Когда…
Торин thorin490@mail.ru
Когда морской прибой превратится в отбой,
Когда за мной и тобой придёт архангел с трубой,
Когда наша жизнь привидится мне
В кошмарном сне
Я дам тебе знать,
И ты вернёшься ко мне.
гр. «Машина времени», «Я дам тебе знать»
Гнилые канаты угрюмо свисали с костлявых мачт. Дырявые, грязные паруса раздувались на несуществующем ветру. Мёртвые ракушки, облепившие киль, уныло поблёскивали в свете огромной перламутровой сферы, колыхавшейся далеко внизу. «Летучий голландец» приближался к своей очередной жертве.
- Это он? – спросил высокий тощий бородач на капитанском мостике.
- Так точно, капитан, – прокричал с палубы странный матрос в рваной робе из мешковины. Голова матроса поражала воображение своим размером; трудно было представить, как она вообще держится на плечах. В правой руке матрос держал нож с рубином на эфесе. – Когда-то я бывал здесь. Я облетал весь этот мир на лодке Скистоса – того колдуна, которого убил тогда в ссоре - помните, я рассказывал? – Вдруг матрос резко дёрнулся, перехватил нож в левую руку и продолжил, совершенно изменившимся голосом: – Во-первых, не ты, а я. А, во-вторых, не убил, а только сильно ранил. Не переношу, когда ты лжёшь. Но ты прав, это действительно Большой Орех. Можете не сомневаться, капитан.
- А почему его называют Орех? – спросил капитан. Они с матросом говорили на разных языках, только почему-то трудностей перевода не возникало. Каждый член команды понимал другого – такое было правило. Летучий голландец обладал большой властью.
- Потому что внутри внешнего мира – технологического – скрывается магический, а внутри магического – центр, сердцевина. Структура напоминает орех, – матрос снова дернулся и, вернув нож обратно в правую руку, продолжил: – Туда-то нам и надо. Уничтожим сердцевину, и оба мира загнутся. Между этими тремя мирками много пустого пространства, а связываются они между собой при помощи огромных врат. Помнится в прошлый раз я… - головастый матрос снова задёргался, отнимая у самого себя кинжал и бормоча: «Да заткнешься ты сегодня или нет, трепло?».
- Тогда снижаемся. Боб, давай вниз, – приказал капитан, и ковбой, стоящий у руля, кивнул.
Капитан сел на трёхногий табурет и закурил трубку. Его одежда не показалась бы странной, живи он на Тортуге в конце XVII века: треуголка, ботфорты, камзол. Однако здесь, в Междумирье, она была не к месту. Также как и он сам, и его корабль, и матросы на нём.
Капитан выпустил колечко дыма и вновь оглядел свою бравую команду. Он привык к ней, хотя казалось, что своры непривычнее, чем эта, сыскать невозможно. По канатам с мачты на мачту метались странные люди: чёрный с головы до пят мужчина, с луком за спиной; юноша и девушка, похожие, как брат и сестра, но в упор не замечающие друг друга; пульсирующий ровным зелёным светом мужичок и даже струя воды, скользящая по парусам, прыгающая и поминутно принимающая новый облик – то человека, то рыбы, то птицы.
Ковбой надавил на рулевое колесо, и корабль пошёл на снижение. Вдруг послышался негромкий треск, и в пустоте раздался настойчивый голос:
- Неопознанный борт, назовите ваши позывные и цель прибытия.
Капитан задумчиво поскрёб подбородок, прокашлялся и торжественно начал:
- Говорит «Летучий голландец», судно-призрак. В данный момент на борту находится Клуб Прокажённых, известный также как Лига Проклятых, в полном составе. Мы имеем целью прекращение существования вашего мира и просим разрешения на посадку.
- В посадке отказано, – незамедлительно пробормотал голос, принадлежащий, несомненно, компьютеру космопорта.
Капитан пожал плечами и медленно почесал в затылке. Затем поманил пальцем, и из темноты вышел сморщенный старик, седой как лунь и одетый в холщовые штаны и кожаную жилетку. На правом запястье старика поблёскивал футуристический хронометр.
- Часовщик, скажи, время этого мира пришло? – спросил капитан.
- Да, сэр Джефри, – проблеял Часовщик своим скрипучим голоском. – Они достигли предела, и теперь мы вынуждены погасить их.
- Без тебя знаю, старый козёл, – капитан поднялся с табурета. – Свистать всех наверх! Поднять белый флаг! Сегодня попробуем мирным путем.
Корабль шёл на сближение с границей мира, а из трюма на палубу, тем временем, один за другим выбирались остальные матросы. Здоровенный детина, метра под два с половиной, абсолютно лысый и одетый в белую тогу, выбрался первым, за ним последовали карлик с выпученными глазами; полупрозрачный, злорадно ухмыляющийся субъект и ужасная тень в балахоне, вооружённая острейшей косой. Она словно сошла со средневековых гравюр и очень напоминала саму Смерть. Все они выстроились рядом с капитаном в одну шеренгу, затем к ним присоединились все остальные проклятые, и их число достигло 12. Лишь Боб – ковбой у руля - не покинул своего поста. Он был тринадцатым.
Полусгнивший корабль протаранил носом жемчужное сияние мировой оболочки, и на мгновение глаза матросов затопил ослепительный свет. Через секунду все члены Клуба могли лицезреть грандиозное зрелище: их покрытое плесенью транспортное средство спускалось с затканных оранжевым смогом небес на самый большой мегаполис в истории Вселенной. От края до края, до самого горизонта, без малейшего просвета тянулся ковёр высотных зданий, промышленных зон, развлекательных центров, небоскрёбов, соседствующих с трущобами, скоростными магистралями, торговыми районами, нагромождёнными в море серого покрытия типа асфальта, безо всякой системы. Во всём этом бетонно-металлическо-стеклянном месиве не было ни единого зелёного пятнышка. Либо вопросы экологии не волновали местное население, либо их здесь уже решили.
- Да, пора их гасить. Срочно, – проговорил капитан. Матросы верили ему – уж кто-кто, а он много повидал и знает толк в подобных вещах.
С трудом выкроив место для посадки – старую площадь с каким-то памятником (при приземлении памятник рухнул) – путники, наконец, прекратили полёт. Ничуть не удивившись скоплению военных вокруг площади, капитан вышел вперёд и торжественно заговорил. Говорил он на старом английском языке Земли, но все услышавшие поняли его. Такой у капитана был дар – он понимал все языки Вселенной, и его понимало каждое разумное существо.
- О, гордые жители Большого Сферического Мира! – начал он, глядя без страха на стволы бластеров, нацеленных на корабль. – Свободный народ, покоривший технологию! Глядя на ваш уровень развития, я могу заключить, что вами уже открыты путешествия между мирами, и такие понятия, как «гиперпространство», «ткань междумирья», «энергия больших потоков» уже не являются для вас пустым звуком. Мы путешественники. Мы прибыли сюда с определённой миссией, но не для того, чтобы убивать вас. Нам это не нужно. Мы прошли долгий путь в гиперпространстве и хотим переговорить с делегацией ваших учёных. Возможно, мы достигнем взаимопонимания; к тому же, информация, что мы дадим вам, будет небесполезна. Мы будем ждать, – сказал капитан и удалился в свою каюту. Матросы остались стоять на палубе, вытянувшись по струнке и наблюдая суету среди военных. Лишь трусливый Часовщик украдкой сглотнул, глядя на сотни смертоносных орудий, наставленных на него.
Капитан ждал. Негоже капитану «Летучего голландца» самому встречать, провожать парламентёров, или того хуже – самому спускаться на переговоры. Так можно и престиж потерять. Нет, эти технократы сами приползут договариваться с ним. Да и как иначе, он же прикован к кораблю проклятием и покинуть его не может. Уже начал забывать. Старый стал.
Через полчаса после пламенной речи капитана к кораблю прибыла делегация – лучшие умы Мегаполиса. Семеро низких и довольно немолодых людей поднялись по сходням на корабль. Одеты они были скромно, в одинаковую форму серых тонов. Осторожно ступая и затравленно озираясь, они прошли мимо команды, поражаясь разнообразию её форм. Затем полупрозрачный человек со злорадной улыбкой поманил их в каюту капитана.
В каюте с заплесневевшими стенами и подгнившими половицами стоял огромный, роскошный круглый стол. При появлении учёных капитан не пошевелился ни на миллиметр, продолжая сидеть на позолоченном троне, обитом красным бархатом. В свете тусклого фонаря под потолком лицо капитана казалось ужасающе зловещим. Учёные заняли места за столом, полупрозрачный остался стоять у двери. Никто не заметил маленького глаза, висящего в воздухе возле фонаря и внимательно наблюдающего за ходом беседы.
- Меня зовут Джефри Стар, я путешественник между мирами. Родом я с Земли, где и получил – между прочим, очень давно – прозвище Джеф-Тростинка, – капитан закашлялся. – Ну и воздух у вас здесь! Сдохнуть можно! Но я не об этом, – Полупрозрачный у дверей расхохотался. – Заткнись, Клин. Кстати, как вам столик? Он стоял при дворе самого короля Артура! Не слышали о таком? А я думал все знают короля Артура… Но я опять отвлёкся. Господа учёные, вы, я так понимаю самые сведущие в этом мире в области межпространственных перемещений?
- Мы знаем о них всё, – высокомерно высказался самый молодой с виду учёный.
