Цель ядерного удара - Россия

       
       ЦЕЛЬ ЯДЕРНОГО УДАРА - РОССИЯ
       (Cинопсис сценария к/ф)
       
       
       'Волк - человек человеку, лиса и медведь.'
       
       А. Хвостенко
 
 
 
 Небольшой курортный городок на Черноморском побережьи Краснодарского края, один из немногих, оставшихся на территории России после распада СССР.
 Август. Пятнадцать часов московского времени. Жара. Бледное марево неба, пыльные акации, сонные собаки, неухоженная площадь в центре города перед заброшенным трёхэтажным домом из трёх подъездов. Жильцов в доме нет - выселены. На правом углу дома на одном гвозде косо висит указатель с надписью: 'Улица Коммунистическая, дом ? 12'. Левее, над первым из подъездов, синяя вертикальная бирка с номерами квартир, на ней один номер - 9.
 Вход в квартиру - в виде тамбура, отдельный, с улицы. Высокие двери на две трети состоят из мутных, очень давно не мытых стёкол. Одно стекло треснуло и дребезжит на ветру. Деревянная основа дверей покрыта белой краской, более похожей ныне на отслаивающуюся берёзовую кору. Боковые части тамбура, тоже застеклённые, но по-верандному, увиты сухими плетями дикого винограда и хмеля.
 
 Перед входом - большая глубокая лужа. В луже замер генерал-лейтенант, герой Советского Союза, одетый в летнюю форму одежды с голубыми лампасами. На ногах лётного генерала высокие резиновые сапоги. Он, не мигая, смотрит вдаль и курит папиросу 'Северная Пальмира'. В левой руке его глобус с лиловой державой СССР. Генерал очень пьян, однако держится привычно стойко.
 
 Квартира необъятных размеров из-за неуничтожимой дворцовой планировки и отделки: высоченных потолков с лепниной, в бывшей же столовой потолок с росписью, по которой в центр, к богине плодородия, слетаются с периферии ангелы с подношениями; окон до потолка, шириною в три метра, на треть забитых фанерками; полов из наборного паркета, частично застланного гадкого жёлтого цвета линолеумом; изуродованных многократно сменяемыми замками дверей из неизвестных ныне пород дерева; красивых печей с изразцами и каминов, приспособленных под кладовки.
 В разные периоды истории квартиру явно населяло множество разночинного люда, поскольку передел некогда единой квартиры был вопиюще несправедливым и разношёрстным : от коморок, более подходящих для собак, до почти полностью занимаемых комнат природной планировки.
 Из трёх отхожих мест, первоначально существовавших в этой квартире, по прямому назначению ныне используется лишь одно, а два остальных освоены под жилища.
 А вот число кухонь возросло в четыре раза. И прокопчённые, пропитанные гнусным запахом комбижира, маргарина и прочей жуткой снеди стены некогда спален и жилых комнат до сих пор исторгают миазмы этой суррогатной кулинарии прошлой жизни.
 В одной из комнат существует тайное помещение, устроенное путём отгораживания от остальной площади угла с окошком. Некто взял грубые неструганые доски, преимущественно даже горбыль, приколотил их внахлёст, потом оклеил вновь образовавшиеся стены газетами, поверх водрузил обои сиреневой ромбической красоты, прорезал малюсенькую, оклеенную теми же обоями дверь и повесил на неё огромный амбарный замок.
 Из окна этой комнаты можно увидеть рай.
 
 
 
