Куда всё девается?

       
Джулька была мудрой собакой (если этот эпитет можно к
собакам применять). Она рано поняла, что всё, что
появляется, появляется откуда-то, и всё, что пропадает,
пропадает куда-то.
Сначала она заметила, что мясо в ее миске появляется из
кастрюли после того, как кастрюля постоит на плите, в
кастрюлю оно попадает из раковины, в раковину -- из
холодильника, в холодильник -- из сумки хозяина, а сумку
хозяин приносит с улицы. Тот же процесс появления в ее
миске проходит и рыба и многое другое.
Когда Джулька поняла, что она это уже усвоила, она решила,
что больше узнавать в жизни нечего. Разве только, как мясо
попадает в сумку на улице. Но неожиданно для себя она
сделала открытие -- есть кое-что еще, чего она не понимает.
И это "еще" -- куда все попадает, когда пропадает.
Мясо или колбаса, как и всё прочее съедобное, сначала
попадали в миску самой Джульки или хозяина, потом съедались
и таким образом попадали в живот, от чего создавалось
ощущение комфорта и покоя. Но куда это девалось дальше? С
какого-то момента этот вопрос начал мучить любопытную
Джульку; как вдруг в четверг, орошая в это ясное морозное
утро знакомый кустик, она поняла всё -- она просто смогла
проследить, КУДА же девается то, что попадает в ее животик!
Это был счастливый день! Во-первых, она опять всё понимала
и не имела никаких вопросов! Во-вторых, ей удалось погулять
не два раза, как обычно (рано утром и поздно вечером), а
целых три; и, следовательно, целых три раза она в упоении
убеждалась в том, что всё поняла правильно -- ничто не
исчезает бесследно, а попадает куда-то! Джулька могла бы
придумать и что-нибудь "в-третьих", но нечто под вечер
заставило её задуматься и загрустить. Она никак не могла
понять, а куда же это всё девается из хозяина? На прогулке
он никогда не делал ничего того, зачем Джулька, собственно,
и выходила погулять. Дома он всегда был на виду -- смотрел
телевизор, печатал статьи на стрекочущей старой машинке,
кушал на кухне, кормил саму Джульку, иногда приглашал
гостей, и они ели все вместе... Ел хозяин всегда много,
гораздо больше, чем Джулька. Но куда всё это девалось
дальше?
Джулька очень забеспокоилась за него и стала следить за
ним. У нее даже пропало проявляющееся обычно в той или иной
степени чувство зависти. Хозяину она завидовала постоянно.
Хозяину разрешалось всё. Он ел и кормил ее, когда он считал
это нужным, а не когда Джулька считала, что уже можно.
Хозяин ходил на улицу только тогда, когда сам хотел, а не
тогда, когда Джулька уже терпеть не могла. Хозяин не
разрешал ей: залезать на обеденный стол и даже просто
трогать его лапой, садиться в любимое кресло хозяина даже в
его отсутствие, прикасаться к стрекочущей машинке, заходить
без особого приглашения в ванную комнату.
Ванная комната -- вообще одно из любимых мест хозяина. Если
он с пушистым белым полотенцем идет в ванную, значит, что
Джульке придется долго сидеть около двери ванной и ждать,
 но скулить при этом нельзя. К счастью, это случалось не
слишком часто -- приблизительно раза два в неделю. Другое
дело -- соседняя с ванной комната. Туда хозяин ходил
довольно часто, несколько раз на дню, с газетой или
журналом, но надолго там, как правило, не задерживался. Да
и что там было делать? Там не было даже кресла, только один
стул странной формы, да и размеры этой комнаты не давали
возможности ничего делать в ней. Хозяин, почитав, выходил
веселый, иногда напевая.
Джулька мечтала стать хозяином. Джулька мечтала научиться
открывать двери: входную, чтобы выходить на улицу, когда
необходимо; холодильника, чтобы есть, когда хочется;
ванной, чтобы наблюдать за капающей из крана водой. Джулька
не понимала, почему она не хозяин.
