Глава 2. Битва двух великих магесс*
* Так, в определённых кругах, именуют женщин-магов.
– Брек! – сказал Остап, разнимая дерущихся.
И. Ильф и Е. Петров, «Золотой телёнок»
1
После ужина и мытья посуды встала очередная проблема, связанная с пребыванием Танечки.
Кто-то из мужчин мог бы устроиться спать в комнате соседки. Двое – худо-бедно разместиться в комнате Апраксина. Но как быть девушке? К тому же, у неё с собой не было ни ночной рубашки, ни запаса маечек-трусиков, ни вообще множества разных мелочей, столь презираемых мужчинами, но совершенно необходимых молодой женщине. Татьяна, правда, для приличия отбивалась: мол, («ой, я вам потом расскажу!») в жизни, во времена её странствий, ей приходилось ночевать и не в таких условиях.
Но… настоял на своём Апраксин.
– Видите ли, дорогая сеньорита, вы несколько забываете о наших возможностях. Во-первых, мы можем устроить свой, и ваш в том числе, сон фактически везде и всюду, где бы вы ни пожелали! Хотя бы и в апартаментах английской королевы!
– Во-вторых, у нас на примете есть один шикарный нью-йоркский магазин, что сгорел… вернее, сгорит в девяносто первом году. Главный администратор, заметая следы махинаций, подстроил короткое замыкание. Пожар начнётся часа через четыре, а пока – универмаг совершенно пуст, сигнализация отключена… Мы с Сергеем там уже не раз отоваривались.
– А пока вы будете выбирать… что плохо лежит, – завершил речь Апраксин, стараясь не рассмеяться при виде посмурневшего лица Виктора Ивановича, – я, так и быть, организую для вас отличную ночёвку там, где провёл много лет… Это моё, если хотите, «заповедное бунгало»…
– Девяносто… какой, говоришь? – поморщился следователь. – Знаешь, меня всегда интересовал психологический аспект противоправной деятельности. С чего, например, она начинается… Ладно. Простим уж… за давностью лет!
Помочь девушке в приобретении необходимых предметов вызвался Ивин и они вдвоём быстро исчезли в тёмных дебрях магазина.
– Н-да, – сказал Орлов. – Во вверенном мне подразделении пора наводить порядок… Хотя… а надо ли? Всё вспоминаю цитату из твоей книги…
– Именно?
– «Когда в обществе, собранном из лидеров-мужчин появляется лидер-женщина, то именно она очень скоро захватывает бразды правления». Кажется, так? Ой-й! Теперь я понимаю, почему в древних обществах было принято приносить в жертву именно красавиц… А интересная девчушка. Представляю, через что ей пришлось пройти… Кстати, чем больше ты будешь бухтеть по поводу её выходок, тем больше она будет привязываться. Нашли же друг друга… две колючки! Брось сожаления. Подумаешь, выдал ей женины тапки!
«Тебе легко говорить, – подумал Апраксин. – Небось на тебе женщины гирляндами виснут…»
– Не факт, отнюдь не факт! – Орлов хитро улыбнулся своими «одесскими» глазами и перешёл на шёпот, словно боялся, что его услышат из магазина. – Знаешь, они меня так боятся! «Медведь, бурбон, монстр…» – всё как по Чехову. Да я и сам… робковат маленько. Ну не могу я, как сказал один мой земляк, просто так, «подножку и на раскладушку»! Если на то пошло, то здесь должно быть, я думаю, уважение какое-то друг к другу. А просто так, потоптаться… для услады инстинкта – это и дурак может.
«"Боятся"… – усмехнулся Апраксин. – Видал я, как она на руках твоих присмирела…»
Ревность – неприятное чувство. Он решил перевести разговор на другую тему:
– Учишься читать мысли?
– А ты вспомни рассказ Эдгара Аллана По – я им увлекался в детстве. Когда хочешь узнать о чём думает человек, попробуй придать лицу такое же выражение. Твоя методика схожа с этой?
– Где-то да, где-то нет… У Оскара…
2
– Да, кстати! – перебил его Орлов. – Об Оскаре! Слушай, давай-ка отхлебнём ещё по чуть-чуть! Отдыхать так отдыхать.
– Так вот, – причмокнув от удовольствия после глотка «Еким-Кары» 72-го года, продолжил он. – Я всё думаю. Пока мы здесь расслабляемся, Оскар… он ведь тоже не дурак!.. наверняка что-то предпринимает. На его бы месте, да зная о судном дне, я бы… Наверняка им, например, может быть уже известно о судьбе кашимовского заводика. Это раз. Потом, второе! Слушай, Фёдор. Если я правильно тебя понял, то после продажи карт он должен был начисто лишиться магической силы? Чего упрямо не видим! У него есть помощники, сообщники? Ну-ка, доставай свои «тарашки»!