- Сколько гонора в одном полигоне для лабораторных блох. Собиратель пыли! – с улыбочкой проворковал полупрозрачный.
- Что он сказал? – всполошился учёный.
- Выразил вам своё уважение, – ответил Джеф и пригрозил приведению взглядом. – Так вот, путешествуя через миры, вы не встречались с таким явлением, как всевидящая Судьба? Фортуна, Рок, Провидение, если угодно? Нет? Странно.
Клин подавился смешком.
- Извините, сэр капитан, этот господин так и будет присутствовать при нашей беседе? – молодой учёный уже был вне себя.
- Боюсь, что да. Видите ли, господа, он призрак, а на призрака я повлиять не могу. Если у вас есть оружие против призраков, милости прошу.
Дипломаты приутихли.
- Так значит, вы не встречались с Судьбой, - продолжал Тростинка, – однако, мы имеем неоспоримые доказательства её существования. Именно стараниями этой силы, самой могущественной силы во Вселенной, мы сегодня разговариваем с вами. Судьба управляет всеми, абсолютно всеми событиями, и именно она наделяет человека таким свойством, как проклятие. Напомню вам, что все тринадцать пассажиров этого судна, как и оно само, являются проклятыми. А ведь вы, наверное, не очень понимаете, что подразумевается под словом «проклятие»? Поясняю.
Проклятие – это то, что получает, или то, с чем остаётся человек, у которого Судьба отняла самое дорогое. Чаще всего человек получает что-то взамен, а также очень часто проклятие содержит условие. Или даже несколько. Приведу простой пример. Судьба очень любит загадочные совпадения чисел, да и вообще совпадения. На Земле число «13» считалось очень несчастливым. Неудивительно, что я, Джефри Стар, тринадцатый капитан «Летучего голландца», путешествую через миры на корабле с тринадцатью пассажирами. Сам «Летучий голландец», морское судно, для путешествий по воде – понимаете меня, да? Вода, море – эти понятия знакомы вам? Отлично! – был проклят ещё до моего рождения. Я сейчас уже не помню легенду, связанную с этим. Но результат вы можете наблюдать сами: кораблю тысячи лет, а он всё такой же, как в день нашего с ним знакомства – гнилой, грязный, унылый, черный. Одним словом – мёртвый. Я взошёл на его палубу, и судьба обрушила свою руку на меня – я не могу покинуть корабль. Никогда. Даже в случае смерти. В связи с этим я бессмертен. Когда погибнет корабль, погибну и я. Догадываетесь, чего я, пират, джентльмен удачи, морской волк, лишён? Самого дорогого – свободы.
Если бы Судьба меня только ударила – она ещё заставила меня на неё работать. В первый же день «Голландец» отделился от поверхности воды и отправился путешествовать через пространство и время. Число экипажа всегда тринадцать. Больше корабль не пропускает, меньше долго не бывает – поступают новые матросы. Причём корабль признаёт только таких же проклятых, как мы с ним, обиженных Судьбой, заставившей их на себя пахать. Кто только у нас не перебывал. Всех и не вспомнишь. Тысячи лет мы слоняемся от мира к миру. Хотя… тысячи, не тысячи – я сказать не могу. Время – относительное понятие. У каждого оно своё. Хотите узнать о нём больше – поговорите с Часовщиком. А теперь пару слов о нашей миссии.
Как я уже говорил, мы орудие в руках Фортуны. Оно избрало нас для особой цели, так как выяснилось, что пространство бесконечно, но при этом не резиновое. Места на всех не хватает. Энергии тоже. Поэтому, чтобы устранять тех, кто попусту коптит воздух, она выбрала нас – экипаж «Летучего голландца». Мы гасим миры. Уничтожаем человечества, отжившие своё, достигшие предела, пика, потолка. Понимаете?
- Не усердствуй так, Джеф. Они хоть и тупые, но не настолько же, – вновь подал голос Клин.
- И действительно, что-то я увлёкся. Ну, в общем, всё. Задавайте вопросы, отвечу как смогу.
Повисла неловкая тишина. Учёные мужи, ошарашенные последним заявлением пришельца, глупо хлопали глазами и нелепо разевали рты в беззвучном вопросе. Наконец, самый молодой отважился задать терзающий всех вопрос:
- Вы хотите сказать, что прибыли погасить наш мир?
- Ваш и тот, что внутри вашего. Вы в курсе, что там есть мир магии? Внутри вашего?
- Конечно в курсе. Только…почему мы?
- Разве вы сами не видите, что ваш потолок достигнут – казалось, капитана забавляет их шок. – Вы погрязли в технологии, также как мир внутри вашего – в магии. Вы язва на теле Вселенной. Мусор, который требуется сжечь. Нас направила сама Судьба, так как обычно мы не контролируем направление наших перемещений. Хотя всегда приходим вовремя. Вообще, мы редко прибываем с официальным визитом, но сегодня мы даём вам шанс. Шанс пожить, сколько вам ещё осталось, осмыслить своё положение. Может даже что-нибудь изменить.
- А сколько нам осталось? – молодой говорил за всех. Остальные, видимо, не отошли.
- Пока мы не доберёмся до сердца мира. Как я уже говорил, время относительно. Сейчас я спрошу у Часовщика, он знает все сроки. Часовщик!
Старикашка вынырнул откуда-то сзади. Капитан от удивления чуть не свалился с трона.
- Часовщик, старая развалина, ты что, подслушивал?
- Нет, просто господин Клин научил меня мгновенному перемещению в тени. Это очень просто. Сначала нужно…
- Заткнись, животное. Я не для того тебя звал. Расскажи нашим гостям, сколько им осталось.
Часовщик закатал рукав, посмотрел на хронометр и покачал головой.
- Не больше шестисот лет по вашему летосчислению. Всё предрешено, – Часовщик вздохнул, – не думайте, что что-то можно изменить.
Этот человек был проклят совсем недавно. Относительно недавно. При попытке контролировать время с помощью техники, магии и алхимии, Часовщик был пойман духом Возмездия, посетившим в то время родную реальность Часовщика. В наказание за столь жестокий проступок у Часовщика была отнята молодость и дарована повинность – прослужить шестьдесят лет на Летучем голландце. После этого старик Часовщик умрёт. Время Часовщика отмеряют его любимые золотые часы на цепочке, которые он носит во внутреннем кармане жилета и никому не показывает. Когда минутная стрелка, проходящая в год по одному делению на циферблате, достигнет двенадцати, время Часовщика закончится. В компенсацию за лишения, дух вручил Часовщику высокотехнологический хронометр, с помощью которого можно определить любой срок. Когда пойдёт дождь, когда наступит зима, когда умрёт друг, когда наступит конец. Часовщик никогда не бывает весел.
- Лучше смиритесь, – продолжал он, – и постарайтесь хоть эти шестьсот лет пожить в чистоте, – он закашлялся, – воздух очистить, например, или деревья посадить. В самом деле.
- Свободен, – капитан взмахнул рукой, словно отгоняя комара. Часовщик отступил в тень и пропал. – Слышали? – продолжил Джеф. – Через полтысячи лет от вашей цивилизации не останется мокрого места.
- Как это будет? – пролепетал лысый служитель науки с двойным подбородком.
- Как вы погибнете? Ну, сначала мы перейдём из вашего мира во внутренний, в мир магии. У вас ведь есть врата? Потом мы войдём во врата в мире магии и переместимся к сердцу ваших миров. Мы уничтожим его, и ваши миры опустеют. Только не думайте, что в один прекрасный день вы все исчезнете. Нет. Просто в день Конца Света вулканы начнут извергаться, техника выйдет из-под контроля, вирусы мутируют, океан начнёт наступать на сушу, а смерчи и торнадо сметут всё и вся. Возможно, случится что-нибудь другое, но суть вы поняли – все беды, какие возможны, обрушатся на вас. Цивилизация, культура, технология – всё исчезнет. Наступит каменный век, в котором заживут немногие выжившие в глобальных катастрофах. Развитие пойдёт заново. Но это будет уже другой мир, не тот, что раньше. Старый же умрёт. Погаснет.
А сейчас, если больше нет вопросов, вы передадите своему командованию приказ пропустить нас к вратам.
- Так мы и пустили вас к Большому Куполу. Мы будем сражаться, – выкрикнул молодой учёный и тут же зажал рот рукой, поняв, что выдал врагу местоположение точки перехода в глубинный мир.
- Значит, врата находятся под тем большим хрустальным куполом? Спасибо, юноша, это значительно облегчит нашу задачу. А что касается сопротивления, так я только рад. Если бы никто из обречённых миров перед гибелью не сражался с нами, наша работа была бы ужасно скучна. Опасность придаёт ей остроту, ощущение риска, адреналин. Команде ещё больше, чем мне: ведь они, в отличие от меня, не бессмертны (Клин в углу взвыл и ударил себя ладонью по лбу). Мы тоже с радостью повоюем с вами. И притом, если вы не уберётесь отсюда на счёт «3», - капитан встал и достал из под круглого стола абордажную саблю, – воевать начнём прямо сейчас. Раз!
Учёные в считанные секунды выскочили из каюты и под дружное улюлюканье всей команды покинули корабль.