 
 Виталий Поликарпович Краснов возвращался домой. По делам бизнеса пришлось прокатиться от Пермского края до Амура. Без малого месяц непрерывных перелётов, переездов, переговоров, деловых встреч и неизбежных последеловых же попоек.
 Когда улетал - стояла очень тёплая ранняя весна. По обочинам посадочной полосы лежали сугробы - зима.
 Жена Вера была дома, поздоровались сухо, холодно. Уже около года отношения их фактически превратились в соседские. Спали в разных комнатах, общались чаще сквозь зубы. Каждый усматривал причину разлада по-своему. Дочь уже несколько лет уехала в другой город и общались они за это время лишь по телефону - Краснов давно заметил, что дочь тяготилась пребыванием дома, особенно когда выросла и стала по-взрослому смотреть на вещи. Вика-Виктория по-женски встала на сторону матери и с Виталием Поликарповичем старалась закончить разговор поскорее, отделавшись дежурными фразами: здорова, всё хорошо, у мужа тоже, передай, пожалуйста, трубку маме. Он передавал трубку Вере, та уходила к себе в спальню, закрывала за собою дверь и разговор между матерью и дочкой длился часами. Детей у Вики пока не было, вместе с мужем они делали карьеру.
 - Ты позвонил поздно, поэтому обеда у меня нет. Хочешь, блинчики с мясом разморожу или вот пельмени остались в морозилке?
 - Лучше пельмени, - Краснов подавил закипавшую злость и ответил Вере ровно тем же тоном соседа по коммунальной квартире.
 - Через десять минут будет готово.
 - Спасибо, я пока схожу, прикуплю что-нибудь из съестного.
 - Тогда будешь варить себе сам свои пельмени, ты через полчаса придёшь, не раньше, - уже несколько раздражённо ответила жена.
 - Хорошо. Вари. - начинать встречу со скандала он не стал, хотя, честно говоря, ретивое взвилось для достойного ответа.
 Последние годы, особенно после ухода из семьи дочери, показали всю иллюзорность так называемых семейных уз. Единственным, хоть как-то объединявшим и примирявших их фактором была дочь. Это долгая история со стороны спокойной, но изнутри очень непростой, скорее натужной и, как выяснялось, не нужной никому, семейной жизни, в которой радости можно пересчитать по пальцам, а склоки, холод отчуждения и лелеемые всеми сторонами серьёзные, а чаще мнимые обиды правили бал. Странная смесь долга, привычки, нежелания перемен и ожидания чего-то, что само собою произойдёт в будущем и залечит разъедающие язвы, связывала совершенно разных и, как выяснялось, абсолютно несовместимых людей, ставших супругами. То, что произошло очень давно, много лет назад, никому счастья не принесло. Не принесло даже покоя.
 Краснов после еды, более похожей на забегаловочную, ушёл к себе в комнату, лёг на диван, закурил и предался невесёлым размышлениям - поездка подтвердила, что бизнес в нынешнем виде практически кончился. Причина проста - изменилась ситуация в экономике страны, системы управления для устаревших систем электроприводов стали никому не нужны - одни потребители разорились, а другие, более продвинутые, начали переходить на зарубежные аналоги. Модернизировать собственное производство фирма Краснова не могла - денег взять негде, не было соответствующей элементной базы, а закупать комплектующие в том же Китае нет смысла, ввозные пошлины слишком высоки. Одним словом, куда ни кинь - везде клин. С превеликим трудом можно, конечно, продержаться с полгода, но это лишь продление агонии. Далее следовали два пути - начинать совершенно другой бизнес или идти работать наёмным работником. Начать новый бизнес опять же нужны деньги, да и самой темы, направления и вида бизнеса не было даже в проекте. Перед отъездом Краснов дал объявление и своё резюме в рубриках ИЩУ РАБОТУ в сети. Прошёл месяц - и ни одного ответного письма. Краснов прекрасно знал причину - возраст и опыт собственного бизнеса более чем в пятнадцать лет делали его практически невостребованным. Краснов сам, как пока ещё работодатель, брал в фирму людей не старше 35 лет при условии, что они не имели ранее собственного дела. Если хочешь иметь нормального исполнителя, тебе не нужен человек, привыкший принимать решения самостоятельно - либо начнёт самовольничать без согласования с хозяином, либо, что много хуже - уведёт заказчиков и тем самым украдёт бизнес своего работодателя.
 Закурив третью сигарету, Виталий Поликарпович окончательно приуныл. Похоже, что лучшие годы и достижения были позади, а впереди - пустота...
 