– Достать карты – проблем нет, они всегда при мне… Погоди!
Апраксин, на ходу тасуя колоду «Таро Горгоны», заходил туда-сюда по комнате.
– Чего ты? – не понял Орлов.
– Погоди, погоди!.. Слушай, как же я раньше… Румба-серенада! Вот что значит свежая голова!
– Да что случилось?
– Как же я не обратил внимания! Тот, прошлый Оскар – по сути, всемогущий, настоящий маг, которого можно и должно было бы опасаться, и Оскар нынешний, которого как будто сдерживает что-то… Виктор, на красном круге никого не казнили с тех пор, как он продал мне карты!
– Так вот для чего красный круг!
– Да… Он нажимал одну… или две клавиши и жертву уносило в космос! Я это видел… несколько раз, после нашей с тобой первой встречи. В этом разгадка загадочного исчезновения нескольких учёных, не пожелавших сотрудничать с этой шайкой…
– Ты предупредил Баданова?!.
– Он в курсе… Но дело не в этом. Я заметил, что они стали гораздо реже использовать магию. То ли не хотят, то ли…
– То ли не могут…
– То ли не могут сами! Виктор, Виктор, погоди-ка… Лагина нейтрализовали тихореченцы. Свиблов, был такой, пропал без вести. Другие, вроде меня, постепенно ушли сами… Постой. А нет ли у нас ещё одного, неведомого нам противника?
Орлов пожал плечами:
– В принципе, я тоже размышлял об этом. И у меня есть предположение, о котором я пока умолчу. Хватит карты мучить, раскладывай! Посмотрим, что у тебя выйдет!
– Попробуем костиным методом…
Апраксин разложил карты прямо на ковре, широким кругом на двадцать четыре позиции. В центр, крест-накрест и еще раз крест-накрест, набросал карты Младших Арканов. Вслед за этим открыл поочерёдно вначале Старшие, затем Младшие карты.
– Ого!.. – воскликнул он и повторил:
– Ого! Ого! Ого!!. Смотри сюда… Попробуй увидеть. Возьми мою правую ладонь своей левой. Крепче! Теперь смотри!..
И Орлов увидел…
Он одновременно и наблюдал общую картину, и различал детали. Как это могло совмещаться, было непонятно, но он в ту минуту не задавал себе никаких вопросов, поглощённый лицезрением картины, которая развернулась в круге карт…
3
…Бой начался с атаки единорогов. Их были многие тысячи, и мчались они плотным строем, слегка склонив головы с налобниками из сверкающей на солнце стали и длинными посеребрёнными рострами. Передние шеренги пехотинцев тут же оказались сметены и растоптаны, и копыта нападавших прогрохотали по повергнутым наземь щитам.
Навстречу лавине спешно развернулись полевые батареи и ударили картечью, окрасив белое красным. Передовые единороги с разлёту перекатывались через голову. В дополнение к картечи полетели запущенные из катапульт бочки с кипящей смолой, разбрызгивавшейся по воздуху. Атака начала захлёбываться. По всему полю, куда ни посмотри, метались и падали белые в чёрных, горящих и дымящих пятнах животные…
Орлов был готов поклясться, что слышал их дикое, отчаянное ржание!
…Вслед за тем, раздвигая ряды стрелков, из рядов противника вырвалась тяжёлая кавалерия. Размахивая длинными мечами, всадники врубились в еще не пришедшее в себя стадо и погнали его обратно.
Пропела сигнальная труба и на контратакующих всадников прямо с неба упали драконы. Будто огненным плащом, лавовыми языками накрыло позиции. Полевые батареи погибли от своих же разорвавшихся снарядов. Рыцари и мечники заживо спеклись в доспехах…
Удар грома прокатился над полем битвы, и ливень, подобного которому земля не знала со времён Потопа, опрокинулся с небес на землю. Драконы оказались сметены и повергнуты, хотя и продолжали разевать грозные пасти. В помощь им и оставшимся в живых единорогам, из-под зашевелившейся почвы стали одна за другой возникать страшные многоглавые чудовища – гидры, каждая из которых могла схватить зубами по несколько врагов одновременно…
– Девочка явно заигралась в «майт энд мэджик»!* – заметил Апраксин.
* Имеется в виду уже упоминавшаяся (повесть I, гл.5) популярная компьютерная игра «Heroes of might and magic».
…Тут, как по мановению руки ливень прекратился и на завязшее посреди поля скопление чудищ посыпался дождь из камней и стрел. Драконы, единороги и гидры беспомощно ворочались в полужидкой глине.
Однако в это же время на позиции врага, косыми ударами с флангов, вылетели кентавры. Их луки били сильно и точно, а дротики не знали промаха.
