле кулуарные дрязги, обман реальности, выставление не лучших, а близких организаторам режиссеров, полное забывание первых премированных фильмов тут же, и так далее. Коньюнктура в наичистейшем прозрачном виде.

Помню, как судорожно прижимала к себе первый приз не совсем уверенная в своей правоте премьерша из Санкт-Петербурга, как одурев от разнообразных вин во время банкета, засовывали в пакеты незакрытые бутылки с вином вверх дном, и собирали в салфетки недоеденные бутерброды. Бред какой-то! –

Опять живем по Босху (1500г!). В его "Пословицах":"Птицу видно по полету","Опозорился-упал с лошади на осла" ИЗО"Играть на скрипке в позорном месте"

Сказала я себе. И тоже сказал мой оператор Володя Цыртков, который впервые "удостоился" попасть в эту... высочайшую кулуарную малину. Ну ладно! Один раз не повезло - решили мы. Но совершенно то же было и на второй, и на третий, и на десятый...лишь чуть-чуть менялись лица. Даже на фестивале православных фильмов - уж где-где? Не зря церковь все неохотнее им покровительствует. Словом, съездишь посмотреть фильмы коллег - да, полезно.

Сьездишь, убедиться, что не тебя одну оценивают неверно и предвзято - облегчение, поддержишь замеченного на просмотре хорошего коллегу с другой студии - и то ему радость, а уж если и получишь приз - то либо зрительских симпатий, либо - спецприз. Вот эти-то призы всегда и оставляются для самых лучших фильмов.

 Чтобы все-таки не совсем огорошить удивленных зрителей. И ведь понимают, что делают! Да только все более и более отбивают охоту быть известным... А это чревато, ох, чревато забвением и отсутствием в зале хотя бы одного лица, которое пошлет тебе навстречу свой луч. Луч радости, луч совместного чувства.

Как то так случилось, что вот уже 15 лет работы на студии. И она своей занятостью, своей погоней за фильмами, фильмами, фильмами... Некогда, некогда, некогда – до того некогда, что эта ненавидимая и одуряющая жизнь становится наркотиком и уничтожает саму ненависть. Нет, не зря люди любят курить, пить, блудить - эти сверхпороки так точно настроены на подчинение себе всего человека, что, даже все понимая, он беспомощно и виновато исполняет их волю. Кино - сильнейший наркотик.

Но не признанный. А потому - прославляемый. SOS - СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ!
 
И все остальные, набравшись сил во ВГИКовской обстановке, нырнули в такую же зловонную жижу жизни. Их сила тут же была сожрана. Вот и получается... веселенькая ситуация! Да еще... тогда в Москве царствовала восторженная Провинция, а теперь - повсюду мерзейший столичный снобизм.

Вот теперь даже не хочется заканчивать его.
 А остановиться и сказать еще, в миллионый раз: "НЕТ СМЫСЛА в этой жизни". "Никто ничему не учится ни на чужих, ни на своих ошибках. "Нет смысла ни совершать ошибки, ни поступать правильно."
 Есть возможность бездумно и вкусно жевать, совокупляться, и бездумно рожать и растить таких же бездумных детей, которые также бездумно все повторят.
 Единственное, что имеет смысл – старческий маразм. – Это единственная достойная месть тем – кто бездумно доводит стариков до него.
Итак:
 Общечеловеческий смысл жизни:
 "Лучше лежать на дне,
 В синей, прохладной мгле,
 Чем мучится на суровой,
 Жестокой, проклятой Земле.

 Будут лететь года,
 Будет шуметь вода,
 И в синем тумане скроются
 Черные города".

 И вообще, что за смысл так страдать? А если все эти страдания сводятся к одной очень "гордоновской" циничной мысли:
 "Мужчина всегда НЕ хочет быть ответственным за рождение ребенка".
Что-то уж очень это звучит презрительно. Можно ли презирать мучениц?
Значит: уничтоженное и искромсанное поколение – это всего лишь результат отсутствия не мужчин, а - контрацептов в советской стране?
 . . .
 А если СМЫСЛ ЖИЗНИ вот в чем:
 Ты – такой уникальный? Ты - такой огромный мир? – Так и займись чем-нибудь совсем уникальным для этой Земли! И делай это – так уникально, как только можешь.
 Ведь большинство наших занятий – двойственны. Или – не имеют отношения к категории добра. Например: заниматься здоровьем (для себя) может и злодей.
 "Избави Бог и нас от этаких затей".
 А Планета Земля – жестокая школа банальностей, обязательных для каждого?
 ЗАКОН ПОВТОРЕНЬЯ – УМЫ НЕ ХРАНИТ.
ЗАКОН ПРОДОЛЖЕНЬЯ – ЕЩЕ НЕ ОТКРЫТ.
И УМ ПОГИБАЕТ – ЧТОБ МНОЖИЛСЯ РОД.
И КАЖДЫЙ – С ПОДНОЖИЯ В ГОРУ ИДЕТ.
Если смысл ЖИЗНИ: пройти мимо всех ловушек и – не зацепиться, то – это не ЖИЗНЬ, а испытание ДЛЯ будущей жизни.

