Она очень любила диалог скрипки и гитары в самом начале песни, поэтому, когда раздался телефонный звонок, она недовольно посмотрела на аппарат и только после этого нажала кнопку ответа, прерывая музыку.
- Привет, маленькая, это я. Как ты? Как дела?
- Привет, мой хороший. У меня все хорошо, работаю помаленьку, а ты как?
- Только не падай, ладно? Ты сидишь?
- Да… А что случилось?
- Точно сидишь?
- Точно! Что произошло?
- Я в больнице.
- А что ты там потерял?
- Все в порядке, маленькая моя, меня сюда привезли на большой белой машине…
- Ваша контора наконец-то разорилась на представительский автомобиль?...
- Маленькая, ты не понимаешь, я – пациент, меня отвезли в Боткинскую, и я звоню, чтобы сказать тебе, что у меня все в порядке, попросить тебя привезти мне…
- Стоп! Как это ты – пациент? Ты что? В смысле, что с тобой?
Она вдруг сразу поняла, что случилось что-то, чему она не может помешать.
- Помнишь, у меня живот болел последнюю неделю? Вот. Сегодня в офисе меня скрутило, ты представляешь, прямо на докладе Сидора, он аж побагровел от злости, ругаться начал, а когда понял, что я не прикалываюсь, вообще в панику впал, начал кому-то звонить, орать, ругаться на всех остальных… В общем, меня увезли на «Скорой», а сейчас уже и предварительный диагноз поставили – что-то типа «доброкачественной опухоли желудка». Это, как мне сказал доктор, «я вам по-простому объясняю». Интересно, а по-сложному как это будет?...
- Подожди…, - она начала понимать, что именно происходит, - То есть, ты хочешь сказать, что тебя положили в больницу?
- Именно. Но это совсем не страшно! Не переживай, маленькая моя…
- Не переживай? - она откинулась на спинку кресла, - Ладно, постараюсь… А мне-то что делать?
- Правда, все в порядке, солнце! Если сможешь, привези мне, пожалуйста, личные вещи, я SMS’кой скину список. Сможешь заехать после работы?
- Конечно.
- Видишь, вот и страховка пригодилась! Помнишь, мне карточку выдали на работе?
- Помню.
Он усмехнулся и, помолчав, добавил:
- Я люблю тебя, ты помнишь?
- Конечно, помню. А я тебя люблю.
- Я подумал, что я так редко тебе об этом говорю… Ладно, мне пора на УЗИ, я перезвоню позже.
- Погоди, а где я тебя искать-то буду?
- Боткинская больница, корпус №**, 3-й этаж, семнадцатая палата. Одноместная. Начальник на страховке не сэкономил! Посещение с трех до семи, успеешь?
Она улыбнулась.
- Успею, куда же я денусь.
- Спасибо! Ладно, давай, удачи, я перезвоню.
- Ладно, пока!
- Пока, маленькая и сильная моя!
Он вышел покурить на улицу. Солнце уже зашло за соседний дом, и воздух был прохладным и свежим. Он поежился – выданный аккуратной санитарочкой махровый темно-красный халат был не слишком-то теплым – и, достав пачку сигарет, закурил. Затягиваясь, он почему-то вспомнил, как перед тем, как заснуть, она доверчиво смотрела на него, прижимаясь щекой к его плечу, и подумал, что пора уже решаться… И тут же увидел ее: она шла быстро, стремительно, высокая, в темных очках, с распущенными волосами, в которых играли последние лучики Солнца, ушедшего еще не со всех улочек этого маленького города – больничного комплекса Боткина. Она подняла голову и увидела его. В ней ничего не изменилось, но он почувствовал, что она забеспокоилась и, повинуясь какому-то инстинкту, улыбнулся ей.
- Привет, хорошая моя!
- Привет, - она не скрывала волнение, - Как ты?
- У меня все ОК, прошел кучу обследований, посдавал анализы… Крови выкачали, по-моему, литра два, - он подмигнул ей и засмеялся. Она тоже улыбнулась.
- Ты здесь на сколько дней? А то написал «бритва, книги…». Ты здесь жить собрался?
