… Позанудствую …
СУТЬ ВОПРОСА: БАЙКА О ЯЗЫКЕ
Речь не пойдет об Эзоповом языке.
Речь пойдет о языке, который, якобы, приготовил Эзоп и дважды подал его хозяину.
Эзоп – тоже лицо собирательное, про него мы практически ничего не знаем, но написаны книги, пьесы, сняты фильмы, сыграны спектакли …
Мне лично любопытна басня про язык. Эту басню рассказывают и про Ходжу Насреддина, и про многих других мудрецов и слуг.
Хозяин просит Эзопа приготовить самое лучшее блюдо, Эзоп приготовляет язык и объясняет, что нет ничего лучше языка. При этом по сути хвалы воздаются человеческой речи и искусству общения, сделавшей человека человеком. Затем хозяин, удивленный, просит самое отвратительное блюдо, и Эзоп снова готовит язык. При этом он обвиняет «в лице» языка все человеческие подлости, которые осуществляются с помощью речи – предательство, клевету, смертные приговоры, объявление войны и отречение от близких людей, а также многое другое.
Далее молчаливый вывод: как мудр Эзоп!
Эзоп-то может быть и мудр. Мудра ли сия байка?
Разберем «по косточкам».
Суть состоит в двух вещах.
1. МУДРОСТЬ ЭЗОПА, ЕГО ПОБЕДА НАД ХОЗЯИНОМ.
Тезис номер 1. Эзоп находчив и остроумен.
Но в самой байке, как правило, мотивы такого поведения Эзопа не представлены достаточно выпукло.
Первый вариант. Если бы было сказано, что у Эзопа только и было денег на два языка, история звучала бы иначе.
Второй вариант. Если бы было сказано, что Эзоп хотел досадить хозяину, и, зная, что тот терпеть не может языка, все же приготовил его, да еще и два раза – тогда байка приобрела бы смысл умственной победы Эзопа над хозяином.
Третий вариант: Эзоп знал, что задача более философская, нежели кулинарная.
Четвертый вариант: хозяин особо подчеркивает слово «самое-самое» и в заказе лучшего блюда, и в заказе худшего. Хозяин требует несомненности в этом качестве блюда и грозит наказанием в случае неудачного выбора.
Без такой преамбулы Эзоп выглядит как неумелый повар, бестолковый слуга, который не может сделать то, что от него просят.
2. ТУПОСТЬ ХОЗЯИНА
После первого блюда хозяин должен был бы, кажется, понять, что решение вопроса вышло за рамки вкусовых достоинств, а перешло на почву нравственной ценности понятия, которое воплощает исходный продукт данного блюда. Не важно, коровий ли язык, или бараний, под соусом, или жареный на вертеле. Главное – в названии, причем даже в том, что название органа отождествляется с возможностью использования этого органа для речи человеком, то есть с такой возможностью, которой данный конкретный орган и не обладал. Ведь язык как таковой символизирует лишь вкусовые функции. И только ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ язык символизирует речь.
Так что вывод «хозяин был посрамлен», который иногда присутствует в байке, не обоснован. Если бы хозяин был капельку умней, он бы высмеял Эзопа, например, так: «Отождествляя коровий язык с человеческим, и приписывая корове умение говорить, впадаешь ты в глупость, Эзоп! Если не приведешь мне корову, которая умеет говорить по-человечески, то велю тебе всыпать палок по пяткам!»
Хозяин держит Эзопа в рабах, а использует как философа. Не глупо ли?
Ведь если хозяин хотел поесть, то зачем он просил самого отвратительного блюда?
Эзоп мог принести хозяину любую несъедобную ворвань (а то так и заведомо ядовитую), и если бы хозяин не согласился с этим, Сократ мог бы ответить: «Приведи другой пример, назови любого эксперта, который бы это блюдо съел с большим удовольствием, нежели то, которое ты сам считаешь более отвратительным».