Капитан, довольный своей шуткой, устало опустился на трон. Клин с приглушённым стоном выплыл из своего угла. Теперь, в свете фонаря, можно было внимательнее рассмотреть призрака. Он висел в воздухе в тридцати сантиметрах от пола, и сквозь него можно было видеть противоположную стену. В остальном он был похож на живого человека – рост 180-185 см, грива черных волос, в беспорядке раскиданных на голове, такие же чёрные густые брови, тёмно карие глаза. Тело средней упитанности скрывала чёрная футболка со смеющимся демоном и чёрные джинсы.
История Клина началась на Земле, в России, в ХХI веке, где его звали Александр, а «Клин» было просто прозвищем, которое он получил за умение встревать куда попало. Он был приверженцем редкого мировоззрения – сатанизма. Он придерживался его не только при жизни, но и после смерти.
Когда Клин погиб и ожидал перемещения в Ад, выяснилось, что Ад, как таковой – с его котлами, чертями и прочими атрибутами – не существует. Все души – и праведные и грешные – направлялись в одну довольно скучную реальность, именуемую Раем. Там, среди пустынного пространства, не испытывая никаких чувств, кроме спокойствия и умиротворения, Клин и должен был провести ближайшую вечность. Но Клину в Раю не понравилось, и он сбежал. В окрестностях Рая его подобрал Летучий голландец, на котором он и оставался до сегодняшнего дня, порядком поднадоевший всей команде.
Корабль принял его на борт, так как Клин тоже был в своём роде проклятым. Проклятыми объявлялись все последователи сатанизма, ищущие Истину и отринувшие веру, так их учение шло в разрез с общественным мнением. С тех пор Клин не утратил ни грамма своей жизнерадостности, своего юмора и своей независимости. И лишь когда Клин поверит, отступится от прежних своих убеждений, он будет обязан покинуть Летучий голландец и вернуться в Рай.
Сейчас он был в ярости.
- Джеф, ты что, умом тронулся на старости лет? Зачем ты ввязался в конфликт? Ну, ладно мы с тобой, двое неуязвимых, но остальные? Положишь свою команду, кто будет паруса ставить?
- Во-первых, как я уже говорил, без битвы парни заскучают. Без риска, без сражения и крови, на нашем весёлом корабле можно покрыться паутиной и заснуть вечным сном. Во-вторых, маловероятно, что кто-то погибнет. Мы опытные бойцы, в трюме полно оружия, набранного в технологичных мирах, вроде этого. Мы сметём их, они даже не успеют сказать «транзистор». И, в-третьих,… если кто и падёт смертью храбрых, то замена не заставит себя долго ждать. Без матросов не останемся, можешь мне поверить. А теперь, я думаю, нужно приступать к военным сборам.
Когда двое бессмертных выходили из каюты, они не заметили, что маленький шарик возле фонаря на потолке, очень похожий на глаз, внезапно лопнул и превратился в облачко пара.
Клин и Джеф поднялись на мостик. Бравая команда продолжала стоять на вытяжку перед лицом ужасающей толпы военных. Капитан прочистил горло, сложил руки рупором и очень спокойно ЗАОРАЛ:
- Полундра! На абордаж! Часовщик – к рулю! Правь к куполу! Остальные – в арсенал! Чтобы до зубов! Пошевеливайтесь, крысы трюмовые, сегодня нам предстоит славная охота.
Разношёрстная команда рванулась выполнять приказы командира, и через минуту все матросы свешивались с бортов корабля, в ярости выкрикивая боевые кличи и скалясь, готовые разорвать всех при помощи своего высокотехнологичного оружия и амуниции. Многие, правда, остались верны старинному оружию: Чёрный Лучник - луку и стрелам, исторгающим душу; Танатос - воплощённая смерть - сверкающей косе, собирающей обильную жатву; Боб Молчун – своему кольту; а Безумный Вадо и вовсе не нуждался в приспособлениях для уничтожения врагов. Проживший в радиоактивной пустыне 30 лет, он мог метать огонь руками.
Корабль медленно плыл над толпой людей, вооружённых бластерами, гранатомётами, силовыми щитами, плазмомётами, лучемётами и другими порождениями высокой технологии. Прошипел первый выстрел и над Летучим голландцем прокатился рёв Асто, полубога, означающий начало битвы. Матросы попрыгали в две летающие шлюпки и начали резко снижаться над толпой солдат. На корабле остались лишь Джеф-Тростинка, Клин и Часовщик.
Воздух расчерчивали красные лучи бластеров, но кораблю и шлюпкам они вреда не причиняли, так как на их бортах были установлены самые мощные генераторы защитного поля, какие только может придумать человеческий мозг.
Матросы спрыгивали со шлюпок, чтобы почувствовать жар битвы. Асто, сын бога-горы из одного варварского мира, ростом 2 м 32 см, абсолютно лысый и одетый в белую тунику, поражал врагов одним голосом, не забывая ловко избегать лучей и ракет. Он просто ревел в электронный мегафон, и солдаты валились на землю с разорванными перепонками. Ничего более сложного Асто нельзя было доверять – высоким интеллектом сын бога не отличался.
Недалеко от него матрос по имени Два - в одном оправдывал своё прозвище – разделялся надвое. Ещё недавно он стоял, держа в каждой руке по мини-огнемёту и тряся своей непомерно большой головой, вследствие того, что в одном мозгу совмещаются две противоположные личности. Через минуту их уже двое, с нормальными головами, каждый кричит своё и каждый поливает врага огнём. Судьба отняла у Два - в одном согласие с самим собой, заключив в его тело личность его злейшего врага. Два - в одном ужасно мучается, испытывая на себе термин «раздвоение личности» в прямом смысле этих слов. Когда нож, с рубином на рукояти, который Два - в одном всегда держит при себе, пронзит сердце, близнецы начнут делать одно и тоже, пока не сольются в единую личность – так гласит пророчество. Но оба близнеца так ненавидят друг друга, так боятся слияния, что никогда не допустят этого.
Мрачный карлик Кайон также не нуждался в оружии. Он спрыгнул со шлюпки, и, включив антигравитационный пояс, летал над солдатами. А у тех вдруг массово начинало барахлить оружие, они поскальзывались на ровном месте, падали, попадали в своих, роняли бластеры себе на ноги и пр. «Отбирающий удачу» - так звали Кайона в уничтоженных мирах.
Декси, водный элементаль, лишённый покоя вовеки веков, превращался в сотни острейших ледяных осколков и выпадал на головы солдат кошмарным градом. Затем он снова таял, собирался в форму человека и развлекался тем, что набрасывался на солдат и душил их, помещая их головы внутрь себя. Его это забавляло.
Боб Молчун расстреливал обороняющихся из своего револьвера марки Кольт бок о бок с Лучником, лишённым души. Когда-то Роберт Рейдер был лучшим стрелком на Диком Западе. И самым хвастливым. Он трепал языком в каждом салуне, в каждой подворотне, даже в тюрьме, когда, наконец, попался. После того, как шериф в пятидесятый раз услышал о том, что он поймал лучшего стрелка на всём Западе, ему это надоело. Он ударил Боба по затылку в качестве анестезии и отрезал спящему Бобу язык. Так Судьба лишила лучшего стрелка самого дорогого – дара речи. В компенсацию оставила неплохой подарок. Капитан Тростинка вызволил Боба из тюрьмы и даже вернул ему его верный кольт. В нём оставалось два патрона. С тех пор, сколько бы Боб не стрелял, в барабане по-прежнему два патрона. Легенда гласит, что когда у Боба Молчуна закончатся патроны, сойдёт на землю Техаса страшная смерть.
Танатос, в грязном драном рубище, выкашивал врагов острейшей косой. Его ловкости могли позавидовать легендарные джедаи, вселенную которых они погасили ранее. В тот раз корабль-призрак довольно долго задержался в умирающем мире. Ситы – враги джедаев – обнаружили у Танатоса высокий уровень мидихлореанов и явную склонность к тёмной стороне и стали учить его своему мастерству. Лишённому жизни ничего не остаётся, как превзойти всех в искусстве смерти. Это было очень давно, в одной очень далёкой галактике, однако Танатос помнит каждый урок наизусть до сих пор.
Сумасшедший Вадо, светящийся ровным зелёным цветом, расшвыривал во все стороны сгустки радиоактивного пламени, пожирающего металл, плоть, воздух, и даже лазерные лучи. К сожалению, ему не дано было оценить свой талант по достоинству – он полжизни прожил при ядерной зиме, в пустыне, среди мутантов и заражённых озёр. Это отняло у него последние крупицы разума. Говорят, что разум мутанта просто вышел из ненавистного тела там, в пустыне, и когда тело Вадо покинет вся радиация, его разум вернётся к нему.
Несчастные влюбленные, Рустам и Эмили, со скорбными лицами сражались в разных концах толпы. Им было жаль этих людей, погибающих от выстрелов их чёрных лучемётов. Из-за своей несчастной любви они очень тонко чувствовали чужое горе. Они плакали и стреляли, стреляли и плакали. Бедные дети.
Корабль не прошёл и полпути до врат, а пространство перед ним было уже полностью очищено от солдат. Не успели матросы отпраздновать победу, как навстречу им выехал новый противник – плазмотанки, гусеничные роботы, самоходные орудия и прочие механические средства уничтожения.
«Слишком тяжёлые» - хмыкнул Кайон-Неудачник себе под нос и взлетел. Достаточно было ему один раз пролететь над вражеской техникой, как зёмля под ней задрожала, и вся армия, гремя железом, провалилась в метро. Своды подземки вдруг оказались слишком тонкими, причём именно в этом месте. Просто не повезло. Корабль летел дальше. Среди военного командования армии Мегаполиса зафиксировано три самоубийства. Капитан Джефри зевнул и отправился к себе в каюту, попросив разбудить, когда начнётся что-нибудь интересное.
