Моё состояние похоже на страх. Действительно похоже! Я уже столько раз теряла дорогих мне людей, и каждый раз думала, что в следующий раз обязательно этого не выдержу и сломаюсь. Ломалась. Но находила скотч, чтобы склеить то, что сломалось во мне. Скотч продают у нас в электричках, говорят эстонский, причём продаёт его пожилой джентльмен с характерным эстонским акцентом. Однажды какой-то молодой человек спросил у него, клеит ли этот скотч девушек… Интересно, и правда. Я себя им склеить не смогла. Точнее смогла, но кое-как. Всё держится, извините, на соплях. Жидкие гвозди были бы надёжней. Пожалуй, рано или поздно придётся кому-то «распять» меня жидкими гвоздями на кресте творческого возрождения, иначе придётся самой сметать осколки себя в совочек и бережно складывать их в мусорное ведёрко. Как в мультике «Том и Джерри»…Про электрички не зря я начала говорить. Поняла одну вещь, когда совершала утренний пятнадцатиминутный кросс до вокзала. Я маневрировала по льду, стараясь не шлёпнуться на землю всем, так сказать, прикладом, иначе спешить уже точно было бы некуда…
Утро началось с того, что в 5.50 я решила распечатать или найти листы со своим ботанством. Не нашла, не распечатала, ибо принтер совершил мерзостную выходку: он просто отказался печатать. Посему я собрала волю в кулак, и пшикнула на свой шарф несколько молекул духов, которые мне недавно подарили. Меня мутит от этого запаха, он напоминает мне ладан. А то, что мне всю мою сознательную жизнь становилось плохо от этого запаха, очень смущало мою набожную бабушку. Я помню, как я почувствовала себя практически нечистой силой, когда бабуля разговаривала со своим знакомым священником, и как он с огромной долей сочувствия посмотрел на меня, узнав об этой моей особенности…Так для чего я это сделала? Не поверите. Чтобы придать себе ускорение. Ты идёшь, а запах этих духов тебя преследует. Ты пытаешься убежать от этого запаха. А не получается! Ты ускоряешься, бежишь, практически достигаешь первой космической… Ладно, это гипербола, конечно. Но всё же я неимоверно быстро добралась до вокзала. И вот когда я приближалась к платформе, я ощутила липкий леденящий страх под ложечкой. Он замораживал всю грудную клетку и трахею. И я поняла, почему у меня возникло именно такое ощущение. Стоит попробовать провести аналогию: каждый раз, когда я боюсь потерять кого-то, я чувствую такой же архаичный страх. Ты подбегаешь, а двери закрываются перед носом. Ты больше ничего не можешь сделать, разве что машинист решит пожалеть тебя и приоткроет двери, чтобы ты мог пролезть в щёлочку и остаться внутри… Также и с людьми. Я бегу, пытаюсь успеть на мысленный поезд, возможно один из главных в жизни, но боюсь, что передо мной захлопнутся двери. Боюсь не успеть объяснить, ЧТО я иногда чувствую.
По крайней мере, в этот раз двери электрички закрылись только после того, как я вошла. Я устроилась между двумя плотными мужчинами, потому что мест больше не было. Но в этом был большой плюс: я не замёрзла в неотапливаемом вагоне электропоезда! Первым делом, как Вы можете догадаться, я стянула с себя шарф. Незнакомый пожилой человек удивлённо на меня смотрел, впрочем, вряд ли это поразительно. Бедолаге было непривычно видеть существо, которое ворвалось в вагон с ошалевшим видом, с вытаращенными глазами и растрёпанными волосами. Можно подумать, за мной гналась чума. А ведь нет: я либо хотела убежать от себя и от запаха этих духов, либо хотела успеть на поезд…свой поезд. Я почти сразу же заснула. В большей степени от бессилия. Я нагрузила себя, словно ишака, ненужным психическим хламом. В голове быстро-быстро проносились картинки из жизни, которые доставляли мне и радость, и боль одновременно. Я вспоминала слова, хотя зачастую они были обманом. Интересно, я всегда была настолько фальшивой актрисой дешёвого театра своих наивных надежд? Дрожь, спускающаяся медленно по позвоночнику резонировала с вибрато моих любимых голосов. Но чувствовать себя иначе, как разбитое корыто я не могла. Мне не удалось заставить себя выйти на нужной мне станции, и я проехала до конечной. Когда я вышла на Курском вокзале, меня попыталась сожрать суетная толпа. Пока она несла меня в стиснутых челюстях к выходам в метро, с Курского уходили, казалось, сотни поездов. Какофония из клочков объявлений громкоговорителя сводила меня с ума. Поезд до станции Одинцово, до станции Серпухов, до станции Железнодорожная, до станции Тула, до станции Орехово-Зуево…с каждой из этих станций меня связывали определённые ассоциации. Почему в этом списке не было станции под названием Бесконечность?..