САМОЕ ВКУСНОЕ:
ПРОДАЖНОСТЬ, БЕСПОМОЩНОСТЬ ИЛИ ИЗВОРОТЛИВОСТЬ ФИЛОСОФИИ И (ИЛИ) РИТОРИКИ
Вообще-то на эту «СОЛЬ» байки мало кто обращает внимание. А меня именно это интересует.
Эзоп продемонстрировал не столько свою находчивость в целом, сколько умение найти оправдание как тезису, так и антитезису.
Мудростью часто называем мы (уж не знаю, заслуженно или ошибочно) признание верным взаимоисключающих тезисов.
В жизни такое признание вредно, деструктивно, ведет к разрастанию заблуждений. В байках как анекдот мы это воспринимаем нормально, даже положительно.
Про пословицы кто-то сказал, что вся их мудрость состоит в том, что на каждый тезис найдется другая пословица с антитезисом.
«Без труда не выловишь рыбку из пруда» и «Дураков работа любит», «Работа не волк, в лес не убежит».
«Дружно – не грузно, а врозь – хоть брось» и «У семи нянек дитя без глазу».
«Кто не работает, тот не ест», «Как потопаешь, так и полопаешь» и «Трудом праведным не наживешь палат каменных».
«Копейка рубль бережет» и «Что разворовано ворохами, не соберешь крохами»
Примеры можно продолжать.
Другой характерный пример из истории. Александр Македонский просил одного философа произнести речь во славу его войска. Тот произнес. Тогда Александр сказал: «Легко доказывать очевидное, а вот смог ли бы ты произнести речь, позорящую моих воинов?». Ритор-философ смог, и, кажется, за это он лишен был жизни. (Это был племянник учителя Александра, Аристотеля, но по другим данным его смерть приписывают «вшивой болезни»).
Пример из Библии. Христос говорит «Не мир я вам принес, но меч». И он же говорит «Подставь другую щеку». Таких примеров в Библии весьма много, на эту тему можно целую диссертацию по филологии написать.
Байка о мудреце (также приписывается Насреддину). Будучи судьей, истцу он говорит «Ты прав», и ответчику говорит «Ты прав». Подходит третье лицо (в других версиях - жена) и говорит: «Как же так? И тот прав, и этот прав? Так не может быть! Никакой ты не мудрец, ты – глупец!» На это мудрец отвечает: «И ты прав» (или «И ты права»).
Опять суть мудрости состоит в умении ухода от ответа. Этот уход состоит либо в признании правильными обоих взаимоисключающих тезисов. Можно найти другую суть – она как бы состоит в разыгрывании из себя дурака, либо признании невозможности вывести единственно верного суждения, и это называется «мудрость». Вспомним сократовское «Я знаю лишь то, что я ничего не знаю».
Такая мудрость сближается с софистикой. Напомню, что софисты «теоретически доказывали» то, что никто в жизни, в быту не считает истиной, и наоборот, опровергали то, что считается несомненным.
Например, они «доказывали», что олимпийский бегун не в состоянии догнать и обогнать черепаху, что движения как такового не существует, и тому подобные глупости.
По сути, софисты извратили и опозорили само понятие «логика» и «философия». Было время, когда «софист», «философ», «мудрец» и «метафизик» означало одно и то же – мудрствующий, занудный болтун, считающий, что знает больше других, на самом деле не сведущий ни в чем конкретно.
Характерный философ – тот, кто рассуждает о звездах, «но не ведает того, что под носом у него».
Глядя на луну, такой горе-философ проваливается в яму со зловонными отходами. Над таким философом читатель смеется.
Беспредметное «мудрствование» раздражает людей дела, людей, ищущих истину не для того, чтобы похвастаться обладанием ей, а для того, чтобы лучше решить поставленную задачу.