Уже у самого Купола корабль встретил ещё отряд – последние защитники этого мира – мутанты. Генетически модифицированные воины, имеющие способности к гипнозу, телекинезу, телепатии, пирокинезу. На матросов посыпались обломки небоскрёбов, обрушились волны психической энергии, шаровые молнии, пламя. Все моментально включили амулеты защитного поля, отражающего не только лучи, но и камни, пси-волны и огонь, – пляски со смертью, конечно, хорошо, но умереть по-настоящему не хотел никто. Только бедняга Вадо забыл про амулет. Сначала энерговампир выпил из него всю радиацию, а затем кусок арматуры отбросил к стене близлежащей высотки.
Асто взревел, и матросы атаковали с удвоенной силой: месть - дело святое. Каждый хотел разорвать убийц своего друга, с кем делил скромный походный паёк, с кем бился бок о бок. Отряд мутантов перестал существовать. Энерговампир был застрелен Чёрным Лучником, и его душа была помещена в стеклянный шар. Это был 75-й экземпляр коллекции Лучника. По одной душе из каждого мира.
Перед тем как войти во врата, команда собралась на корабле вокруг умирающего Вадо. За всё время путешествия на Летучем голландце мутант не сказал и пяти осмысленных фраз. Сейчас же он говорил складно, с выражением:
- Друзья, спасибо, что не оставили умирать за бортом, как это сделали мои прошлые компаньоны в радиоактивной пустыне. Спасибо, что дали присоединиться к вашей великой миссии. Спасибо, что дали возможность вернуться в своё тело. Всё это время мой разум был с вами, правда, его никто не видел, кроме моего неразумного туловища. А вы думали, когда он бормочет бессмыслицу, он говорит сам с собой? – он попытался улыбнуться, - хотя… - Вадо закашлялся, стал хватать ртом затхлый воздух. – Прощайте, – успел произнести он и умер.
Капитан снял треуголку, все последовали его примеру. Даже Декси, принявший форму человека, сделал себе на голове шапочку и снял её в знак траура. Минута молчания. Потом капитан произнёс католическую молитву. Лишь только он начал читать, Клин хмыкнул и удалился.
- Аминь, – закончил капитан и надел треуголку. Помолчав, он добавил: Мы похороним его в Междумирье, как всех матросов Летучего голландца, что погибли до него. По местам. Входим во Врата.
***
В это самое время во внутреннем мире, мире магии, от хрустального шара отвёл свой взгляд великий маг и прорицатель, магистр ордена Вызова и Контроля Лондир. Он щелкнул пальцами и рядом с ним появился говорящий чёртик, размером с ладонь.
- Лети к господину Архимагу, скажи, чтобы он немедленно собирал высший совет всех орденов. Передай, что я видел в хрустальном шаре большие бедствия. Через триста лет в наш мир прибудут воины на летающем корабле, чтобы уничтожить нас.
Чёртик кивнул и умчался прочь. А Лондир открыл портал в зал совета магических орденов. «Мы будем готовы» - прошептал он и ступил в сверкающий проём.
***
Они снова летели в пустом пространстве, без всяких признаков жизни. Экипаж построился в две шеренги возле борта, образовав коридор, выходящий прямо за борт. По коридору прошли Асто и Танатос, несущие тело Вадо на носилках, сделанных давным-давно, еще когда корабль только начинал своё путешествие, из куска паруса и двух швабр. Они с траурным видом положили носилки на борт Голландца и под всеобщее молчание перевернули их. Тело Вадо скрылось под килем, смешавшись с кромешной пустотой. Матросы вернулись к своим обязанностям. Часовщик встал к рулю. Капитан вернулся в свою каюту, Клин последовал за ним.
- Ну и дурак же ты, Джефри, – с досадой произнес Клин, когда они, наконец, остались одни.
- Я, Клин, конечно, понимаю, что ты новенький и не знаешь наших порядков. Но я также надеюсь, что ты не слабоумный, и поэтому мог догадаться, что назвать своего капитана дураком - это…
- Кончай рассуждать с умным видом, Джеф, тебе это не идёт. Что ты мне сделаешь. Выпорешь? Отрубишь голову? Сбросишь за борт?
- Приглашу экзорциста, и он тебя изгонит.
- Напугал. Не треплись, а послушай меня. Я не могу терпеть, что кораблём управляет богобоязненный человек. Скажи мне честно: ты правда веришь в Него? Вернее так: зачем ты выполняешь эти бессмысленные ритуалы?
- Да, я верю, что нами правит Судьба, а Судьбой распоряжается Он. Ты же был в Раю, это доказательство Его существования.
- Я не сомневаюсь в его существовании, я говорю, что Он – не тот, кем вы его считаете. Да, я был в Раю, я видел Его. Обычный распорядитель душами, бог подземного царства. Вернее, внеземного. Обычный языческий божок, вроде папочки нашего Асто. Он не управляет Судьбой, Судьба управляет им. В том, что наши души бессмертны, его заслуги нет. Они такие сами по себе. Он лишь обитает там, куда они слетаются.
- Ты думаешь, что Сатана…
- При чём здесь Сатана! Я не верю в Сатану, или Иисуса, или иных богов. Я верю в себя, как в самого сильного на свете бога. Зачем ты обращаешь свои мольбы вымышленному существу, не имеющему власти, вместо того, чтобы крепить свой дух? Ты словно добровольно сравниваешь себя с насекомым, неразумным и ни за что не отвечающим.
- Я креплю дух. Крест сотни раз помогал мне, когда я был на Земле, я много раз взывал к его помощи, и он помогал мне.
- Ну, я не могу! «Господи, помоги мне вершить разбой безнаказанно, пришли мне богатый корабль, укрепи руки моих головорезов» - так? Забавно!
- Все чудеса, что вершились именем господним…
- По-моему, ты уже достаточно видел в своей жизни, чтобы знать о таких вещах как «магическая сила уверенности», «энергетические ресурсы человеческой души» и как они взаимодействуют в критической ситуации. Неудивительно, что крест защищает тех, кто уверен в нём. Будь уверен в себе так же, как в кресте, и тебе ничего не будет.
- Почему ты отвергаешь версию, по которой наша Судьба и есть Он?
- Хорошо, доказательство «от противного». Предположим, что великая Судьба, заставившая весь экипаж нашего корабля расстаться с самым дорогим и принудившая его принимать участие в уничтожении сотен тысяч живых людей, и Бог есть одно и тоже. Тогда напрашивается вывод: зачем ты возносишь молитвы такому злобному, ненавидящему всё живое существу? Легче предположить, что Судьба - не более чем воплощение теории вероятностей на практике. А?
- Все лишения – это испытания, которые посылает нам Господь, чтобы укрепить нашу волю, а уничтожение миров – это профилактическая мера, ты же знаешь.
- Испытания, у-у-у-у, не многовато ли для нас, маленьких и слабых. Жизнь слишком трудная штука, она полна испытаний, а если вспомнить все заповеди, весь список грехов…
- Заповеди - это всего лишь правила поведения. Если все будут следовать им, жить станет проще.
- Тогда почему за их несоблюдение такие наказания сулятся? Почему я, пошедший против них, оказался на этом корабле? Кто придумал все эти ритуалы, за несоблюдение которых сжигали на кострах? Мне ведь ещё повезло, я жил в ХХI веке.
- Просто они извратили слова его, обратив их в фанатичной вере своей против самих себя.
- Так, где же был он, твой всевидящий покровитель? Почему не остановил их? Или, может, я не согласен с его списком грехов, с моей точки зрения я не совершил ничего плохого. Нам не оставляют выбора, будто бы мы не свободные личности. Как-то неэтично получается. Ради чего так мучаться и напрягаться?
- Ради уверенности, что после смерти нас ждёт Рай.
- При жизни я совершил самый жестокий грех – богохульство. И кроме этого – пил, курил, ленился, завидовал, был порою горд и мстителен. Однако попал в Рай. И поверь мне: лучше б я ещё пожил. А наш спор меня уже заколебал. Тебя не переубедить. Если я когда-нибудь дождусь помощи от Бога, пусть у меня хвост вырастет. А тебе, Джефри, мой совет: перестань мнить себя слепым оружием в руках Судьбы. Ведь ты всегда правил этим кораблём, а не какая-то там тётка или дядька. Нет другого Бога, кроме тебя. Помоги себе сам.
С этими словами Клин развернулся и прошёл через стену каюты. Капитан машинально перекрестился и поднялся на палубу. Вокруг на сотни миль расстилалась пустота, лишённая даже намёка на наличие вещества. Ткань Междумирья. Место, где относительность времени становится осязаемой: они не ощутят его течения - за сутки, проведённые здесь, могла пройти и сотня и тысяча лет. Неизвестно, сколько ещё будет лететь корабль до следующего мира, поэтому все были заняты своим делом: несчастно влюблённые выправляли паруса по курсу, Часовщик рулил, Декси скакал с мачты на мачту. Этому элементалю нельзя было поручать никакой работы – он вечно менял свою форму.
