От родителей Девочкам досталась двухкомнатная квартира. Старшая Девочка, держа икону в руках и от этого растрогавшись, благословила Младшую на ранний брак со словами: «Ну, сходи замуж… Замужем побывать надо…» Почтительно отложив икону в сторону, она добавила: «Знай, что солнечная комната всегда твоя. Если что не заладится, возвращайся. Но без приложений в виде мужей и детей!» Через год уже Младшая благословляла Старшую, правда без иконы, так как новый брак они обе сочли экспериментальным.
Шли годы, и комната на солнечной стороне служила верой и правдой, успев побывать и детской, и кабинетом, и гостевой спальней. Обилие солнца приносило плоды: дети росли красивыми, научные достижения были признаны как на Родине, так и за ее пределами, а гости покидали комнату на солнечной стороне неохотно.
Затяжные ремонты в квартире обходили светелку стороной - Старшая Девочка занималась только своей гостиной, и по вечерам казалось, что уют там буквально струится по стенам. Продумано было все: цвет стен совпадал с цветом декольте на портрете Старшей, цвет рамы портрета перекликался с цветом книжного шкафа, цвет штор был идентичен цвету карниза. Ах, шторы, шторы… На них не пожалели плотного шелка! «Вот уж, действительно, жизнь – театр!»,-говорила Младшая , глядя на почти МХАТовский занавес.
Что говорить, Старшая считала свою комнату детищем и ревниво оберегала ее от посягательств. Тем не менее, она сетовала, что, вот, балкон громадный, а без толку! Солнца на нем никогда не бывает. А вечный сумрак навевает грусть…
Да и без сумрака грустить было о чем - обе Девочки вдовели.
Вдовство несли достойно, виделись часто. Поговорить было о ком, но благословлять друг друга на очередной брак пока остерегались, и икона служила для ежедневной утренней молитвы, которая гармонично вписывалась посреди гимнастики Старшей, и кофепитием Младшей. По выходным, когда режим Младшей сбивался напрочь, а кофе пился в неурочный час, на время молитвы Солнечная комната обретала свою вздыхающую хозяйку. Вздыхала она потому, что Солнечная сторона была очень уж взыскательным критиком. Шторы, незаменяемые потому, что «дороги как память» преградой свету не были. Свет, нахально проникающий во все углы комнаты, проникал и во все углы сознания. «Иди и намажь губы помадой!», - вопил он. «Тебе пора в парикмахерскую! Когда же ты поедешь в отпуск? От загара ничего не осталось! И вообще, ты помнишь, сколько тебе лет? Ну-ну… А все туда же…»,- глумилось естественное освещение.
«Конечно, при свечах, да спиной к окну, позиция выигрышная! Кто спорит… Что будешь делать?- время от времени интересовалась Старшая.
Младшая погружалась в воспоминания, и с удивлением отмечала, что в прошлом не имело значения солнечная сторона, или нет. Откуда взялись какие-то условности? Давно ли вечер стал настолько предпочтительнее дня?
Углубившись в дебри причинно-следственных связей, Младшая поняла, что раз так сложилось, и досталась Солнечная сторона, то так тому и быть.
Зато сколько тепла…