Не есть ли всё это "бессмысленность"? Та самая "бессмысленность", в которую довольно
много раз упиралась героиня:

Понять “бессмысленность” в семнадцать?
Еще не значит: что "понять".
Куда страшнее, коль коснется
Понятье Это в тридцать пять.
 
БЕСЕДА с МАРИЕЙ-МАГДАЛИНОЙ
Тут не потянет отравиться:
Мир насмешить принятьем поз?
Потянет лишь уединиться:
Проверить каверзный вопрос.
И вот, на всем поставив точки,
И ум в тиски тоской зажат...
 И тело, "в роде оболочки"-
-Не быть! - отчаянно твердят.
-Не быть?
 -Вдобавок, умираешь
 Ты мысленно в который раз?
-Так, значит?
 Трусом возрождаешь
 Себя. И это - без прикрас!
 -Не быть? - хвостом виляет тело-
 Я невиновно, я - служу!
 То ум не справился, в нем дело!
-Что скажешь? -
Погоди, скажу.
 -Страшнее разочарованья
Ты впереди уже не ждешь?
Бессильны стали обещанья?
Постыдны логика и ложь.
Пусть даже нету страха смерти.
Заветный перейден порог.
Но есть критерии по мерке
Непобедимые:
Твой Бог.

 Тот Бог, который отдал сразу
Сиянье, радость, жизни цвет
И свой великолепный разум-
За избавление от бед
Тебя!
Забывшую блаженство
И непослушную в Раю,
 Чтобы вернуть то совершенство,
Которое ты,на краю
Качаясь, как канатоходец,
Рискуешь вовсе потерять.
Навек!
Ведь, прыгнувший в колодец,
На свет не выпрыгнет опять.
И никогда не воплотится
Он в детях, и в таланта свет,
Как никогда не повторится
Сей день, заката чудный цвет...
Кто бросил под ноги святую
 Загадку жизни - уж тому
Не созидать.
Изорванную и пустую
Одежду глупо починять.

А душу - ангелы очистят,
В страданье вечное введут,
И то, что здесь короче свиста,
Там на века переведут.
И будешь медленно и чинно
“безсмысленность” осуществлять,
Пока по капельке картина
Не выплывет к тебе опять.

И все понятно станет. Молча
Все Промыслом вернет к Нему,
Лишь ты с обочины: О, Отче! Прости!
Вопить заставишь тьму.
 

О ЖАНРЕ.

 Эту мою работу, эту книгу, по жанру я бы назвала:
"ДИССЕРТАЦИЯ
 НА ПРАВО НАЗЫВАТЬСЯ ЧЕЛОВЕКОМ"

Но поскольку во всякой диссертации необходимы первоисточники, то я в конце привожу список литературы, прочитанной и освоенной автором и список кинофильмов, просмотренных и созданных ею.