Когда-то он был простым духом горного озера, обитавшим между молекулами воды и больше всего любившим покой. Но бочка волшебного зелья, вылитая в этот водоём, сделала из Декси непоседу и отняла у него самое дорогое – неподвижность, стабильность, статичность. Теперь Декси постоянно в движении, в непрекращающемся поиске, ведь пророчество гласит: «Когда Декси найдёт идеальную форму, он сможет вновь обрести долгожданный покой».
Остальные матросы отдыхали после битвы. Лишь карлик Кайон, по прозвищу Неудачник, сидел на ящике и плакал. Его воспалённые глаза казались ещё больше, в изумрудном дне их отражалась безысходность.
Капитан подошёл к нему и сел рядом.
- Что случилось? – мягко спросил он.
- Опять неудача, – Кайон стонал, уставившись в деревянный настил. – НЕУДАЧА! – он зашёлся в рыданиях. – Ещё один мир, и снова не повезло. Это невыносимо! Я никогда не вырвусь отсюда.
Давно-давно карлик по имени Кайон жил в одном из магических миров. И было у него, бедного крестьянина, всего одно богатство – астрономических размеров удача, доставшаяся ему из-за удачной комбинации генов. В результате этой удачи уродец Кайон случайно попал под заклинание и обрёл привлекательную внешность. Затем он отправился в большой город и занялся ИГРОЙ. Он играл день и ночь во все возможные азартные игры. Через некоторое время с ним уже не играл никто – парень выигрывал в 95% случаев, хотя ни один колдун не мог уличить его в шулерстве. Ему просто везло.
Всего после месяца своего «труда» Кайон зажил лучше королей. Он купался в деньгах, на серебре ел, на шелках спал, все женщины, каких бы он ни захотел, принадлежали ему. Но он даже не успел захотеть большего, как Судьба нанесла свой удар. В город пришёл демон в обличие купца и выиграл у Кайона с помощью магии. Кайон не мог поверить и играл ещё и ещё. Проиграв всё, даже свою жизнь, Кайон взмолился о пощаде. Тогда демон пообещал оставить Кайона в живых, в обмен на его удачу. Бывший счастливчик согласился, и демон выпил из него всю удачу. С тех пор Кайону никогда не везло, к нему вернулся его прежний облик, он стал нищим, убогим. Однако его жизнь осталась при нём, как бы Кайону ни не везло, он оставался в живых. Но на поддержание его жизни уходила удача других людей, которую он всасывал, как губка воду. Он стал «удачным» вампиром. Его прозвали «Приносящим несчастье» и чуть не убили, но карлику «повезло» - он попал на корабль-призрак. Таким же, как он, проклятым, он неудач не приносил, поэтому ему позволили остаться. Как гласит легенда, когда Кайон-Неудачник найдёт то, что есть, но чего как бы нет, и чего никогда не было у него самого, тогда к нему вернётся его удача и он сможет покинуть корабль.
Неудачник продолжал рыдать. Джеф мягко похлопал его по горбатой спине.
- Ну-ну, хватит раскисать. В конце концов, на корабле-призраке скучать не придётся. Приключений хватит на всех! Придёт и твоё время получить своё.
- Как своё получил Вадо, да? – карлик протёр красные глаза. – Я никогда не найду его, понимаешь?! Для этого нужно везение, а у меня его нет. Я никогда не выберусь с этого гнилого корыта! Как ты думаешь, Джеф, что это может быть? Ты не знаешь. Я не знаю. Никто не знает. Ненавижу Судьбу-у-у-у-у, – Кайон зарыдал пуще прежнего.
Джеф махнул рукой и пошёл к себе в каюту. «Вот чего у него никогда не было, так это уверенности в себе. Как я устал. Подремлю немного».
Капитан залез в свой гамак и моментально заснул.
***
- Учитель, это они? – Димитриас указал в небо. В кромешной голубизне – ни единого облачка, погодники постарались - Парил, опускаясь, полусгнивший парусник.
Лондир посмотрел вверх.
- Да, Ученик. Труби команду «Вверх!».
Димитриас поднёс к губам причудливо изогнутый рог неизвестного животного и затрубил, неожиданно громко для такого скромного на вид инструмента.
В прозрачный воздух моментально поднялись сотни поражающих воображение летательных аппаратов. Чего тут только не было: и крылатые воины в сверкающих доспехах, и всадники на метлах, и на грозовых тучах, мечущие молнии, и на гигантских орлах, летучих мышах и даже бабочках, выпускаемые из катапульт люди-снаряды, обвешанные взрывчатыми амулетами, и платформы, уставленные лучниками и арбалетчиками, поднятые в воздух странными магическими машинами, младшие аколиты магических орденов, восседающие на грифонах, пегасах и гиппогрифах. Вся эта армия летунов набросилась на корабль. Казалось, сейчас судёнышко разлетится на сотню тысяч маленьких щепочек. Однако, Димитриас, волшебник средней ступени, с ужасом отметил, что вся воздушная армада была наголову разбита дюжиной воинов. Ослеплённые громким звуком мыши метались из стороны в сторону, сшибая своих союзников; перья волшебных животных горели под лучами бластеров; заклинания и стрелы разбивались об мощнейший защитный купол, зависший над кораблём. Высадившиеся на палубу воины тут же получали отпор, несмотря на заговорённые доспехи и руническое оружие.
На палубе дрались плечом к плечу капитан, радостный от возможности повоевать, и Танатос, разрывающий противника с мрачной яростью. Своей отвагой они напоминали самок горных львов, защищающих своё потомство. Однако если Джеф дрался с удовольствием, Танатос утолял свою жажду мести.
Давным-давно, когда Вселенная была ещё молода, Танатос носил другое имя и был простым человеком. В его проклятии не было его вины, как это бывает в большинстве случаев. Просто он оказался не в то время не в том месте. И он лишился самого дорогого, что есть у человека – самой жизни. После этого он постоянно задавался вопросом: почему я? За что? Судьба несправедлива. За что он был превращён в мрачного мертвеца, неспособного умереть от старости и испытать каких-нибудь радостей жизни. Он не ел, не пил, не спал, не радовался, не любил, не горевал. Единственное, что поддерживало в нём жизнь – это слова прорицателя. «В одном из миров ты найдёшь Торговца, у которого твоя жизнь. Он продаст её тебе, в обмен на свою. И когда это случиться, воскреснут все твои жертвы, чьи тени толпятся у тебя за спиной. И ты поведёшь их на приступ замка самой Судьбы, чтобы отплатить её хозяевам за себя. Ты поквитаешься с ними, Мститель» - говорил провидец. Его слова породили в Танатосе надежду. Он нашёл в одном из миров острейшую косу из неразрушимого металла и начал совершенствовать искусство смерти. И с тех пор он мучается, мстит и ждёт.
Димитриас в ужасе схватился за голову. Ему стало страшно.
- Кто эти существа, Учитель? – спросил он, стуча зубами.
- Это Лига Проклятых, на корабле-призраке. Они прибыли, чтобы проникнуть к сердцу нашего мира и уничтожить его. Мы должны защитить врата любой ценой.
- Учитель, эти существа с такой лёгкостью расправились с нашей армией. Они непобедимы, или, может, бессмертны?
- Непобедимых не существует в природе, да и бессмертных тоже, хотя капитан и утверждает, что он один из них. Однако это им не поможет. Мы остановим их, даже если для этого придётся полечь всем до единого волшебникам нашего континента. Так что не загружай голову и готовься к бою, – сказал Лондир и, резко повернувшись, отправился на вершину горы, где стояли сверкающие врата, окружённые сильнейшими из магов.
- Полечь всем… - медленно повторил Димитриас. Старик Лондир был плохим учителем. Наверное, не так надо было вдохновлять учеников на подвиги, не так настраивать их перед боем. Это сыграло на руку бабушке Судьбе. Она получит нового «батрачка».
«Все погибнут, все… Все эти драконы не сдвинут и волоса у них на голове, а наш мир всё равно смешается с хаосом. Так зачем мне гибнуть вместе с ним? Как гласит народная мудрость «Если врага нельзя победить, надо ему помочь». Или не так? Всё равно! А-а-а, мысли в голове носятся, как тараканы. Эту поговорку придумали предатели и трусы, чтобы оправдать своё ничтожество. Я не хочу быть предателем. Но и погибнуть тоже не хочу. Что скажет учитель? Хотя, какой он мне учитель, после того, как обрёк меня на верную смерть. Пусть провалится вместе со всеми орденами и странами, а я присоединюсь к команде корабля-призрака».
Всё это пронеслось в голове Димитриаса за время, достаточное, чтобы произнести заклинание вызова тридцати крылатых бестий, похожих на помесь стрекозы и скорпиона, каждая размером с корову. Чему-чему, а уж заклинанию Вызова Лондир, глава ордена Призывающей и Контролирующей магии, научил своего юного помощника Димитриаса.
Раздался мелодичный звон. Это Лондир трубил в свой рог там, на вершине, около врат. Сигнал атаки.
- Ну, уж нет, мэтр, этот приказ я не в силах выполнить, – прошептал Димитриас и, запрыгнув на спину вожаку стаи летающих бестий, взмыл в воздух.