 
 
 Рай очень похож на сцену из фильма тридцатых годов. Там гуляли среди низкорослых пальм одетые в закрытые купальные костюмы тёмных цветов девушки. Их волосы скрывались под в резиновыми шапочками, а их кавалеры щеголяли в длинных, до колен трусах или, наоборот, в плавках с пуговками на боку. Ленивые собаки с высунутыми языками важно переходили из тени от одной пальмы в другую, с завистью поглядывая на пьющих лимонад двух господ в белых двубортных костюмах, в шляпах-канотье и с тросточками. Вне поля зрения ухал барабан и бурчал бас-геликон, саму ротонду, где расположился духовой оркестр, видно не было.
 Из голубого ящика мороженщица выдавала покупателям порционный пломбир в виде прослойки между двумя круглыми вафлями. Ленивая плоская волна нехотя наезжала на галечник берега и, замерев на мгновенье, отползала на полметра назад, чтобы через несколько секунд так же кое-как изобразить прибой. Слева, метрах в пятидесяти, виднелась ажурная фанерная арка с зеркально перевёрнутой надписью 'Второй санаторий наркомата обороны СССР'. Возле неё дежурный милиционер синими галифе и белыми гимнастёркой и шлемом сильно напоминал оловянного воина. В бирюзовом далеке моря шли на вёслах четыре рыбацкие шаланды, а ближе к линии горизонта белый силуэт парохода с игрушечными трубами неподвижно застыл. Все фигуры выглядели рисунком на коробке папирос 'Ялта'.
 В метре от воды в позе плясуна вприсядку фотограф, накрытый чёрным, снимал семейство из двух родителей и четырёх наследников. Младший наследник держал в руках чучело обезьяны. Глава семейства в полосатых штанах курил папиросу, а дородная мать стеснялась своего голубого лифчика и фисташковых панталон.
 
 
 Краснова разбудил телефонный звонок.
 - Виталий Поликарпыч, беда, пожар на производстве, - почти прокричал в трубку его партнёр, Михаил Бушухин.
 - Серьёзная проблема?
 - Более чем, приезжай срочно!
 - Миша, а японский координатно-расточной цел?
 - Ни хрена не осталось, всё сгорело к ... матери! То ли коротнуло сеть, то ли окурок забыла вторая смена, всё сгорело, Виталий начисто!
 
 Краснов и Бушухин вышли из выгоревшего дотла ангара, наполовину вскрытого, будто огромная консервная банка, пожарными, с торчащими кусками обшивки, со змеями обугленных кабелей, остовами сгоревших станков. Бизнес пошёл прахом много раньше, чем рассчитывал Краснов.
 
 Страховку им получить не удалось, так как дознаватели квалифицировали событие как поджог. Уголовное дело завели на владельцев, то есть на самих Краснова и Бушухина, так как помещение было арендованным и владелец недвижимости посчитал, что таким образом ему удастся получить большие деньги.
 