И вновь пошатнулись ряды противника, и вновь пришли в замешательство стрелки, которых теперь с флангов терзали почти неуловимые в маневренности кентавры, а спереди вновь наползали гидры с драконами. Единороги тоже пришли в себя, сгруппировались и обрушились на центр вражеских позиций… откуда тотчас опять выскочили отряды закованной в броню кавалерии, и мечники с эскалибурами, и пикинёры, вооружённые пиками с раздвоенными жалами…
А с нападающей стороны послышался призывный вой и полчища громадных бурых волков врезались в битву, перегрызая ноги лошадям и впиваясь в горла солдат противника. Латники наотмашь рубили их мечами и секирами, но силы были бы неравны, если бы в свою очередь на помощь им не прибыли циклопы, что через их головы швыряли громадные камни в толпу нападавших…
А к тем пришли на помощь вампиры и упыри, возникшие ниоткуда и мгновенно присосавшиеся к циклопам…
А вампиров и упырей склевывали на ходу гигантские нелетающие боевые птицы моа…
А на птиц этих галопом налетела волна всадников, с ног до головы покрытых воронёными стальными пластинами…
А встречь тем всадникам грянули новые рыцари… И лавины кавалерии, пехоты, монстров, гадов и людей, мешаясь друг с другом, по колено в грязи ревели и рубили, стонали и кололи, схлёстывались масса на массу, и пропадали, чтобы уступить место всё новым и новым полчищам…
И вновь, и вновь громады, армады, орды и полчища новых войск вмешивались в битву…
– Что-то я не пойму никак! – сознался Виктор Иванович. – Что за Армагеддон?
– Армагеддон самый настоящий! – с усмешкой отвечал Апраксин. – Обрати внимание, кто с нашей стороны командует войсками!
…Под развёрнутым, развевающимся знаменем, на котором извивалась змея с головой ягуара, высился всадник в чёрных блестящих доспехах. Длинные смоляные волосы выбивались из-под шлема, забрало которого было исполнено в виде лика Смерти.
Вот всадник приподнял забрало и оказался всадницей…
– Ох! – только и сумел сказать Орлов.
– То-то, что «ох!» – откликнулся Апраксин. – Теперь поглядим, с кем она дерётся.
…Со стороны противника с двуручным мечом-эспадоном в руках гарцевал на коне такой же рыцарь, но в белых доспехах, и белая, точнее – седая грива длинных волос была у него…
И это тоже была женщина. Она только что вышла из боя. Торжествующими львиными глазами богини Сохмет, воинственной ипостаси Изиды оглядывала она поле битвы. И глубокая рана в левом её боку медленно сочилась кровью.
За её спиною, далеко на холме, одиноко высился шатёр… нет, точнее, юрта, в войлочное, душное нутро которой почти не долетали звуки битвы. В полутьме, на коврах и подушках, неподвижной массой расположились понурые люди с закрытыми глазами. Они то ли спали, то ли просто не могли видеть…
А посередине стоял детский столик, и на детском стульчике сидел маленький, скорчившийся, старенький Оскар и, пуская пузыри, играл в кубики…
– Я ничего не понимаю… Что за чушь?! – пробормотал следователь.
– Всё тайное рано или поздно становится явным, – ответил Апраксин. – Ну, хватит! – прибавил он, швыряя ещё карту.
…Грозный лик Горгоны Медузы возник в небе над головами сражавшихся. Отчётливый глас трубы прорезал воздух.
И мгновенно утихла резня, и пропали массы войска... Только множество камней усеивало поле.
Лишь немногие остатки зверовоинства с одной стороны и рыцарей-меченосцев – с другой окружали повелительниц…
Воительницы погрозили друг другу кулаками и повернули коней вспять…
Апраксин смешал карты и изображение исчезло.
– Так, значит, объясню. Ты только что наблюдал визуально воспроизведённую картину сражения магов. Наша Танечка, получается, неплохо владеет своим искусством. Значит, умеем не только парки разбивать да сады насаживать… Интересная техника!..
– В смысле?
– Магию, то есть искусство менять ход событий в отдельно взятом потоке времени, можно наводить по-всякому. Собственно, всем, что подвернётся под руку: соломой, спичками, рисунками… или, например, снежками, которые кидаешь в дерево. Тебе сейчас трудно в это поверить, но можно простым перемещением одной-двух карт Таро изменить события, выручить человека из беды или втоптать его в грязь… Удивительная простота. Ужасающее величие. И, наверное, слава Богу, что дано это далеко не всем!.. Истинный маг тот, кому не нужны посторонние, физически ощутимые предметы. Такие встречаются не часто. Они – врождённые инженеры и исследователи этого искусства, и этим отличаются от колдунов, которые лишь заимствуют приёмы, разработанные не ими… Ты, кстати, тоже маг.
– Всё может быть… Но что творит эта девочка?
– В принципе, то же, что и мы. И… и она, и мы ошибаемся, воюя с Оскаром магическими средствами. Мы воюем не с ним!
