Сто лет как умер Мандельштам,
Его душа в Раю.
Ну как ему живется там, -
Там ангелы поют?
Беседует там с Богом он
На христианский лад?
Иль, может быть, еврейский сон
Его там гонит в Ад?
А далее в стихотворении разворачивается картина современная.
Толпа. Арбат. Окуджава…
Стихотворение недаром привлекло моё внимание. И это совсем не потому, что уже очень давно «подсела» на лирику О.Мандельштама. Когда я впервые встретилась с его творчеством, меня страшно интересовал вопрос, почему не могу учить его стихотворения наизусть. Вроде бы всё запомнила, но нет. Строчки и строфы просто «Вылетали» из памяти.
И тут вдруг встретила «расшифровку» моего непонимания. Надо было сразу «позвать на помощь» лирику Б.Окуджавы, а не сидеть в отупении, и не ждать озарения. Уж очень высоко, недостижимо высоко Мандельштам, а Окуджава много ближе. Мандельштам – это эстетика Неба. А Окуджава ближе к Земле. Хотя тематика, как я сейчас сообразила, часто у них совпадает. Недаром же Окуджава в прозе обращается к истории. Только История у них тоже различается. Мандельштам – энциклопедист и мастер Катарсиса (КАТАРСИС - (от греч. katharsis - очищение): "очищение", "просветление" человеческой души под влиянием сопереживания, сострадания, потрясения, вызванного соприкосновением человека с произведением искусства.
Б.Окуджава по сути своей не ставит перед собой столь сложную задачу. Он подходит ближе к своим читателям и слушателям. Но дорога от него ведет к пониманию эстетики такого сложного явления как Мандельштам.
Но вот на совпадения у них мне указал поэт Лео Лево.
Интересное явление возникает в финале стихотворения.
Но знаю я, что крест земной
Как Бог пронес поэт.
А верил в Бога или нет -
Мне, право, все равно.
Тема Бога и Неба окольцовывает стихотворение. КОЛЬЦО - разновидность повтора : обрамление, повторение в конце произведения смысловых элементов его начала (звуковых, лексических, синтаксических).