 После полутора месяцев дознаний, экспертиз и прочих радостей, достающихся на долю подследственного, Краснов слёг с гипертоническим кризом, который уже через два дня был квалифицирован как инфаркт. В реанимации на соседней койке в коме лежал старик, про которого персонал откровенно говорил, как о мертвеце. Вот тогда-то, в реанимации и стало мниться Краснову, что живёт он не в первый раз и что в предыдущей жизни был он гораздо удачливее и фортуна к нему явно благоволила.
 В больнице же Краснов попросил прощения у жены Веры и был прощён, хотя особых грехов не водилось ни за одним из супругов. Примирение состоялось. Вера приходила ежедневно к мужу, когда его перевели в терапию. Приносила свежеиспечённые пирожки с капустой или брусникой. Еду она готовила превосходно, равно как учила своих студентов - таланта жена Краснова имела как минимум два. Третьим талантом являлось мудрое терпение, которое позволило ей сохранить семью - если честно, супруг ей достался далеко не подарочный.
 Давешний старичок из реанимации неожиданно вышел из комы и оказался вновь соседом Краснова уже в палате. Познакомились. Максиму Семёновичу в том году исполнилось восемьдесят девять. Дед оказался красноречив и мыслил свежо и глубоко. Говорили много о множестве вещей. Был Максим Семёнович историком, имел учёное звание доктора наук, излагал так, будто писал без помарок, набело.
 - Вы можете думать, Виктор Поликарпович, что история человечества развивается по спирали. Подобные мысли высказывал Маркс, которого перетолмачивали согласно текущего момента, Владимир Ленин и товарищ Сталин, правда более куце и поверхностно. Однако, смею заметить, что история в разных странах и на разных континентах может иметь самые что ни на есть причудливые траектории. В странах Африки, или в джунглях Амазонии время веками, если не тысячелетиями, стояло на месте и история тамошних людей, соответственно, тоже. Определялось это чисто географически - климат хорош. Пальма родит банан или кокос сама собою, без участия аборигенов. Им остаётся лишь сорвать плод, скушать его и, извините, на досуге и, разумеется, следуя инстинкту, приступить к размножению.
 Штаны там не нужны, шубы тем паче, банановый листик для близиру - и весь гардероб. И так возможно было жить столетиями, кушай, спи, размножайся. То есть история оказалась в виде мухи, попавшей в бочку с мёдом. Вот когда пришли европейцы в те райские кущи (с точки зрения их же, европейцев) - вот тогда и началась история. Вино, которое завезли пришельцы, очень понравилось туземным жителям, но вина, как известно, решительно никогда не хватает. Надо идти за ним в лавочку, то есть факторию, а там целовальник-змей задаром вина не даёт буйную африканскую голову подлечить, денег просит или золота или прочий продукт, который обменяет на вино. Вот и пришлось местным жителям взяться за инструмент, дабы заработать прибавочный продукт к необходимой продовольственной корзине, а сие значит - пошёл прогресс, история началась. А в России история подобна ишаку, привязанному к шесту. Ишак ходит по кругу до той поры, пока не околеет. В России вся история крутится вокруг центральной власти, которую олицетворяет Кремль. И с временами меняется лишь длина вервия, на которое сей ишак привязан. Когда происходят у нас смутные времена, сиречь - анархия, верёвка делается длиннее, а когда царь-батюшка, или генеральный секретарь, собирают земли под свою тяжкую руку, радиус вращения ишака сокращается. Однако скорость его, ишаковского телодвижения, остаётся всегда величиной постоянной, оттого что ишак быстрее идти не может. Если его бить - побежит, конечно, это очень хорошо иллюстрировано в правления Петра Великого да Иосифа Грозного, то есть Сталина. И окна рубили в Европу и на танках туда ж съездили и пятилетку в два года заканчивали - били сильно ишака, а длина верёвки была минимальной. Вот и бежал бедняга сломя голову, догоняя собственный хвост.