Джулька и самого хозяина не всегда понимала. К примеру,
зачем запираться в этой тесной комнатке, чтобы почитать,
когда гораздо удобнее читать в любимом кресле или на кухне,
в крайнем случае?
Но она решила давно -- то, что связано с хозяином, часто
слишком не понятно. Поэтому нельзя над этим долго
размышлять. Можно считать для себя вопросом всё, что
связано с ней самой, с Джулькой, но не перегружать себя
такими размышлениями, которые могут довести до удручения,
но правильного ответа так и не принесут. Проще принимать
всё так, как есть.
Только один этот вопрос о хозяине не давал ей покоя, как ни
пыталась она заставить себя не думать об этом. "Ну куда же
это всё попадает?" -- вертелось у нее в голове, когда она
наблюдала, как он завтракает, или обедает, или ужинает, или
перекусывает после улицы, или пьет кофе, работая на
стрекочущей машинке...
Однажды случилось невообразимое! Это был день, который
начался, естественно, как обычно. Прогулка, завтрак...
Потом пришли гости. Когда приходят гости, Джульке надо
сидеть в маленькой комнате и не скулить. Она то грустила
без хозяина, слыша его голос; то огорчалась, что она не
хозяин или не такая, как хозяин, или даже не такая, как его
гости; то злилась на него. Тогда она начинала подвывать, и
он приходил и грозил ей вилкой.
Вечером гости ушли, хозяин повел Джульку на улицу
(наконец-то). Джулька носилась по темному двору счастливая,
не забывая наблюдать за хозяином. Он ничего не делал,
просто ждал, когда Джулька сможет пойти домой. Джулька
все-таки не понимала, как это ему удается, что всё, что в
него попадает, не попадает больше никуда.
Через полчаса дома ему стало плохо. Она не сразу это
поняла. Хозяин ходил по квартире, ворчал, что съел что-то
не то, потом побежал в ванную. Джулька подумала, что он там
пробудет совсем немного, ведь он пошел без полотенца. Но он
и не думал возвращаться в комнату. Джулька пошла
посмотреть, где он застрял. Он всё еще был в ванной, но
дверь за собой не запер. Увидев, что дверь приоткрыта,
Джулька просунула в ванную комнату морду и обомлела: хозяин
стоял над ванной с выпученными глазами и усиленно дышал...
Пахло отвратительно... Вдруг хозяин глотнул воздух и...
Джулька бросилась на кухню. Ей хотелось спрятаться,
насовсем, чтобы больше никогда этого не видеть. Она
забилась за холодильник и, дрожа всем телом, тяжело дышала.
Вдруг ей показалось, что с ней происходит нечто очень
важное. Она прислушалась к себе и поняла, что то, что она
увидела, и есть ответ на ее вопрос о том, куда же всё это
девается.
 "Какой ужас! -- подумала Джулька. -- Несчастный хозяин!" В
этот момент ей стало его так жалко, как еще никогда не
было. Насколько же лучше быть Джулькой и два раза в день
бегать на улицу, чем, хоть и крайне редко, но испытывать
такие мучения! Она выползла из-за холодильника и поползла
по квартире, все еще содрогаясь от страха и ужаса. Джулька
искала хозяина.
Она нашла его на диване в его комнате, лежащим совершенно
без сил, бормочущегося что-то про "не те грибы". Она
осторожно подложила свою голову под его руку, он погладил
ее, потрепал за ухом, сказал: "Да, брат, вот как бывает..."
и забылся неспокойным сном.
Временами он вздрагивал, судорожно вздыхал, кашлял...
А Джулька стояла рядом, положив морду на его руку, боясь
пошевелиться и разбудить его. Она была жутко благодарна
кому-то за то, что она -- Джулька, а не хозяин. Даже не
такая, как хозяин, и даже не такая, как его гости...