 Список литературы, использованной автором для получения возможности грамотно излагать свои мысли:
1. Ануй. Антигона.
2. А. Франс. Остров пигвинов.
3. А. Стиль. Мы будем любить друг друга завтра.
4. Абель Пленн. Ветер в оливковых рощах.
5. Альберто Моравио. Папари. Укушенная рука.
6. Анна Зегерс. Седьмой крест. Чочара. Римские Крупная игра.
7. Анри Барбюс. Огонь.
8. Брехт. Матушка Кураж. Галилей.
9. Бодлер. Цветы зла.
10. Байрон. Корсар Кайи. Дон Жуан.
11. Бальзак. Гобсек. Отец Горио.
12. Бенито Перес Гальдос. Дон Франсиско Торквемаза.
13. Верлен. Лирика.
14. Вальтер Скотт. Айвенго.
15. Виктор Гюго. Собор Парижской Богоматери. Мое сердце на мосту. Человек, который смеется. Отвернувшиеся мужчины.
16. Васко Пратолини. Квартал.
17. В. Кетлинская. Иначе жить не стоит.
18. Голсуорси. Сага о Форсайтах.
19. Гете. Страдания юного Вертера. Фауст.
20. Гофман. Золотой горшок. Крошка Цахес.
21. Грэм Грин. Тихий американец. Наш человек в Гаване.
22. Г. Лессинг. Повести.
23. Гвин Томас. Все изменяет Кальфино. Глаза врага
24. Гетало Кальфино. Глаза врага тебе. Чистый воздух.
25. Джек Лондон. Мартин Иден.
26. Диккенс. Дом. . .
27. Джон О Килленс. Молодая кровь.
28. Жак Румэн. Хозяева росы.
29. Золя. Дамское счастье. Жерминаль.
30. Ибсен. Брандт. Привидение. Кукольный дом.
31. Ильф и Петров. 12 стульев. Золотой Теленок.
32. Ивлин Во.
33. Ионеску. Носороги.
34. Камю. Посторонний.
35. Кафка. Процесс.
36. Карло Бернари. Черная трава.
37. Кронин А. Звезды смотрят вниз. Дверь, которая не открывается. Замок Броуди. Путь Шеннона . Цитадель.
38. Луис Леондинес. Дети
39. Колдуэл. Табачная дорога. Акр Максима Кудаса.
Господа Бога. Мальчик из Джорджии.
40. Манн Т. Доктор Фаустус. Признание авантюриста Феликса Круля.
41. Метерлинк. Слепые.
42. Мопассан. Жизнь. Милый друг.
43. Моэм С. Земля обетованная.
44. Матти Ларни. Четвертый позвонок. Цепи человеческие. Эссе. Прекрасная свинарка . Сплошные прелести.
45. Морис Дрюон. Сильные мира сего.
46. Мопассан. Новеллы.
47. Олдридж Д. Герои пустынных горизонтов. Роман.
48. Оскар Уайльд.
49. По Эдгар.
50. Роллан Р. Жан Кристоф.
51. Рембо. Лирика.
52. Роберт Сильвестр. Вторая древнейшая профессия.
53. Р. М. Рильке. Избранное.
54. Сартр. Мухи, или Мертвые без погребения.
55. Стендаль. Красное и черное.
56. Тейн де Фрис. Рембранд.
57. Триоле Эльза. Розы в кредит.
58. Тельдерлин. Избранное. Авиньонские любовники.
59. Уайлер Торнтон. Мартовские иды. Ники. Нейлоновый век. Луна-парк.
60. Фолкнер. Осквернитель праха.
61. Флобер. Новеллы. Мадам Бовари.
62. Фейхвангер. Гойя. и др.
63. Феликс Джексон. Да поможет мне Бог.
64. Фрэнк Харди. Четвероногая лотерея.
65. Хемингуэй. Прощай,оружие. Новеллы. По ком звонит колокол.
66. Халдор Лакснесс. Салка Валка.
67. Шоу Б. Дома вдовца. Дом, где разбиваются сердца.
68. Эм. д Астье. Лету нет конца.
69. Шиллер. Разбойники. Коварство и Любовь.
70. Ян. Батый.
71. Карлос Кастанеда.
72. Письма посвященных. (Шамбала).
73. Балтасар Грасиан. Карманный оракул.
74. Эразм Роттердамский.
75. Николай Кузанский.
76. Николай Бердяев.
77. Мюссе.
78. Мишель Монтень. Опыты.
79. Розанов.
80. Зигмунд Фрейд.
81. Николай Рыбаков.
82. Хайдеггер.
83. Аристотель.
84. С. Франк
85. Розанов
86. Лосев
87. Лотман”Культура и взрыв”
88. Цицерон.
89. Леонардо да Винчи.
90. И еще 2000 книг.

