- Лично для меня, Слава, охота – это не только добыча дичи и общение с природой, но еще и приключения. Каждый выход чем-то памятен. Каждый пройденный бугорок чем-то, да запомнится. Вот, например, во-он та посадочка. Всего то там «три дуба в шесть рядов», а каждый раз, как мимо иду, вспоминаю…
Это было году в 2000 или в 2001, точно не помню. Зима тогда выдалась малоснежная, но холодная. Пошел я один со своими собаками, хотел зайца к Новому году добыть. Проходил целый день, замерз, а без единого «подъема». Домой возвращался как раз через эти дубки. Смотрю, валяется что-то. Подошел ближе – сумочка дамская, а вокруг вещи из нее раскиданы. Пудры–лаки всякие, пенал с карандашами-ручками, еще разная ерунда. Решил в сумку заглянуть. А там целый набор: паспорт, пропуск, записная, еще документы. В общем, все что хочешь, кроме денег, конечно. Я сразу прикинул, что нарку какому-то на дозу не хватало, вот и грабанул припозднившуюся с работы гражданку и в посадку деру дал, подальше от лишних глаз добычу оценить. Деньги взял, а остальное ему без надобности, вот и бросил. Собрал я документы в карман, а сумку брать не стал. Во-первых, старая и потрепанная, такую не жалко, а во-вторых, посудите сами: идет мужик с ружьем и дамской сумочкой. Тут вопросы могут возникнуть. Пришел домой, в паспорте прописку посмотрел. Оказалось, что эта дама через два двора живет. Она домой в пятницу вечером с железной дороги возвращалась (работает там ), решила дорогу сократить. А тут добры молодцы по голове набумкали, сапоги, пальто, сумку забрали, а в сумке зарплата… Так она домой босиком и без пальто прибежала. А это километров шесть, да еще и мороз в тот вечер градусов пятнадцать был. Вот такая история. А награды никакой я с нее не взял – нельзя на чужой беде наживаться.
Я закончил повествование, поправил рюкзак и повернулся к своему собеседнику. Славик – мой сосед – только неделю назад купил ружье и теперь пошел со мной в поля, испытать свою новую «тулку» на «заячьей» охоте.
- После сегодняшней охоты тоже будет что вспомнить. – Усмехнулся он. – Даже если без дичи вернемся.
- Это точно, - в тон ему ответил наш третий компаньон, мой отец. – Таких дураков я давно не встречал! А ты заводной! – Сказал он мне с примесью осуждения в голосе и, в то же время, некоторой гордости.
А дело было вот в чем. Собрались мы втроем поохотится не далеко за городом. Но вот проблема: в маршрутку с собаками не пускают, по сему пошли пешком. А идти, если напрямик, совсем не далеко. Час ходу - и мы на месте. Небольшой отрезок нашего пути проходил хоть и посадками, но недалеко от микрорайона. Примерно в километре. Посадки эти давно превратились в злачные места, облюбованные наркоторговцами, самими наркоманами, бомжами и прочей шелупонью. Одним словом ходить там не безопасно. Вот и решили мы идти со сложенными ружьями (что, кстати, законом в подобных случаях допускается), дабы не возникло ни у кого соблазна этими самыми ружьями завладеть. Тут видим, нам на встречу три человека идут. Вокруг них подрастающее поколение собак разных охотничьих пород вьется. На прогулке значит. Поравнялись мы с ними, поздоровались, а они нам:
- «Охотнадзор», предъявите документы!
- Мы-то предъявим, да только после вас, - говорит отец.
А тот мужик, который разговор начал сразу в крик:
- Да я! Да мы! Мы сейчас в райотдел разрешителю позвоним!
- Валяйте, - говорим, - да только мы ничего не нарушали.
- Вы в черте города! С оружием! Здесь нельзя охотится!
- Так мы и не охотимся, чего орешь?
А он еще больше распаляться стал, все больше матом разговаривает. Ту и второй подключился, тоже через мать-перемать кричит мне:
- Я пшеницу сыплю, куропаток кормлю, а ты тут ходишь!
Я тоже заводиться стал, не люблю таких быков.
- А я живу тут, вот и хожу! И тоже пшеницу сыплю! Я вообще машину дерти по полям разбросал!
Но они уже не слушали, все милицией пугают, а к мобилкам не притрагиваются и документов не показывают. Тот, что помоложе, орет:
- Чтоб я вас тут больше не видел!
В ответ я его вежливо послал в известном направлении и собрался, было, уходить, но тот, что постарше возьми да и скажи:
- Смотрите, хлопцы, еще раз вас тут встретим, – будет вам горе!
Тут и меня понесло, не люблю я, когда мне угрожать начинают. Меня от этого клинит. В общем, если бы не отец, то, наверное, врезал бы я от всей славянской души этому горлопану в рожу. Короче говоря, разошлись мы относительно мирно. А Славик, тоже парень не из робких, во время этой беседы не присутствовал. Он в посадку ходил за шишками там или за желудями и пришел только под конец «беседы», но узнав в чем дело тоже повозмущался малость.
Обсудив еще раз утренние события, двинула наша команда по перекопанным на зиму, местами поросшими высокой желто-коричневой травой огородам. Часто встречались отросшие, благодаря необычно теплой погоде, петрушка, укроп и щавель. Значит, есть, чем поживиться зайцу и охочей до зелени куропатке. Но прошли мы эти огороды без единого выстрела. Только воробьев один раз вспугнули, да нескольких ворон, важно расхаживавших по земельным наделам.