- Нет, не совсем. Точнее, это не я собрался, это меня собрали. Недели две-три, если все будет хорошо, то может быть и меньше. Операция через 8 дней…
- Операция?...
Она сразу сникла. Он подошел ближе, обнял ее и прижал к себе.
- Да, но она совсем несложная. Маленькая моя, ну что ты? Не переживай, я тут уже поговорил с пациентами – все говорят, что здесь очень хорошие врачи. И обслуживание здесь хорошее, санитарки и сестрички добрые, внимательные…
Она посмотрела на него.
- Не влюбись, смотри…
Он засмеялся.
- Ну, куда уж мне. Я для этого старый совсем. Я теперь умею только тебя любить, моя родная!
Они постояли молча. Он докурил и достал вторую сигарету.
- А я решил сделать тебе подарок! Точнее, нам обоим, - он заговорщически понизил голос, - Запомни, номер семь семь восемь.
- Семь семь восемь? - переспросила она.
- Тссс, - он прижал палец к ее губам, - Только никому не говори, ладно?
- Ладно. А что это значит?
- У тебя на работе есть Интернет?
- Нету…
- И хорошо! Тогда точно не узнаешь, что это значит.
Он опять прижал ее к себе, а она обняла его за талию.
- Какой же ты маленький…
- Я не маленький, я стройный, - он провел рукой по ее волосам, по шее, по щеке, - Я уже скучаю…
- Я тоже. А как я буду спать без тебя?
- Но я же тоже без тебя буду спать… Ничего, прорвемся. Как говорится, фигня война, главное – маневры!
- Да уж. Ты, я смотрю, без маневров не обходишься…
- Ну что ты сердишься? Я же не специально.
- Да я и не сержусь…
- Ладно, хорошая, мне пора на процедуры. Приходи, если соскучишься…
- То есть мне не уходить?
- Я бы рад, - он вздохнул, - Ладно, беги домой.
Он поцеловал ее в макушку, потом в лоб, потом в нос.
- Ладно, давай, действительно пора.
Она быстро поцеловала его в губы и, также быстро повернувшись, ушла.
- Я люблю тебя, моя маленькая, - сказал он, зная, что она его уже не слышит.
- Привет, моя хорошая! Как ты?
- Привет. Подожди, я файл переименую… Да, все, привет!
- Слушай-ка, я на секундочку. У меня перенесли операцию – с третьего на одиннадцатое, а потом еще немного надо будет полежать.
- А почему перенесли?
- Надо еще пройти какие-то процедуры, курс чего-то там, я особо не вникаю.
- Вот, - она сделала обиженный голос, - мужики никогда не знают, что с ними делают…
Он засмеялся.
- Да уж, это точно. А ты сможешь приехать на наш праздник? Я-то думал, что к двенадцатому мы будем уже в отпуске…
- Конечно, смогу.
- Я, кстати, говорил сегодня с Павлом Сергеевичем, он сказал, что мой отпуск он перенесет, говорит: «как только больничный закроешь, сразу тебя в отпуск и отправим, чтобы не лежать в отпуск в палате». А ты помнишь про номер семь семь восемь?
- Здорово! Помню! Слушай, извини, у меня совещание через пять минут…
- Беги, моя пчелка работящая! Звони, как освободишься.
- Хорошо.
Двенадцатого утром она проснулась в приподнятом настроении. Ее радовало то, что сегодня – пятница, что сегодня – их праздник, что его вчерашняя операция прошла спокойно и что сегодня у нее будет короткий рабочий день, потому, что она уже договорилась с коллегой, которая подменит ее, чтобы она успела к нему к трем часам.
Ровно в два пятьдесят девять она стояла около входа в здание, а он уже спускался по лестнице к ней.
- Привет, моя праздничная!
- Привет, мой хороший! Я тебя люблю.
- А я тебя люблю, моя радость! С праздником!
- И тебя с праздником! У меня для тебя подарок, - она достала из сумочки и протянула ему маленькую коробочку.
- Спасибо, радость моя! А у меня для тебя подарок, только он совсем маленький…
- Ты сначала посмотри, - указала она на коробочку, - А потом уже…
- Плеер! – он обалдело улыбался, - Ты что, родная моя? Это же дорого… Спасибо!... Я даже…
- Надо же приучать тебя к цивилизации, - назидательно сказала она, - Я закачала в него почти сотню песен, чтобы тебе скучно не было… Заодно посмотрим, понравится ли тебе моя подборка.