Список просмотренных кинофильмов(периода ВГИК):
1. ”Спираль” К. Занусси.
2. ”Иллюминация” К. Занусси.
3. ”Охота на мух”,”Пилат и другие”,”Березняк” А. Вайда.
4. ”Свадьба”,”Врата ада” А. Вайда.
5. ”Будапештская сказка” И. Сабо.
6. ”Игра в яблоко”В. Хитилова.
7. ”Любовные похождения блондинки”,”Кто-то пролетел над гнездом кукушки”, “Сияние”М. Форман
8. ”Семейный разговор”,”Психо” Хичкок.
9. ”Разорванный занавес”,”Птицы” Хичкок.
10. ”Приключение” Антониони.
11. ”Клоуны”,”Амаркорд” Феллини.
12. ”Сладкая жизнь”,”Рим” Феллини.
13. ”Евангелие от Матфея”,”Свинарник” Пазолини.
14. ”Эдип-царь” Пазолини.
15. ”Конформист”,”ХХ век” Бертолуччи.
16. ”Красная пустыня” Антониони.
17. ”Смерть в Венеции” Висконти.
18. ”Людвиг” Висконти.
19. ”Экспресс Шугарленд” Спилберг.
20. ” Дуэль” Спилберг.
21. ”Крестный отец” Коппола.
22. ”Новый апокалипсис” Коппола.
23. ”Бумажная луна” Богданович.
24. ”Кабаре” Б. Фосс.
25. ”Заводной апельсин”,”Доктор Стрейнджлав”,”Космическая одиссея” С. Кубрик.
26. ”Экзорсист” Фридкин.
27. ”В прошлом году в Мариенбаде” А. Рене.
28. ”Самурай” Мельвиль.
29. ”Уик-энд” Годар
30. ”На последнем дыхании” Годар.
31.”Виридиана”,”Назарин”,”Млечный путь”, ”Скромное обаяние буржуазии”, “Андалусский пес” – Бунюэль.
32. ”Седьмая печать”,”Персона”,”Стыд”,”Сцены из супружеской жизни”,”Осенняя соната”,”Шепоты и крики”,”Ритуал”,”Змеиное яйцо” – И.Бергман.
33. ”Полуночный ковбой”,”Это проклятое воскресенье” – Шлезингер.
34. ”Соломенные псы” Пеккенпа.
35. ”Кто боится Вирджинии Вульф”,”Уловка 22” Николо.
36. ”Иисус Христос – суперзвезда” Джуисон.
37. ”451 по Фаренгейту”,”Американская ночь” -Трюффо.
38. ”Синдбад” Хусарик.
39. ”Пятая печать” З. Фабри.
40. ”Электра – любовь моя”,”Пока народ еще просит” – М. Янчо.
41. И еще 1000 фильмов.

ФИЛЬМЫ СТУДЕНТОВ ВГИК:
Иностранцев:
1. Красным по белому. Шопахас.
2. А все-таки она вертится.
3. Шаг за шагом.
4. Рассвет (Въетнам).
5. Рубикон. Суханек.

На социальную тему:
6. Остановите Потапова. – 4ч.
7. Заправщик. – 3ч.
8. Кому нужны паруса? – 2ч.
9. Бригадир ГРОЗ. - 2ч.
10. Родительский день. -2ч.
11. Эстафета. -2ч.
12. Эксперимент -2ч. -польский
13. Одиссея -1ч. Мульт. - болгарский

Retro:
14. Каток и скрипка. Тарковский
15. В горах мое сердце. Хамдамов.
16. Спокойный день в конце войны. Н. Михалков
 Из лебяжьего сообщают -Шукшин.
 Джентльмен -Шукшин.
 Городская -Шукшин.

Комедии:
17. Счастливый Кукушкин. -3ч.
18. Заправщик. -3ч.
19. Эстафета. -1ч.
20. Кувшин -3ч.
21. Зонтик -2ч.
22. Свальба -2ч.
23. Петрухина фамилия -2ч.
24. Мужской хор. -2ч.
Детские:
25. Жиних -1ч.
26. Птица икс – мульт. -2ч.
27. Круг -мульт. -1ч.
28. И вот я иду в ясли -2ч.
29. Мальчик и голубь – 1ч.
30. Где это видано, где это слыхано – 4ч.
Военные:
31. Притча о долетевшей пуле. -2ч.
32. Соната для Гитлера. -Сокуров -1ч.
33. Леший – 2ч.
34. Откуда мы знали друг друга. – 2ч.
 Чеховские экранизации:
35. Анюта 1ч.
36. Враги. 1ч.
37. Спать хочется. 2ч.
38. Протекция – 1ч.
39. Хористка. 2ч.
40. Смерть чиновника. -2ч.
41. Злой мальчик. -1ч.
42. Егерь. 1ч.
Документальные:
43. Ковш-1ч.
44. Лето Марии Войновой – 2ч.
45. 100 секунд -1ч.
46. Впечатление -2ч.
47. Люби и убегай. -2ч.
48. Шесть писем о бите. -2ч.
49. Новелла по телефону. -2ч.
Учебные:
 50. Сценическое столкновение – 2ч.
 51. Сценическое фехтование – 2 ч.
 52. ”Я есмь. . . ”-2ч. Блехман
 53. Многокамерная съемка -2ч. Морокова.
 54. Сохранение энергии -2ч. Карин
 55. Этюды одного дня -2ч. Чижова
 56. Лик, лицо, образ. -2ч. Морокова
 57. Камень миражей -2ч. Морокова
Прочие:
58. Бондарь -2ч.
59. Колодец-2ч. Стамбула
60. Руся-2ч.
61. Браслет горянки-2ч.
62. И еще множество прекрасных работ.