Язык, который Эзоп приносит и как лучшее, и как худшее блюдо, должен был бы вызвать улыбку у философа, но раздражение у человека, который хочет поесть особенно вкусно, и имеет на это право, при условии, что язык для него является традиционным и не привлекательным блюдом. Если бы речь шла о бедняке, который мяса не видит, он бы не стал удивляться выбору Эзопа, он бы оценил: да, язык, это мясо, нежное и вкусное, лучше бобов и репы.
Чем, собственно, не угодил мне Эзоп?
Нормальный ответ дал он. Так скажем: каков вопрос, таков и ответ.
Речь я веду не об Эзопе, а о том, что мы разучились различать те вопросы, на которые достаточно получить ШУТОЧНЫЙ ответ, вроде того, который дал Эзоп, от тех вопросов, на которые ответ нужен НЕШУТОЧНЫЙ.
Собственно, пусть язык будет и самым лучшим блюдом и самым мерзким.
Не в этом суть.
Задает нынешний ученый вопрос самому себе и коллегам: «Свет, господа, это, собственно что такое? Это – волна или поток частиц?»
И нашелся сначала один такой вот «Эзоп», который ответил той же байкой. А за ним и вся наука хором повторяет.
«Как же можно сомневаться, что свет – это И волна, И частица?»
Потому, что поначалу один такой вот Эзоп сказал, что свет – это волна, потому что он интерферирует, и свет – это частица, потому что он …
Собственно, все аргументы в пользу того, что свет еще и частица, какие-то хилые, необоснованные, тусклые. Но как нам нравится «МУДРОСТЬ» того, кто в своем уме сумел соединить несоединимые понятия, породить нереализуемую и невозможную «сущность», сказать «и то и это одновременно, и ни то ни другое в то же самое время»!
Где-то мы с вами это уже слышали, не так ли?
Припомните!
Ну да, ну да! Святая Троица. Отец, Сын и Святой Дух.
Это – и нечто или некто разные, но одновременно и нечто или некто единый.
Вот оно как! Сам себя породил, послав вестником самого себя к своей собственной матери, исполнил ее благодати зачать самого себя, и самому себе самого себя принес в искупительную жертву.
Понять сие умом нельзя. Надо верить.
То же самое относится и к другой религии – к теоретической релятивистко-квантовой физике. Понять умом нельзя. Надо верить.
Господа, верьте, что свет – это и частица, и волна, но одновременно и не частица, и не волна.
Мы, дескать, это доказали!
Не доказали, а продемонстрировали свою беспомощность в разрешении этого вопроса – так будет точнее.
И потому объявили для света двойное гражданство. Он и частица и волна.
Напоминает байку о летучей мыши. Когда стали брать дань со зверей, она сказала, что она – птица, а когда стали брать дань с птиц, она сказала, что она – зверь.
Но на самом-то деле она никакая не птица! Биологи вопрос решили – выделили главные признаки классификации и закрыли вопрос.
А физики поступают проще: «И то и другое, и одновременно ни то, ни другое!»
Одна и та же наука одновременно объявляет, что материальная частица не может двигаться с бесконечной скоростью (вводится ограничение, равное скорости света), и при этом любая материальная частица может изменить свою энергию только скачком. Но ведь сие означает бесконечное значение ускорения – это раз! Сие означает для перехода электронов с одной орбиты на другую – моментальный переход не только от одной скорости к другой, но и от одного положения к другому. А это уже бесконечная скорость. Особо скажу – речь идет не о пренебрежимо малом времени перехода (это бы означало очень большую, но все же конечную скорость) – речь в квантовой физике идет о принципиально мгновенном изменении энергии электрона без существования промежуточных значений. Эти тезисы никак не обоснованы экспериментально, они просто выдвинуты и приняты.
Так удобнее. Не ясно, почему. Просто «вопрос закрыт», да и дело с концом.
