Жила-была в одном городке девочка. Умничка. Все на лету схватывает. И Пушкина читала не только в школе. А и так, по приколу. Что редкость. А не редкость разве, что в метро, например, не только старушкам место уступала, а вообще, не садилась. В виде мышц тренировки. Гимнастический зал на колесах. Умничка ведь. Еще вот. Не пустым звуком для не было будущее Родины матери. По нашему- России. Так она и деревья по осени сажала, и взяточников-наркоманов-хулиганов-насильников-чечеточников круглогодично. Методом утки подсадной. Ну, вот если, например, взяточник. Так она ему, за услугу какую-нибудь, денежку меченую сует. А на заднем плане уже работники труда оперативного топчутся. Или вот насильники. Наденет, бывало, юбку покороче. Ну как юбку, пояс широкий, и вперед , по ночному городу. Искать маньяков. За ночь, бывало, до четырех штук клевало, ежели сезон, да лето. Иной раз, один и тот же маниак по два раза за ночь попадался. Ну тут уж дудки. Получил свое- до свидания. Таким образом, удавалось на своих плечах весь груз изнасилований нести. Приличных девушек от него избавляя. Ну, с наркоманами все понятно. Столько дури через себя пропустила, что представить не представляется возможным. Про чечеточников ничего сказать не могу. Ибо, по мне- люди как люди. Ну со странностями. Так ведь не повод подлавливать их, да приемом запрещенным левую ногу ломать. Я думаю, причина есть. Просто мне она неведома.
Я вообще то о девочке хотел написать. Вот. Умница. Положительная. Положительнее ее, ну не знаю. Разве что провод плюсовой, да и то, вряд ли.
Был у нее, в общем, недостаток один. Но, большой. Страшненькая она была, хоть и умненькая. Нет. Не так. Страшная она была, даже больше, чем умная. Тьфу. Без слез не взгянешь. Ну, и соответственно, не только я это замечал. Да что там, все внимание обращали. Отсюда, жизнь личная у девочки хоть и была, но очень незаметная. Даже для нее. А хотелось большего. Хотелось, как Золушке. Балов-принцев. Поклонников-любовников. Ухажеров-воздыхателей.
Ну вот… Идет как то по тропинке. К лесу. Смеркается, вороны кружат. Листья падают. Темнеет. Дрянь-погодка. И настроение на троечку. Вдруг видит девочка, на пригорке цветочек растет. Аленький. О семи лепестках. По всему видать - волшебный. Подошла. Была бы девочкой-дауном Женей, и сказки другой, так и сорвала бы планктон. На лепестки покрошила бы. Наша же- другая. Только нагнулась пониже, чтобы разглядеть чудо природы. А тут и голос старческий сзади.
- Узнал я тебя девочка, хорошая ты… умница. Да ты стой, стой, как нагнулась. Так мне лица твоего не видать. А это и хорошо. А я ведь волшебник добрый. И желание твое, одно, заветное, выполнить могу. Есть такое?
-Есть, дедушка! (ну не умница ли? А? Стоя на четырех костях, сумела по голосу возраст собеседника определить!) Есть, я хочу внешность свою поменять. Стать такой же, как красавица Наташа aka Солнышко Петрова из соседней парадной. Знаешь, дедуля, как к ней парни-мужики, на машинах больших-блестящих, липнут? Хочу ею быть. Хоть на немного, хоть ненадолго.
- Ой, деточка, а я думал, ты умнее. Ну да ладно. Я пообещал-я выполню. Будешь ты Солнышком. Не понравится если- возвращайся к цветочку, да становись, как стоишь. Поправлю дело. Коль не лень мне будет.
Вот… Так все и случилось. Стала Умничка наша Солнышком. Красавица. Ноги. Грудь. Все такое. Ну, не все, конечно. Ума то там не водилось. И вот помнила она, что как то по другому жила, а вот как- не помнила. Раз, после бала, очередного ухажера-почитатаеля послав подальше, оказалась она за городом, на тропке заповедной. А вот и пригорочек. И цветочек. Красивый. Сорвала она его. Погадать решила. Любит-нелюбит. То да се. Любит, получилось. А кто? Загадка. Вот так цветик зря и извела. А сзади то кашлянул кто то. Повернулась Солнышко, старичок стоит. Ростом вершков пять, но важный, как директор рынка. И сердитый, как Крепкий орешек-3, Виллис Брюс.
-Чего пришла, говорит, пошто цветочек мой погубила? Вот за это и оставайся, такой как есть!
И каблучком по тропинке- хлоп!
Пошла дальше Солнышко, голову ломая. Чего этот карлик в виду имел? Кем мне оставаться? Да и где ей свое счастье потерянное осознать. Дура, фигли.
Опять сумерки спустились. Посвежело. А в сторожке в старичка тепло. Печурка топится. У стола сам сидит, добрый волшебник, и жена его, Солнышко бывшее, Умничкой ставшее. Сидят, решают, как мир лучше, да добрее сделать. И все у них хорошо. Только лишний раз старается он на Умничку не глядеть… страшная, блин.
Ой, чуть не забыл. Про Колобка то. Это фамилия у нее такая была. Колобок. У героини. Вот.