 Русская история - это вечное блуждание народа, ведомого очередным царственным Моисеем по пустыне, границы которой от Ледовитого океана до Каспийского моря и от океана Тихого до Балтики. Сейчас, кажется, окончательно вытоптали пустыню. Поколения сменяют поколения, вырастают и истлевают в прах кедры и лиственницы, а богом избранный народ ходит взад-вперёд, скитается в поисках лучшей жизни по сию пору. И новый царь говорит - не там, братья и сёстры ищете, искать надобно на небесах, а здесь то англичанка гадит, то братья-евреи поганку устроили, то предыдущий царь, который на поверку оказался японским шпионом, водил вас, будто леший, болотами, хотел в трясину загнать, да не успел, а вот я, государь ваш исподний под таким-то номером, приведу вас к светлому будущему уж наверняка. Айда, ребятушки, за мной всем кагалом, да резвенько, да шагом марш, да шаг в сторону - побег, а прыжок - попытка улететь к супостатам, а это измена и конвой стреляет без предупрежденья! И так век за веком, царствование за царствованием.
 - И Вы думаете, это навсегда?
 - Это судьба, Виктор Поликарпович. Как известно, 'У крестьянина три сына. Старший - умный был детина, средний был и так и сяк, младший...', бывает непутёвый ребёнок - и это на всю жизнь. Добрый, умный, смекалистый, однако - непутёвый, то есть такой, что своего пути найти не может, а обречён скитаться до скончания века своего, не имея таланта обосноваться на одном месте, одним укладом обустроив свой дом, по-людски. Строит этот человек хатки-шалаши временные, наутро их ломает, будучи томим зноем ли, холодом да атмосферными осадками. Терпежу ему не хватает построить нормальный дом, пусть не хоромы, а хотя бы благоустроенную усадьбу. Судьбу не переломишь, как бы ни витийствовали на эту тему записные оптимисты. Рок или судьба в любой философии, начиная с греческой, играли человеком как хотели и были они инфернальны ли, или с горы Олимп, дела не меняет. Главное, что это были силы совершенно самостоятельные, неподвластные ни обману со стороны людей, ни подкупу. Им, как теперь говорят, по барабану, хороши или плохи их олимпийские решения, то есть судьбы, для людей. Нравится или нет, а живи со своей судьбой, которую получил при рождении.
 - А Вы однако, фаталист, Максим Семёнович! И как это Вас в лагерь не упекли с такими взглядами?
 - А я эти взгляды во рту держал, как рыба, которая мальков во рту выращивает. Молчал я. Думал и молчал. Теперь можно говорить уже.
 - Свобода слова?
 - Свобода срока. Точнее - возраста. Мне скоро девяносто, если даст бог дожить, оттого и говорить можно. От вида власти эта свобода не зависит и не властью даруется.
 - Это верно. А умирать не боитесь?
 - А Вы?
 - Уже нет.
 - А я - гораздо раньше 'уже нет'.
 - Воевали, Максим Семёнович?
 - Много и плохо. Мы, русские, вообще в прошедшем столетии воевали и много и плохо.
 - Вроде ж победили?
 - Победили. Но победы были пирровы. И я не сказал, что воевали мы трусливо или неумело. Умение воевать, как и любое ремесло, приходит в процессе занятий и зависит от множества факторов. От учителей, от инструмента, от веры в себя, от веры как таковой и так далее и тому подобное. Вдобавок, как и в любом процессе обучения ученик должен иметь право на ошибку. А у нас это право на ошибку отобрали в семнадцатом году. Сначала по глупости отобрали, потом причиной стала гордыня властей - вот какие мы, конфисковали в свою пользу власть у трёхсотлетней династии в крупнейшей империи мира, значит мы непогрешимые, значит у советского человека в крови умение быть совершеннее всяких прочих шведов. А потом уже экономика лагерная заработала - тогда ошибка стала поводом для увеличения армии рабов-зеков. Не давали нам учиться толком. И не научились мы ни работать, ни воевать. А прежних мастеров, что от царизма достались, либо передушили, либо лишили возможности передавать навыки ученикам. 'Распалась связь времён'.