– Шерше ля фам?
Апраксин, с удовольствием держа паузу, щёлкнул зажигалкой и поднёс огонёк к чашечке трубки.
– Я кажется понял, кто она, – пробурчал он, вдыхая и выдыхая дым. – И, если я не ошибаюсь, этот противник, в принципе может стать нашим союзником… Эта женщина… она пойдёт на всё, если обнаружится, что её любимому грозит опасность. Ей безразлично, кто он: хороший, плохой, беленький, чёрненький… И пусть её милый пару-тройку лет назад жестоко оскорбил её, когда она пришла к нему мириться после долгой размолвки. Она, судя по всему, и сама обладает нешуточными знаниями в области практической магии… И, обнаружив, что её любимый по непонятной причине вдруг этих сил и способностей лишился, она всячески защищает его, (от кого угодно!) и потакает его слабостям. Вот кого мы недооценили!
– Хотя, вдобавок…– продолжал рассуждать он. – Ей, вдобавок, известно, что некий молодой человек, также владеющий магией, тогда же, пару лет назад, пытался свести её с любимым и вначале преуспел в этом. А теперь этот же именно этот молодой человек волей судьбы является прямым противником её милого… Тогда её нельзя назвать прямым врагом ни мне, ни кому-либо из нас.
– Какой-то клубок получается.
– Никакой не клубок! Виктор, проснись! Всё проще. Объясню ещё раз. Пусть эта дама помогает Оскару. Так? Но! делает она это исключительно пытаясь спасти его! Уверен: ей весьма неприятны все его делишки. Кое в чём, волей-неволей, оказывается замешана и она, но… ведь сердцу не прикажешь! Надо бы высказать Танюше, чтобы прекращала самодеятельность. Её способности и возможности пригодятся нам в других случаях…
– Клубок! – покачал головой следователь. – Всё равно клубок! Да, где-то ты прав, конечно…
4
– Знаешь, – молвил он, присаживаясь глаза в глаза с Апраксиным. – Почему-то вспоминается мне один случай. Отец известного советского писателя в конце сороковых был несправедливо обвинён и погиб в бериевских застенках. Сын потратил много времени и сил для того, чтобы разыскать и достойно наказать главного из палачей, издевавшихся над его отцом… Проще говоря, убить его хотел! И вот, уже в годах семидесятых, где-то сам, где-то с нашей помощью, получил он точный адрес и отправился в далёкое горное селение. И нашёл он и улицу, и дом, и постучал в ворота. И открыл ему калитку хроменький, полуслепой и почти беспамятный старик…
– И? – спросил Апраксин.
– И стоял писатель перед убийцей своего отца. И думал: кому я буду мстить? Тому? Но того уж нет… Этому беспомощному старикашке?.. «Извините, – сказал писатель. – Я ошибся домом»…
Орлов поднялся, потирая виски кончиками пальцев.
– Да, пусть воюем не с людьми, – утвердительно произнёс он. – Мы воюем с их пороками. Не я это первый сказал… Но что нам делать с женщиной? Которая будет упрямо потакать и этим, и иным порокам несмотря ни на что?
– Не порокам, а людям.
– Каким угодно людям! И нелюдям, тоже… Мы с тобой не читали вот этого! – потряс он полиэтиленовым пакетом с дневником Юрия Георгиевича. – Мы с тобой не слышали, о чём может рассказать Танечка! А расскажет она нам, сердцем чую, многое такое, отчего волосы на голове зашевелятся! И, боюсь, что нам после всего этого придётся оч-чень крепко подумать, кто он, этот твой бывший учитель – беспомощный старец, шут гороховый или всё-таки мерзавец! И о том, кто она, эта твоя знакомая дамочка – союзник или враг!
5
Негромкий стук шагов прервал их беседу. Они поднялись навстречу Татьяне и Ивину, тащившим два больших тюка.
– Наши мародёры явились! – иронически заметил Орлов. – Бонита чика! Устэд олбидо дэ томар эл ррефрихирадор, ла лавадора и эл тэлэвисор консиго!
– Айоу?! Кэ типо дэ пэликула эстан пасадо, сэнёр? – откликнулась Танечка.
– Уна комэдиа, сэнёрита! Ун програма дэ энтрэвистас!*
* - Прекрасная девушка, вы забыли прихватить с собой холодильник, стиральную машину и телевизор!
- А что сегодня показывают, сеньор?
- Комедию, сеньорита! Ток-шоу!
«А произносит он чище, чем я», – почувствовал очередной укол ревности Апраксин.
– Будет вам! – примирительно сказал Ивин. – Это – я для нас, мужиков, захватил. Подумал: а зачем нам стеснять девушку? Устроимся на природе, неподалёку, в палатке… Говоришь, комаров там нет?