С высоты птичьего полёта ему открывалась отличная панорама: маленькое злое солнце сверкает в своём зените, ослепляя и обжигая; маленькие кучевые облака медленно плывут в голубом море безветренного неба; от горы во все стороны разбегаются дороги, спешащие в полях к своим адресатам – большим городам и неприступным замкам. Вот они высятся там, вдалеке, у самого горизонта. А на севере – горный кряж. Высокий, вершины небес касаются, утопая в девственных снегах. А на западе – бескрайние леса, зелёным ворсистым ковром расстилаются, а на востоке – море, бездонное и бескрайнее, плещется и сверкает, вздымает пенные валы. Красивый мир. Сейчас он его предаст и больше никогда не увидит.
Димитриас помотал головой, отгоняя ненужные сомнения, и перевёл взгляд на юг. С юга приближался корабль, а внизу, на горе, развёртывали свои силы магические ордена – сильнейшие магические существа и маги средних ступеней, чтобы их контролировать. Каждый орден выставил свою дружину: от ордена Стихий - огромные ураганы, смерчи, огненные стены, гейзеры, колоссы из камня – в общем, первобытная мощь первоэлементов, как она есть. Примитивно. От ордена Некромагии костяные драконы, колдуны-вампиры, орды призраков. От ордена Света – монахи-целители, экзорцисты, от ордена Разума – мастера иллюзий и сумасшествий. Больше всего отличились, конечно, мастера ордена Матери-Природы, с их бестиарием. Они приволокли на склоны горы и драконов, и фениксов, и великанов, и огромных демонов – всех зверушек, каких только смогли.
Остальные, более мелкие ордена, либо не смогли предоставить волшебников такого класса – значит, их представители погибли в первой волне – либо просто струсили и убрались на другой континент. «Несчастные, они не понимают, что в этом мире уже нигде не спастись. Нужно выбираться в другие. Чем я сейчас и займусь».
Димитриас оставил стаю бестий на месте, а сам полетел к кораблю пришельцев. Размахивая над головой своим белым плащом и уклоняясь от гибельных лучей, он стремительно спикировал на палубу. Вожак стаи бестий прокатился по палубе, ударился об мачту и, вылетев за борт, опал на землю, как мешок с песком. Но Димитриас успел спрыгнуть и уже стоял на коленях с поднятыми вверх руками. Плевать на вожака, Димитриас сможет контролировать свору и без него. Главное - сам уцелел.
К молодому волшебнику подошёл тип в треуголке, наверное, их капитан. Удивительно, но он заговорил на Общем языке Большого континента! Или просто Димитриас неожиданно начал понимать английский?
- Хм, корабль не выкинул тебя. Ты себя нормально чувствуешь? – спросил он, задумчиво поглаживая бороду.
Маг средней ступени опешил. Такого вопроса он не ожидал.
- Не убивайте меня, я хочу перейти на вашу сторону. Я помогу уничтожить их армию и пройти к вратам.
- Ты проклятый? – продолжал расспросы капитан.
- Вы что, не понимаете? – юный Димитриас чуть не плакал. – Я предатель! Изменник! Примите меня в свою команду, умоляю.
- Помощь нам твоя не нужна, а в команду просто так не попасть, корабль сам решает, кого ему брать, а кого нет. Странно, что ты ещё здесь.
В разговор встрял подоспевший Клин.
- Ничего странного. Если он предатель, то проклятие – это вопрос времени. Или я ничего в них не смыслю.
- Ну-ну – капитан направился в свою каюту, Клин последовал за ним. Матросы уже вступили в схватку с чудовищами. Димитриас остался один в центре палубы, на него никто не обращал внимания. Такого он явно не ожидал.
Поднявшись, бывший ученик Лондира подошёл к борту корабля. Схватка была в разгаре: Асто колол голосом валуны, которые в него кидали великаны, Кайон кинул в колдуна из ордена Разума камень и он, случайно оступившись, метнул заклятие безумия в одного из драконов. Могучий зверь взревел и, изрыгая пламя, набросился сразу на двух своих сородичей. Маги ордена Стихий попытались подчинить себе Декси, но вышло наоборот: Декси вошёл в контакт с духами воздуха, воды, огня и земли, используемыми магами, и сила первоэлементов обрушилась на своих бывших хозяев.
Димитриас спохватился: раз уж сменил подданство, надо помочь новым товарищам. Он прошептал заклятие и указал на кучку некромантов-вампиров и целителей, отбивавшихся от робота, выпущенного Два - в одном ради смеха из трюмов Голландца. Бестии рванулись, выполняя новый приказ, и через пять минут полегли все до единой, захватив с собой и вампиров, и целителей, и робота. Сбросив оцепенение, юный волшебник посмотрел вниз. Покалеченные, обожжённые великаны уползали с поля боя; костяной дракон, вышедший победителем из схватки с безумным сородичем, рассыпался в воздухе, прекращая существование вслед за своим создателем. Духи стихий, разорвав бывших хозяев на мелкие клочки, возвращались в естественную среду. Второй этап пройден, победа вновь за Лигой Проклятых. Корабль приближался к вершине.
Врата, целиком отлитые из платины, сияли раскрытым проходом. Вокруг исполинского сооружения уже собралась толпа седобородых старцев в разноцветных балахонах, считающих себя мудрее всех во Вселенной. Димитриас был уверен, что их мудрость не очень поможет им сейчас. Команда корабля-призрака была настроена решительно.
Димитриас оторвался от созерцания толпы у входа во Врата.
- Мистер Стар, идем напролом?- громко прокричал Часовщик, стоящий у руля.
- Нет, – ответил капитан. – Сокрушим эти бородатые развалины. Что они о себе мнят, вообще? Думают, они самые могущественные и сильные? Посмотрим. Часовщик, снижайся медленно, у самой земли зависни. Вся команда – на нос.
Димитриас встал вместе с другими на носу. Лишь Часовщик остался у руля – ему по возрасту дозволено не воевать. Справа от колдуна висел призрак, слева стоял водяной элементаль, принявший форму одного из стихийных магов, побеждённых им пятнадцать минут назад. Но Димитриас не удивлялся, он бывал с учителем в таких местах, и видел там такое, что ресурс его удивления просто исчерпал себя.
«На абордаж!» - рявкнул капитан, и матросы дружно покинули корабль и вступили в схватку с магами.
- А ты останься, – потянул капитан Димитриаса за рукав, – вдруг пригодишься? Да и рано тебе ещё с взрослыми дядями биться, покалечить могут.
Кроме волшебника на корабле остались Клин, Часовщик и, естественно, капитан, хотя у него явно чесались руки.
А на вершине горы уже вовсю шло веселье, за которым лениво наблюдали оставшиеся на борту. Проклятые, оберегаемые мощными защитными полями и собственной ловкостью, буквально рвали седобородых на куски. Однако под тяжёлыми ударами заклинаний высших магов защитные купола корабля и воинов уже начинали потрескивать.
Вдруг Димитриас заметил краем глаза движение: через борт корабля перелезали магистр Лондир и глава ордена Света. Юный волшебник резко отскочил в сторону и крикнул: «Осторожно!». Секунду спустя Лондир метнул в грудь капитану ветвистую голубую молнию, отбросив его через открытую дверь в его же каюту. Клин переместился следом не моргнув и глазом: он знал, что капитан бессмертен. Однако он не учёл, что глава ордена Света ненавидел призраков и имел большой опыт в обращении с ними. Не обращая внимание на Лондира, недоумевающего, почему капитан не умер, а напротив, поднялся на ноги целый и невредимый, он собрал в ладонь свет и, сопроводив его изгоняющим заклятием, метнул в Клина. Умершего сатаниста спасла лишь хорошая реакция Джефа, вовремя толкнувшего стол короля Артура, поглотивший «святой заряд» и защитивший болтливого призрака.
Тут Димитриас понял, что нужно вмешаться, пока дело не зашло ещё дальше. Не колеблясь, он встал и метнул в спину бывшего учителя заклинание быстрой смерти, оставляющее жертве не более трёх минут на агонию. Секундой позже горло магистра Света пронзила стрела Чёрного лучника.
Димитриас подбежал к учителю, распростёртому на полусгнивших досках, но ещё живому.
- Неблагодарный, ты поднял руку на учителя. Ну, ничего, ты ещё пожалеешь, трусливая собака, что предал память предков, осквернив свой род предательством. У меня ещё осталось немного магической силы, и я знаю, что с ней делать. БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ! НИ ОДИН ВОЛШЕБНИК ВО ВСЕЛЕННОЙ НЕ ПОДАСТ ТЕБЕ РУКИ, НИ ОДИН НЕ ПОСМОТРИТ В ТВОЮ СТОРОНУ. ЛЮДИ ЖЕ БУДУТ КИДАТЬ В ТЕБЯ КАМНЯМИ, ВИДЯ В ТЕБЕ ВЕСТНИКА НЕСЧАСТИЙ И БЕД. У ТЕБЯ НА ЛБУ ПЕЧАТЬ ПРЕЗРЕНИЯ. И ТЫ ПЕРЕСТАНЕШЬ БЫТЬ ИЗГОЕМ ЛИШЬ ТОГДА, КОГДА НА НЕБЕ ПОГАСНЕТ ПОСЛЕДНЯЯ ЗВЕЗДА И УМРЁТ ПОСЛЕДНИЙ ДРАКОН.
Лондир задёргался, выгнулся дугой. Хрустнул позвоночник, и тело Лондира испарилось. Послышался шипящий звук. Димитриас обернулся и увидел, как радужная душа главы ордена Света перетекает с кончика черной стрелы в маленький стеклянный шарик, который Чёрный лучник держит в руке. Ещё один замечательный экземпляр для его коллекции душ. Только своей у него так и нет.