 - Значит, большевики виноваты?
 - Конечно. Только эти самые большевики не на космических аппаратах в Россию прилетели. Местные они, из нашего же народа. Дураки-недоучки это по сути, но одержимые дураки, с мессианскими комплексами. 'Весь мир разрушим до основанья, а затем...' Что будет затем эти товарищи не знали в принципе и знать не могли, ибо лишь бог знает, что случится в будущем. Весь мир до основанья не удалось, потому что народы пограмотней наших, быстро раскусили глупость их и ложь, а уж о своей стране эти одержимые порадели так, что удержать не смогли в конце концов то, что не было построено и завоёвано руками и кровью предков. Самое распоследнее дело бездумно и беспричинно по большому счёту уничтожать страну. Большевики-коммунисты в конце концов выполнили свои установки - до основанья разрушили то, что было в их руках, то есть великую страну. Не демократы, а именно большевики. Откуда этим самым демократам взяться в государстве, которое семь десятилетий неустанно выкорчёвывало инакомыслие, без которого демократия жить не может. Коммунисты развалили страну, других сил не было к концу восьмидесятых, когда всё произошло. Из-за скудоумия, тупости, чванства, бесконтрольной и абсолютной власти, корысти примитивной они это сделали. И от лени. Почему от лени? Да очень просто. Когда в восемьдесят шестом случилось падение цен на нефть, начался экономический кризис в СССР, как в стране, полностью зависящей от конъюнктуры на рынках энергоносителей. Однако абсолютно все страны проходят через кризисы. В основном вполне сносно переживают и спад производства и девальвацию национальной валюты. Нормальная ситуация, когда власть предпринимает усилия для выхода из кризиса, на то она и власть. А в СССР в то время власть настолько привыкла к пребыванию на Олимпе, что оборзела комверхушка и обленилась и отупела настолько, что даже предпринять элементарные меры ей было лень. Вспомните, как при Ф.Рузвельте США преодолевали великую депрессию, как Гитлер, в конце концов, создавал трудовой фронт, когда миллионы безработных за кров и пищу строили города, автобаны, заводы. Советская власть одряхлела до маразма и не могла совершить даже простейших мер. Ничего умнее, как разодрать территорию и поделить страну на удельные улусы, дабы там царствовать, уже придумать не могли 'дорогие товарищи коммунисты'. Объективных причин к развалу СССР не было. И населению развала было не нужно. Никому, кроме прогнившей насквозь коммунистической шайки. Они и поделили земли и воцарились там. Потом уж стали сочинять байки про то, что не удержать было распад, про хаос, которого не было, про историческую необходимость раздела. Надо ж приукрасить неблаговидные дела. Демагогия это чистейшей воды, наглая ложь и пропаганда, скажу я вам.
 Вы обратили внимание, что КПСС самораспустилась в несколько дней, как шайка бандитов, которые пограбили, поделили награбленное и по приказу главаря разбежались кто куда. На поверку оказалось, что идейных в партии этой кот наплакал. Распускать партию в стране, государственное устройство которое базировалось на безусловном постулате главенства этой одной партии, было само преступлением. Это как затея вынуть скелет из тела, или несущие конструкции из здания - тут же происходит обвал.
 
