-Дай-ка мне вооон те ножницы, Танюшк,- протянула Лида, сосредоточившись на размешивании краски для волос, в то время как её темноволосая клиентка мечтательно смотрела на плакат с изображением какой-то забугорской красотки. Естественно, их схожесть заканчивалась на цвете волос, но разве может объективное мнение со стороны значить хоть что-то, когда человек мечтает?
Танюшка, не пряча усмешки в своём прохладном взгляде, передала Лиде филировочные ножницы и перекинулась с ней парой сплетен о коллеге по имени Настя, от которой на днях ушёл муж.
-А чего он, собственно, ушёл?
-Да, говорит, другую нашёл, влюбился…
-Не умеет она мужиков при себе держать.
-И не говори, с ними только так, по 40 лет, а всё как дети. Уж если не можешь к себе привязать, то и нечего с ними возиться.
-Это нам, женщинам, раз предлагают замуж выйти, мы за такую возможность ухватимся и не упустим, а они…
-Да тебе-то что жаловаться? Тебя муж обеспечивает, детей на ноги поставил, чего ещё надо? Подумаешь, гуляет, делает же всё, что от него требуется.
В этот момент в женский зал парикмахерского салона ворвался вихрь, представляющий собой плотную женщину лет 45, немного напоминающую домомучительницу из мультика про Карлсона. Она без доли сомнения уселась в кресло Насти и тут же начала:
-Вы знаете, как выглядит современная целеустремлённая деловая женщина?
Настя в замешательстве посмотрела на своих напарниц по смене.
-Я хочу именно такую причёску! Сделайте мне «химию», девушка.
-Крупную или как у баран…всмысле, мелкую?
Тем временем в кабинет с надписью «Маникюр. Педикюр» выстроилась очередь из 7 модниц, что, как на подбор, носили примерно одинаковые причёски и мечтали об одинаковых нарощенных ногтях. Но дамы, работающей исполнительницей маникюрных желаний, всё не было. Ещё бы. С какой это стати таким важным птахам нужно появляться на работе вовремя?! Но общими усилиями мечта была материализована, и в зал вошла когтистых дел мастерица, по лицу которой сразу же можно было прочесть мизантропичное настроение, присутствие насморка и явно недружелюбное отношение ко всему остальному миру.
Тут деловой женщине с нордическим профилем стало совершенно грустно, и она заявила во всеуслышание, что ей необходимо сделать хорошую причёску, т.к. сразу после посещения парикмахерской она едет в Москву, на работу.
-Я же по ночам работаю…-изрекла она и вперила садистский взгляд убийцы в окно, как-то странно закусив губу. -Я же гувернантка.
Пётр Василич, пожилой мужчина, подметающий огромным веником полы в залах парикмахерской, зажмурил глаза при одной мысли, что эта особа работает с детишками. Когда он осмелился поднять веки, он еле сдержал слёзы сочувствия и, чтобы не показать своей сентиментальности, уставился в рисунок линолеума, на котором уже было достаточно остриженных волос, чтобы связать себе разноцветный свитер.
Валентина Николаевна, парикмахерша, специализирующаяся на стрижках седовласых (а иногда и полулысых) экспонатов лет 80, каждые 7 минут попеременно смотрела на часы и на чайник, видимо, поджидая какую-нибудь старушонку, а потом и вовсе, от делать нечего, проигнорировав очередь местных неписанных девиц-красавиц, ринулась сделать себе педикюр.
Пётр Василич всегда удивлялся, на кой чёрт этой мегере с устрашающей бесцветной внешностью, нужно было иметь блестящие ногти на ногах. Судя по всему, чтобы прятать их потом в шерстяные древние носки, а поверх сей красоты надевать страшные обшарпанные тапки, в которых она ходила во время работы.
Он зажмурился ещё раз, собрал в совок больше никому не нужные волосы и, пританцовывая с веником, удалился из зала, представляя всё явственнее, как он придёт домой, где его ждёт красивая и добрая жена, на 20 лет моложе его самого, как она приготовит праздничный ужин (ведь для них-каждый день праздник)… Неправдоподобно? Так и есть, потому что Василич замечтался и очень расстроился, врезавшись лбом в стенд с прайс-листами и вспомнив, что дома его будет ожидать типичная Медуза Горгона вроде Валентины Николаевны.
Но какое дело до всех этих нелепостей было, к примеру, девушке, лежащей на холодном полу своей комнаты и сжимающей в правой руке пузырёк с какими-то таблетками, в то время как её возлюбленный, к примеру, сидел в ресторане, положив ладонь на колено своего друга нетрадиционной ориентации и изредка тиская его?
Или же, какое дело до них всех было мальчуганам лет 7-8, играющим в тот момент в футбол в своём дворе и вовсе не имевшим понятия о том, что один из их соседей наконец-то понял суть уравнений Шрёдингера?
Да и Василичу не было до всего этого никакого дела. И, несмотря на то, что он никогда в жизни не встречал ни одного рационального доказательства существования летающих тарелок, он всё же в них верил, хоть и никто из знакомых не разделял его мировоззрения. Поэтому он просто купил бутылку водки после работы, уселся на лавке и провёл остаток дня как обычно, безо всяких там чудес, но с детской верой в них.