Чёрный лучник был лишён души могучим магом за то, что тот стрелял дичь в его лесу. Лишь душа покинула тело, как оно почернело от кончиков волос до кожи на пятках. Лучник взмолился о возвращении души, но колдун был несгибаем. «Раз ты такой хороший стрелок, добудь её сам. Я переместил её в один из отдалённых миров. Сейчас ты отправишься на корабле-призраке, и будешь очищать вселенную вместе с её командой. В 111 по счёту мире тебя будет ждать человек с мишенью на лбу. В его теле и будет твоя душа. Тебе же я даю чёрный лук и стрелы, исторгающие душу из всех, кого она пронзит. Отныне ты Чёрный лучник и твоё имя будет вселять страх. Что ты чувствуешь?» «Ничего» - был ответ, «ведь ты отнял у меня душу, а без неё я не могу испытывать эмоции. Наверное, я должен ненавидеть тебя за это, но почему-то я равнодушен к тебе. Прощай». С тех пор Лучник очень редко говорит и ещё реже смеётся. А в каждом мире берёт душу одного из жителей. Для коллекции. В стеклянных шарах души мучаются, не находя выхода и упокоения. Но Лучника это не заботит.
Матросы по одному возвращались на корабль. Маги перебиты, путь свободен. Капитан подошёл к Димитриасу, который всё не мог прийти в себя после всех сегодняшних событий. Он похлопал его по спине и с улыбкой закадычного друга проворковал:
- Теперь ты член команды. Привыкай, этот корабль теперь – твоя родина, мы – твоя семья, наша цель – твоя цель тоже. Ты проклят и этого ты не изменишь. Пока – как там? Ах, да. Пока последняя звезда не погаснет и не умрёт последний дракон. Это может произойти послезавтра, а может – через сто лет. Время на нашем корабле отступает в тень. То есть оно есть, но мы его не замечаем. Привыкай.
Часовщик крутанул рулевое колесо, корабль медленно пополз к вратам. Матросы скрылись в трюме.
- Я только одного понять не могу, – проговорил Димитриас, – почему этот стол защитил Вас от святого заряда? Насколько я помню, предметы такой малой толщины не могут его задержать.
- А по-моему всё понятно, – ухмыльнулся Джеф, – Клин, ты не верил, а ведь Господь спас тебя, – капитан указал на центр круглого стола короля Артура, на котором красовался красный крест, с палёным следом посередине.
- Не смеши мою эктоплазму, Джеф. Крест тут не причём. Просто… просто краска, которой его намалевали на эту деревяшку, делали из определённых растений, поглощающих магическую энергию. – Клин выглядел очень раздражённым, даже раздосадованным. – Пойду, посплю, – пробормотал он и проскользнул сквозь доски палубы вниз.
- Пусть меня подвесят на рее, если привидения спят, – расхохотался Джеф-Тростинка.
Корабль вплыл в сияющий проход.
***
Уже второй день они плыли в этой чёрной пустоте, а никаких признаков Центра мира по-прежнему не было видно. Матросы слонялись без дела, не зная, чем себя развлечь. Димитриас пытался завязать знакомство с новыми товарищами, каждый из которых был ходячим ребусом.
Вот и сейчас, после обеда, он решил подойти к печальному юноше, которого, как он слышал, звали Рустам.
- Извините, я могу поинтересоваться, что вас тревожит, господин Рустам?
- Кто ты?
- Меня зовут Димитриас, я здесь недавно.
- Поэтому ты не знаешь моего горя – проговорил Рустам, повторяя интонации неопытных актёров, пытающихся изобразить печаль. Чувства, передаваемые таким образом, казались Димитриасу наигранными. – Я тоскую о своей любимой – Эмили, чьи волосы цвета солнца спускаются на хрупкие плечи. Чья поступь грациознее плывущего лебедя, а голос похож на звон серебряных колокольчиков. Нас разлучила судьба. Уже три года прошло с тех пор, как я взошёл на корабль и расстался со своей любимой Эмили, чьи голубые глаза вижу во сне каждую ночь.
В Димитриасе зашевелились сомнения. Судя по описанию, Эмили – это та девушка, которая стоит сейчас на носу корабля и смотрит вдаль.
- Скажите, Рустам, а ваша любимая одета, случайно, не в бледно-зелёное платье, украшенное вышитыми цветами?
- Вы видели её?! Где?! Скажите, молю вас! – интонациями Рустам продолжал подражать дешёвым актёрам мыльных опер.
- Да вот же она, прямо перед вами, стоит на носу корабля!
- Вы смеётесь над моим горем, как вам не совестно! Там никого нет, я вижу это совершенно отчётливо.
- Вы что совсем ослепли?! Вот она стоит, в своём зелёном платье и смотрит вдаль!
- Убирайтесь отсюда, сударь, и не мучайте меня вашими глупыми шутками, иначе мне придется ударить вас.
Димитриас покрутил пальцем у виска и направился к другому борту, где на бочке сидел Танатос, сжимая в руках свою косу. Как всегда, после обеда он впадал в прострацию. Димитриас решил выяснить, что с ним.
- Господин Танатос, я вижу, вам плохо?
- А кому на этом корабле хорошо? – послышался из-под капюшона замогильный голос.
- Почему вы грустите? – упорствовал Димитриас
- Час назад был обед, так? Что ты ел на обед?
- Сухари, консервированное мясо и варёный картофель, – юный волшебник не понимал, как это относится к делу.
- А что пил?
- Воду и сухое вино.
- Ну и как тебе обед?
- Не очень изысканный, зато довольно сытный.
- И после обеда наверняка клонило в сон?
- Немного. А какое это…
- А ТАКОЕ! ТЫ ЕШЬ, ПЬЁШЬ, СПИШЬ, А Я НЕТ! Я НИКОГДА НЕ СМОГУ ЧУВСТВОВАТЬ ТО, ЧТО ЧУВТСВУЕШЬ ТЫ, ДАЖЕ НЕ ПРИДАВАЯ ЭТОМУ ЗНАЧЕНИЯ! Я НИ ЖИВ, НИ МЁРТВ! – послышалось тяжёлое дыхание, Танатос успокаивался. – Так вот, меня мучает вопрос: почему я, за что мне такое? И если ты не знаешь ответ, то советую тебе убираться отсюда и не действовать мне на нервы.
Молодой колдун поспешил последовать совету человека с косой и направился в сторону каюты капитана.
Подойдя к двери, он постучал.
- Не заняты? – поинтересовался он.
- Смеёшься? Чем?! Заходи.
Капитан полулежал на троне, постукивая пальцами по столу короля Артура.
- Чего хотел?
- Интересно, почему у вас половина матросов с нервными расстройствами, а некоторые – вообще сумасшедшие?
- Это кто?
- Да хотя бы Танатос.
- Не приставай к нему. Как ты себя чувствуешь с пятном на лбу? Приятного мало? А ведь твоя участь по сравнению с его – сущий пустяк. А кого ты подразумевал под сумасшедшими?
- Да этот ваш Рустам…
- А, не обращай внимания. Я уж думал, что кто-то сбрендил от горя, пока меня не было. Нет, Рустам не сумасшедший, это часть их с Эмили проклятия, одного на двоих. Они влюблены друг в друга до беспамятства, но не могут увидеть один другого, ощутить присутствие любимого человека. Разлука сводит их с ума. По иронии злой фортуны они смогут увидеться лишь тогда, когда разлюбят друг друга. Несчастные дети, в молодости всегда так. Ведь любовь по сути своей – лишь иллюзия, а причиняет столько боли. Подойди к Эмили, и она скажет тебе то же, что и её возлюбленный. Хотя, я не уверен. Я с ней никогда не разговаривал, придерживаюсь старинного пиратского суеверия. Как говорит Клин: «Дэвушка на корабле – к несчастью. Потому что некогда, за курсом не смотришь, отвлекает. Можно и в скалу врезаться». И ещё: «Баба с возу – потехе час». Не знаю, что это означает. Наверное, непереводимый русский афоризм.
В тишине раздался протяжный вой.
- Что это, капитан?
- Это Асто, наш полубог. Скучает по родине. Понимаешь, он сын бога-горы. Самое дорогое, что у него было – родная земля. Но отец разгневался на него и изгнал из родного мира. С тех пор Асто очень тоскует. Лишь когда он найдёт то, что ему дороже родины, отец простит его и позволит вернуться.
Димитриас помолчал, глядя на грязный стол, некогда принадлежавший королю.
- Неужели на вашем корабле нет счастливых?
- Ты ошибся рейсом, сынок. Здесь ты таких не сыщешь, здесь все несчастны – и я, и ты, и Два - в одном, и все другие.
- Когда я просился к вам, я думал что вы – великие воины, наделённые чудесными магическим дарами.
- Конечно, в нас есть сила и преимущество. Но что толку, если цена в десятки раз выше. Ничто не может заменить свободу, душу, жизнь, любовь. Ты думаешь, мы стали сильнее? Да Асто в родном мире мог горы с места сдвигать. А сейчас, оторванный от матери-земли, он только и может, что выть от тоски. Всё дело в каждом отдельном человеке. Вот к примеру: Чёрный лучник имеет возможность говорить, но не имеет желания – по натуре не разговорчив. А старина Боб и рад бы заговорить – спит и видит - но не может, как ни стареется. У каждого свои ценности. Не думай об этом, вопрос не стоит того.