Потом мы шли по полю скошенного подсолнечника. Не смотря на то, что после утреннего приключения прошло уже добрых два часа, я все еще не мог «остыть». Такой уж у меня характер. Из-за этого, наверное, и прозевал взлет куропаток. Стрелял почти не целясь и, естественно, промазал. «Вот до чего злоба доводит, – думал я - о ерунде всякой думал и «верную» добычу упустил!». Отогнал я черные мысли прочь и постарался вообще ни о чем не думать. Шел себе и любовался природой. Когда куропатки снова сорвались с места, я не сплоховал. Выцелил одну и стрельнул. Перья во все стороны, а она летит, только лапа повисла. Я прицел подправил и вторым выстрелом «добрал». Вот и настроение в гору пошло!
Сразу за подсолнухами начиналась пахота. Зайцы тут есть, только поднимаются далековато. Остановился я на секундочку, патроны сменить, а косой тут как тут, легок на помине. Несется поперек борозды, белым задом мелькает. Бежал, бежал и вдруг не стало его. Как раз перед озимкой, что после пахоты начиналась. Ну, думаю, заяц молодой, неопытный, авось лег ближе к краю. Если повезет, – поднимем. В конце поля повернуть решили, чтобы его поперек пройти. На озимку выходить смысла не было. Зайца там нет. Славик шел по левому флангу, остановился первым. Я с собаками – посредине. Тоже прошел немного и стою, жду пока отец по дуге меня обойдет и поравняется со мной. Развернулись мы и двинули тем же порядком. Через десяток шагов вижу, – поднимается наш косой. От меня на отца бежит. Я ружье вскинул, стрельнул раз, другой – вреде попал. Но заяц так и прет поперек борозды. Зарылся, было, носом в сырую землю и опять бежит – прорывается. А за ним собаки еле поспевают. В мокрой после густого тумана земле вязнут, но изо всех сил рвутся, не отстают. И тут – бах! Заяц кувырком и замер! Это батя пальнул, добрал косого. На этом поле мы еще троих куцехвостов подняли, но все без выстрела: далеко очень. А один отбежал подальше, на задних лапах стал, огляделся и рванул к озимым. Там снова посмотрел по сторонам и решил не задерживаться, полетел к посадке, к спасительным зарослям. Он там пару петель кинет – и привет. Даже псы не найдут.
Присели и мы под деревьями передохнуть. Решаем, как дальше идти. Время к полудню пора и в обратный путь. Пока еще дойдем, как раз до темна домой успеем. А тут еще выяснилось, что Славе сегодня в ночь на работу. Я говорю:
- Ты же сегодня с ночи?
- Так я всю неделю в ночную смену работаю. – Отвечает. – Ничего, завтра отосплюсь!
Обратно пошли по тому же полю перепаханному, только по другому краю. А этот край местами пшеницей порос. Косым и на озимку бегать не нужно. Тут поел – тут же и спать. И еда под боком, и укрытие в борозде. Красота! Вдруг вижу, впереди снялись несколько куропаток и летят низко, поперечным курсом. Я одну выцелил, пару корпусов вперед взял и ба-бах! Есть! Пока к ней трусцой бежал семьдесят пять шагов насчитал! В прошлом сезоне одну куропатку я за шестьдесят шагов добыл, а другую, на этом же, кстати, поле – за семьдесят. Как говаривал чукча в одном старом анекдоте: «Тенденция, однако!». Пока перезаряжался, Славик тоже палить стал. Вижу, – от него куропатки летят, а по земле, за ними следом зайка "пылит". Душевная картина! Только выстрелы все мимо прошли. Это ничего, у Славика ружье новое, к нему пристреляться надо, чтобы оно частью самого стрелка стало. В ружье тоже дух живет. Я и имена своим ружьям дал: «ТОЗ» - Кормильцем называю, ижевскую одностволочку – Зверобоем.
На подсолнухах я еще двух куропаток «взял». Одну из них еле нашел потом. Первым выстрелом я промазал, а вторым зацепил. Она вроде падать стала, даже через спину перевернулась, но каким-то запредельным усилием выровняла полет и до края поля таки дотянула. Только там упала. Всего метров пятьдесят получилось. Вот такие приключения. Хотя, нет, это еще не все. Возле самого дома еще одна оказия вышла.
Шли мы речкой, о том, о сем говорили. Вдруг смотрю, – нутрия на бережок вылезала, шорстку лапами перебирает. И не ондатра, которых у нас тоже много, именно нутрия. Дело в том, что пару лет назад у кого-то сбежало несколько зверьков. Они прекрасно приспособились к вольной жизни и расплодились. Рыбаки говорят, размером со спаниеля встречаются. Батя мой горячиться начал, а что толку? Ружья разряжены, да и лицензии на нутрию у нас нет. А крыса сидит себе, будто и нет нас, грызет что-то. Батя тогда ком глины подхватил и швырнул в зверушку, не стерпел наглости. Конечно же, не попал. А нутрия плюх в воду – и только метров через пятнадцать – двадцать выплыла. Посмотрели мы ей вслед, и пошли дальше. Не успели мы со Славкой и нескольких шагов сделать, как за нашими спинами шум, плеск, мат на всю реку! Обернулись – никого!
Батька в воду упал! – сообразил мой сосед.
А тут и он сам показался. Мокрый с головы до ног. Сапоги хотел помыть. Ступил на край берега, вперед наклонился, а подмытый бережок не выдержал и обрушился! Это только с виду там по колено, а так – по пояс, а то и по грудь будет. В общем, и сапоги помыл, и одежу простирнул. Хорошо, что мой дом близко. Дал я бате сухие вещи, сто пятьдесят для согреву налил и поехал он домой. Вот такая охота выдалась.