Он посмотрел на нее и опять улыбнулся:
- Мы похожи… Я попросил людей, они записали для тебя диск музыки, которая, как мне показалось, тебе понравится, - он достал из кармана халата диск в бумажном конверте и протянул ей, - С праздником, маленькая моя.
- Спасибо, - она взяла диск, - Большое спасибо.
Он улыбнулся, достал сигареты и закурил. Они молчали. Он докурил и достал новую сигарету, но не подкурил ее.
- А ты можешь снять очки?
- Могу, - она сняла темные очки и повесила их за дужку на карман его халата, - просто днем солнце уже яркое, весна...
Он посмотрел ей в глаза и снова подумал, какая она доверчивая и добрая.
- Знаешь, - сказал он, - Я думал… Я хотел…
Она посмотрела на него.
- …В общем, я просто думал, что все будет немного иначе… Мы уже должны были быть в отпуске… А я совсем ничего не успел приготовить… Я думал, что будут скалы, синяя-синяя вода, небо, на котором не бывает облаков… Как-то не так я все представлял…
Он опустил голову и задумался, глядя на свои тапочки, а потом, подняв голову и смущенно улыбнувшись, сказал:
- Сегодня у нас праздник. Я хотел именно сегодня…, - он взял ее за руку, она внимательно смотрела на него, - Маленькая моя, выходи за меня замуж, будь моей супругой, - он посмотрел ей прямо в глаза, - Пожалуйста!...
Она, не отводя глаз, прижалась к нему. Потом она улыбнулась:
- То есть, прямо вот так?... Я согласна.
Она поцеловала его в щеку, а потом в губы. Он обнял ее, уронив сигарету на влажный асфальт. Они стояли и молчали. Потом он погладил ее по голове и сказал:
- Только ты никому не говори, ладно? Вместе скажем, когда я выпишусь. Придем сначала к твоим родителям, а потом - к моим. Купим цветов, тортик, шампанского…, - он поднял с асфальта сигарету, посмотрел на нее и подкурил.
- Мама плакать будет, - вдруг сказала она и улыбнулась.
- Моя, наверное, тоже... Ты пока думай, как мы все будем организовывать.
Они опять замолчали.
- Кстати, ты так и не рассказал про операцию, – вдруг вспомнила она.
- Да чего там рассказывать, – отмахнулся он, - Я-то ничего не видел. А доктор сказал, что осталось пройти курс еще каких-то процедур, а потом – домой. А еще завтра будут результаты биопсии – это когда отрезают маленький кусочек какого-то нутра, а потом его изучают.
- Что такое биопсия я знаю.
- Ты у меня вообще умная! Ладно, пора идти, а то на ужин опоздаю.
- Вы так рано ужинаете?
- А то! У нас тут вообще правильный режим! Ты помнишь про номер семь семь восемь?
- Да помню, помню! Рассказал бы уже…
- Неее… Так неинтересно будет, - он поцеловал ее.
- Ладно, иди, смотри, не переедай.
- Это здесь мне не грозит, - он улыбнулся, - Пока, любимая!
- Пока, любимый! Еще раз поздравляю!
- Спасибо, невеста, - он подмигнул.
Она рассмеялась и погладила его по руке.
- До связи! Звони!
- Хорошо, пока, родная моя!
- Приветик, хорошая! Я быстренько…
- Приветик! А я на обеде, поэтому можешь не торопиться.
- Да меня тут ждут. Я хотел сказать только одну вещь… Нет, точнее, две. Первая: я тебя люблю…
- А я тебя люблю!
- …а вторая…, - он замолчал.
- Что? – с внезапно появившейся тревогой спросила она.
- Пришли результаты биопсии. Биопсия показала онкологию…
Сначала она не поняла:
- И что?
- Еще одна операция – еще полмесяца в больнице…
- Господи, да это же…, - она, наконец, поняла, - Это точно?
- Точно. Врачи не ошибаются.
- Когда операция?
- Восемнадцатого, в пять вечера.