Ведь если мы от одной загадки пришли бы к одной или нескольким новым, то их надо было бы решать. А вот зато если мы от одной загадки пришли к АКСИОМЕ, к утверждению, которое ни умом понимать не требуется, ни фантазией представить не предлагается, то вопрос как бы закрыт.
Вкусовые качества языка как блюда в данной байке не обсуждаются.
Поэтому же «съедобность» версии о том, что свет – это волна и частица одновременно или не то ни другое – тоже не требуется.
Примите ответ, и отвалите.
Напомню, что вопрос о том, чем является свет, ставится для того, чтобы на основе ПОНИМАНИЯ СУТИ ПРОЦЕССА делать прогнозы и развивать знания в нужном направлении.
Отсутствие ответа, или неправильный ответ, таким образом, тормозит развитие науки.
Все эти «остроумные» ответы на загадки и условия годны лишь как анекдот.
«Пусть твоя дочь явится ко мне ни верхом, ни пешком, ни одетая, ни голая, ни с подарком, ни без подарка». И пришла она, держа зайца между ног, одетая в рыбацкие сети, с синицей в руках, которая тут же и упорхнула, когда она сказала «Вот тебе подарочек».
Читатель скажет мне: «Господин автор! У вас просто тупо не хватило фантазии представить себе, что свет является чем-то ПРОМЕЖУТОЧНЫМ между волной и потоком частиц»
Отвечу сразу же. Речь вовсе не идет о промежуточном чём-то.
Речь идет о том, что свет – это И волна, И поток частиц.
Если бы речь шла о промежуточном чем-то, то можно было бы обсуждать, какие именно свойства у света роднят его с волной, а какие – с потоком частиц.
Вспомним летучую мышь. Она летает, как птица, но вскармливает детей молоком, и поэтому – млекопитающая. К тому же покрыта не перьями, а шерстью. Все же имеются животные, которые занимают промежуточные положения между пресмыкающимися и рыбами (земноводные в каком-то смысле), или между рыбами и млекопитающими (практически дельфины, киты, морские котики) в том смысле, что обладают плавниками и не обладают обычными конечностями.
Называя дельфина «немножко рыбой, немножко зверем», мы бы не погрешили против истины.
Даже называя его «И рыбой И зверем» мы бы имели в виду именно это.
Но на вопрос о том, какое именно свойство роднит это животное с млекопитающим, а какое – с рыбой, мы бы могли перечислить эти свойства. Среда обитания, внешность – сближают с рыбой. И все же больше того, что сближает дельфина и кита с млекопитающим. И есть главные признаки – происхождение (которого мы не знаем достоверно, но догадываемся) и строение организма, его биохимия, и многое другое.
Если бы про свет было бы сказано, что по части признаков это волна, а по части – поток частиц, но на самом деле это ни то ни другое, я бы это принял и с этим бы не спорил.
Если бы Эзоп сказал: «Порой язык – это лучшее, порой язык – это худшее, одним он помогает творить добро, излечивать и утешать, другим он служит лишь для зла», «Язык языку – рознь» это было бы правда, но это уже не было бы остроумным ПАРАДОКСОМ.
ПАРАДОКСЫ – это тоже одна из форм словесной казуистики, обожаемая мной. Читайте Оскара Уайльда и Амброза Бирса. Эти авторы прославились своими парадоксами. Есть парадоксы и у Марка Твена и у Бернарда Шоу, и у Джерома К. Джерома.
Но ведь это – литература, а не наука.
Эзоп – великий литератор. И байка с языком ему УДАЛАСЬ. Даже если и не он был автором ее. Даже если он вообще так никогда не говорил, даже если ему ее приписали, все равно она ему удалась.
В НАУКЕ НЕТ МЕСТА ЭЗОПОВУ ЯЗЫКУ. ВО ВСЕХ СМЫСЛАХ.
В науке истина должна доказываться теоретически или экспериментально, а не баснями про «Слона и Моську», про «Ворону и Лисицу» или про «Язык».
Вот так-то…