- А какой стоит?
- Да есть один, мучаюсь им который год. Мы все подчинены судьбе, выполняя её программу. Мы словно марионетки в руках профессионала, заставляющего нас думать, будто мы думаем сами. От нас ничего не зависит, об этом говорит существование этого корабля и всей его команды. Ведь с каждым из нас связано пророчество, неизменно исполняющееся. Да и такой прибор, как хронометр Часовщика, говорит о многом. Он может сказать любой срок – когда ты умрёшь, когда сварится обед, когда родится ребёнок. И от того, что ты узнаешь нужный срок, ничего не измениться. Всё идёт своим чередом, мы лишь актёры на сцене.
- Капитан, можно я вас перебью? Во-первых, в некоторых пророчествах слово «когда» можно заменить словом «если», они оставляют право выбора. Например, Клин. Если он уверует, он вернётся в Рай, если нет – не вернётся. И ещё один вопрос – что говорит хронометр об очень маловероятных событиях?
- Никогда. Мы с Часовщиком пробовали поставить эксперимент. На вопрос «Когда погибнет Вселенная?» хронометр выдал «Никогда».
- Тогда позовите его.
- Кого?
- Старика-часовщика. Будем ещё один эксперимент ставить.
Джеф-Тростинка щёлкнул пальцами.
- Часовщик!
- Я здесь, сэр! – старикашка вынырнул из-за спины капитана.
- Я же говорил тебе, не смей подкрадываться! Ещё раз так сделаешь, умрёшь быстро и безболезненно.
- Не кричите, капитан, – мягко проговорил Димитриас. – Господин Часовщик, скажите, пожалуйста, когда Клин вернётся в Рай?
Часовщик вгляделся в свой хронометр и испуганно поднял глаза.
- Он не знает, сэр колдун.
- То есть?
- На дисплее написано «Точной информации нет, попробуйте обратиться позднее».
- Я же говорил, – восторженно вскричал волшебник, – это доказывает, что мы – не марионетки! Клин мечется, он не может определиться, и как он решит, так и будет. Так-то, капитан, человек сам делает свою судьбу. Фортуна лишь даёт выбор. Да или нет. Именно из таких последовательно соединённых задач с двумя-тремя вариантами ответа и состоит человеческая судьба. Как блуждание в лабиринте. Судьба предоставляет только стены.
- Часовщик, сгинь.
- Да, капитан, – и старик растаял в тени.
Джефри Стар выглядел очень озадаченным. Ещё бы – больше не на кого сваливать вину.
- Ещё вопрос, Димитриас. Ты ведь маг, скажи, почему при входе во врата почти всё оружие из трюмов испарилось?
- Видимо, перемещающее заклинание. Лондир поставил его на врата, чтобы вы не смогли уничтожить сердце мира.
- А тогда почему коса Танатоса при нём, и кольт Боба, и кинжал Близнецов, и лук Лучника?
- Это магическое оружие, на котором сосредоточены потоки энергии их хозяев. Отделить их от владельцев гораздо сложнее.
Капитан открыл рот, чтобы задать ещё какой-то вопрос, но послышался визгливый вопль Кайона: «Плита прямо по курсу. Снижаемся».
***
Сердцем Большого Сферического мира оказался огромный рубин, похожий по форме на тот самый клапан для перекачки крови, что работал у каждого из них в груди. Однако уничтожить его оказалось не так просто. Коса Танатоса на него не действовала, так как сердце не было живым. Стрелы Лучника его не тревожили, так как у него не было души. Пистолет Боба Молчуна тоже оказался неэффективным. Молнии, которые метал Димитриас, оказывали не больше эффекта, чем укусы комара на двадцатиметрового великана. Оставался кинжал Близнецов. Но эти личности, заключённые в одно тело, наперебой открещивались, не соглашаясь ни в какую. Оно и понятно: в пророчестве ясно сказано – когда кинжал пронзит сердце, братья станут одним человеком.
- Я не хочу быть с ним одним и тем же.
- Ещё чего захотели!
- Не дождётесь, я с этим придурком сливаться не собираюсь.
- Это я придурок?! Да я тебе…
С этими словами Два - в одном распался надвое и покатился по плите, пытаясь задушить самого себя и от самого себя отбиваясь. Наконец они замерли, один из Близнецов занёс над другим кинжал. Димитриас среагировал мгновенно, выбив кинжал из его руки телекинетическим разрядом. Нож звякнул и воткнулся в Сердце мира. Близнецы в тот же миг начали дёргаться, словно в зеркале, повторяя движения друг друга. Через две минуты бешеных конвульсий, Близнецы замерли и, упав друг на друга, слились воедино. Получившийся человек имел нормального размера голову и был окончательно и бесповоротно мёртв.
Чёрный Лучник присел над телом и проверил пульс. Покачал головой.
- Почему-то я почти уверен, что если бы они помирились перед тем, как всадить нож в этот рубин, с нами бы сейчас был живой результат их слияния.
Матросы печально закивали и сняли головные уборы. Капитан читал заупокойную молитву, а рубин раскалывался на множество мелких осколков. Из чрева рубина выплывали прозрачные картины, похожие на галлограммы.
Вот извергается вулкан, сметая два индустриальных квартала и все двенадцать заводов, построенных на его склонах и работавших от энергии его тепла. А вот огромная приливная волна сметает с побережья три тысячи простых рыбацких домов и две сотни элитных небоскрёбов – гостиниц, курортов, санаториев. Кислотный дождь заливает пять расположенных рядом развлекательных парков, тысячи людей растекаются прямо на аттракционах. Подразделение патрульных роботов выходит из-под контроля и терроризирует город в течение месяца. Пять тысяч погибших, пятнадцать тяжелораненых. В финале – вирус-мутант выкашивает 9/10 оставшегося населения, а авария на атомной станции распыляет две трети городских построек на молекулы.
Вслед за оранжевым ядерным грибом всплывают картинки из мира магии – нашествие кровожадных насекомых-переростков, выведенных одним из слабых орденов и неограниченно расплодившихся. Затем явление древнего божества, слуги Хаоса и Смерти, испепеляющего одним движением гектары лесов. После этого – вышедшее из-под контроля заклинание ненависти, заставившее вступить в двадцатипятилетнюю войну все народы и магические ордена мира. Выживут немногие.
Рубин рассыпался горсткой пыли, капитан закончил читать молитву. Пока он читал её, Клин ни разу не перебил его.
На месте сердца возник фиолетовый вихрь.
- Куда ведёт этот портал? – спросил Димитриас.
- А кто ж его знает! – ответил капитан. – На всё воля твоей всевидящей Судьбы. Какое приключение она предоставит нам сегодня?
- Тогда нам пора на корабль.
- Точно. Пошевеливайтесь, крысы, нас ждёт новая работёнка.
Они вынырнули в странной, непривычной среде, напоминавшей Междумирье, но отличавшейся от него в значительной степени. Похоронив Два - в одном, матросы начали разглядывать окрестный пейзаж.
Капитан и Димитриас стояли на мостике и всматривались в даль.
- А вам не жаль их? – вдруг спросил колдун. – Не жаль всех тех, кого вы убили? Они не являются вам во сне?
- Нет. Понимаешь, не мы их убиваем, а они сами. Ты внимательно смотрел картинки, выплывшие из разбитого сердца?
- Ну да.
- Тогда ты должен был понять, что все катастрофы вызваны ими самими. Приливная волна появилась после испытания термоядерной бомбы в океане, вирус-мутант – после аварии в лаборатории, где работали с опасными болезнями, а древнее божество Хаоса вырвалось потому, что ему регулярно приносились жертвы. Конец света не такой быстрый процесс, как ты думаешь. Люди подготавливают его, годами, даже иногда столетиями. Мы лишь символ, который должен был заставить их задуматься, изменить что-нибудь. Приходим и выпускаем из бутылки джина, которого туда посадили сами люди.
Они помолчали. Димитриас продолжил разговор:
- Окружающий мир очень похож на звездное небо, не находите?
- Именно, сынок, именно. Похоже, я знаю, где мы. Эта область хорошо знакома мне. Посмотри сюда, – капитан протянул волшебнику свою подзорную трубу, – как ты думаешь, что это?
- Это круглое тело с кольцами по среднему диаметру? Не знаю.
- Это Сатурн, сынок. Тебе это название ни о чём не говорит, а вот я, Клин и Боб знаем его очень хорошо. Боб! Молчун, иди сюда.
Ковбой подошёл, бряцая шпорами по заплесневелому полу.
- Выстрели в воздух, дружище.
Ковбой недоумённо повёл бровями, но взвёл курок и выстрелил.
- Открой барабан.
Боб открыл барабан, посмотрел и ошалело замычал. В барабане был всего один патрон.
- Пророчества сбываются.
Послышался загробный голос Танатоса, от которого пробирает до костей:
- Капитан Джефри, в трюме какая-то ящерица-переросток. Наверное, забралась, когда мы бились в магическом мире. Убить её?
- Нет, нет, оставь. Это тринадцатый. Так, господа джентльмены удачи, мы летим к земле. П рошу всех быть максимально усердными – эти ребята так просто не сдадутся.
Судно-призрак продолжало своё неторопливое путешествие. Зачем спешить? Летучий голландец никогда не опаздывает. А вот будете ли вы готовы к его приходу?
Январь 2007 г. Курган.
.