 Краснов засыпал под эти филиппики. Дед ему начинал надоедать по мере выздоровления всё больше и больше. Однажды в коридоре Виталий Поликарпович сказал об этом жене. Однако сказал довольно громко, не заметив, что старик открыл дверь палаты, чтобы совершить прогулку по этажу. Старик явно слышал жалобу Краснова, однако вида не подал. Через три дня Краснов выписался и начал оформлять инвалидность и пенсию по выслуге лет. Жена Вера чрезвычайно тому обрадовалась и сказала, что мечтает о том, чтобы переехать на дачу совсем, продав городскую квартиру.
 - Там свежий воздух, клубника и огурчики свои будут, - ставя перед Красновым овсяную кашу, душевно мурлычет она.
 - Ага, только зачем мне огурцы, мне ж пить нельзя теперь, - недоумевает Краснов.
 - Ну и слава богу, что нельзя! - говорит жена и уже в сторону шёпотом, - услышал бог мои молитвы!
 
 
 
 Генерал в своё время командовал дивизией дальних стратегических бомбардировщиков. Базировались они в Эстонии. Маршрутов боевого патрулирования было несколько. По одному из них звено дальних бомбардировщиков, взлетев с аэродрома в сторону моря, совершало затем разворот и, пересекая территорию Белоруссии, следовало далее, вдоль границы Польши и ГДР, потом совершало облёт ещё двух соседних стран, участниц Варшавского договора и возвращалось обратно на аэродром базирования. В дивизии этот маршрут называли 'Зубровкой', так как пролегал он над Беловежской Пущей, где разводили зубров. В конце восьмидесятых, когда Варшавского договора не стало, маршрут подсократили - стали летать вдоль границ Польши, потом поворачивали в сторону Чехии, делали разворот уже на Украине и следовали опять через Белоруссию домой. В тот день, 8 декабря 1991 года звеном командовал полковник Железняков. Уже перед трапом ему вручили пакет двое особистов из округа, которых сопровождали ещё трое в штатском. Особисты перед этими в штатском трепетали, как мыши перед котом. Командир дивизии лично сидел за рулём микроавтобуса РАФ, который и подогнал на лётное поле. Дело явно было нешуточным. Пакет следовало вскрыть сразу после того, как взлетят и следовать изложенным там инструкциям. Бомбардировщики взлетели. Генерал, следуя приказу старшего в штатском, погнал РАФик на командный пункт, где вся эта шатия-братия особистов заперлась в секретной комнате, приказав докладывать о полёте каждые десять минут. Потом случилось непредвиденное. При развороте над морем самолёты разделились - бомбардировщик командира звена полковника Железнякова уклонился от маршрута и стал уходить в сторону Норвегии, а машина ведомого подполковника Жукова продолжала полёт по маршруту. Ещё через десять минут бомбардировщик Железнякова исчез с экранов локаторов. А Жуков через положенное время вернулся в базу. Его вместе с экипажем арестовали прямо у трапа. И тут же увезли в Москву. Генерала, командира дивизии, вызвали в Москву через сутки. Дальнейшая судьба экипажей неизвестна до сих пор. Генерал вернулся в гарнизон через три месяца, когда в срочном порядке авиабазу эвакуировали с территории независимой Эстонии и перебрасывали в Белую Церковь. Ещё через полгода генерала отправили на пенсию и теперь он служит сторожем в родном городке на берегу Чёрного моря. В день авиации, который случается в августе месяце, генерал в полной форме при орденах, будучи пьян до изумления, совершает маршрут по улицам города. На его ногах резиновые сапоги, а в руках он держит глобус, на которой лиловым цветом на шестой части суши расположена страна СССР. Шествие генерал заканчивает неизменно на площади перед домом, который некогда принадлежал прадеду его жены, действительному статскому советнику и председателю дворянского собрания города. В доме до последних лет ютились несколько десятков семей в коммунальных квартирах. Потом дом признали аварийным и в будущем году его снесут и на его месте возведут торгово-развлекательный центр. Из недр площади бьёт фонтан - это уже который год не могут починить канализацию, денег в городской администрации не хватает. Генерал, стоя в луже нечистот, отдаёт честь невесть чему и кому - то ли полуразрушенному дому, то ли небесам, которые в августе в этих широтах высоки и бездонны. Постояв так с четверть часа, он, пошатываясь и размахивая глобусом, идёт в ближайшую рюмочную, выпивает ещё двести водки и, уже на автопилоте добирается до пустой квартиры, где проживает второй год в одиночестве - жена умерла в ночь на Рождество.
 
 Из совершенно секретного досье:
 'Экипаж полковника Железнякова Л.П.получил задание 8 декабря 1991 года произвести бомбардировку резиденции Вискули, расположенной в Беловежской пуще на территории Белорусской ССР, где в тот момент происходило совещание сепаратистов с целью развала и дальнейшего уничтожения СССР. По неизвестным причинам сразу после взлёта экипаж п-ка Железнякова Л.П. самовольно изменил маршрут следования и направился в сторону Норвегии. Высланным на перехват истребителем, которым командовал капитан Лютый Г.Г, бомбардировщик уничтожен. Экипаж ведомого бомбардировщика под командованием подполковника Жукова Н.О., который мог быть в курсе задания, изолирован до особого распоряжения'.
 
 Дед-историк был неправ. Кто-то всё же совершил попытку спасти положение, однако она оказалась неудачной.
 
 Учительская. На шкафу рядом два глобуса. Один пожилой, из папье-маше, другой китайский, с подсветкой, бодрый и яркий. На старом одна шестая часть суши окрашена в розово-лиловый цвет, её пересекают крупные буквы 'СССР'. На другом одна восьмая часть Евразии светло-салатовая с надписью 'Российская Федерация'.
 
 Справка: в состав ВВС РФ входит один полк стратегических бомбардировщиков. Из-за нехватки топлива, запасных частей и личного состава экипажей годовой налёт каждой машины составляет чуть более 16 часов. Для примера - налёт экипажей аналогичных машин ВВС США превышает 200 часов.
 
 
 КОНЕЦ