- Ясно.
- Ладно, маленькая моя, я пойду, поговорю с врачом, потом перезвоню. Не переживай, все будет хорошо. Страховая оплачивает все лечение и саму операцию, поэтому наши отпускные не пострадают…
- Это хорошо, - она почти не слушала его. «Почему он? Ему же еще даже тридцати нет? Как-то несправедливо получается… Такая весна, а он в больнице…»
- Хорошо, перезвони, как чего-нибудь узнаешь, ладно? Я буду ждать.
- Ладно, моя радость! Не волнуйся, все будет супер!
- Я постараюсь. Звони, любимый!
- Хорошо, родная. Ты помнишь про номер семь семь восемь?
- Помню, родной мой!
- Это хорошо! Ладно, пока!
- Пока.
Восемнадцатого она пришла к нему заранее, задолго до времени посещения, и ждала его на крыльце. Он вышел, как обычно, задумчивый и немного смешной, в том же махровом халате, посмотрел на нее, взял за руку и сказал:
- Привет, маленькая моя! Пойдем, посидим в палате!
- Привет. Меня не пропустят, сейчас неприемные часы…
- Я договорился, пойдем.
Они зашли в холл, он подмигнул охраннику, и они поднялись на третий этаж. Он распахнул перед ней белую крашеную дверь:
- Прошу! Вот и мой временный дом!
Они вошли.
- Через два часа меня заберут, будут готовить к операции, но я договорился с сестричками – ты можешь подождать меня здесь. И даже, если захочешь, переночевать со мной.
Она вопросительно посмотрела на него.
- Медсестры – тоже люди, а здешние очень любят конфеты и комплименты. Кроме того, как говориться, дипломатия – великая наука, - он улыбнулся, - Присаживайся, хочешь - на стул, хочешь – на кровать.
Она села на краешек кровати, глядя на него.
- После того, как я выйду из наркоза, мне сразу скажут, когда я смогу выписаться. Так врач сказал.
- Это здорово, - она взяла его за руки, притянула к себе и уткнулась лицом в пушистый халат.
- Да, это точно. Вот тогда я и расскажу тебе про номер семь семь восемь. Помнишь про него?
- Помню, - сказала она сквозь халат.
- Я уже заказал все, что нужно, и мне даже все привезли. Прямо сюда, представляешь? Я учусь пользоваться технологиями. Правда я поистратился немного… Но ты не сердись, тебе понравится то, что я задумал. Я надеюсь…
Он прижал ее голову к себе и долго не отпускал. Потом сказал:
- На тумбочке, во-он там, за пакетом сока, лежит плеер, послушай, пока меня не будет. Кстати, спасибо за подборку. Подборка – просто супер! Особенно одна песня, я ее с детства помню. Я ее заслушал…
- Плеер у меня тоже есть. А какая песня?
- Вот вернусь и расскажу!
В дверь постучали. Она отпрянула от него и посмотрела ему в глаза вопросительно и доверчиво. Он улыбнулся:
- Это за мной, мне пора.
- Удачки! Я люблю тебя, помни об этом!
- А я тебя люблю! Спасибо! Любимая…
Он открыл дверь, улыбнулся пришедшей за ним сестре и вышел. А она взяла с тумбочки его плеер, надела наушники и нажала «Play|Pause»…
…И в уши ударила волна скрипок, срывающихся на плач в минорной модуляции…
…И до боли знакомый голос с надрывом запел: «Один раз в год сады цветут…»
Она улыбнулась: «Так вот какая песня…»
…А под плеером она увидела две небольшие книжечки – два билета на самолет…
Врачи – тоже люди. Они тоже могут ошибаться…
Меньше, чем через час после начала операции его экстренно перевели в реанимацию, где он пролежал 76 часов. Двадцать первого, в воскресенье, в девять вечера врачи констатировали смерть – тихую и спокойную.
А в 21:15 «Аэробус А-310», рейс № 778, медленно выехал на взлетную полосу, развернулся и так же медленно врезался в вечернее небо, серебряной дугой прошел над россыпью огней и, поднявшись на 10000 метров, ушел на восток, на 5 часов 30 минут погружая в полудрему 238 пассажиров.
2007.